Глава 23.
Около дома Денисовых собрался народ. Прошел слух, что Зина родила необыкновенно красивую дочку. Всем хотелось посмотреть - и соседям, и знакомым. Дверь открылась, и на пороге показалась бабушка Даша, теперь уже прабабушка.
- Расходитесь, люди добрые. Что выдумали, маленькую смотреть всем миром. Нельзя пока. Вдруг у кого-то из вас глаз недобрый, расхворается малышка!
А малышка лежала в кроватке, принимая воздушные ванны перед купанием.
- Моя красавица, принцесса моя! Иди к папочке! Сейчас папа будет купать свою доченьку! - целовал в животик малышку Васим.
- Папа будет полотенце держать и принимать выкупанную Алечку, наше солнышко. А мама будет из кувшинчика водичкой поливать доченьку. Ну, а я, бабулечка, буду мыть сладкую внученьку Алечку! - приговаривала Варвара Петровна, осторожно опуская Алию в ванну с теплой, розовой от марганцовки водой. Девочка смотрела удивлённо на взрослых, наклонившихся над ней, задержала дыхание, когда погрузилась в воду, потом выдохнула, сделав гримаску, и расцвела улыбкой. Купание ей нравилось.
- Водичка, водичка, умой Аленьке личико! - приговаривала бабушка Варя. А прабабушка Даша только улыбалась, глядя на эту процедуру:
- Что вы её каждый день намываете? Она же не на тракторе работала!
- Бабушка, мы есть хотим, - подал голос из своей комнаты Мишаня.
- И я хочу, - присоединился к брату Лёня.
- Я тоже хочу, но молчу, - пробасил Григорий Семенович.
Даже Мурзик, сидя на подоконнике, обиженно мявкнул, он тоже проголодался.
- Сейчас выкупают Алечку, Зиночка ее покормит, и будем сами обедать, - успокоила голодных домочадцев бабушка Даша.
В таком ритме жила семья уже неделю. Вся жизнь теперь крутилась вокруг малышки Алии. Приближался сентябрь. Заладили дожди. Васиму нужно было отправляться на учебу. Он уговаривал Зину через какое-то время приехать вместе с дочкой в город и жить с ним в общежитии. Зина ни в какую не соглашалась. "Алечке, - говорила она, - в Покровке лучше".
- Я буду помогать тебе, любимая! Ходить в магазин буду, гулять с доченькой, купать ее. Я понимаю, что сейчас она очень маленькая, но через месяц, а? - умолял Васим.
- Вот через месяц и поговорим. Только помощник из тебя не очень. Ваши мужчины считают ниже своего достоинства делами домашними заниматься, - покачав головой, ответила Зина. - Ты мусульманин, а я не мусульманка, и никогда ей не буду. Ты слышишь? Никогда! Уехал от меня перед самыми родами, работать там устроился, с ума сойти! - выплеснула накопившуюся горечь Зина.
- Ты хочешь меня обидеть? Да я из больницы, можно сказать, с незажившим швом убежал к тебе. Вот, смотри, до сих пор не зажил,- он задрал рубашку, демонстрируя красный рубец. У Зины задрожали губы от жалости, она обняла мужа и, наклонившись, поцеловала его шов:
- Ну, прости, прости... Но всё-таки ты будешь жутким карьеристом. Работа у тебя всегда будет на первом месте, Васенька!
Васим уехал недовольный тем, что Зина так и не пообещала приехать к нему. Началась учеба, лекции, семинары, практика. На выходных он сам приезжал в Покровку и не спускал с рук Алию. Время шло, а Зина в город не торопилась. Им с дочкой было хорошо дома. Они подолгу гуляли. Алия днем спала на открытой веранде. Росла крепенькой. Молока маминого хватало. Вот уже и зубки прорезались. А вот она пошла, топая маленькими ножками в башмачках, связанных прабабушкой Дашей.
Наступило благословенное среднерусское лето. Васим успешно сдал госэкзамены, получил диплом и начал собираться в Душанбе, уговаривая поехать вместе с ним Зиночку с дочкой. И опять она упёрлась. Кое-как договорились, что они поедут вместе в августе, после дня рождения дочки, когда в Душанбе немного жара спадет.
А на родине Васима уже устали сына с семьёй ждать.
- Нет, всё-таки русская жена - это сплошная головная боль. Ну, разве наша женщина держала бы мужа и не пускала его к родителям? Ох, Гафур, наплачемся мы ещё с этой Зиночкой! - сетовала Асия.
- Год прошел, а мы даже ни разу не видели внучку! Приедут, вот я уж задам Васиму!