Если воспринимать окружающую действительность с некоторой долей внимания и – особенно – с углублением в историю, то можно нарыть {во всех смыслах!))} много чего интересного.
Недалеко от пл. А.Невского, за одноимённой лаврой, в каких-то двух километрах от не менее одноимённого метро – находится Финляндский мост.
Особенности моста
Мост этот исключительно железнодорожный. И даже двойной!
И название у него двойное.
Изначально, по завершении строительства сооружения к 1912 году, его хотели наречь в честь царя-батюшки Ляксан-Палыча (это который с порядковым номером “один”: Александр Первый). Но потом одумались. Да и некогда стало — война-с.
Так что решили обратить внимание на то, как путепровод кличут в народе. А кликали (так вот с какого древне-руссъкаво глагола проклятые капиталисты своровали свой богомерзкий click))) мост в народе Новым и, да, Финляндским. Последнее название-то и прижилось официально.
А всё почему? Потому что переправа была призвана соединить российскую железную дорогу с {как ни удивительно} финляндской.
Хотя есть авторская версия, что название подхалимски совместили с титулом вышеупомянутого самодержца. Тот ко всему прочему служил ещё и великим князем Финляндским. Да и наша была тогда Финка-то! ;))
Интереснейшей же особенностью моста является, к слову, не всякие двойные нюансы, а то, что мост этот как бы разводной.
“Как бы” оттого, что — центральная часть:
- не разводится для пропуска судов;
- не открывается в наклоне, как большинство остальных питерских мостов;
- а поднимается подобно лифту по центральным опорам параллельно поверхности воды!
Таким образом, можно совершенно наглядно наблюдать, как функция порождает облик. Очень интересный облик!
Тем более, что мост такого типа – единственный в Санкт-Петербурге.
Церковь
Облик моста не менее интересен, чем красивейшая церковь, расположенная тут же, у моста.
Это — Храм чудотворной иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость (с грошиками)».
По слухам, к такой красоте приложил руку и средства глава одной известной корпорации. Которого крестили тут во младенчестве.
Церковь возвели за пятнадцать лет до строительства моста.
История места
И наконец, самое главное! ))
Ради чего, собственно, и состоялось это фотопутешествие. Кстати, да: все фотографии в этой статье (за исключением отмеченной особо) – авторские.
Так вот. Храм не ставится в пустоши. Храм возводится для людей.
А люди живут там, где их что-то кормит: земля ли, или производство.
С конца XVIII века на территории, окрестные будущим Финляндскому ж/д мосту и Скорбященской церкви, небезызвестный князь Потёмкин по указу ещё более небезызвестной Екатерины II (порядковый номер “два”, ага)) — перевёл сюда Императорский стеклянный/фарфоровый завод. И жизнь закипела!
Обитал тут люд рабочий да бедный. Который, дабы не таскаться в Александро-Невскую лавру и выстроенный позднее коварными хлеботорговцами Борисо-Глебский приходской храм, решил отстроить себе свою личную церкву. На что фактически сам себе денег и собрал. А потом к сбору подключилась вообще вся православная Россия. И даже купцы безвозмездно вложились строительными материалами.
Так Скорбященский храм и возвели.
То есть, когда спохватились строить мост, место уже было плотно заселено и усыпано жилыми постройками.
Что делать? Решение пришло неожиданное (для того времени) и гениальное: строить мост – вернее, эстакады к нему – на опорах. Вместо традиционной насыпи. Которая разрезала бы местность; и мало того, что повлекла бы за собой демонтаж целых кварталов, так ещё бы прервала живое сообщение частей города между собой.
Самое удивительное [для меня как для архитектора] это вид эстакады. У неё же абсолютно современный облик!!
Кстати, сам мост тогда был одинарным. Хоть и двухпутным. )
Вторую часть, идентичную первой, добавили значительно позже, в 1983 году (закончили в 1987-ом). Тогда в мост врезался рефрижератор “Комсомолец Татарии” с 500 тоннами ряпушки на борту. Решили не просто восстановить, а и улучшить. Так мост стал двойным.
Хотя самым известным событием является исключительный случай, произошедший в 1963 году. Тут совершил аварийную посадку на воду ТУ-124, у которого отказало шасси. А потом и двигатель — когда самолёт кружил над городом в ожидании разрешения на посадку.
Пилоты ювелирно вцелили стальную птицу в крохотные 400 метров извилистого русла реки между мостами (строящимся Александра Невского и Финляндским)!!! Это не только один из редчайших случаев (всего семь за историю посадок на воду), когда никто не пострадал; но и подвиг, и пример бесконечного мастерства советских лётчиков!
***
Впрочем, довольно исторических экскурсов. Ведь ключевое уже прозвучало: здесь располагался Стекольный завод!
Берег сокровищ
Завод (хоть стекольный, хоть какой) – есть производство. Процесс! Выпуск продукции и поиск решений того, как и в каком виде эта продукция будет представлена.
Соответственно, имеют место быть образцы, не вышедшие в продажу, с технологическим браком, бой, излишки… Да мало ли! ))
И это «да мало ли» постепенно накапливается.
Куда же девать такое добро? Особенно по факту, что при царском режиме мусоровозов особо не наблюдалось.
Да в реку же! )))
Ну и – в культурные, так сказать, пласты. В наследство будущим юным [и не очень] археологам обоего пола.
За четверть тысячелетия накопилось немало!!
И сейчас (да и всё это время) Нева на/раз-мывает сии залежи, выбрасывая на береговую отмель исторические артефакты. Это – всеразличные частички: стекла, фарфора, изделий… Многие из них с узорами, цветные.
Сосредоточены осколки, понятно, в локации завода и прилегающего к нему Стеклянного городка. То есть, около как раз Финляндского моста.
Но следует быть осторожнее! Вдоль береговой кромки бродят боевые энтузиастки фанатичного вида. С грабельками!! )))
Они отгоняют пришлых охотников за черепками, культурно ругаясь всякими словами, самое страшное из которых “мадларкинг”.
Это активистки судного дня… небольшого музея, созданного на общественных началах и, в принципе, являющего собой уникальное место, где представлена натурная история Императорского фарфорового завода.
***
МАДЛАРКИНГ (MUDLARK)
— от соединения двух слов: mud [грязь] + lark [забавляться, резвиться]
***
В конце XVIII века в Лондоне бедняки стали шариться по берегам Темзы в поисках чего-либо хоть немного ценного. Для дальнейшей продажи найденного, само собой!
Забавно, что в современном английском mudlark означает «беспризорник», тогда как изначально это слово было синонимом слова «свинья».
Сейчас движение приобрело официальный оттенок и просто так по берегам в столице Туманного Альбиона уже не прошвырнёшься. Теперь собирать {культурный} мусор могут не только лишь все, а обладатели специального разрешения, состоящие в организации «Society of Thames Mudlarks» (вступления ждут по нескольку годков) и обладающие опытом раскопок (тоже с разрешения!)) не менее двух лет.
И это ещё не все препоны. ;))
Так-то, собирая хабар, несмотря на все мучения с допуском, углубляться в ил можно лишь на три дюйма (7,5см)!! И только в шести специально отведённых для этого зонах.
Копать же ниже имеют право опять не все, а — особо избранные. Тоже, понятно, в зонах. Зато – на глубину до ярда с футом (~1,2м).
Причём! Да-да, массив издевательств над несчастными лондончанами ещё не окончен. Дамокловым мечом на всём [псевдо]археологическом пути избравшего такое мазохистское увлечение висит глаз Порта/Музея Лондона. Допуск просеивать темзовый песочек выдаётся только тем, кто выдержал все эти годы без его [Музея] замечаний.
А и дорвавшись наконец, мадларкинец обязан письменно описывать свои находки, предоставляя всевозможные отчёты о.
У нас, слава Богу, такого безумства нет! ))
***
Зато есть не в меру ретивые приверженки самобытного музея. Они почему-то (в своей голове))) приватизировали берег и считают, что собирать стекляшки могут только они. О чём дамочки настоятельно сообщают, поигрывая грабельками в заскорузлых ладошках и нехорошо улыбаясь. ;))
Документ о приватизации береговой линии они не предоставляют. Хотя, думается, справка у них всё-таки есть. Правда, иного характера и из другого учреждения. Учреждения – тоже направленного на заботу о людях. С жёлтыми стенами такое…
Тем не менее, работа музея достойна восхищения! Целые предметы встретить нереально. И энтузиасты по крошечным черепкам восстанавливают облик той или иной вещи.
Затем по возможности на барахолках ищется «осколочная» реликвия, описывается, каталогизируется и помещается на экспозицию.
За несколько лет увлечённые активисты(-ки) собрали впечатляющую коллекцию!
Видовая (и вкусная) страница Петербурга
А вообще, к Финляндскому мосту можно придти просто затем, чтобы насладиться видами и прогулкой по паркам. Пара бульваров — Стеклянного городка и Ленинградских Мукомолов — очень располагают к неспешной ходьбе под приятную беседу.
По окончании или даже в середине прогулки (что удобнее, кстати, если посетить оба бульвара) крайне рекомендуется заглянуть в крошечное кафе на территории Скорбященского храма. Здесь торгуют пирожками и горячими напитками типа кофия и какавы с чаем.
Особенно показалось вкусным какао, к слову! ;))
Снедь можно употребить внутри. Но лучше выбраться на набережную, где установлены необыкновенно романтичные столики.
На столиках в хрустальных бутылочках стоят ромашки – настоящие! Они сейчас, в июле, массово… да что там! – чуть ли не плантациями кустов)) произрастают вдоль-по береговой линии, у воды.
Скорбященский послушник {али какой иной раб божий [и церквы]} охапками срывает солнцесрединные цветы и носит к храму. А часть — в кафе.
Каждый час золото куполов радует мерным набатом главного колокола и переливами звонницы.
В Питере — хорошо! И интересно!! ))
.
