Осмотр места происшествия в пансионате "Луч" позволил установить, что посторонних на момент самоубийства Олега Одинцова (так звали человека, попросившего Анну Комарову принести ему пиво в номер) в его комнате не было.
- На несчастный случай не похоже, - говорила Егорова.
Она ходила по маленькому одноместному номеру деревянного домика, тщательно осматривала каждый угол, а Салтыков продолжал так же тщательно всё фотографировать. Документы, найденные при убитом, и его пропуск в специальную военную зону города, говорили о том, что этот человек прилетел сегодня утром в Приморск из Владивостока с пересадкой в Краснодаре. Он был командирован сюда, судя по его предписанию, чтобы принять участие в составе комиссии по проверке военных судов, их ходовой части и оснащения. После звонка в соответствующие инстанции выяснилось, что Одинцов был крупным военным инженером-корабелом. Ещё юношей пришёл на флот, мальчишкой воевал на Днестре в 1944 году, после войны жил в Подмосковье, а потом вместе с женой по направлению военного ведомства уехал работать в порт города Владивостока.
На место происшествия, пока ещё тело не увезли и с ним работали эксперты, прибыли члены комиссии во главе с полковником Тумановым, которые так и не дождались приезда Одинцова в субботу, несмотря на его телеграмму о вылете.
- В аэропорту мы его не встречали, не знали каким рейсом он полетит из Краснодара. Он звонил нам оттуда, когда прибыл его транзитный самолёт. Там в связи с непогодой, у них был сильный боковой ветер, отменили утренние рейсы до Приморска и Ейска. И Одинцов сказал, что как только прилетит, сразу поедет в пансионат, и отсюда уже сообщит о прибытии. Звонка не было и мы все подумали, его что-то задержало в самом Краснодаре. А тут такое! - говорил Туманов, стоя рядом с Егоровым над остывшим телом.
- Ещё не понятно, как всё это произошло, - говорил Алексей Михайлович. - Моя дочь считает, что на несчастный случай не похоже.
- Тогда что, самоубийство? - и Туманов сел на корточки внимательно разглядывая оружие, лежавшее рядом с телом у правой руки.
- Будем выяснять. Сейчас наши эксперты и баллистики будут устанавливать исправность этого нагана, его принадлежность и тогда уже будем делать какие-то выводы, - ответил Егоров и пригласил войти в номер санитаров, после того, как эксперты-криминалисты закончили работать на месте с телом.
Погибшего вынесли, а оперативники и следователи продолжали осмотр места происшествия. Номер и личные вещи члена комиссии Одинцова - всё подвергалось тщательной проработке. Обратили особое внимание на чемодан, он раскрытым стоял на кровати.
- Судя по всему, вещи из него выложить он так и не успел, - говорила Наташа. - Лишь достал китель, вот он висит на спинке стула, и рубашку, которую даже не расправил. Она так и осталась лежать с боку чемодана.
Егорова ещё раз внимательно посмотрела на чемодан:
- Я делаю вывод, на основании рассказа Комаровой, что Одинцов, когда начал разбирать свои вещи, неожиданно для него наткнулся на оружие. Он вытащил китель, повесил его на стул, а вот рубашку бросил небрежно, даже не развернул. Это говорит о том, что именно под рубашкой и лежал револьвер. Ведь Комарова говорит, что у него от удивления глаза полезли на лоб. Он никак не ожидал увидеть это оружие в собственном чемодане, - говорила Наташа, осматривая вещи.
- Ты хочешь сказать, что оружие ему подложили? - спросил дочь Егоров. - Тогда встречные вопросы: кто и зачем? А главное - где?
- Ну, если мы это узнаем, считай дело раскрыто! Вот и будем теперь это выяснять, - ответила она и, взяв целлофановый пакет, подняла им с пола наган и передала эксперту. - На дактилоскопию, а потом к баллистикам, - распорядилась она.
- Тогда, значит несчастный случай, всё-таки, - заключил Егоров.
- Ну, с одной стороны - да! - ответила Наташа. - Но это только в том случае, если он сам нечаянно снял его с предохранителя, что вряд ли. Судя по его биографии боевого офицера, прошедшего войну - не верю, что так могло быть!
- Что же тогда? - спросил, стоявший тут же Туманов.
- На первый взгляд получается, что Одинцов стал рассматривать этот неизвестный ему наган, а он непроизвольно выстрелил. Либо был неисправен, либо чей-то злой умысел, - рассуждала Егорова. - Если мужчина удивился, увидев его в своих вещах, значит сам его не брал в эту поездку. И если, как ты правильно сказал, ему подложили это оружие, то лишь за тем, чтобы оно выстрелило и убило или ранило. А иначе, зачем? Для розыгрыша, что ли?
- Да, задачка, конечно, - Туманов вытер мокрый лоб платком и растерянно взглянул на Егорова. - У нас комиссия начала свою работу, а тут такое... Это ЧП, нужно звонить в Москву, а как это не кстати!
- Скажите, дело будете вести вы, или военная прокуратура? - спросил, приехавший с Тумановым сотрудник военного ведомства у Егорова.
- Кому поручат. Обнаружили его гражданские лица, потом сообщили нам. Экспертиза будет тоже наша. Так что, видимо вместе и будем заниматься этим делом, - ответил полковник.
Растерянная и напуганная последними событиями Анна Комарова стояла у своего подъезда рядом с мужем Юрием Сергеевичем, только что вернувшимся с Отрадной. Егоров отпустил его домой, так как свидетелем по делу Одинцова он не являлся и попросил его жену прийти на следующее утро в Управление для дачи подробных свидетельских показаний. Они стояли сейчас и обсуждали этот вопрос. Анна узнавала у мужа, опытного "ходока", насколько всё это волнительно, давать показания. Она щурилась от ярких, солнечных лучей, заливавших двор с самого утра, и обратила внимание на соседний дом. Из Егоровского подъезда вышла Светлана Ивановна с ребёнком на руках, следом за ней молодой мужчина в милицейской форме, который вывозил прогулочную коляску, а потом взял у жены полковника сына Мишку к себе на руки. Они медленно, разговаривая о чём-то, пошли через двор в сторону арки. Светлана остановилась рядом с Меленко, когда проходила мимо.
- Что там на Отрадной? - спросила она.
- Там всё очень плохо, - ответил Юрий Сергеевич.
- Мой муж там остался?
- Да, и должно быть на долго.
- Спасибо, а то я уже волнуюсь. Его нет и нет, - и Егорова пошла с коляской вслед за Александром, который со свойственной ему улыбкой, разговаривал с малышом.
- Это зять, что ли, Егоровский? - спросила любопытная Анна у мужа.
- Что ты, женщина?! - с упрёком огрызнулся на неё Меленко. - Это Наташкин начальник, Терещенко.
- Ничего он, симпатичный мужчина... А то, девчонка-то ихняя, всё с таким чёрненьким гуляла, а теперь гляжу, этот вот, светленький её уж который раз до дома провожает. А сегодня, так вообще там у них на ночь остался. Видишь, только сейчас от них ушёл.
- Послушай, Анна, умерь своё нездоровое любопытство! И сплетни меньше слушай и распространяй, - гаркнул на неё муж.
- Я ничего!.. Просто говорю, оба они симпатичные. Один чёрненький, другой беленький... Этот вот, постарше. Это лучше. Я бы на месте Наташки, его выбрала.
- Я бы тоже выбрал, кто постарше, поопытнее. Андрей её, хоть и из себя красавец, но ведь ещё пацан совсем, а вам, бабам, твёрдая мужская рука нужна, - неопределённо сказал Меленко и сам не заметил, как жена втащила его в этот "бабский" разговор. - Ладно тут глазами-то шнырять - пошли домой!
И Меленко потащил Анну в подъезд и пока поднимались до квартиры, его жена никак не могла успокоиться, относительно Наташкиных женихов.
На следующий день в УВД города Приморска было жарко. Представители из военного ведомства и таможни оккупировали кабинет Султанова, как начальника следственного отдела с самого утра. Егоров в это время у себя допрашивал Анну Комарову:
- Говорите, вёл себя обычно до того, как открыл свой чемодан? - спрашивал у неё полковник.
Анна ёрзала на стуле, нервно теребила концы своего платка, накинутого на плечи:
- Да, так и есть, - отвечала она дрожащим голосом.
- Вы не волнуйтесь, Анечка, ничего страшного в этом во всём нет, - и Егоров миролюбиво обвёл глазами свой кабинет. - Просто нужно установить, как можно точнее, в каком состоянии находился этот человек до выстрела. Может быть он планировал покончить с собой, а это не может быть незаметно?
- Нет-нет, точно нет! - кивнула Комарова. - Он нормальный был и пиво мне заказал. Если уж стреляться-то надумал, зачем целый бидон в номер попросил? На поминки себе, что ли?
Егоров засмеялся на это её высказывание:
- Верно рассудили... Вы говорили, что он упоминал про своих друзей?
- Да, это когда пиво заказал. Спросил сперва бутылочное, говорит, штук пять возьму, а может и шесть. Я спрашиваю: а зачем вам столько? Он ответил, что придут мои старые друзья, хочу с ними встретиться, давно не виделись, а угостить будет нечем. Вроде как, они сюда к нему должны были явиться, в его номер, - пояснила Комарова.
- Так, это интересный момент. Его сотрудники по работе уверяли, что в Приморске он впервые и здесь у него знакомых нет, - задумчиво произнёс Егоров.
Он вписал в протокол ответы Комаровой и дал ей расписаться за них. Затем отпустил её, а сам пошёл к Султанову, который разговаривал с представителями военного ведомства. Они все вместе пытались нащупать важные точки в этом странном деле о несчастном случае с Олегом Одинцовым.
Наташа с утра выехала в 6-ю школу для подробного разговора с директором Шавыркиным и классной руководительницей погибшей Тамары Богдановой. Пришли результаты экспертизы, ничего подозрительного обнаружено не было и от того не понятно совсем, почему погибла здоровая девочка во время занятий физкультурой на школьном дворе. Эксперты не нашли ничего подозрительного в органах и тканях Богдановой и вскрытие показало, что девочка умерла от остановки сердца. Но чем оно был вызвано оставалось не понятным. Было очень много вопросов и Наташа решила всё ещё раз тщательно взвесить, прежде чем закрывать дело за отсутствием состава преступления. Хотя дела, в настоящем смысле этого слова и не было, шла доследственная проверка.
Шавыркин был у себя в кабинете, когда Егорова приехала в школу. Она вошла к нему и попросила пригласить сюда же и классную руководительницу 10"Б", Руменкову Лидию Осиповну. Та вскоре подошла и Егорова начала беседу сперва с директором. Но общие вопросы по ходу разговора касались обоих.
- Лидия Осиповна, мы с вами ещё в субботу подробно обсудили ситуацию с Тамарой Богдановой. Вы рассказали о семье, о состоянии ребёнка, о том, что не было проблем со здоровьем. Мы проверили карточку в районной поликлинике и школьную медкарту - всё в порядке, всё как вы и говорили. Но вспомните, пожалуйста, как вела себя Тамара в последние дни перед трагедией? Может быть что-то происходило с ней или в её окружении, на что нужно обратить внимание? - Наташа была серьёзна и сосредоточена на этом деле. Нельзя сказать, что ей виделся во всём криминал, но нелепость ситуации отягощала.
- Не припомню ничего необычного, - ответила классный руководитель, - в её поведении всё менялось лишь в лучшую сторону. Она с начала сентября записалась на баскетбол и пошла в бассейн. Очень радовалась, что отец ей и брату достал абонемент. В прошлом году за ней такой активности не наблюдалось, а сейчас, видимо девочка влюбилась, и это пошло только на пользу.
- Подробнее об этом, я имею ввиду, про её парня, - попросила Наташа и заинтересованно взглянула на Лидию Осиповну.
- Весной она привела к нам на 8-е марта своего парня в школу на танцы. Вечеринку к празднику устроили наши ребята. Вот она с ним и пришла. Имя у него ещё такое интересное - Ибрагим. Знаю о нём мало, она ничего такого не рассказывала, только слышала от её подруг, учиться он в 12-м ПТУ, что при авиамоторном заводе, и всё.
- Так, а вот теперь самое главное: имена её друзей и подруг мне нужно и не только одноклассников, если знаете. Их так подробно и не опросили в тот день. А сейчас первый шок прошёл и с ними необходимо поговорить, - сказала Егорова и подвинула к Лидии Осиповне бумагу и ручку.
- Да, я сейчас напишу вам список фамилий с их адресами, - ответила та и принесла из учительской школьный журнал.
- Теперь к вам вопрос, как к директору, Степан Васильевич. У вас с десятиклашками проблемы какие-нибудь имеются? В плане - выпивки в школе, курение в туалетах, разные разборки среди новичков и "бывалых", нет такого? - Наташа вопросительно посмотрела на Шавыркина.
Он вытер носовым платочком вспотевшую лысину, откашлялся и с улыбкой произнёс:
- Сами знаете, небось недавно школу-то закончили, что без всего того, что вы перечислили, не живёт ни одно учебное заведение. Всякое бывает: и курение по туалетам не редкость, гонять приходиться, и выпивают, вон за углом, особенно прогульщики и... больше того, - он снова откашлялся и щёки его чуть порозовели, - уже были две беременности в выпускных классах. Одна ученица в прошлом году не удачно сделала аборт...
- Ну, зачем вы об этом? - возмутилась Руменкова.
- А, что скрывать? От органов и следствия такие вещи не скрывают, всё равно станет известно в конце концов... Так вот, девочку с уроков увезли в больницу, упала в обморок. Там и выяснилось, что был аборт. Теперь она, врачи говорят, бесплодна. Вторая умнее оказалась. Дома скандал был, выгнали её, как только узнали про "интересное положение". Так парень, с кем жила, поселил её в своём гараже, а ночью выгуливал, чтоб не видел никто. Школе пришлось вмешаться в это дело, родителям тогда отдел по делам несовершеннолетних здорово мозги прочистил. А девица родила нормального крепыша, и сейчас вышла замуж за своего Ромео. Живут в Приморске, ему комнату от завода дали. Так что - всякое бывает!
- А про Тамару Богданову, что можете рассказать? - спросила Наташа, оценив откровенность Шавыркина.
- Про неё - ничего. Братец у нас в седьмом классе учиться - этот шалопай, много жалоб на него и от родителей, и от учителей. Учиться плохо, прогуливает уроки иностранного языка. Почему-то невзлюбил англичанку... А так, самый обычный для его возраста пацан, - рассказал директор.
- Ясно. Он сейчас в школе?
- Да, пришёл на уроки. Дома траур, но ребёнка в школу отпустили. Видимо, тошно ему там совсем. Тут хоть на людях, - ответил Шавыркин и поднялся из-за стола. - Сейчас приведу его, пообщаетесь в учительской.
Когда директор вышел, Лидия Осиповна посмотрела ему в след и не одобрительно покачала головой.
Наташу оставили в учительской с Вадимом Богдановым для личной беседы. Все посторонние вышли по приказу директора. Вадим сидел на стуле перед Егоровой сгорбленный, как старичок, с серыми кругами возле глаз и опущенными уголками губ. На следовательшу он старался не смотреть, но на вопросы ответить согласился, хотя это и было не по-правилам с её стороны. Она не могла проводить полноценный допрос подростка без его родителей или официального представителя. Но протокол она не вела, это была просто беседа.
- Вадик, прими мои глубокие соболезнования по поводу гибели твоей сестры, - начала Наташа. - Как ты понимаешь, мы разбираемся во всех подобных обстоятельствах, а смерть Тамары она беспричинна, поэтому и странная. Что ты можешь сам об этом сказать?
Мальчик пожал плечами.
- Необычного ничего не было в последнее время с сестрой, дома или в школе? - Наташа старалась не нажимать, но и ответы получить от Вадима хотела.
- У неё появился парень, ещё зимой, - тихо произнёс Вадим, - мама очень удивилась тогда, что он не из школы. Одноклассников, говорит, много, а ты непонятно с кем познакомилась.
- Не довольны были родители?
- Ещё бы! Но потом, как-то присмирели. Она стала к нему летом в общагу ходить вместе с Танькой, подругой своей. Там всякие вечеринки у них были, танцы в нижнем этаже, где зал с библиотекой. Один раз взяли на танцы и меня, - Вадим вытер нос кулаком и засопел.
- И, что там было? Тебе понравилось?
- Не очень. Познакомился с этим Ибрагимом, а потом Таньке плохо стало и мы оттуда быстро ушли.
- Почему плохо? - Егорова насторожилась.
- Не знаю!.. Она весь вечер была, как заведённая, потом пила в туалете какие-то таблетки. Я видел случайно. А потом вся перегнулась пополам, и её вывели на улицу... Когда сидели на лавочке, Тамарка эти таблетки достала из её кармана и себе в сумку переложила. Я спросил, зачем они - Томка ответила, что от головной боли. Больше они меня туда не брали.
- Мне адресок черкни этого общежития, помнишь? - попросила Наташа и положила перед Вадимом блокнот и ручку.
Егорова взяла у классного руководителя список друзей Тамары Богдановой в основном её одноклассников, о ком была в курсе Лидия Осиповна, но имени Татьяна в нём не было. Наталья с этим списком и с адресом общежития, вернулась в УВД, нужно было посоветоваться с Султановым, как действовать дальше в свете открывшихся фактов, но у него был ещё полный кабинет представителей военного ведомства. Отец её тоже был занят, а непосредственный начальник Терещенко выехал в одну из воинских частей по вызову тамошней администрации по договорённости о патрулировании военными территорий возле кафе и других социальных и культурных объектов.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
