Глава 3 / начало
Душно мне ночью в доме. Хоть и дверь открыта. От мошки и комара пучок полыни тлеет. Всё пропахло горьковатым ароматом этой травы. На улицу пойду. Думы спать мешают. Как Стоянку сказать, что уйти хочу. Да и надо ли. Любава хороша и душа к ней тянется, а отдадут ли её за меня? Нет у меня ничего. В примаки идти. А если в городе на завод? Заработать и уж тогда Любаву сватать. А будет ли ждать?
С такими мыслями вышел из дому и двинулся по тропе вниз к роднику. Там под журчание воды думается легче. Эх, были бы живы родители, подсказали бы. А так один. Гол как сокол. Из раздумий меня вывел неясный шум. Гул голосов доносился со стороны нашей хатки. Не пойду. Сами разберутся. Но сосредоточится на своей проблеме, не получалось. Решил сходить посмотреть, что произошло. Поднявшись от родника, увидел зарево. Горим! Кинулся бежать к дому, там Любава, Стоян, спят они! У самой кромки леса споткнулся и основательно приложился головой об сосну. На минуту потерял ориентацию. Придя в себя, пощупал голову, не разбил, лишь огромный шишак вырос на лбу. Попытался встать и только тут сообразил, что дом окружает толпа. Какая-то баба причитала, уговаривала людей уйти.
- Да что ж вы люди! Да он же деток ваших лечил! Первак! Дочь твою с того света вытянул! Демьян, тебя на ноги поставил! Люди, что же вы делаете?!
- Не слушайте её православные! - Дребезжал в ответ скрипучий тонкий голосок. Попик новый. С месяц, как в нашей церкви службы ведёт. Мерзкий тип. - То не она! То дьявол её устами глаголет! Жечь дьявольское гнездо! Против Господа Бога направленное! Не выпускать из дома! Дверь, дверь держите!
- Да что же вы люди! - Бегая вокруг толпы, причитала всё та же женщина. Кто-то, размахнувшись, ударил её лопатой по спине. Женщина упала замолчав. Толпа бесновалась. Из горящего дома выскочил Стоян, что-то крича. Одежда на нём горела. Толпа взвыла. Какой-то мужчина, тряся куцей бородёнкой, открыв рот в крике, с вилами наперерез кинулся к Стояну. В это время ведьмак повернулся к дому. Куцебородый воткнул ему вилы в спину. Толпа умолкла, разом, будто кто нажал рубильник. Лишь куцебородый, что-то невнятно выкрикивая, приплясывая рядом с медленно поворачивающимся Стояном.
- Будет вы все прокляты! - Прогремело над лесом. И Стоян рухнул ничком на землю. Толпа охнула, отшатнулась, кто-то начал креститься, кто-то взвыл.
- Диявола проклятье, Диявола, - скрипел попик. - Отмолю всех, отмолю.
Так же стремительно, как и пришла, толпа вернулась в деревню.
Я попытался встать на ноги. Голова сильно закружилась, меня вырвало. Кое-как поднявшись, я пошёл к пылающему дому. Увидел тело женщины, наклонился. Удар пришёлся по шее. Женщина была мертва. Подошёл к Стояну, он лежал ничком в луже собственной крови. Меня опять вырвало. От горящего дома невыносимо обдавало жаром. Я решил утащить ведьмака подальше. Подхватив его под мышки, потянул прочь от пожара.
- Митьк, - застонал вдруг он.
- Живой! Дядька Стоян! Живой! Я сейчас, сейчас. - Обрадовавшись, заплакал я.
- Не. Положи. Мёртв я уже. Положи. Рядом сядь. Вот так. Руку дай. Не перебивай. Яшку с Прокопом забери. Твои они теперь. В книге сам разберёшься. Теперь ты ведьмак. И уходи отсюда, уходи. - Стоян умолк.
- Ты траву скажи, какую! Я сейчас сорву. Ты скажи! - Рыдал я над ним. В ответ он лишь крепче сжал мою руку. В пальцах закололо, по руке забегали мурашки. В глазах потемнело. Когда я очнулся, было уже совсем светло. Солнце стояло высоко. Я лежал рядом с телом Стояна. Прислушался к себе. Что-то внутри меня произошло. Что-то неуловимое. Я чувствовал, что стал другим. Каким? Не знаю. Другим. Рядом загремело. Мелькнула мысль, что мне всё приснилось. Скосил глаза. Нет, Стоян так и лежит. Мёртвый. Рядом опять, что-то треснуло.
Кто-то явно ходил по пепелищу. Осторожно повернул голову. И от неожиданности сел. По ещё дымящему пепелищу ходили два карлика. Один худой как щепка. В длинной рубахе в горошек, подпоясанный верёвкой. Штаны в полоску заправлены в портянки. Один лапоть порвался, показывая всему свету грязную портянку. Второй карлик кудрявый, всклоченный, нос картошкой весь усыпан веснушками. Одет в пиджак с карманами, рубаха на выпуск с вышитым воротом, на ногах кюлоты и высокие сапоги. И где такого размера только взяли. Хороший сапожник видать.
- Вы кто? - Наконец решился спросить я.
- О! - Обрадовался лохматый, — очнулся.
- Помочь тут надо. Балку вот эту отодвинуть, — вступил в разговор худой.
- А вы кто? - Не собирался я вставать.
- А. Ну, да. Ты ж нас не видел никогда. - Вытирая руки о рубаху проговорил лохматый. - Прокопка я. Слуга твой значится теперича. А это домовой наш. Яшка. - Представился он.
- А я дворовой, — раздалось сзади. От неожиданности я вскрикнул. Чем развеселил малышей. Обернувшись, увидел, что на меня смотрит лохматое существо с огромными глазами плошками. - Дворовой я, — повторило существо. - Доромысл. - Существо попыталось поклониться. Забавно получилось. Яшка, с Прокопом хмыкнув, принялись разгребать завал дальше. Красульку я увести успел, — продолжил дворовой. Вся сбруя в целости. Спас значится. - Проговорил он.
- Ага, — кивнул я, вспомнив, что Стоян строго-настрого предупредил не говорить спасибо домашней нечисти. Вот только не объяснил почему. Сказал баловать неча, и всё.
- Ты помогать нам думаешь, — прокричал Яков.
- Да, конечно, — поднимаясь на ноги и постоянно оглядываясь на дворового, ответил я. - Всё сгорело, найти то чего хотите?
- Так изба на землянке поставлена. Тут вход. - Ответил Прокоп, топнув ножкой. Там книга. Ознакомиться тебе с ней надо.
- Стоян уходить велел, — напомнил я слуге.
- Так куда ты без книги. И потом. Вернёшься ты сюда рано или поздно. Прикрыть землянку надо хорошо. Припасы достать.
- А книга не сгорела? - Не поверил я.
- Нет. Точно нет. Ты теперь без неё, как без рук. Тебе кибитку найти надо. А заклятье в книге. - Напомнил Проша.
А я и понятие не имел, что у Стояна была кибитка. Про телегу знаю. Там она за сараем. А вот про кибитку слышу впервые.
На пепелище мы копались три дня. Засобирались лишь тогда, когда от опушки с криком бросилась бежать какая-то баба.
- О! Сейчас растреплет. Ехать надо. Они-то уверены, что все сгорели. А тут мы. Точно чертей увидела. Завтра смельчаки придут. Ехать надо. И уже сегодня. - Поговорил Проша. - Доромысл присмотрит за развалинами. Сильно любопытных спугнёт. А, как вернёмся, избу опять отстроим.
Кибитку я обнаружил на второй день. Найдя в книге нужное заклинание. Прошка помог прочесть с нужной интонацией. Она стояла между сараем и высокой сосной на компостной куче. Я ежедневно выносил сюда помои и понятие не имел, что здесь стоит. Загрузились мы быстро. И уже к вечеру тронулись в путь. Придут сюда смельчаки, а здесь и нет никого. Привиделось бабе. На смех поднимут. Я оглянулся на пепелище. Прощай Любава, прощай Стоян. Похоронил я его рядом со сгоревшим домом. Прощайте. Опять я в бегах. Но теперь уже не один и с припасами. Да и ехать намного лучше, чем идти. А куда ехать решим завтра. Сегодня встанем в лесу на ночёвку.
- Что ты чувствуешь? - Допытывался до меня Проша, когда утром Яков кормил нас сыром и хлебом. Запивали мы это всё родниковой водой.
- Да ничего. А, что должен?
- Дар в тебе должен открыться. Вот Стоян, он травы слышал. Первый мой хозяин боль видел. А ты, что чувствуешь?
- Ничего, — прислушавшись к себе, ответил я. Душа болит. Вот и всё. Стояна с Любавой жаль, — на глаза навернулись слёзы.
- Не время ещё, — сказал Яков. Подождать надо.
- Так Стоян же мне свою силу передал. Я травы буду слышать. - Уверенно сказал я и прислушался к шуму травы. Ничего. Шум, да и шум.
- Не обязательно, — отмахнулся Проша. - Стоян силу тебе передал, а не дар. Дар у тебя свой есть.
- Откуда? - Удивился я.
- У всех есть дар. Надо только уметь открыть его. Поехали, скомандовал Прохор, — будем ждать. Откроется.
Общим собранием мы решили ехать в город. Якову срочно дом нужен, в кибитке он долго жить не сможет. А в городе будем что-нибудь думать. Продолжение
