Начало, первая глава
Свадьбу сыграли скромную. На удивление родные Любы отнеслись к ее замужеству вполне адекватно. Семейная жизнь складывалась, как в мечтах. Муж оказался заботливым и внимательным. Сынишка рос спокойным и послушным. Люба не могла нарадоваться счастью своему. Но недолго оно продлилось.
Когда сыну было три года, Люба родила дочку. Паша начал все чаще куда-то уходить, иногда не ночевал дома, а иногда от него пахло спиртным, хотя раньше никогда не выпивал.
Любаша попыталась однажды поговорить с мужем, чтобы развеять сомнения, но он не стал оправдываться и во всем признался.
- Ну да, ты права, я встретил другую. Не интересно мне с тобой стало, Любань, пойми. Ты вся в заботе о детях, мне внимания никакого. Чувствую себя лишним, хоть убей! А она дает мне то, что нужно мужчине. Она полностью мне принадлежит, ни с кем делить ее не приходится. Извини, я уйти хочу.
Любаша замерла, не в силах поверить услышанному. Как ни странно, не было ни слез, ни обиды. Но сердце щемила непонятная грусть и тоска по тем счастливым моментам, которые, как ей казалось, никогда не прекратятся. Люба сглотнула подступивший горький ком и, кашлянув в ладонь, тихо ответила:
- Иди! Я не буду удерживать, это было бы низко для меня, но Никиту я тебе не отдам. Это мой сын, и за него бороться буду серьезно.
-Да, без проблем! Ты не волнуйся так, я и не собирался забирать его. Он к тебе привык даже больше, чем ко мне, поэтому я не против!
Он поспешно скидал в чемодан свои вещи, которых было не так уж много и почти выбежал из дома, оглядываясь с какой-то опаской, будто боялся, что его не отпустят.
Когда захлопнулась дверь, Люба упала на кровать, уткнулась лицом в подушку и лишь теперь позволила себе выплеснуть слезами все переполняющие эмоции. Она надеялась в глубине души, что Паша одумается, вернется. Ей казалось в этот момент, что перекрыли доступ воздуха, удушье предательства не отпускало, сдавливая грудь.
С прогулки вернулись мама Любы и дочка с сыном.
- Что такое? – с ходу спросила мать, увидев красные глаза своей дочери.
- Паша ушел… К другой… Совсем!
- Ой, Любаня, говорили мне бабы, что видели его с какой-то фифой не раз. Не хотела я тебя расстраивать, думала нагуляется кобель, да домой вернется, а он нет, из дому убежал! Вот же ирод! Ну, да бог ему судья! Не пропадем пади-кась.
- Мама, как мне жить без него?
Люба снова расплакалась.
-Как все! Живут другие, не пропали, и ты не пропадешь. Таких красавиц да хозяек днем с огнем не сыщешь. Еще встретишь достойного мужика, не то что этот… Сразу видно было, да не отговаривали мы тебя, чтоб не винила потом. А может, надо было…
-Не надо было! Я Никиту люблю, и он меня, только ради него ни о чем не жалею.
- Ну, вот и правильно! Живи ради детей, а счастью если суждено быть, мимо не пройдет! Выше нос, давай, не раскисай, нечего ему видеть, как ты страдаешь. Пусть смотрит, какая ты счастливая будешь без него!
Люба посмотрела на сына, увлеченного любимыми машинками, взглянула на дочь, тихо посапывающую в коляске и улыбнулась. «Не пропадем!»
А через пару месяцев в дом снова пришла беда. Люба возвращалась из магазина с сумками в руках, когда из-за угла неожиданно выскочил велосипедист. Она пыталась отскочить в сторону, но велосипед свернул туда же и сбил Любу с ног. Подняться самостоятельно она не смогла. Велосипедист очень быстро скрылся, не оказав элементарной помощи. Люди, проходящие неподалеку, подбежали к женщине и попытались помочь подняться, но она не могла. Сильно болела нога. Скорая помощь приехала на удивление быстро. Травма оказалась серьезной. Любе срочно сделали операцию, и нужно было провести долгое время в больнице, так как из-за смещения перелома потребовалась растяжка на спице.
Старшая сестра забрала к себе дочку Любаши, а мама приглядывала за сыном. Любе было очень больно и досадно от того, что она теперь долгое время не сможет полноценно заботиться о детях. Сначала в больнице проведет столько времени, а потом еще на костылях ходить придется, как предупредили врачи.
После двух недель, проведенных в стенах больницы, Любу навестил Паша. Он вошел в палату, в белом халате, накинутом на плечи и присел на стул рядом с кроватью Любы. Ее сердце трепетно забилось в надежде услышать сова раскаянья и обещание вечной любви. Выглядел он неважно. На рубашке не хватало пары пуговиц, волосы были взъерошены. Так обычно бывало, если он вовремя не стригся. В парикмахерские он ходить не любить, Люба сама всегда подстригала его, а теперь, видимо, было некому… или некогда… Любаше было приятно видеть, что без нее он не совсем опрятен и ухожен, поэтому она и подумала, что решил вернуться, понял, оценил в сравнении, но нет, он явился по другому поводу.
- Любань… Ты это… Развод короче срочно нужен. Я вот бумаги принес, подпиши, будь другом.
Люба не смогла сдержать слезу и тихо спросила:
-Кем быть? Другом? Ты ничего не путаешь? А я то думала, ты помочь решил. Детям скоро есть будет нечего, я теперь не смогу работать долго, а ты о разводе заговорил… И ведь время подходящее нашел…
- А что время… Жизнь идет. Мне надо свои дела решать. Галка беременна, двойню ждем, вот… Надо срочно узаконить отношения, а то теща скоро съест меня…
- Теща, значит, съест? Двойню ждете? А сыну с дочерью кто будет помогать? Учти, что я подам на алименты.
- Любаша, ну не режь ты меня без ножа, мы ж комнату снимаем, сейчас сама знаешь, сколько расходов будет с малышами, а у нас зарплату начали задерживать. Ну, будь человеком!
-Паш. Ты вообще сейчас в своем уме? Это я человеком должна быть? Я должна думать о том, как тебе жить, а ты о нас с детьми подумал? Уходи! И больше никогда не появляйся в нашей жизни!
Люба подписала документы и отвернулась к окну. Павел схватил бумаги и поспешил из палаты.
Люба чувствовала, как щеки обжигает слеза, как сердце сжимается от тоски, которую прогнать от себя никак не удавалось.
- Шелестова кто?
Люба услышала свою фамилию и повернулась.
- Я!
В дверь вошел мужчина в белом халате и направлялся к кровати Любы. В руках он держал папку с бумагами.
- Меня зовут Марат Викторович. Я теперь буду вашим лечащим врачом, пока Елена Петровна в отпуске.
Он задавал вопросы, на которые Люба отвечала автоматически, а потом пристально посмотрел в ее красные от слез глаза:
- А вы о чем слезы льете? Да будет вам известно, что любой стресс способствует замедлению выздоровления. Если хотите у нас подольше задержаться, плачьте на здоровье, я только за!
Он как то странно улыбнулся и вышел за дверь, а Люба решила для себя, что нет! Задерживаться здесь ей нельзя, дома ждут дети, она им очень нужна и ей самой без них ох, как плохо!
Она строго настрого приказала себе забыть мужа, выбросить из головы, не думать! Никакая это не любовь, если ее так просто можно предать. Он не любил, это факт, а она… Как ни старалась, не получалось забыть, обида скребла изнутри, словно кошка.
«Видно, доля женская такая», - решила Люба и запретила сердцу еще хоть когда-то увлечься. «Все! Конец! Остановок больше нет! Жить буду только ради детей и мамы! Больше никто не нужен нам. Не бывает верных и порядочных мужчин!»
А когда на следующий день новый доктор Марат Викторович вновь вошел в палату с широкой улыбкой, Любе стало не по себе. «Все мужики такие! Улыбаются ходят чужим женщинам, а жены ждут их дома, верят!»
- А у меня для вас, Любовь Ивановна, хорошая новость. Сравнил ваши снимки и скажу, улучшения на лицо. Быстро вы идете на поправку, а значит, скоро и домой отправитесь!
Для Любы эти слова стали самым настоящим елеем. Теперь она смотрела на врача уже другими глазами, как на врача, заботливого и внимательного, она старалась не видеть в нем мужчину, такого как все, и на душе стало легче...
СЛЕДУЮЩАЯ, ТРЕТЬЯ ГЛАВА