-Я даже не знаю, как сказать, - Егор опустил голову. – В общем…он не хочет, чтобы ты приходила.
Амелия посмотрела на него ничего не понимающим взглядом и поспешила в палату к жениху – Глебу. Мужчины приходились друг другу родными братьями, но было сложно найти более несхожих между собой людей.
Разница в возрасте между Глебом и Егором составляла три года, Егор был старший. Как часто говорили родители, на нем всегда была особая ответственность – присматривать за братом, который буквально с первых дней сознательной жизни был занят исключительно тем, что попадал в разные неприятности.
Егор же, в отличие от Глеба, был усидчивым и умеющим доводить начатое дело до конца. Родители поражались тому, что мальчишка, если не понимал чего-то из пройденных тем, ночами сидел за учебниками до тех пор, пока не скажет: «Кажется, разобрался. Теперь можно идти спать».
-Сынок, ты же в первую смену учишься, как бы на уроках не заснул, –переживала за него мать.
-Дома посплю после обеда, - небрежно отвечал Егор и бежал в школу. Он успевал и спортом заниматься, и уроками, и тренировками по дзюдо и боксу. Юноша мечтал поступить на врача, изучал биологию с особым старанием.
Беспечный Глеб никогда себя ничем подобным не утруждал. Он собирался в школу к обеду, потому что учился во вторую смену, просыпаясь за час до занятий. Родители не могли заставить младшего сына навести порядок в собственной комнате, где они иногда находили, начиная с четырнадцати лет, пустые пачки сигарет, упаковки от преzервативов, банки из-под пива. Возмущенный отец даже хотел всыпать ремня в качестве воспитательной меры, но мать не позволила. Женщина встала в проеме двери, держась за косяк, и пронзительно заверещала:
-Только попробуй тронь ребенка, завтра же на развод подам! Никогда нас больше не увидишь!
-Твое воспитание, - сплюнул муж и ушел в другую комнату, ругаясь сквозь зубы от бессильной ярости. Егор осторожно поинтересовался: что происходит? Мать обнимала младшенького и прижимала к себе:
-Если бы ты лучше смотрел за ним, ничего бы не произошло. Это ты ему показал, как пиво пить?
-Мам, какое пиво? Мне за пиво тренеры дух вышибут, - возмутился сын. –Он что, пиво пил?
-Как будто ты у себя не пьешь, - противным голосом ответил Глеб и скорчил гримасу брату.
-Ты у меня в один прекрасный день получишь, гад, - пообещал ему Егор и услышал от матери:
-Значит, это все-таки ты показал брату дурной пример!
Отец не поверил в такой навет.
-Егор не такой. Он врать не умеет, не то, что Глебушка. Он даже зажигалкой пользоваться не может.
-Ничего не знаю, ты должен поговорить с ним по-мужски, - потребовала жена, продолжая закрывать собой младшего сына.
Кирилл отвел Егора в сторону и спокойно спросил:
-Это правда?
Он знал, что тот не станет увиливать. Старший просто ответил:
-Нет, я никогда этого не делал. Но и Глеба за такими делами не видел, здесь мне нечего сказать.
-Выходит, проморгали мы наше чадо, - хмуро ответил отец и опустился на стул.
-Батя, - неожиданно спросил Егор, - а мы с Глебом точно родные?
-Ты что такое несешь? – поразился отец.
-Почему мама к нему относится так, как будто он …ну, не знаю…как будто я приемный? Я у нее всегда и во всем виноват, если дело касается Глеба. Скажи, я на самом деле прихожусь вам сыном?
Кирилл понял, что нужно прояснить ряд отдельных моментов из их семейной жизни. Мужчина предложил:
-Выйдем на свежий воздух, прогуляемся.
Когда они оказались на аллее возле дома, Кирилл после недолгой паузы заговорил:
-Понимаешь, ты у нас старший. Просто, когда Глебу было полтора или два месяца, ты его чуть не выбросил из кроватки на пол. Танюша спала очень крепко – после бессонной ночи. Потом выяснилось, что она заснула и не слышала, как Глеб начал плакать. Зато услышал ты и решил по-своему помочь малышу успокоиться. Сел на него, попытался закрыть ему ладошкой рот. Глеб начал плакать еще сильнее, и ты решил убрать его из кроватки. Таня проснулась в тот момент, когда ты подтащил мелкого к прутьям и пробовал перебросить через них. У нее чуть рассудок от этого не помутился.
Егор потрясенно замолчал, потом спросил:
-Но ведь Глеб не пострадал?
-Нет, -ответил отец. –Ну, пару месяцев сжимался в комок, когда до него дотрагивались, потом, видимо, забыл. Зато Таня стала за ним смотреть уже не отрывая глаз. Ей все казалось, что ты хочешь причинить ему вред из ревности. Но ты никогда больше такого не делал.
-А почему мама...? –не договорил юноша, но отец его прекрасно понял.
-У мамы пунктик на этом, причем уже много лет, - со вздохом ответил Кирилл. – У нее была тяжелая беременность, больше половины срока она провела в больнице. Роды начались раньше из-за отслойки плаценты, она потеряла много крови и чуть не умерла. Поэтому и держится за Глеба так, словно он символ ее собственной жизни. Вот и перестаралась. Но ты не переживай, она тебя тоже любит. Просто от любви к Глебу у нее иногда ум за разум заходит, порой перестает понимать, что вообще несет. Так что не обижайся на маму, хорошо?
Сын пообещал, что не будет держать зла на мать за подобное отношение. Но с того дня он стал вести себя несколько отстраненно, из-за чего Татьяна переполошилась:
-Я тебе что плохого сделала, родной? Почему ты так холоден со мной?
Егору пришлось объясняться с матерью, которая была в шоке от его слов.
-Разве плохо, что я требую от тебя быть нормальным старшим братом для Глеба? Он ведь должен видеть перед собой хороший пример, а ты что делаешь?
-Мама, я никогда не приносил домой пиво или сигареты, - чуть не взорвался Егор. – И я никогда не устраивал мелкому проверку в комнате, потому что думал, что он не станет делать глупостей.
-Очень даже зря, - поджала губы Татьяна. – Ну почему ты такой равнодушный? Тебе плевать, что младший берет с тебя не лучший пример?
-Если бы он хотел брать с меня пример, то хотя бы нормально учился, без троек, - сердито ответил Егор. –Если бы я для него был примером, твой сын бы начал заниматься спортом, вместо того, чтобы целыми днями спать или телевизор смотреть.
- И ты так спокойно говоришь об этом? – у Татьяны был редкий дар переворачивать все с ног на голову. –То есть ты умный, успешный, спортивный, а на брата плевать? Пусть пьет пиво и курит, сидя в своей комнате, а ты даже не поинтересуешься, чем ему помочь?
-Я пошел. Тебе бесполезно что-то объяснять, - Егор схватил сумку с формой для тренировок и выскочил на площадку. Татьяна прислушивалась к его шагам, затем с недовольным видом вернулась в гостиную, к телевизору.
-Танюша, а Егор куда намылился? – спросил муж, занятый чтением газеты. Женщина недовольно пожала плечами:
-Мне откуда знать? Ничего его не волнует, кроме тренировок. Ему все равно, что Глебу нужна его помощь, как старшего брата. Лишь бы по груше лупить или швырять кого-нибудь морdой в пол.
-Швырять морdой в пол тоже надо уметь, - усмехнулся Кирилл. – Ты бы лучше порадовалась, что он в таком возрасте мастера спорта получил. И успевает при этом серьезно заниматься.
-Кирилл, почему ты так плохо относишься к собственному сыну? –завелась Татьяна. – Глеб нуждается в нашей помощи, а ты ни сам не хочешь ничего для него сделать, ни старшего не попросишь.
-Таня, прекращай, - предупреждающим тоном ответил муж. – Ты сама себя неправильно ведешь. То, что когда-то произошло с нашими детьми, было сто лет назад. Тогда Егор пешком под стол ходил, а ты до сих пор не можешь ему этого простить.
-Он мог убить моего мальчика, - с пафосом ответила супруга, заламывая руки.
-Успокойся, дура, - рассердился Кирилл. – Твой мальчик жив и здоров. Будешь продолжать в том же духе, он всех нас переживет. Я понять не могу, чего ты хочешь от меня и Егорки? Стоит нам предложить помощь Глебу, ты заявляешь, что ему это не надо. Если мы говорим, что не хотим ему помогать, да и зачем, спрашивается, как ты становишься в позу оскорбленной добродетели и требуешь то, не пойми что. Но сам Глеб при этом помалкивает. Ты почему решила, что знаешь, чего он хочет?
Женщина, поняв, что разговор зашел в тупик, замолчала и больше не возвращалась к этому вопросу. Но Кирилл знал, что это – временное затишье. За годы супружества он успел вдоль и поперек изучить характер жены и пришел к выводу, что ему досталась бензопила или дрель в женском обличье. Временами Татьяна могла без передышки изводить мужа подобными разговорами, доводя его до белого каления. Даже если Кирилл прятался от нее в ванной или туалете, женщина могла стоять за дверью и нудным голосом методично выводить супруга из себя. Сказав что-нибудь, Татьяна переспрашивала:
-Ты меня слушаешь? Ты понял, что я только что сказала?
-Да, - рычал Кирилл через дверь, и супруга продолжала развивать тему до тех пор, пока он не сдавался и не говорил, что сделает все так, как она хочет. Лишь бы отстала и не зудела-, как надоедливая муха, ходя за ним по пятам.
С того дня, как Егор по детской глупости допустил такой тягчайший проступок, по мнению матери, он стал в ее глазах кандидатом в серийные убийцы. Татьяна постоянно оглядывалась, не натворит ли старший отпрыск чего-нибудь еще с налетом покушения на чью-то жизнь или здоровье.