В понедельник с утра перед планёркой Султанов зашёл в кабинет Терещенко и стал тихонько у стола с ним о чём-то переговариваться. Наташа, чтобы не мешать их секретному, как ей показалось, диалогу, вышла в коридор и отправилась в кабинет отца. За столом она застала Жигулина, который вскинул на неё свои синие глаза и поприветствовал кивком головы.
- Ты мне ничего не хочешь сказать? - спросила она, стоя у порога.
- Хочу, - и он поднялся, поправив на себе китель. - Я хочу извиниться перед тобой за ту грубость, допущенную во время разговора по телефону. Не сдержался, прости... Столько всего навалилось!
Андрей подошёл к Наташе, которая пристально смотрела ему в глаза.
- И ещё, - он опустил голову вниз, - мне надо с тобой серьёзно поговорить, обсудить одну очень важную для меня тему. Сейчас не ловко будет, планёрка скоро, а вот после работы... Останься пожалуйста вечером, задержись не на долго и приди в наш с Егоровым кабинет. Ладно?
Она с любопытством на него взглянула и отметила про себя его чрезмерную нервозность. Смотреть на неё стесняется, точно в чём-то сильно провинился. Интересно, что такое он ей скажет?.. Но, тут вошёл отец и жестом пригласил их в кабинет Султанова на утреннее совещание.
За длинным столом стоял рабочий шумок.
- Ну, вот и у нас затишье после бури, - взглянув в распахнутое окно, произнёс с улыбкой Евгений Петрович. - Первое, что было сделано в эти выходные дни, так это то, что из Администрации города нам прислали рабочих, которые за два дня управились с мелким ремонтом и вставили нам стёкла во все разбитые окна. Спасибо им!.. По городу ещё идут восстановительные работы, а мы с вами будем приступать к нашим текущим делам и в начале нового осеннего месяца октября, подобьём итоги, товарищи. Посмотрим с чем же мы в этот день с вами пришли?
- Начинается новая неделя и новый месяц, и всё ли у нас так хорошо? - Егоров пригладил седые виски и открыл свои записи. - Дело Одинцова у нас забрали военные и передали на доследование товарищам из Владивостока. Все оперативные материалы, с которыми мы работали, тоже у них.
- Уже гора с плеч, - вставил Султанов.
- Да, хорошо... Но дальше, - Егоров откашлялся и посмотрел на Андрея. - Будем объединять дело по кафе "Шурпет" и по школе №6 в единое производство. Я сам лично буду контролировать ход дальнейшего расследования. Там всё очень серьёзно.
- Давайте сперва заслушаем начальника следственной группы майора Терещенко. Что у вас там? - Султанов одел очки и взглянул на сидевшего рядом с ним майора. - Сиди, Саша, не вставай, нам и так прекрасно тебя слышно...
- И видно!.. - рассмеялся Коломийцев.
Терещенко тоже улыбнулся в ответ и начал с места докладывать о деле Реброва.
- То есть получается, что до Краснодара вы не добрались, - по ходу разговора вставил Султанов. - Нам стихия помешала всё оформить со Славой в тот день. Ну, а если без этого обойтись?.. Тут, пока на восстановительные работы средства выделили, а на поездку говорят, обождите, нет денег и нет смысла туда лететь. Нечего, говорят, нервировать парня на конкурсе, тем более, что он отборочный, перед поездкой в Москву. От каждого региона выберут по одному музыканту, а это очень престижно, если он выиграет этот конкурс. Говорят, есть все для этого данные.
- Да, данные имеются, - продолжал Александр. - Я разговаривал с музыкальным руководителем этого Аркадия Демидова. Талантливый парень, занимается музыкой с пяти лет.
- А, что вас в его фигуре насторожило? - спросил Егоров.
- Совпадение некоторых деталей, - ответил майор.
- Объясните! - попросил Евгений Петрович. - А мы постараемся совместными усилиями сделать правильные выводы. Кстати, что по Приморско-Ахтарску? Какие оттуда новости вы с Игорем в субботу привезли? Ведь так и не доложились толком из-за известных событий.
- Нашли сестру этого Реброва, - ответил Игорь с места. - Она уже проживает давно по другому адресу, поэтому её сперва и не могли разыскать.
- Валентина Реброва нам рассказала, - продолжал Терещенко, - что её брат сразу после школы три года работал в художественной мастерской помощником реставратора, у художника Урманова в Новороссийске. Этому мастерству был хорошо обучен, но дальше увлечения дело не пошло и он вернулся в Приморск, где устроился на военный завод. Она также рассказала, что Николай Ребров брался восстанавливать заведомый хлам, в том числе старые музыкальные инструменты. То есть получается, что не так то прост твой сосед оказался, Игорь, - майор взглянул на Коломийцева, а тот сделал неопределённый жест рукой. - Дальше мы можем только предполагать... Получается следующее - этот Ребров нашёл в сгоревшей даче, может быть где-то в кладовке или на чердаке, выброшенный и никому не нужный инструмент. После пожара, видимо, эта вещь требовала восстановления. Платонов сделал повторную экспертизу найденного во дворе чехла и вот её результаты, - Терещенко развернул принесённую справку. - На ткани с внутренней стороны есть следы специального лака, которым покрывают музыкальные инструменты от коррозии. Предположительно в чехле была скрипка, так как по размеру туда другой какой-либо инструмент не поместился бы. И ещё одно... Получается, что на скрипке тоже должны быть повреждения, как и на прогоревшем чехле. Платонов утверждает, что в районе грифа должны остаться следы нагара. Именно по этой примете мы и будем искать украденный у Реброва предмет. Видимо, скрипка находилась в доме на момент пожара.
- Хорошо, всё правильно с выводами вашими понятно. Но, зачем этому убийце понадобилась какая-то полусгоревшая скрипка? - Султанов сдвинул на нос очки и взглянул поверх них на майора.
- Видимо она не "какая-то", а очень даже ценная вещь. Как для коллекционера, так и для преступника, который возможно, увлекается музыкой, - ответил Терещенко.
- Отсюда вы делаете вывод о причастности внука Ильина к этой краже. Понятно, - Султанов взглянул на Наташу. - Ты тоже так считаешь?.. Только ты не смотри сейчас на своего начальника, не надо! Своё мнение должна иметь.
Наташа еле заметно покраснела и поднялась с места. Она опустила глаза в свой блокнот и начала докладывать:
- Я тут поработала в архивах при музее нашем краеведческом, а потом подняла данные на купленную дачу Ильиных, записанную на Матрёну Фёдоровну и выходит следующее: дача эта до войны принадлежала Виктору Шахову, родному внуку знаменитого скрипичного мастера-изготовителя Лемана Анатолия Ивановича.
Султанов поднял голову и с удивлением посмотрел на Наташу:
- Чем же этот Леман знаменит? Он что, Страдивари или Гварнери?
За столом на его реплику раздался смешок и очень взбесил Егорову, она покраснела, но с хладнокровным спокойствием продолжала:
- Анатолий Иванович Леман родился в Москве 1 июня 1859 года, но жил и работал потом в Питере. Именно там он изготовил около двухсот музыкальных инструментов - скрипок, альтов и виолончелей. Они были известны своим изумительным и мелодичным звучанием и многие музыканты того времени гонялись за его работами, - она с победоносным видом посмотрела на своих притихших критиканов. - Ну, что и сейчас вам смешно? - переспросила она. - Так вот, не за долго до пожара на даче у Соломатиных по их показаниям, к ним приезжал некий товарищ из Краснодара, который интересовался музыкальными инструментами, якобы когда-то оставленными в их доме, купленном сразу после войны Матрёной Фёдоровной через воинскую организацию. Ей положены были льготы, как участнице войны и дачу эту ей уступили почти за бесценок, а она потом передала её родственникам мужа Соломатиным. В доме, как утверждали новые хозяева, таких инструментов никогда не было, но Реброва видимо, не устроил такой ответ.
- Ещё не известно, как всё это произошло, - произнёс Терещенко, - я имею ввиду пожар на даче.
- Вы полагаете, что Ребров сам мог её поджечь, когда узнал, что в ней скрыты ценности? - поинтересовался Султанов.
- Всё возможно. Но тогда сразу возникает вопрос, как он узнал, что там на чердаке или в подвале есть ценный музыкальный инструмент? Ведь талантом Пинкертона он, явно, не обладал. Но этими данными обладает внук его соседа Аркадий. Парень исключительно помешан на музыке, как говорит его педагог, и явно, что-то слышал про этого Лемана и знал, что ему принадлежала данная дача, - Александр задумчиво постучал по столу карандашом. - Предположим, что он как-то услышал от своего деда про Реброва, что он прежде имел отношение к реставрации старых музыкальных инструментов и обратился к нему после пожара на даче где он, возможно сам и нашёл эту, предположительно, скрипку. Но и Ребров сам будучи вхож в семью Соломатиных, тоже имел возможность её там найти после пожара, так что, тут надо выяснять, кто этот инструмент нашёл первым. Но то, что Ребров и этот скрипач Аркадий были знакомы и встречались дома у потерпевшего - в этом нет сомнений, на это указывает их совместное фото. Потом Ильин не рассказывал посторонним о своей тайне в семье, о том, что Аркадий его родной внук. Не многие об этом знали.
- Значит, вы хотите сказать с Наташей, что этот парень стал требовать скрипку у Реброва, когда тот её отреставрировал, а он ему не отдал и произошла трагедия? - Султанов почесал переносицу. - Но это не доказано.
- Не доказано, - подтвердил майор, - поэтому нам и нужно допросить самого этого Аркадия.
- Ладно, давайте подождём его возвращения с конкурса, а там будет видно. Но версия интересная, хоть и без доказательная, - Евгений Петрович взглянул на Егорова. - А вы как собираетесь объединять дела с отравлением подростков? Кто будет их вести, кроме того, что ты будешь их курировать?
- Вместе и будут вести - Наташка и Жигулин. Каждый по своему фронту работ будет собирать материалы, а потом объединят в одно производство. Так будет понятнее и эффективнее. Что мы на одного кого-то всё навалим, это не разумно, - Егоров посмотрел на них обоих и отметил про себя, что Андрея эта перспектива не очень обрадовала. - Или ты не согласен, Андрей? Бери тогда всё в свои руки и занимайся сам, хочешь?
- Штаны лопнут!.. - пошутил с места Коломийцев и рассмеялся.
Андрей отрицательно покачал головой, но промолчал.
- Значит решено, молчание - знак согласия, - заключил Егоров и посмотрел на Султанова.
- Что же, если вы считаете правильным такой расклад, пусть так всё и будет, - ответил Евгений Петрович на его вопросительный взгляд. - А теперь давайте наметим план работы на сегодня...
Андрей не остался на обед вместе со всеми сотрудниками, которые дружно спустились в столовую, радостно и весело переговариваясь, он ушёл к Соне. Она всегда приходила домой к двум часам из своего магазина, где работала продавцом сувениров и бижутерии. Она была сегодня в хорошем настроении, весёлая и болтливая и Андрей, пользуясь её хорошим расположением, решил снова начать атаку на ЗАГС.
- Соня, - спокойным голосом заговорил он, сидя за обеденным столом в кухне, - я снова к тебе приступаю со своим вопросом о наших отношениях. Надо их срочно узаконить.
Она округлила глаза и недовольно фыркнула.
- Тебе надо или мне? - переспросила она.- Так вот, мне не надо...
- Соня, это невозможно так... Я уже рассказал Славке Истомину, что мы с тобой скоро поженимся, и я хотел бы...
- Что-что? - она вскочила из-за стола. - Идиот малолетний! - вскричала она в негодовании.
Андрей замер с ложкой в руке. Такой реакции он от своей любовницы не ожидал.
- Ты, за что так на меня? - не понял он и робко попытался её утихомирить.
- За что?! Ты не соображаешь, что этот Славка всё расскажет твоей Наташе, нет? Не понимаешь, в какое ты положение попал? - она снова кричала с побелевшими губами и ярким румянцем на лице.
- Но, это ведь должно когда-нибудь произойти. К тому же, я сегодня с ней вечером собрался объясниться по этому поводу, - Жигулин смотрел на свою Соню и ничего не понимал.
Женщина всплеснула руками и грубо ударила его по затылку своей горячей ладонью.
- Ну, уж такой дури я от тебя просто не ожидала! - кричала она. - Ты, что же, не понимаешь своей выгоды? - она нависла над ним, угрожая снова ударить. - Тогда пожалей хоть мои нервы. Не смей с ней о таком говорить, даже не думай!..
- Но, почему? - Андрей хлопал глазами и от удивления приоткрыл рот.
- Потому что она дочка полковника милиции, болван!.. Ты представляешь, какие тут тебя ожидают перспективы? Это же золотое дно! - она взглянула на парня. - Не понимаешь?! Что за болваны вы, малолетние, всему вас нужно ещё учить... У неё отец имеет родную сестру в Москве и кучу надёжных связей на Петровке, ты же сам рассказывал, как вы с ним этим летом ездили туда и жили у его сестры в Текстильщиках.
Андрей замотал головой, всё ещё не понимая, куда клонит эта женщина.
- Ну и дурак же ты, малый! Разве можно отказываться от такого выгодного брака?! Тебе что же, хочется всю жизнь провести в этой дыре?.. И Наташа, думаю, тоже не откажется перебраться вместе с тобой в Москву, а потом и я к вам приеду, я тоже имею некоторые связи после мужа-депутата. Прекрасно там устроимся, она же ещё и благодарить меня будет за это... Только ты, должен сегодня же рассказать этому вашему Славке, что пошутил, мол, ревность хотел у Наташки вызвать, вот и наплёл всякую чепуху. Он точно, ей ещё ничего не сказал?
- Похоже, что - нет...
- Вот и прекрасно, - она с облегчением выдохнула.
- Зачем тебе это?.. Ну, зачем тебе, чтобы я обязательно на ней женился?
- Только что объяснила, дурень!.. Хорошие перспективы устроиться в Москве, в столице. Он, Егоров, всё для этого сделает. А мне тоже нужно туда скорее перебраться, с вами будет надёжнее. А что? - она посмотрела на парня своими большими глазищами с расширенными зрачками. - Ну?!
- Это же не честно, пошло и омерзительно, - Андрей вскочил из-за стола.
- А, что не честного-то здесь увидел? Почему не честно-то? - она отодвинула стул и уселась на него, сложив руки на груди. - Всё будет честь по чести. Женишься законным браком на этой девочке, в ЗАГС пойдёте. Что же тут не честного? Она ведь будет официально замужем за тобой, а дети пойдут, так всё законно. Ты, чего это?.. Она, официальная и законная твоя жена, где же тут не честно? Будете жить в Москве, а не в этой дыре, работа будет перспективная...
- А ты? - он резко повернулся к Соне и впился в неё глазами.
- Успокойся, я тоже буду рядом. Я с ней подружусь и не будет никаких сомнений, а ты никогда ей не давай повода для ревности, она ничего не должна знать, пусть будет всё спокойно, без излишних страстей... И почему я за всех всё должна решать? Что за мужики пошли, ничего не могут сами?!
- она бросила на Андрея мимолётный взгляд и отметила его необычную бледность. - Ладно, робеешь, тогда я сама всё устрою... Она во сколько сегодня заканчивает работу? Что молчишь-то?
Андрей, постояв ещё немного у окна, бросился бежать на выход из этой квартиры. Он сдёрнул свою фуражку с вешалки и не простившись с Соней, выскочил на лестничную площадку.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
