Егор и Глафира прожили в браке пять лет. Это была красивая пара. Он – настоящий русский богатырь, русые волосы вились от природы. Она – невысокого роста, черноволосая, с такими жгучими глазами, которые обычно притягивают взгляд и будто завораживают.
Поженились молодые люди вопреки воле родителей. У Егора, когда он вернулся из армии и вступил в большую жизнь, и гроша за душой не было. Глафира же – одна из дочерей в зажиточной семье. И мужа ей родители хотели найти такого же – солидного и богатого. Однако молодые как приметили друг друга на танцах, так с тех пор и не могли расстаться. И как-то поздним вечером Егор приехал на велосипеде, а Глаша на цыпочках вышла из дома, села на раму, да так и уехала с любимым, в чем была. Поженились, снимали домик на окраине, и были счастливы.
Стоит сказать, родители Глаши брак так и не признали. Сестры Глафиры вышли замуж – и остались членами большой дружной семьи. Отец с матерью навещали дочек, приглашали их с зятьями к себе, нянчили богоданных внуков. Глаша же была – отрезанный ломоть. Это она робко звонила матери несколько раз в год, осведомлялась о здоровье, о том – всё ли в порядке, и, получив сухой ответ, подолгу плакала украдкой.
Молодая женщина очень надеялась на то, что когда у неё появится сын или дочка, родители сменят гнев на милость, и всё будет как раньше. О побеге своём Глаша, тем не менее, не пожалела ни разу. Егора любила всей душой и знала, что выйти за него замуж ей всё равно бы не позволили.
Одно огорчало супругов – месяц проходил за месяцем, год за годом, а детей у них всё не было. Наконец, Глафира уговорила Егора сходить к врачу. Выбрали медицинский центр, ориентируясь на хорошие отзывы, прошли обследования. В конце концов, женщина не знала, плакать ей — или нет. Да, ситуация у неё не безнадежная, но предстоит пройти дорогостоящее лечение. И тогда, возможно, они с Егором станут родителями.
Глафира не работала. Замуж она вышла сразу после школы, да и в родной её семье так повелось – деньги зарабатывали мужчины. Женщины же занимались домашним хозяйством. Когда Глаша переехала к Егору, каждый заработанный рубль они откладывали. И через некоторое время у них уже было своё жильё. Вместо съёмного купили собственный домик – с большим участком. Но само строение было практически без удобств. Только свет. К счастью, у Егора — золотые руки, и он с утра до ночи возился, благоустраивая жильё.
Со временем провели газ, воду, а там пришёл черёд и «роскоши». Егор очень любил вырезать по дереву, и вскоре дом украсили резные наличники. А позже резьбы стало столько, что люди, проходя мимо, останавливались, любуясь витиеватыми узорами.
На Глафире же были домашние дела, много времени отнимал и огород, который стал серьёзным подспорьем – всю зиму ели то, что заготовили с осени. Но вот когда понадобились «живые деньги» — взять их оказалось неоткуда. Глаша знала, что отец приготовил каждой из дочерей «приданое» — счёт в банке. Но раз старшая повела себя «недостойно», вклад, предназначенный ей, был распределён между сёстрами.
— Может, как-нибудь обойдёмся без лечения, — робко сказала Глафира мужу, — К бабке какой-нибудь съездим, она поможет…
Егор упрямо мотнул головой:
— Я заработаю.
Он был превосходным электриком. В частном секторе, где стоял их дом – мужчина оказался нарасхват. Но с соседей Егор стеснялся брать деньги, все вокруг жили не особо богато. Платили, кто сколько мог. И тогда после работы муж Глаши начал «калымить». Обеспеченным людям тоже постоянно нужны были его услуги. Особенно тем, кто жил в загородных домах.
Как-то Егор предупредил Глашу заранее:
— В ближайшие дни возвращаться буду поздно. Один новый русский позвал в его особняке проводку поменять. Работы много, зато заплатить обещал столько – закачаешься!
Глаша глядела на мужа с сочувствием. Она очень жалела Егора – когда он возвращался домой поздно, то обычно бывал таким усталым… Жена стол накроет, а он есть не может – ложку до рта не донесёт, засыпает сидя.
Но на этот раз Егор был так воодушевлён обещанной суммой, что Глаша не решилась его отговаривать. Основную часть работы муж решил сделать за выходные дни. Глаше было стыдно чувствовать себя вроде как «иждивенкой». Поэтому на субботу и воскресенье она тоже запланировала много дел. Решила подготовить к сезону теплицу, высадить рассаду, следовало заняться и кустами смородины. А ещё – обед, стирка…. До позднего вечера провозишься, аккурат до той поры, как вернётся Егор.
Но, с делами молодая женщина закончила, а мужа всё не было. В десять часов вечера раздался звонок. Номер незнакомый.
— Вы супруга Мельникова? — услышала Глаша бесстрастный голос, — Приезжайте, он находится в городской больнице номер два, в неврологическом отделении.
— Господи, да что случилось?! — вскрикнула Глафира, но объяснений не дождалась.
Она тут же вызвала такси, набросила плащ, с собой взяла только имеющуюся наличность. По дороге бормотала все молитвы, какие знала, просила Бога об одном – чтобы Егор остался жив.
Кое-что ей удалось узнать только в приёмном отделении. В этот час здесь было пусто, лишь прохаживался высокий импозантный мужчина, который явно был чем-то расстроен.
— Вы Глаша, да? — обратился он к молодой женщине.
Она от волнения смогла только кивнуть.
— Понимаете, это всё в моём доме было… Ваш муж, Егор, он по лестнице поднялся, той, что снаружи — до второго этажа. Прикреплял провод и упал. Там внизу площадка, выложенная плиткой. Когда я подбежал, Егор был без сознания. Я понял, что он ударился головой. «Скорую помощь» ждать не стал, скорее Егора в машину – и сюда. Вот, тоже жду, что врачи скажут. И полиция сейчас приедет.
Глаша разрыдалась. Мужчина пытался успокоить её, но женщина с ужасом ждала: вот сейчас откроется эта белая дверь, выйдет врач и скажет, что Егор умер. Поэтому когда доктор, наконец, появился и окликнул её, Глафира прикрыла глаза и до крови прикусила губу. Она была на грани обморока.
— Жив, жив, — заторопился пожилой врач, видимо, поняв, в каком состоянии она пребывает.
Он пригласил Глафиру к себе в кабинет. Выяснилось, что травмы у Егора многочисленные – сломаны рёбра, повреждена нога – трещина в кости. Но самое главное - черепно-мозговая…
Егор в коме. И когда он выйдет из неё – точно сказать сейчас нельзя.
— Но вы…вы не отключите его от аппаратов? — плакала Глафира.
— Вы что, западных фильмов насмотрелись? — прикрикнул на неё врач, — Лечение больной получает в полном объёме, через несколько дней сможем поточнее сказать, какие перспективы. Но мы всегда надеемся на лучшее. Парень молодой, сильный, должен справиться организм. В одном могу вас уверить – в себя он сегодня ночью точно не придёт, так что отправляйтесь сейчас домой, а утром позвоните в отделение, узнаете, что и как…
— Покушать ему что можно принести? — робко спросила Галина.
Врач всплеснул руками:
— Какое покушать! Вы понимаете, что такое кома? Он сейчас вас даже не узнает! Можете только встречаться с лечащим доктором, или – лучше даже — по телефону справляться, какие изменения в состоянии.
Приехав домой, Глафира долго не могла прийти в себя. О том, что случилось с Егором, каким-то образом почти сразу узнали соседи. К молодой паре все окружающие относились очень хорошо, и теперь женщину стали навещать, предлагать помощь. Кто-то обещал найти чудо-целителя, кто-то спрашивал – не требуется ли помощь по хозяйству, а кто-то молча оставлял деньги.
Глафира не выдержала, позвонила матери, вкратце сообщила что произошло. На материальную поддержку она не рассчитывала, но втайне хотелось выплакаться на родном плече, услышать слова, что всё будет хорошо. Однако мать, как всегда, проявила ледяную сдержанность.
— Ну что ж, терпения тебе, — сказала она и положила трубку.
Теперь жизнь женщины делилась между домом и больницей. Уже с утра Глафира приезжала в отделение и оставалась там до вечера. Вопреки словам врачей, она старалась привезти с собой хоть что-нибудь вкусненькое, в надежде, что рано или поздно Егор откроет глаза и, конечно, захочет поесть...