Каждый год мы с подружками выезжаем на курорт. Ещё в институте сдружились. Да так вышло смешно, что нарочно не придумаешь. На первом же семинаре нужно было поделиться на команды из 4 человек. И все быстро разбились по четверкам, а нас трое осталось. Каждая в своем углу. Так и составили из нас одну команду, но самый цимес вышел дальше, когда командам стали давать названия по первым буквам имен участников. Мы по порядку имена и назвали: Дуся, Ульяна и я – Рита. Вышло, что мы команда ДУР. Вся аудитория под столом валялась, семинар был сорван. Мы с тех пор стали всё время втроем проводить. А потом закончили институт - разлетелись по разным городам, замуж вышли, детей нарожали, но о дружбе своей не позабыли, команда ДУР оказалась сплочённой и долговечной, мужья – адекватными. И на три, а то и на пять дней вырваться отдохнуть удавалось всегда. С детьми и мужьями, но всё же! А как дети подросли – вообще благодать началась. Прыгнули в самолеты каждая у себя, встретились в столице, а оттуда – хочешь в Стамбул, хочешь – в Сочи. Все уже к нашим вылазкам были привычные.
Но в прошлом году всё пошло наперекосяк. Сначала Ульянке на работе отпуск никак не давали. До последнего ждали, но билеты пришлось сдавать. Только новую дату назначили – у Дуськи родственница пожилая с инсультом в больницу загремела. Повезло, что в городе по делам была, а не у себя в глуши.
И роде успели вовремя в больницу отвезти: кризис миновал, функции все восстановились, - и женщина может сама за собой ухаживать, а приглядеть всё-таки надо.
Решили совет держать. Созвонились по видеосвязи.
- Видно, в этом году не получится, - сказала наконец Ульяна то, о чем я думала уже несколько дней.
- Девочки, а может со мной махнете, а? – несмело пролепетала Дуська. – Там домик небольшой, но мы как-нибудь поместимся. Правда добираться туда на оленях три дня и на собаках пять…
- Дусенька, мы бы рады, - сказала я, - Но дом-то чужой, родственница твоя и так натерпелась, а тут мы припремся.
- Тетка будет рада гостям, - возразила подруга. - У них там три дома всего в округе осталось, в которых постоянно проживают люди. Ещё два дома под дачи используются. Люди летом приезжают комаров покормить, свежим воздухом болотным подышать… Тетка Пелагея как раз зимой за домами приглядывает, на то и живет. Пенсии-то сами знаете какие. Девочки, миленькие, ну пожалуйста.
Первой сдалась Ульянка.
- Ладно, команда ДУР снова в деле.
Мне уже ничего другого, кроме как согласиться, и не оставалось.
- Пойду чемоданы переберу, - сказала я. – Купальник, сланцы, шорты и панамку выложу. Закину противомоскитку, сапоги и спиральки от комаров.
Муж, слыша наш разговор, только у виска покрутил. Но что с нас, с ДУР, возьмешь? Попросил, чтоб в лес далеко не ходили, волков, медведей не пугали, да и отпустил с миром.
Рассказывать, как добирались не стану. На оленях и собаках, вопреки Дуськиным уверениям, так и не прокатились, обошлись поездом, автобусом и вахтовкой. Но места там и впрямь оказались глухие. А тетка Пелагея действительно обрадовалась, как родным. Это ж всю свою жизнь можно по два раза заново пересказать. Уши-то новые, радостно впитывающие! В маленьком домике места нам, конечно, не хватило. Можно было на полу постелить, но поскольку один из дачных домов пока пустовал, тетка поселила нас там – и гостям радость, и за домом пригляд.
Перезнакомились за это время со всеми жителями, даже с дачниками. А дочка старого охотника, Зинка, так и вовсе к нам прибилась, как к старшим сестрам. В этой глуши ведь из подруг только белки да лисы. Таскалась за нами хвостом. Как прошли три дня, мы и не заметили. Гуляли в лесу, рыбачили на озере, парились в бане свежими ароматными березовыми вениками, а в последнюю ночь пекли картошку на углях, травили у костра страшные байки, как в студенчестве, про жизнь свою Зинке рассказывали. Она сначала слушала с охотой, а потом вдруг загрустила.
- Ты чего нос повесила, - спрашивает её Ульянка. А та и отвечает ей грустно так:
- Вот у вас семьи, дети, а я в двадцать восемь лет всё одна. Женихов-то здесь нету.
Она обвела рукой округу.
- Можешь ко мне в город приезжать, - предложила Дуся. Она всегда была сердобольная. То котенка подберет, то галчонка.
- Нельзя мне. На кого я отца оставлю? Кто будет за хозяйством следить? Он ведь бывает подолгу на заимке живет, так я тут совсем одна остаюсь. Может, и не судьба мне замуж.
Тут из темноты наша тетушка вынырнула.
- А я тебе давно говорю! Пойди в баню на жениха погадай!
Мы хоть бабы и не пугливые, а вздрогнули все разом. Не ожидали, расслабились.
- Тетушка, страшно ведь одной в бане гадать!
- Так давай мы с тобой, - брякнула я.
- Так вы ж замужем! Зачем вам на жениха? – удивилась Зина.
- Гадать не будем, а за тобой приглядим, - пояснила Дуся. - Только решайся скорее. Завтра в обратный путь, да и ночь не бесконечна.
Зина оглядела нас и коротко кивнула.
- За мной! – скомандовала тетка. – Ваши пижамы тут не годятся! Я вам сейчас выдам сорочки! И полотенце.
- Одно на всех? – удивилась я.
- А полотенце зачем? – спросила Ульянка. – Мы ведь гадать, а не мыться.
- Полотенцем зеркала накрывать, - пояснила тетка.
Зная дорогу, как свои пять пальцев, в темноте она двигалась быстро и уверенно.
– Зеркало ставишь против зеркала, по бокам свечи. Слова заветные говоришь и в коридор зеркальный смотришь, пока там кто-нибудь не появится. А как только заметишь кого – не жди, пока он тебя за шею-то схватит. Быстро полотенце на зеркала накинь и скажи: «Чур меня».
Пелагея выдала нам, что обещала, и в дом ушла. В предбаннике при свече мы облачились в сорочки, волосы распустили, крестики поснимали и в парную пошли. Там пока простоволосая Зинка ставила зеркала и свечи зажигала, расселись по полатям. Пламя на фитильках дрожит, тени по углам бродят. Зина перед собой полотенце положила и в зеркальный коридор вглядывается, а мы позади неё сидим, подсматриваем.