— Вы верите в судьбу?
Рядом со мной на скамью присела женщина.
— Это вы мне?
— Даже не так, не в судьбу, в знаки, подсказки свыше?
Женщина была яркой. Волосы распущены, густые, длинные. Серёжки висят в ушах, камни переливаются. Серебро или белое золото? Юбка как у цыган, широкая, до пят, безразмерная, два солнца (как сказала бы моя мама — швея), большие маки прикрывали стройные ноги. Кажется, подними она её по краям и взлетит.
— Скорее нет, чем да. Я реалист и не верю, что кто-то там из неба разговаривает с нами, или нас ждёт за поворотом наша судьба. Руки. Вот что создают наш мир.
— Руки... Интересно вы сказали. Обычно люди верят в судьбу, даже больше, ждут её.
— Может и так. Мне всё равно.
— А я вот верю в знаки. Сегодня я должна была встретиться с вами. Да-да, с вами, — подтвердила женщина, после того как я недоумении на неё взглянула.
— Мы с вами не знакомы. И мало ли... — не закончила я фразу.
— Я расскажу вам одну историю, тем более вы не торопитесь. Да и куда вам, дома никто не ждёт, — не обращая внимания говорила женщина—цыганка, — началось ещё с детства. Мне было шесть, а может пять, не припомню точно, до школы. Я стала замечать детали, которые простым людям было невдомёк. Когда моя мама выходила второй раз замуж, она споткнулась на пороге в дом. Ей уже дом давал подсказку, что не примет её. А она туда же, в омут любви. Как понимаешь, не сложилось. Расстались, и я сменила вторую школу. Или моя любимая, птица стукнулась в окно — жди беды.
— Это всё интересно, может быть, для кого-то. Но причём здесь я? Я вас впервые вижу и это вы подсели ко мне, хотя в парке куча скамеек, хотя бы вон, — пальцем ткнула вперёд, — напротив, свободная.
— Ш-ш, — прошипела она и продолжила, — пять минут ваших отниму, это зёрнышко в амбаре. А вы лукавите, когда сказали, что не верите в знаки. Месяц назад кто видел вокруг себя знаки? Первое, пропало кольцо, подарок его на день рождения. Второе, случайная встреча на перекрёстке, поссорились тем же вечером. Ах, главное забыла, чутье, вас же оно дëргало изнутри, пугало, а вы всё равно кинулись, как вы там сказали, руками создавать ваш мирок.
— Думаете, это приятно, выслушивать бредни странной женщины в маскарадном костюме. Нарядились цыганкой и стали судьбы видеть? Мать споткнулась, и разошлись? Не смешите! Да просто он не любил, да ещё и дама с прицепом. Кольцо пропало — да, лежит где-то в глубине канализационных труб. Перекрёсток, скажите честно, на ходу сочинили. Чутьë... Чутьë! Мать его! Все сомневаются, когда разлад в отношениях. Руки из *опы растут, вот и вся магия. В следующий раз, лучше подготовьтесь.
Я резко встала и пошла, цокая каблуками. А она вслед смеялась холодным острым смехом. Сверлила мне спину, что в том месте, ровно между лопаток, заныло.
— Убегай! От судьбы не убежишь! Страшно признаться себе, что чуяло сердце. Не твой он, не твой.
— Дура чокнутая, — злобно крикнула ей в ответ.
Не мой. Все они не наши! Никто никому не принадлежит. А то, что поспешили, не проверили чувства, особенно факты, ну, с кем не бывает?! Никто не ждёт, тут, конечно, прогадала, Рыжик дома. Спит на диване, а может на коврике перед ванной. Каждый вечер встречает. Выгнет спинку, хвостом поманит, лапкой наступит на тапочку, мол, хозяйка, держи, оберегал весь день. Кого только не терпит наша земля?! А на Мишку была зла, ох как зла, готова была расцарапать ему лицо. Так и бы врезала, за враньё. Лгун и бл*дун, оказался Мишка. Ладно. Забыто. Зачëркнуто. Впереди вся жизнь, — размышляла по дороге я.
Тем временем, женщина-цыганка встала и побрела домой. Устала, стойкая оказалась баба. Не поверила, ни слову. К чему это весь маскарад, и которая по счету будет баба? И всё из-за него, мужа Мишки.
И в горе, и в радости, и в мире нет такой силы, которая смогла бы нас разлучить... Придумала же себе клятву, всю жизнь теперь неси.
Месяц слежки, интриг за их спинами, и итог — усталость и разбитое корыто. А так ли он достоин этого?! Нет, хотя чего это я? У нас сын, дочь и квартира в ипотеке. Как говорила бабушка: «Перемелется — мука будет. Да, и возраст возьмёт своё».