Само название Петербурга, выбранное государем, было необычным для России тех времен. Звучащее на иностранный лад — «город святого Петра» или «святой город Петра», — оно невольно бросало вызов и заявляло о новой странице в истории страны. По воле царя Петербург оказывался под защитой одного из небесных покровителей Рима апостола Петра.
Символические переклички Петербурга с Вечным городом на этом не кончались: Петропавловский собор был освящен в честь первоверховных апостолов Петра и Павла. Российскому монарху было важно показать появление нового христианского центра в Европе. Герб Петербурга, один из его официальных символов, в своей основе сохранил идею, разработанную в петровское время графом Франциском Санти, служившим в Герольдмейстерской конторе. Впервые изображение золотого скипетра и перекрещенных серебряных морского и речного якорей появилось в 1724 году. Эта композиция перекликается с перекрещенными ключами от Царствия Небесного, символами апостола Петра, изображенными на красном поле ватиканского герба.
Своеобразной градостроительной перекличкой с римской Пьяццо дель Пополо (Народной площадью) стал знаменитый «невский трезубец» Петербурга. Петр сознательно поставил Петербург в один ряд с Римом, Амстердамом, Венецией. Правда, петровская идея каналов на Васильевском острове оказалась надуманной. В екатерининское время старые каналы, проходившие по линиям, были засыпаны. А вот каналы в других частях города, где они действительно были нужны, оказались жизнеспособными.
При основании Петербурга власть применила новые методы строительства крепости и города, небывалые по своему размаху. Грандиозная стройка бурлила, заряжаясь энергией своего создателя. Были приняты беспрецедентные меры по сбору денежных средств и привлечению работников. Привычные методы здесь не работали. Если в XVII веке каменщики, отправленные для работы в Москву, размещались на житье по дворам посадских людей, то в Петербурге такой возможности не было. К тому же вызываемые раньше в Москву мастера шли без инструментов, поскольку их брали у местных торговцев напрокат. На строительство новой столицы временные работники должны были прибывать со своими плотницкими инструментами…
Петра привлекали европейские представления о рационально созданном «идеальном городе». Однако поначалу у него не было четкого градостроительного плана новой столицы, царь все время искал и экспериментировал. Первые годы особое внимание уделялось Городовому и Адмиралтейскому островам. К 1715 году Петр решил устроить центр на Васильевском острове, однако город с самого начала все‑таки естественно тяготел к левому берегу Невы, к Адмиралтейскому острову.
«Блуждающий» центр Петербурга, переносившийся по воле царя на разные острова, приводил к необходимости заново строить дома, бани, погреба, конюшни. В тех местах, где уже была застройка, согласно царским указам, полагалось ломать дома, мешавшие планировке, либо переносить их на новые места. Если домовладелец медлил со сломом, к делу приступала полиция. Чувства домовладельцев не особенно волновали императора…
В результате именно в Петербурге удалось осуществить некоторые идеи «идеального города». Причем на пространстве, в несколько раз превышающем площади европейских городов. Не была похожа на их планировку и геометрическая сетка улиц. Выгодно отличали Петербург от других городов страны булыжные и деревянные мостовые.
Что касается городского благоустройства, то Петр кое‑что подсмотрел за границей, в частности, в Англии. По ее подобию именно в Петербурге в 1718 году впервые в России появилось уличное освещение (в Москве — только в 1730 году) и была учреждена первая в России полиция (в Москве — в 1722‑м).
Преемники Петра на царском троне неизменно уделяли много внимания градостроительному развитию Петербурга и вопросам городского хозяйства. При Анне Иоанновне петербургские улицы получили свои официальные названия. При дочери Петра Елизавете Петровне с главных улиц Петербурга стали убирать кабаки.
В екатерининское время в Петербурге впервые в России появилась нумерация зданий. Сначала она была сплошной по городу: сколько домов, столько и номеров. Поэтому дома имели четырехзначные номера, что было неудобно. Позже, в николаевское время, установили нумерацию зданий по улицам. С левой стороны — четные номера зданий, а с правой — нечетные. В Москве — наоборот.
При Екатерине II важным шагом в благоустройстве стала замена деревянных набережных и мостов на гранитные. С тех пор они служат одними из главных символов Петербурга. Точно так же, как и Адмиралтейский кораблик, «Медный всадник», Ангел на шпиле колокольни Петропавловского собора — эти символы нашего города тоже родом из XVIII века.
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Дзен».
