Сила природы и колдовство - это разные вещи. Природа не понимает заклинаний, заговоров и странных человеческих желаний. В ней всё естественно и подчиняется законам сочетания четырёх основных стихий. За дождь, например, отвечают вода и ветер. Жара возникает тогда, когда силу набирают огонь и воздух одновременно. За растения отвечают вода и земля. В живых существах есть всё, но в разных пропорциях - лягушки отлично живут с минимум огня, а птицы легко поднимаются в небо благодаря единству с воздушной стихией. У Белены познания в данной области магии сводились к догадкам, поэтому она учила меня управляться с колдовством, а не с природной магией. Да, она ловко перемещалась из одной точки пространства в другую, а это невозможно без владения силой земли и воздуха, но подобные умения сродни вождению автомобиля - можно быть суперским водителем, но при этом не знать названия и назначение железа под капотом.
Спала я той ночью в доме бабы Шуры, потому что первая же попытка раздвинуть магией стены избушки Назара закончилась окончательным обрушением этих стен - гнилые брёвна просто раскатились.
- Ерунда, не печалься, - успокоила меня ведьма. - Со временем всему научишься. Быстро только кошки плодятся, а колдовство требует опыта.
Ну да. Ей легко говорить - она триста лет одним только колдовством и жила. Но я ведь не против учиться, всё равно заняться больше нечем.
Становиться затворницей, кстати, я тоже не собиралась. На следующий день выяснила, что мои способности не утрачивают силу за пределами заповедной земли - природа-то везде есть. Начала учиться телепортироваться, как Белена, но получалось это у меня не особенно хорошо. Пришлось хитрить - подслушала, что Мирон с Виталиком собираются ехать на похороны Клавдии Ильиничны, забралась на заднее сиденье их машины и сидела там тихо, как мышка, всю дорогу до Мухино.
Похороны как похороны - ничего необычного. Бориса врачи не отпустили на это печальное мероприятие, поэтому я не увидела там ни одного человека, который искренне скорбел бы об усопшей. Да и прощаться-то пришли только родственники, друзей у старушки не было. Ну и Мирон с Виталием ещё там были - Карпунин и правда взял на себя организацию. Грустно. И в церковь я зайти не рискнула из-за колдовства, которое меня скрывало. Зато увидела Ершовых - тех самых, которые приезжали в Лесное на серебристом внедорожнике. Не знаю, кто сообщил им о смерти Клавдии Ильиничны и дате похорон, но мне очень не понравилось, как повела себя госпожа Ершова - она сразу же начала дёргать родственников покойной информацией о том, что ещё буквально месяц назад старушка была бодра и весела, поэтому её внезапная кончина выглядит подозрительно. Мирон напомнил гостье о возрасте бабули и о том, что на похоронах вести себя подобным образом просто неприлично.
А ещё с Ершовыми приехал мрачный, молчаливый парень - Максим, друг племянницы Мирона. Он выглядел подавленным, на Карпунина бросал короткие косые взгляды, и я поняла, что он осознаёт свою ответственность за несчастный случай с Женькой. А ведь я могла помочь этой девочке. Проблема только в расстоянии, но если научиться перемещениям с помощью природных сил, то я хоть в Египет смогу махнуть без особых усилий.
Обратно в Лесное мне пришлось возвращаться самой, потому что после похорон Карпунин вознамерился навестить свою двоюродную сестру Ольгу, а потом ехать в областной центр. Я даже дожидаться его отъезда не стала - доехала невидимым «зайцем» на автобусе до автовокзала, там выбрала попутный маршрут и ещё раз согрешила безбилетным проездом до деревни, от которой до урочища рукой подать. А в этой деревне украла еду. Знаю, что воровать нехорошо, но я весь день ничего не ела, поэтому позволила себе замашки Нефёда - спёрла в местном магазинчике поллитровку минералки и сдобную булочку. Булка, кстати, оказалась несвежей, поэтому совесть грызла мои пятки не слишком сильно.
День, ещё день, неделя… Я тихо и незаметно жила в доме Александры Ивановны, стараясь не привлекать внимания Петра Семёновича. Да он и не любопытствовал особо, кто шумит в чужом дворе. Выводил по утрам на улицу своего коня, уходил в лес по ягоды или грибы или рыбачил, а вечером возвращался уставший - у него все дни были один на другой похожими.
Никадим привык жить во дворе дома, куда я заселилась без разрешения, поэтому мы с беленой посоветовались и позволили ему вернуться, а Нефёда озадачили сверхважной миссией - сделать так, чтобы Батон не выдавал моё присутствие. Домовой жил у Никулиных. Открыл форточку, чтобы котик мог ходить домой хотя бы через окно, но выяснилось, что толстяк не в состоянии подпрыгнуть так высоко, поэтому для Батончика наступили голодные времена - Нефёд посадил его на диету. Естественно, Батону это не понравилось. Он орал под дверью моего тайного убежища, требуя пищи, днём и ночью. В итоге нашёл добродетеля - сердце Семёныча не выдержало эмоционального накала душераздирающих воплей, и кот сначала получил вкусную сырую рыбку, а потом приглашение на ПМЖ к новому хозяину. Продажная рыжая шкура.
А я с утра до ночи осваивала свои способности или гуляла по лесу в поисках трав, которые можно собрать по сезону. Белена постоянно нудела, что я поступаю неправильно - не должен живой человек за мёртвого считаться. Про Назара вообще никто не знал, что он родился, поэтому ему и удавалось жить тайно, а я почти тридцать лет открыто прожила. Ведьма была уверена, что я одумаюсь - хотя бы ради ребёнка. И я ведь не преступница, чтобы от людей прятаться. Каждый день она находила новые причины, почему я должна вернуться к нормальной жизни, а мне оставалось только возражать и твёрдо стоять на своём.
Меня искали по берегу реки несколько дней, а потом поиски прекратились. Машину, документы, вещи - всё забрали. Ветер принёс обрывок чьей-то фразы о том, что моим родственникам уже сообщили о происшествии. Родственники… Надо же, как быстро их нашли. Я не пряталась от родителей и брата - они сами не проявляли желания общаться, поэтому было бы странно думать, что «происшествие» кого-то огорчит. И всё-таки немного обидно. Я ведь никому ничего плохого не сделала. Всё детство из шкуры вон лезла, чтобы завоевать хотя бы крупицу той любви, которая доставалась старшему братику, но всегда оставалась парией. Почему так? Я ведь тоже родной ребёнок. Не чужая, не удочерённая. Так и правда поверишь в то, что во всём виновата подаренная мне высшими силами при рождении безмагическая пустота в душе. А теперь этой пустоты нет. Да и обида стала ощущаться не так остро.
Если хочешь изменить свою судьбу, начинать нужно с себя. Первое, от чего следует избавиться - это комплекс неполноценности. С синдромом самозванца сложнее - есть риск перестараться и скатиться в манию величия. Мне хватило одного вечера на то, чтобы переосмыслить себя. Кто я? Глубоко несчастная, никому не нужная, обречённая на одиночество неудачница? Фигулечки. Хватит. Нужно было гораздо раньше гордо поднять голову, послать к чертям тех, за чьё внимание и одобрение боролась, и жить для себя, а не для того, чтобы чего-то заслужить. Марфа Оленева или Элеонора Климова - я умерла. Когда человек умирает, он уносит с собой в могилу все свои достоинства и недостатки. У близких остаются воспоминания, а у мертвеца нет ничего. Тело не найдено, и меня наверняка сначала признают без вести пропавшей, но это достаточный рубеж для того, чтобы оставить всё в прошлом и жить дальше без прежних ошибок и груза сожалений. Родители, которые меня не любили, брат, который постоянно издевался, Демид, Костик, козёл Немигайлов, Карпунины, Власов - я им больше ничего не должна. Не обязана помнить, скучать, волноваться. Все эти люди были частью моей прошлой жизни, но не нынешней. Это не реинкарнация, но тоже своего рода перерождение. Обновление. Если потащу всё своё прошлое в будущее, то никогда не смогу почувствовать себя по-настоящему свободной и счастливой.
- Люби себя, чихай на всех, и в жизни ждёт тебя успех, - процитировала я одного из своих любимых мультипликационных персонажей.
Белена тогда нахмурилась, долго рылась в памяти, а потом осторожно уточнила:
- Это ведь не Пушкин, да?
- Это чертёнок номер тринадцать, - улыбнулась я в ответ. - Точнее, не сам чертёнок, а его наставник, но фраза всё равно классная. Мне подходит.
- У-у-у, милая моя, да ты никак в злодейки записаться решила? - сразу же нахмурилась ведьма и решительно заявила: - Ежели так, то я тебе больше не помощница.
- Ну, если ты считаешь злодейством здоровую самооценку и желание не психовать по пустякам…
В общем, мы договорились - я больше не страдаю, не ною и не жалуюсь на вселенскую несправедливость, а Белена не лезет ко мне со своими нравоучениями, если не хочет, чтобы я навсегда сбежала из этого леса в другой, где никто не будет нарушать границ моего личного пространства.
Июль - черничная пора. Пока я осваивала магическую науку, моховики активно гоняли по моему лесу ягодников, которые относились к дарам природы по-свински. Негодяи с ручными комбайнами и прочие вредители получали по заслугам - так всегда в этом лесу было, и я в процесс не вмешивалась. Леший развлекался тем, что морочил особо злостных нарушителей, заставляя их подолгу плутать, не видя тропинок под ногами. Перевёртыши тоже не скучали - они ведь просто любопытные дети, им интересно играть с людьми, даже если эти игры последним кажутся не особенно весёлыми. Костяника, княженика, голубика, брусника, съедобные грибы - летом в лесу всегда есть, чем поживиться, поэтому было не скучно.
Июль закончился, за ним прошёл август, но к осени гостей не стало меньше. Рыбаки, грибники, охотники, туристы… Мне не нужно было следить за порядком, потому что этим занималась нежить. Будучи хозяйкой заповедного леса, я оказалась полностью предоставленной самой себе, поэтому активно постигала магическую науку, предчувствуя, что покой долго не продлится. И предчувствие меня не обмануло.
* * *
Это случилось четвёртого сентября. Нефёд уже был освобождён от обязанности присматривать за предателем Батоном, поэтому перебрался ко мне в дом бабы Шуры с условием, что он не будет провоцировать ссоры с Никадимом. Жили мы тихо, стараясь не оставлять следов своего присутствия, но это невозможно. Я ведь живой человек, пусть и окружённый магией. Мне нужно кушать, спать, справлять, простите, нужду. Фрося добросовестно убеждала Семёныча, что он живёт в деревне один, и у неё это отлично получалось, пока в тот злополучный день в деревню не нагрянули другие люди.
Два месяца Лесное оставалось забытым людьми и богами местом, поэтому мне жилось спокойно. Я предполагала, что признания Константина и мои показания могут повлечь за собой определённые последствия вплоть до конфискации у агентства Немигайлова всего недвижимого имущества, но не думала, что это случится так быстро. Не знаю, как это всё прошло юридически - через банкротство или суды, но четвёртого сентября в Лесном появились оценщики. Для чего нужна была оценка - тайна, покрытая мраком. Приехали просто исполнители с соответствующими бланками, планшетами, лазерными рулетками и серьёзными физиономиями.
- Это они чего такое делают? - спросила у меня Белена, вытащив из постели прямиком на улицу.
- Вот ведь чёрт… - напряглась я, прекрасно понимая, что до домика Александры Ивановны усердные трудяги доберутся быстро, потому что он в начале улицы.
Нефёд не терпел пыль, мышей и грязь. Дом, в котором два месяца никто не жил, должен выглядеть иначе, а в этом не было ни пылинки, ни соринки. Такое сложно не заметить. Хорошо, что вариантов заморочить людям головы существует великое множество, поэтому я успела придать жилым помещениям нежилой вид раньше, чем у незваных гостей начались вопросы.
- Это они зачем? - не унималась Белена.
- После оценки имущество обычно выставляется на торги, - хмуро пояснила я. - Скорее всего, агентство банкротится. В этой глуши никто жить не будет, вряд ли им удастся продать тут что-то, но если Артур выкрутился из неприятностей, он вполне может найти другую подставную контору, через которую можно проворачивать прежние делишки.
- Ты ж говорила, что его уволят и на каторгу сошлют, - напомнила мне ведьма.
- На каторгу сейчас не ссылают, - возразила я. - В колонию могут отправить, но он же скользкий, зараза.
- И что делать?
- Да ничего, - пожала я плечами. - Это только первый звоночек. Я всё равно не знаю точно, как обстоят дела, поэтому дождёмся продолжения, а потом будем думать, что делать.
Ждать пришлось не очень долго - всего лишь до обеда. После полудня в деревне нарисовался Артур Олегович собственной персоной, а в другой машине одновременно с ним прикатил представительный пузатый дядька, мешки под глазами которого свидетельствовали о явном злоупотреблении спиртным и проблемах с почками. Артур пожал дядьке руку, расстелил на капоте своего автомобиля какие-то чертежи и начал вдохновенно расписывать детали своего грандиозного плана по превращению заброшенной деревни и её окрестностей в целую сеть оздоровительных и культурных учреждений. Нетронутая природа, свежайший воздух, лес, речка…
До этого я только слышала о его проекте, а теперь смогла увидеть бумаги собственными глазами. Мирон ошибался - речь не шла о личной собственности Артура Карпунина. Этот гад снова пытался загребать жар чужими руками.
- Вот смотрите. Есть три больших участка, уже готовых к использованию, и нужно всего лишь немного инвестировать в благоустройство. Лагерь вы видели, там только корпуса восстановить надо, пляж расчистить, ну и по мелочи ещё кое-что. В принципе, за год при наличии достаточных средств это решаемо. Из областного бюджета поддержка, естественно, будет, там всё схвачено. Лагерь строился для детского отдыха, и его назначение останется прежним. Охотхозяйство… Это вот здесь, - он ткнул карандашом в карту, привлекая внимание собеседника, который в этот момент умилялся видом пасущегося неподалёку коня. - Охотхозяйство требует более пристального внимания. Там фактически нет ничего, но участок в аренде довольно большой, поэтому можно разместить базу отдыха так, чтобы максимально сохранить ландшафт. Вот в этом месте почва позволяет тяжёлые строения, поэтому здесь будет трёхэтажная гостиница с рестораном, а гостевые домики разбросаем по территории в пределах шаговой доступности от основного здания.
- Там же болото и камыши, - наконец-то отреагировал на его пламенные речи собеседник. - А на дне реки брёвна.
- Русло можно прочистить, - возразил на это Карпунин. - Мы чуть позже туда поедем, и я всё покажу. Пока давайте остановимся на деревне. Здесь будет коттеджный посёлок. Земля уже относится к категории населённых пунктов, поэтому нужно просто немного скорректировать границы, правильно разбить участки, всё расчистить и просчитать инфраструктуру. Фельдшерский пункт, аптека, мини-маркет, Дом культуры - если это учитывать, то придётся расширять границы поселения, но это вообще не проблема. На жильё в экологически чистых зонах спрос есть, и люди готовы покупать такие дома дорого, поэтому затраты окупятся быстро. Места здесь красивые, а воздух просто потрясающий. Чувствуете?
Не знаю, что чувствовал деловой пузатый дядька, а я испытывала непреодолимое желание засунуть все чертежи и планы Артуру в глотку, чтобы он ими подавился. Назара нет, целебных источников тоже, болото за лето вдоль и поперёк излазили все, кому не лень. Чего этот придурок к моему лесу прицепился? Воздух ему, видите ли, нравится! Козёл безрогий.
- А музей где вы планируете разместить?
«Музей? Какой ещё, к чертям собачьим, музей? Он что, турзону тут решил организовать?»
Градус моего раздражения повысился и достиг предела в тот момент, когда Карпунин ткнул пальцем в то место на карте урочища, где неподалёку от железного лагерного забора располагалась моя любимая полянка у омута.
- Музей-усадьба Мухиных будет здесь. Внутренний интерьер по описаниям полностью восстановить вряд ли получится, но есть картины, по которым можно будет повторить хотя бы фасад. Это вложений не потребует, все расходы на строительство и дальнейшее содержание моя семья возьмёт на себя. Мы же последние прямые потомки - кому, как не нам, хранить историю рода? По участку вопрос уже решён, его выделят без проблем. В частную собственность, естественно. Фамильное наследие, так сказать. В усадьбе будет жилое крыло и музейная часть. Дело даже не в исторической ценности нашего наследия, а в культурной. С этой землёй связано множество сказок и легенд. Ведьмы, целебное озеро, лешии, призраки… Если объединить все объекты под одним брендом, то получится огромный жилой и культурно-оздоровительный комплекс, который будет приносить колоссальную прибыль. Сейчас это просто лес, пустующий лагерь, развалившееся охотхозяйство, заброшенный рыбхоз и вымершая деревня. Бесполезная, никому не нужная земля. История моего рода может превратить эту пустоту в выгоду, понимаете?
Я набрала полный рот слюны, намереваясь плюнуть в его наглую рожу, но Семёныч меня опередил. Не знаю, откуда он взялся, потому что была занята прослушиванием увлекательной лекции о планах Карпунина на мой лес, но старик появился очень вовремя - в гневе я могла себя выдать.
- Твой род? - злобно щурясь, прошипел Пётр Семёнович и сгрёб рубашку на груди Артура в кулак. - Твоё наследие? Слышь, ты, божок недоделанный, засунь свои бумаги себе поглубже и вали отсюда, пока цел. У этого леса с Мухиными разговор короткий.
- Вы что себе позволяете?! - возмущённо завопил Карпунин, пытаясь вырваться.
Пузатый дядька вмешиваться не стал - его ситуация заинтересовала и, кажется, даже развлекла. А вот водитель Карпунина вмешался. Я видела этого парня в гостинице, когда Власов устроил нашу с Артуром первую встречу - крепкий, высокий, грозный. Личная охрана зарвавшегося господина.
Семёныч хоть и вредный, но он - часть моей большой лесной семьи. Я не смогла уберечь Клавдию Ильиничну, и этот старик остался единственной живой душой поблизости. Да, мы не общались. Да, я от него пряталась. Но это не означает, что я позволю кому-то его обижать.
Освобождая одежду хозяина от цепкой хватки, охранник сломал старику хрупкие, изуродованные артритом пальцы. Звук ломающихся костей стал той каплей, которая переполнила чашу моего терпения. Сильный порыв ветра смёл с капота чертежи и швырнул их Артуру в лицо. Серые облака в небе стали чёрными, и из них сплошной стеной хлынул ливень. Потом начался град. Я знала, что по лесу в этот момент шастали грибники, поэтому усилием воли удерживала бушующую стихию в пределах деревни, чтобы не навредить невинным. Градины размером с перепелиное яйцо могли попасть и в меня, но ведь это я вызвала бурю. Я же не дура, чтобы саму себя калечить.
Незваные гости засуетились в поисках укрытий. Кто-то вернулся в машины, другие искали спасения от непогоды на крылечках, под навесами и в хозяйственных постройках чужих дворов. Никадим по моему приказу гнал их оттуда, сея непредвиденные разрушения. Белена и Фрося незаметно увели Семёныча в его дом, чтобы исцелить и уберечь от большей беды. Пузатый дядька спрятался в своей машине и испуганно вжался в сиденье - в тот момент он, наверное, молился о том, чтобы град не стал крупнее и не побил стёкла. А Карпунин и его охранник не смогли вернуться в автомобиль, потому что я магией заблокировала двери. Насквозь промокшие бедолаги пытались побежать следом за Семёнычем, но им преградил путь конь, напуганный внезапной переменой погоды. Ближайшее доступное укрытие - дом бабы Шуры. Никадим уже успел разворотить крыльцо и сарай, но охраннику достало сил, чтобы выломать входную дверь и обеспечить своему работодателю надёжное укрытие.
«Отлично!» - подумала я, вошла следом и колдовским барьером запечатала выход.
Мне понадобилось совсем немного магии, чтобы Карпунин и его отважный прихвостень увидели перед собой призрак. Не настоящий, конечно - я просто слегка подправила свою внешность, а защитный морок сделала полупрозрачным. В итоге перед ними предстало приблизительно то, во что гримёры превратили Дэйви Чейз, когда снимали фильм «Звонок». Длинные мокрые волосы, грязная белая сорочка в пол, синюшная кожа, дикий взгляд - я же утонула, а утопленницам положено выглядеть жутко. И над голосом я тоже постаралась, сделав так, чтобы он звучал отвратительно, громко, и повторялся эхом.
Храбрый охранник вырубился сразу - его нервная система была рассчитана на реального противника, а не на такое. Карпунин начал истошно орать и побежал к открытому дверному проёму, но магия не пустила его наружу.
- Ты… - злобно прошипела я, медленно подняла руку, выпрямила указательный палец и сделала шаг вперёд. - Я пришла за тобой.
Он заорал ещё сильнее, забился в угол, скрючился там в три погибели и закрыл голову руками. Я подошла ближе, присела перед ним на корточки и принялась ждать. Минута, вторая, третья… На улице продолжал хлестать ливень с градом, громко барабаня по крыше и придавая обстановке ещё большую зловещесть. Минут через пять Артур осмелился выглянуть из-под руки, а я ему улыбнулась. Развлекалась так с полчаса, а потом исчезла. Карпунин в очередной раз выглянул, осмотрелся и снова пополз к двери. Я его опередила, частично проявилась, и он уткнулся носом в подол моего мокрого одеяния. Крепкий, оказывается, гад. Я надеялась, что у него быстрее нервишки сдадут.
- Идём со мной, - снова позвала я жутким громким шёпотом, протягивая к нему руки. - Живой воды здесь нет, но есть много другой. Очень много.
В земле теперь и правда было очень много воды, и мне не составило труда поднять её сквозь доски пола. Жалко, что охранник упал неудачно - он мог захлебнуться, поэтому пришлось ограничиться уровнем по щиколотку. Этого вполне хватило - Карпунин уверовал, что призрак намерен его утопить, и ринулся к окну. Дождь прекратился ровно в тот момент, когда Артур с дикими воплями выбил головой оконное стекло и вывалился в мокрый палисадник с рамой на шее. Он убегал. Поскальзывался, падал, пачкал свой дорогущий костюм и холёные ручки. Машину открыть не смог, поэтому попытался залезть в авто к пузатому дядьке, но помешала болтающаяся на шее рама. Вместо того, чтобы избавиться от помехи, ополоумевший потомок Мухиных решил убежать из деревни на своих двоих. Дурачок. Там же леший, моховики и перевёртыши.
За деревней дорога осталась сухой, но уезжали незваные гости долго, потому что хотели сделать это одновременно. Первым уехал пузатый дядька, за ним один за другим покинули мои владения и оценщики, а водителя Карпунина пришлось приводить в чувство, потому что он ещё и головой об пол стукнулся, когда падал. Этот парень убрался с моих глаз последним, но сначала он долго звал Артура Олеговича и даже заезжал в лагерь и в охотхозяйство в поисках своего господина и повелителя. А господин и повелитель к этому времени уже достиг того, чего я добивалась. Дочку этого козла я исцелю, она ни в чём не виновата, а вот её папаше место в психушке обеспечено надолго. Всё по справедливости. Он, может, и не желал Женьке зла, но ведь это его одержимость целебной водой привела к тому, что девочка пострадала. И поддерживать грандиозные проекты шизофреника теперь вряд ли кто-то захочет.
Оглавление: