- А меня-то зачем вызывать, я ведь сторона пострадавшая, все подробно в заявлении сообщила. – Марина с недовольным видом сидела напротив Николая Колесова. А он, как будто назло, медленно перекладывал бумаги на своем рабочем столе. Он вообще был человеком медлительным, и не торопясь обдумывал свои действия. Вот и сейчас, поглядывая, на Смелякову, не спешил задать вопрос.
Начало по ссылке:
- Ну что молчишь? Какие еще вопросы?
- Да вот думаю, правильно ли вы поступили, гражданка Смелякова, когда заявление написали…
- А что не так? Говорю же: я сторона пострадавшая, у меня и свидетель есть.
- Ну, так-то да, но как-то неубедительно. Самого преступления как бы и не было совершено…
- Как это не было? А синяк?
- А экспертиза? – спросил Колесов. - Где доказательства, что именно Шелестов нанес побои? А ваша соседка тоже не очень уверенно говорит… в общем, Марина Владимировна, подумайте, стоит ли раздувать это дело… может все-таки у вас вышло недопонимание с Шелестовым…
Маринка смерила Колесова взглядом, закинула ногу на ногу, усмехнулась. – Сомневаешься? Не хочешь заступиться за бедную девушку? Прислушайся, что тебе долг твой велит! Поступай, согласно закону…
- Вот именно, все должно быть по закону, - огласился участковый. – Вот сейчас дадим ход твоему заявлению, а ведь самого преступления не было, только попытка. А это уже другой поворот… да и сам Шелестов – парень со всех сторон положительный. Да еще его семья наймет хорошего адвоката, - Колесов многозначительно взглянул на Маринку, - они могут себе это позволить, мать-то Антона наследница теперь, все об этом говорят. Ну, вот и закрутится дело, а там, глядишь, ничего и не докажут. Может такое быть? Может. Ведь самого факта не было.
- Колесов, ты что работать не хочешь?
- Почему же? Я как раз работаю. Так что подумайте, гражданка Смелякова, еще раз. И еще скажу: свидетель у вас шаткий, доказательств – кот наплакал. А вот со стороны Шелестова – уже ходоки пошли, люди знают парня, горой за него.
Маринка поднялась. – Всё? Я могу идти?
- Можете идти. Пока. Кстати, хочу заметить: за клевету тоже можно привлечь.
___________
Людмила, не могла сидеть на месте, ходила по дому, поглядывая в окна. – Ну где она ходит? – с досадой шептала женщина.
Наконец, открылась калитка, и Маринка со злостью хлопнула ею. Быстро вошла в дом, швырнула куртку, не убрав в шкаф.
- Одежду-то прибери, чего швыряешь? – заметила мать.
- Отстань.
- Вот так сколь лет, что не скажи: «отстань». А теперь на все село ославились.
- Слушай, ты вообще на чьей стороне? – Маринка подошла к Людмиле и злость появилась в ее глазах.
- Да на твоей я стороне, поэтому и говорю: забери заявление.
- Не дождешься!
- Ну, смотри, как бы тебя саму не посадили… все уже шепчутся, что ты Шелестовых шантажируешь.
- Да плевать, что они говорят. А Шелестовым деваться некуда – пусть деньгами делятся.
Людмила кинулась к дочери, схватив ее за руку. – Остановись, слышишь! Против тебя самой все обернется… я же понимаю, что не трогал тебя Антон, придумала ты все это. Одно не могу понять, чего он к нам в дом зашел… вот это мне непонятно.
- А теть Зоя? Она же все видела,- крикнула Маринка.
- Да что там она видела? Бормочет, что за ситом зашла, а толком ничего не разглядела. Ну вроде прижалась ты к нему, закричала, а больше ничего. – Людмила пыталась обнять дочь. – Маринка, одумайся, плохая это затея, против себя копаешь. Да и разговоров сколь, нам же здесь жить…
- Это тебе тут жить.
- Ну, хоть и так. Я родилась тут, выросла, все друг друга знаем.. Уже все за спиной шепчутся, смотрят с осуждением… ну, зачем нам такая слава, дочка, ну прошу тебя, забери заявление, с огнем ведь играешь…
Маринка встала и с презрением посмотрела на мать: - Что? Папеньку Антошкиного жалко? Надеешься чистенькой выйти из этой истории? Все надеешься, что дядя Андрей к тебе с чемоданчиком придет?
- Замолчи! – Людмила замахнулась, но усилием воли сдержалась. От душевной боли ей хотелось кричать, даже ударить.
- Не смей осуждать мать! И не смей попрекать за мои чувства! Молодая еще, да больно прыткая, напролом решила пойти… да смотри, как бы самой не сломаться. - Людмила, сдерживая слезы, ушла в кухню, и, сев у окна, замолчала, не поворачиваясь к дочери.
Маринка схватила куртку, и бросилась к двери: - Да пошли вы все! И ты тоже! Сиди тут у разбитого корыта, раз не хочешь нормально жить! – она выбежала из дома.
- Нормально – это как? – закричала Людмила, а потом разрыдалась.
Заявление Маринка забрала в тот же день. Колесов даже бровью не повел на действия Смеляковой, словно наперед знал, что так и будет. Неторопясь, подписал пропуск и невозмутимо подал его Марине. – Ну, будь здорова, Смелякова, больше не подворачивай ногу, а то вдруг не окажется рядом такого, как Антон Шелестов, готового дотащить тебя до дома, так и будешь по жизни ковылять.
- Погоны береги, - бросила Маринка на прощанье.
_________
Антон с Катей сидели на скамейке у старой березы, что росла у больницы.
- Ну вот и все, забрала Маринка заявление, - сказал Антон, - все, что было, бред какой-то, во сне не приснится такое. Родителей жалко, деда с бабушкой жалко – перенервничали все.
- И я тоже переживала, - призналась Катя, - но ни одной минуты не сомневалась в тебе, уж Маринку-то знаю давно, с самой школы. Помнишь, в поход ходили двумя классами. Это перед выпускным уже было. Ленка Лапина тогда ногу натерла из-за тесной обуви, и мальчишки, по очереди, несли ее. Так вот Маринка тогда тоже заявила, что нога болит, и вы с Сашкой тоже подхватили ее и несли почти до самого села. А на другой день она смеялась, рассказывая, что обманула всех, ничего у нее не болело, просто лень было пешком идти. Так что знаю я ее, эту Смелякову.
- Да уж, получается, только я один не знал. Вообще-то догадывался, но даже подумать не мог.
А у нас, представляешь, Петровна уже хотела подписи в твою защиту собирать, - сообщила Катя.
- Это что за подписи?
- Ну, чтобы тебя защитить.
Антон улыбнулся. – Слушай, приятно, столько людей готовы были защитить нас. Да-да, именно нас, - он обнял девушку.
__________
Людмила торопилась домой, чувствуя неладное. Еще на работе узнала, что Маринка забрала заявление. «И откуда они так быстро все знают?» - думала она. «Я – мать, еще ничего не знаю, а тут уже всем известно. Скорей бы доработать».
Она открыла калитку, увидев на двери замок, сердце стало учащенно биться. Открыла шкаф и увидела, что часть Маринкиных вещей исчезла, да и чемодана ее не было. Людмила устало опустилась на стул, казалось, силы покинули ее. «Уехала. Уехала, не попрощавшись. Как же так можно?
- Она сидела с минуту, потом опомнившись, вышла из дома, даже забыв закрыть дверь.
Она бежала по улице на остановку, которая была недалеко от дома и как раз на окраине села.
Увидела стройную фигурку дочери в яркой курточке, рядом никого не было, и только машины с шумом пролетали мимо.
- Марина, - закричала она. Но дочь даже не повернулась. Она голосовала, пытаясь поймать попутку.
Остановилась иномарка, и девушка, взяв чемодан, направилась к ней.
- Стой! – Людмила успела схватить ее за руку. – Ну, стой ты!
- Отстань, я уезжаю! – Маринка пыталась оттолкнуть ее.
- Ну что, едем? – крикнул водитель.
- Езжай! – Людмила махнула ему.
- Ты чего прибежала? Чего распоряжаешься? – со злостью спросила дочь.
Людмила обняла ее, крепко сцепив свои руки, чтобы Маринка не вырвалась. – Подожди чуток, автобус придет скоро, на нем и поедешь.
- Не указывай!
- Да успокойся ты, дурочка моя,- Людмила стала говорить тихо, и слезы катились по лицу. Она стала гладить Маринку по голове. – Успокойся, доча, успокойся. Уедешь, я не держу. Только ты звони мне, прошу тебя, дочка, звони. И приезжай. Ты же у меня одна, и я у тебя одна, куда же нам теперь…
Маринка усмехнулась. – А ты что больше не стыдишься меня? Сама же говорила: что люди скажут…
- А люди уже всё сказали. Да и что мне люди, лишь бы у тебя жизнь наладилась. Люблю же я тебя, ты же моя кровинушка… ты только звони мне, слышишь, звони. А уж я тебя любую приму, моя ведь ты дочка. Я тебе и денег вышлю, погоди, вот зарплату получу, ты только головушку свою никуда не засовывай, ты ведь умная, сообразительная, красивая… а если учиться пойдешь, так ведь я найду деньги, для тебя найду… Ну что ты молчишь?
- Автобус идет, - сказала Маринка.
Людмила подала дочери чемодан.- Приезжай, доченька, ты ведь у меня одна, - со слезами крикнула Людмила. И потом стояла долго, глядя вслед автобусу. Очнулась, когда звякнул телефон в кармане. Открыла и увидела сообщение от дочери: «Я позвоню».
И всё. Сразу мир стал другим. Эти два слова заставили ее улыбнуться. Это как после грозы выглядывает солнце – вот примерно такое состояние было у Людмилы.
***
Проводив Катю на смену, Антон вернулся домой, услышав по дроге тревожную новость.
- Мама, пожар!
- Где пожар?
- Окраина горит, мастерские загорелись, огонь может на дома перекинуться.
Послышался вой пожарных сирен.
- Что же делать? А если и правда до нас доберется огонь? И отца дома нет.
- Мама, я видел папу, он побежал к мастерским вместе с дядей Мишей.
Ольга накинула плащ и вместе с Антоном вышла из дома. Уже темнело, и было хорошо видно, как вдалеке, на окраине села, полыхал огонь, озаряя округу. Это было огромное пламя, направление ветра как раз в сторону села, и огонь запросто мог перекинуться на дома.
- Я к отцу! – сказал Антон.
- Стой! – крикнула Ольга, - иди домой и на всякий случай собери документы, бабу Машу предупреди, и тоже пусть документы заберет и козу свою пусть выведет. А потом беги к нашим – к деду с бабой, присмотри там за ними.
- Но мама…
- Не спорь со мной, мне надо узнать, где Андрей и что с ним.
Воздух был пропитан гарью и удушающим дымом. Было невыносимо жарко и душно.
На последней улице Ольгу остановил пожарный, дальше проход и проезд запрещен. Тут же стояла кучка односельчан, обсуждающих последние тревожные новости.
- Говорят, кто-то уже обгорел, на скорой увозили. Вроде из нашего села мужчина пострадал, в мастерских работал.
- А если на дома перекинется, без жилья останемся, хоть бы подмога из района пришла, а то машин не хватает.
Сердце забилось от тревоги. Только-только все наладилось. И с Антоном утряслось, заставив понервничать всю семью, и Андрей домой вернулся… правда, по-прежнему спит в зале. Но это от того, что тяжело теперь наладить жизнь, как прежде. Разрыв, он ведь быстро происходит, а сшить потом – сложно бывает, рубцы долго зажить не могут.
- А кто там из наших на пожаре? – спросила Ольга.
- Да есть несколько мужиков, еще раньше пожарных подоспели, затушить пытались, чтобы к селу огонь не подпустить. Вроде, как и ваш муж там, - сказала знакомая женщина.
- Вы видели Андрея?
- Андрей и Мишка – друг его – точно туда бежали, это я видел, - включился в разговор седовласый мужчина.
- Господи! Неужели он там? – подумала Ольга.
И тут она увидела в метрах пяти от себя Людмилу. Она стояла на ветру и смотрела в сторону горящих мастерских. - Все село может сгореть, если не потушат, - испуганно пробормотала она, - наши местные мужики, говорят, туда побежали.
- Мне сказали, что и Андрей там, - подключилась к разговору Ольга, не понимая, зачем она это ей говорит.
Людмила с тревогой взглянула на Ольгу.
- Ну что там? – Ольга услышала позади себя запыхавшийся голос Натальи. – Говорят, что пожарных не хватает, поэтому наши местные там.
Ольга повернулась. Перед ней стояла совсем другая Наташка. Не та, которая на днях истерично выговаривала свою обиду. Перед ней стояла женщина, которая боялась пожара и переживала за людей. К тому же тот момент, когда случилась беда с Антоном, Ольга тоже хорошо помнила, именно тогда Наталья предложила свою помощь.
- Мне сказали, что там Андрей и Михаил, - ответила Ольга.
Подоспевшая Светлана, жена Михаила, запыхалась от быстрого шага: - А мой-то, сивый мерин туда же полез, тоже мне, спасатель,- возмущалась Светлана.- А мне тут стой, переживай…
- А может помощь нужна? – спросила Наталья. – Слышите, девчата, может там воды не хватает, так надо организовать.
- Да не пускают туда,- сказала Людмила, я бы и сама побежал, у нас же тут у всех свои дома, а и село наше одно на всех.
- Это точно, одно на всех, - сказала Ольга.
Женщины, стояли рядом и смотрели в сторону пламени, которое никак не хотело сдаваться. И понимали, что там Андрей и его друг Михаил и другие односельчане пытаются потушить пожар, чтобы защитить дома.
Ольга почувствовала, как ком подкатил к горлу от тревоги и переживаний за мужа, которого еще несколько дней назад она ненавидела. А сейчас ужаснулась от этой мысли, что столь огромная трещина пролегла между ними. Она вспомнила, как Андрей защищал Антона, как успокаивал ее, как хватило у него сил и терпения спокойно разговаривать с Маринкой, одним словом, владеть собой в той сложной ситуации.
- Господи, помоги им, - выдохнула Наталья.
- Пусть все будут живы, - словно обращаясь к кому-то свыше, сказала Людмила.
Вновь послышался вой сирен: на помощь шли пожарки из района. Люди облегченно вздохнули и немного приободрились.
Потом мимо промчалась скорая.
- Господи, а если с ним что-то случилось?! – вскрикнула Ольга.
- Не думай о плохом, - сказала Наталья, - вернется, должен вернутся. – Она повернулась к Ольге и прошептала: - Прости меня.
Ольга взяла Наталью за руку. – И ты меня прости. Прости, что счастливая. Я ведь и правда, все эти годы была счастливая.
- И дальше также будет,- сказала Наталья. – Лишь бы скорей пожар потушили… а ваша любовь с Андреем - она никогда не сгорит.
Пламя уменьшилось, и было заметно, что в этой битве с огнем люди вышли победителями. Народ стал расходиться.
Домой Ольга пришла почти без сил. Единственное, о чем думала – узнать, что с Андреем. У калитки ее встретил Антон.
- Мама, ты где ходишь? Папа уже дома.
- Что?!
- Я говорю: папа дома, только что пришел.
Она сразу забыла про свою усталость и кинулась в дом. Андрей как раз успел снять футболку – грязную и местами подгоревшую; чувствовался запах дыма.
Лицо его было в саже. Несколько секунд она стояла, глядя на мужа, не решаясь ничего сказать. Андрей коснулся рукой ее растрепанных волос, потом обнял, и она уткнулась лицом в его плечо.
Татьяна Викторова
Продолжение по ссылке: