Изложенное в предыдущей статье это общие знания об основах социума как явления и власти как его части. Повторюсь, знания подобного стратегического порядка не могут прояснить всей картины действительности, меняющейся вследствие практических (тактических) действий отдельного человека, отдельной ветви власти или всего сообщества в целом. Жизнь не стоит на месте, и всё в ней подвержено изменениям в ту или иную сторону. В принципе, когда означенные перемены сохраняют или тем паче открывают новые перспективы, сообщество (государство) развивается, когда же развитие ситуации имеет ярко выраженный деградационный характер, сообщество распадается и уничтожается, иногда само по себе, а иногда с помощью внешней силы. Кстати, для конечного результата это не так уж и важно, потому как проигрыш при прочих равных есть следствие допущенных ошибок или просчётов, то есть исход конкурентного противостояния всегда справедлив.
Как уже отмечалось, стабильность социума зиждется на слаженном функционировании всех трёх ветвей власти (Духовники, Политики и Экономики), но обеспечить эту согласованность не так-то и просто вследствие его Величества Конкуренции. В данном случае речь пойдёт не о взаимоотношениях с соседями, а о конкуренции внутри сообщества между этими тремя управляющими силами.
Социум, а тем более его высшее проявление – государство – это весьма сложный механизм, управлять которым в ручном режиме практически невозможно даже триумвирату из высших представителей ветвей, не говоря уж об отдельной личности. Для эффективного управления большим коллективом нужна система, тщательно выверенная и выстроенная на основе имеющихся и проверенных временем знаний. Однако, какой бы эта система не казалась совершенной, в ней всегда будет чего-то да не хватать. Разум - штука беспокойная и находчивая. Прогресс не стоит на месте и то, что ещё вчера выглядело незыблемым, сегодня может потерять всякую значимость. Следуя извечному поиску новых перспектив, человек то и дело находит новое применение, казалось бы изученному вдоль и поперёк, мало того, он способен обнаруживать и вовсе новые методы и подходы.
Эти тенденции в полной мере находят своё отражение и в вопросах власти. Системе, дабы сохраниться на арене истории, жизненно необходимы преобразования в виде реформ. Консерватизм, хоть и является понятным большинству членов социума и посему желаем им (предсказуемость условий и правил) на самом деле крайне сомнительное подспорье в конкурентной борьбе, залогом успеха в вопросах выживания является инициатива. Консерватизм же предлагает только реакцию на неотвратимо возникающие новшества и потребности в этих новшествах, и тем самым он обрекает себя на поражение в среднесрочной перспективе, не говоря уж о более дальних временных горизонтах.
Тактика, по своему определению и смысловой нагрузке, значительно динамичней стратегии. Человек, как правило, больше думает о делах насущных, нежели о высоком, поэтому знания о политических тонкостях управления развивались не в пример быстрее, чем знания духовные. Думами о рае и аде в любой из их интерпретации сыт не будешь, да и соседи то и дело норовят подкинуть проблем, и всё это, не считая чисто внутренних сложностей, связанных с тем, что потребности имеют прескверную привычку расти. Эти обстоятельства, наряду с личной инициативой наиболее амбициозных исторических персонажей, и предопределили победу политиков над духовниками.
Этот переворот на Олимпе власти случился не одномоментно, а был вполне закономерным итогом достаточно длительного процесса, ключевая стадия которого началась с легализации аврамических религий. Наряду с прочими версиями того, что подвигло Константина Великого сделать христианство государственной религией, наиболее вероятной видится версия сугубо политического мотива императора – управлять огромной страной и колониями значительно проще, если подданные будут исповедовать одну религию. Идеология и пропаганда – два верных инструмента в руках дальновидного политика. Вполне естественно, что иерархи от христианства не могли отказаться от столь щедрого предложения, открывающего самые невероятные перспективы.
Давая оценку экспансии христианства, а впоследствии и ислама, можно говорить о первой попытке глобализма. Безусловно, рядовые проповедники шли в народ со светлой идеей, заключающейся в том, что поклонение единому богу поставит крест (J) на всех распрях и войнах в будущем. Но это здравое утверждение является всего лишь агиткой, тогда как на самом деле, подобная акция по приведению всех к единому алтарю преследовала цель обретения такой власти, какой ещё свет не видывал. Тут прямо-таки напрашивается прямая аналогия с современным глобализмом, также несущим идею прекращения войн вследствие плотной взаимосвязи экономик отдельных государств, на деле оборачивающейся монополией спекулянтов-финансистов. А как может быть иначе, ведь тот, кто выдумывает правила, тот в игре и побеждает.
Я не стану проводить анализ того, какими путями и средствами догматы аврамических религий получили своё распространение. Достаточно будет сказать, что мифы о нечеловеческих зверствах языческих верований могут посоперничать лишь с мифами о сугубо мирном и человеколюбивом способе распространения аврамических культов. В том, что подавляющая масса народонаселения думает иначе, ничего удивительного нет, так как любая власть, а в особенности новая, просто обязана заниматься мифотворчеством, обеляя себя и очерняя прошлое.
Успех христианства и ислама был достигнут не только за счёт плотного взаимодействия с политическими властями. Особое значение имели кризис и деградации языческих верований, оказавшихся не способными противостоять этому вызову, так как любая игра, в том числе и политическая, требует наличия партнёра-оппонента. Причины крушения многовекового уклада совсем не так просты, как кажется. Во второй части «Краткого курса…» я уделяю этому вопросу особое внимание.
Исходя из аксиомы, что стратегические знания направляют развитие тактических, примат духовной власти церковных иерархов над политическими властями европейских королей на протяжении нескольких веков не видится чем-то удивительным, скорее закономерным. Этот тандем успешно просуществовал до времён расцвета Испанской империи, то есть до тех пор, пока интересы церковников и политиков совпадали на сто процентов (расширение территории и паствы, усиление могущества за счёт разграбления колоний). Однако, политика не была бы одной из ветвей власти, если бы смирилась с гегемонией одного из королевских домов. В середине шестнадцатого века, когда до окончательного падения испанского владычества и папской власти было ещё далеко, в Европе появилось протестантство. Согласитесь, что рассматривать кризис католицизма как сугубо внутрицерковное дело нельзя, ибо провернуть такую акцию без финансовой и не только поддержки со стороны определённых группировок контрэлиты невозможно. Вопрос: откуда средства? Ответ: ссудный процент и всё тот же грабёж. Говоря иначе, тандем политиков и экономиков бросил вызов союзу политиков и духовников. Победителем в этой схватке властных ветвей и вышла политика по простой причине присутствия в обоих противостоящих лагерях.
Потеря духовниками доминирующего положения открыла новую эру в развитии западной цивилизации. Эта эпоха, продлившаяся вплоть до начала двадцатого века, примечательна двумя факторами. В первую очередь стоит отметить формулировку и реализацию абсолютно новых форм построения государственной власти, но более весомое значение имел совершенно иной аспект.
Уния политиков и экономиков привела к капитуляции духовников. На смену религии как стратегической основы государства пришла наука. Политики – народ практичный, поэтому религия, в виду мощного идеологического потенциала, накопленного за многовековую историю, не была предана забвению. Постепенно, но неотвратимо роль религии свелась к контролю над малограмотной частью населения, которая составляла по тем временам большинство, ведь оставлять без пригляда такую силу не стоит.
Расцвет науки прежде всего обоснован её востребованностью. Это стало следствием естественных причин, так как и политическая, и экономическая ветви власти в первую очередь нацелены на быстрый результат. Являясь по сути дела детищем политиков и экономиков, наука не просто расцвела, она «взорвалась», благо направлений приложения интеллекта превеликое множество.
С одной стороны, можно было бы порадоваться тому, что гений человеческой мысли наконец-то получил свободу и дерзнул бросить свой взор даже в космос. С другой стороны, узкая специализация порождает примат частностей и над единым знанием-пониманием действительности. Дошло до того, что чёткое определение того, что есть человек окончательно размылось! Об этих тенденциях и чем они грозят я также уже писал не единожды, в частности в статье «Будьте проще, господа!». Но это ещё не всё.
Будучи нацеленной прежде всего на практическую отдачу, наука оказалась под патронатом экономиков, как главных заказчиков. Стремительное развитие технологий привело к небывалым успехам промышленности, а значит, представители экономической ветви получили средства и возможности для собственного триумфа в виде господства транснациональных спрутов, которые запустили свои щупальца во всё, что только можно, в том числе они сдавили и горло политикам. В конечном итоге мы имеем очередной переворот в борьбе властных ветвей, теперь рулят экономики, а политикам осталось только щёки раздувать от собственной важности да пытаться перехватить инициативу.
Ещё одним малоприятным следствием определяющей роли науки с её материалистическими прагматическими воззрениями стало отсутствие каких бы то ни было сдерживающих факторов в плане безответственного разграбления планеты, а так же в стимуляции суперпотребления и нравственной вседозволенности. Кстати сказать, эта зияющая нравственно-этическая пустота вынуждает многих снова обратить своё внимание на религии, как традиционные, так и не очень, в коих в последнее время недостатка нет. А это уже чревато реваншем мистического мировоззрения, ибо человеку свойственно бросаться в крайности.