Он не верил своим глазам, перед ним стояла Ангелина, односельчанка, соседка и любовь, когда-то сводящая его с ума. Антон поднялся с пола, протянул здоровую руку парню, с которым барахтался, пытаясь доказать свою правоту. И спор между ними был пустяшный и завёлся он на ровном месте, а мог бы промолчать, и в больнице этой оказался он не вовремя и случайно.
Медсестра молча вышла из палаты, а Антон всё смотрел на апельсин, который она оставила на тумбочке, ведь память тут же догнала его, шарахнула по нервам, возвращая его на несколько лет назад.
Не сказать, что служба в дисбате была чем-то особенным, отбывать наказание отправили его в Читу, а там поначалу карантин, потом выдали форму, показали казарму, всё как в обычной армии, но по периметру вышки, как на зоне, да надзиратели с собаками. Целыми днями гоняли их на плацу, работали без меры в подсобном хозяйстве, учили наизусть устав.
Года два после службы частенько ночами, во сне, видел себя то разгружающим вагоны в минус 30, то неделями собирающего яблоки в больших садах. За работу платили какие-то деньги, но они не радовали, ведь он напоминал себе робота в те дни, встал, умылся и попер, без эмоций и души. Дисциплину не нарушал и также, как в своей части пользовался уважением сослуживцев и командиров, видимо поэтому освободился по УДО и был отправлен назад, дослуживать, ведь срок в дисбате не шёл в срок службы.
За время его отсутствия в части, земляки Алексей и Гришка отслужили, но завязались новые знакомства и появились друзья. Он немного оттаял, почувствовал вкус жизни. Но простить ни отца, ни деда так и не смог, попутно наказывая нежеланием общаться и женскую половину семьи. Письма рвал не читая, отказался встретиться с родными, когда они приехали в часть. Глупая, детская обида поселилась в его душе, не давая не разогнуться, не вздохнуть полной грудью.
После дембеля Антон рванул в крупный промышленный город на севере, огляделся, присмотрелся и по протекции отца парня, с которым вместе служил оказался в артели старателей, работая вахтами в золотодобывающей компании. В один межвахтовый период познакомился с девчонкой, недолго думая женился, взяв фамилию жены и сменив после свадьбы документы.
На все вопросы о родных отвечал кратко: сирота, воспитывался дедом, который давно умер. Непонятная другим людям обида на семью всё также жила в его сердце, не давала спать ночами, жгла и писала в воспаленном мозге: «Предатели! Нет им прощения!».
Правда с годами он немного смягчился и даже, пользуясь разными источниками информации, узнавал о том, что происходит в Клюевке, все ли живы-здоровы, но возвращаться домой не планировал, всё хотелось заработать побольше, чтобы проехаться с шиком по главной сельской улице на дорогой машине, небрежно светить толстой пачкой купюр в магазине, покупая слипшиеся карамельки и теплую водку.
Он всё пытался кому-то и что-то доказать, скрипя зубами метался ночью по супружеской постели, не давая спать молодой жене, с которой, кстати прожил совсем недолго, ибо страхи и сомнения, мучавшие его, сделали семейную жизнь невыносимой.
-Ты как сюда попал? -отвлек его от раздумий вчерашний противник, Толька, со сломанной ногой.
-Куда сюда? – не понял Антон, всё ещё мысленно находящийся в своих воспоминаниях.
-В больницу-терпеливо пояснил ему собеседник, -я, например, трубу на ногу уронил, не специально, конечно, так получилось, а ты?
-А, -махнул рукой Антон, -в отпуск ехал, на поезде, выскочил на перрон за пивом, поскользнулся и вот-он показал на руку в гипсе, -перелом со смещением. Думал, что до конечной доеду, потерплю, но боль такая, что на этой станции с поезда сняли и в больничку отправили, сознание потерял, когда в туалет шёл.
-Вот ведь как бывает, не повезло, а что осенью в отпуск поехал, не летом? -полюбопытствовал Толя.
-Осенью водка холоднее, лучше заходит-пошутил Антон и глядя на изумленное лицо собеседника, весело рассмеялся, -да пошутил я, график отпусков у нас такой, не можем мы одновременно летом все отдыхать. Ты ложись, отдыхай, а я по коридору прогуляюсь, осмотрюсь, как тут у вас и что где находится.
-К медсестричке намылился? - спросил проницательный сосед по палате, -зря, не девка-кремень! Даже не пытайся. Не ты первый, кто пытался эту крепость штурмом взять, да только зря всё это, зубы поломали.
-Ничего если сломаю, если что новые вставим-отшутился Антон, выходя из палаты.
В отделении было тихо, больные укладывались спать, читали, тихонько беседовали друг с другом, обсуждая свои болезни. Постовой медсестры на месте не было, на столе под яркой лампой лежали документы, стояла пустая кружка. Обрадовавшись этому обстоятельству, никто не одернет, не задаст глупых вопросов, Антон тихонько постучал в ординаторскую, не услышав ответа, открыл дверь и заглянул, она была пуста, лишь на диване похрапывал врач.
Он вышел в коридор, прислушался, где-то звучали голоса, в процедурной кто-то был. Антон дошел до неё, обе медсестры были там. Ангелина плакала, вытирая покрасневшие глаза куском бинта.
-Что вам больной? -спросила постовая,- все вопросы по лечению к лечащему врачу на утреннем обходе.
-Нет у меня вопросов, мне бы с Ангелиной Семеновной переговорить-ответил он ей.
-А что за разговоры? Процедуры вы прошли, таблетки вам выданы, что ещё и вообще, видите, она занята, освободится, подойдет. Ждите.
-Оля, ты иди, всё в порядке, я поговорю-тихо сказала девушка.
-Ты уверена? А то смотри, я за охраной сбегаю, буйный он какой-то!
-Не бойся, мы знакомы с ним, из одного села, учились в одной школе, иди, проследи, чтобы в отделении тихо было.
-Это само собой, а ты, красавчик, смотри, обидишь нашу Ангелину, будешь иметь дело с нами! Только попробуй! - пригрозила Антону Оля и вышла из кабинета.
-Ну, здравствуй, зайчонок! -сказал Антон, собеседница, услышав последнее слово вздрогнула и отвернувшись к окну заплакала.
-Эй, ты чего ревёшь? Это мне плакать нужно, но нельзя, я же мужик-попытался разрядить обстановку Антон.
-Я просто зашёл узнать, почему ты тогда бросила меня, перестала писать? Ты хоть представляешь, что я пережил там? Сначала в дисбате, потом в части, когда дослуживал? У нас же любовь была, да я ради тебя и сбежал, хотел уродов этих найти, наказать по полной, да дед с отцом сдали меня, как преступника какого-то, а тут ещё ты! Что молчишь? Сейчас хоть скажи, чтобы знать в чем вина моя?
Он подошел к ней, развернул, взяв за руки, встряхнул, глядя на залитое слезами лицо девушки.
-Плачешь? А мне каково было? –резко сказал он.
-Отпусти, больно- тихо ответила ему девушка. Антон как будто пришел в себя и разжал руки.
-Прости-глухо сказал он, потирая ладонью лоб,-думал отболело всё, а как тебя увидел словно вернулся назад и снова всё пережил. Можешь не отвечать, столько лет прошло, пора забыть. Он развернулся, чтобы выйти из процедурной, но девушка схватила его за руку мокрой от слез ладошкой.
-Забыть? А как забыть, Антон? Как забыть эти рожи, нагло скалящиеся в твоё лицо? Эти грязные руки на твоём теле? Гадкие слова, что они говорили? Да я после этого в зеркало на себя смотреть не могла, казалось, что испачканная вся, грязью этой, по сто раз на дню мылась, чтобы даже запаха их тел не осталось в памяти, а она то и дело подсовывала мне этот ужас, чтобы я поедом себя ела, не надо было, не надо, понимаешь? Не надо было на дискотеку эту ходить, не надо было с Ленкой из клуба выходить, надо было царапаться, кусаться, кричать что есть мочи, а я слабая, я молчала! Как я могла рядом с тобой находиться? Разговаривать? Обнимать? Если тело своё для тебя не сохранила? Вот и решила порвать разом, чтобы не мучать тебя и самой не мучиться!
-Господи! Зайчонок, я же не знал ничего этого! Я думал, что ты другого встретила! – сказал потрясенный Антон.
- Встретила, через три года и счастлива с ним! - Ангелина вытерла лицо и устало села на стул, разговор забрал последние силы.
-Я рад, что у тебя всё хорошо, жаль, что так получилось, правда, я на самом деле любил тебя больше жизни!
-И я любила –шепнула вслед уходящему Антону девушка. Она как будто снова вернулась в то время, вспоминая, как было тихо и спокойно рядом с ним, как мечтали они о будущем и строили планы.
-Поздно, что-то менять-подумала она и уронив голову на стол снова расплакалась.
-Дурак! –мысленно ругал себя Антон,-какой же я кретин, надо было вернуться, настоять, забрать её из села, а я повел себя как скотина, поделом мне! – он лег на свою кровать и отвернулся к стене, не отвечая на вопросы прилипчивого соседа.