Султанов, Егоров и генерал Лазарев стояли у окна с высоким подоконником, когда в половине восьмого вечера в самый разгар танцевального бала к учебному корпусу подъехал автомобиль с проблесковыми маячками наверху. Все трое выглянули в окно. Оперативная машина, сверкая синими огнями, развернулась у ворот и остановилась на площадке у широкой лестницы фасада здания. Первым вышел Игорь Коломийцев, за ним Наташа, замыкающими были Сева Ткачук, водитель этого авто, который захлопнул машину на замок, и майор Терещенко. Все четверо быстро забежали в массивные открытые настежь двери и прошли в актовый зал.
- О-о-о! - кинулся к ним навстречу Султанов. - В нашем полку прибыло, наконец-то!
Он начал любовно тискать всех вновь прибывших - прижал к себе Наташку, пообнимался с Терещенко, похлопал по плечам Игоря и Севу, а потом увёл всех в свой уголок где с Егоровым рядом разговаривал весёлый сегодня генерал Лазарев.
К ним тут же протиснулся Славка сквозь толпу, увидев своих друзей, и сразу же отвёл в сторонку за колонну у соседнего окна. Там встав у подоконника, что-то прошептал им, и они все весело рассмеялись. Наташа осталась возле отца, она прижалась к нему, озираясь по сторонам, слушала весёлый диалог Султанова с генералом.
- Так я и знал, что все четверо в формах приедут, не когда было переодеться, - с досадой произнёс Султанов и недовольно поглядел на Егорову.
- Тут многие в формах сегодня и военные, вон, тоже, - ответил на это замечание Лазарев. - Конечно, кроме дам. Те, ишь, как все вырядились!
И действительно, Наташа робко взглянула на себя, и спряталась за отца ещё подальше, протиснувшись к самому подоконнику. А женщины были на диво сегодня хороши! Высокие причёски с начёсом, подтянутые формы, платья до колен, туфли на шпильках, тоненькие чулочки, косметика, бижутерия... Все пахли и сверкали, словно брильянты, разбросанные по ночному небу. Егорова улыбнулась в изумлении. А вот эта с лебединой шеей в чёрном декольте, что стояла рядом с военным в форме полковника инженерных войск, была на удивление хороша и выделялась среди всех и ростом и стройной фигурой. Класс!
- Кто она? - спросила Наташа, кивнув на эту удивительной красоты и грации, девушку.
- Дочь одного большого начальника, рядом с отцом стоит, - пояснил Лазарев. - Ты лучше скажи мне, девица-красавица, где твой Жигулин? Почему его нет сегодня?
Наташа смутилась.
- Он на день рождение к маминой подруге пошёл. Мама его просила и он не мог отказать.
- Похвально. Святое дело - день рождение друзей, хоть и маминых, - ответил Лазарев, улыбнувшись. - Ладно, ребята, у меня тут ещё дела есть. Надо кое с кем переговорить о важном, - и Лазарев, хитро подмигнув всем троим, быстро удалился, слившись с толпой танцующих и стоявших вдоль стены парочек.
- С тобой всё в порядке? Всё нормально? - спросил осторожно Егоров у дочери.
Она, ласково улыбнувшись, кивнула утвердительно и взяла отца за руку.
- Иди к ребятам, чего ты? - Султанов тронул её за плечо.
- Нет, я тут с вами побуду, - и Наташа упрямо встала ближе к отцу.
Она снова была зажата и немного растеряна от такого великолепия, которое видела вокруг, а эти дочки военных, её просто ослепили. Но ей было очень приятно, что вокруг так много красивых женщин. И всё-таки, её мама была самой-самой! Самой нежной, самой красивой и очаровательной, умной и доброй! Она улыбнулась от столь радужных, нахлынувших чувств и мыслей.
А за колонной снова раздался дружный и громкий смех.
- Вы, как четыре мушкетёра, честно! -смеялся Сева.
- И, кто же из нас, кто? - спросил Славка, хватая его за рукав.
- Ты, Славик, самый большой, значит Портос, бантика тебе только не хватает, - и снова смех. - Благородный Атос, понятно - это Терещенко, Арамис - Игорь, не высокий ростом, но умный, интеллигентный малый, - продолжал Сева.
- А д"Артаньян - Жигулин, что ли? - спросил Коломийцев.
Истомин откашлялся: - Жигулин - это скорее кардинал Ришелье!
И тут снова взрыв смеха.
- Ну чего, тогда на роль четвёртого - меня возьмём? - и Сева повертелся со всех сторон, демонстрируя свои формы.
- Где, кстати, твоя Лана? - спросил Истомин у Игоря. - Давненько ты про неё не рассказывал.
- Она не хочет больше с милиционером встречаться. Да и отец её, вы знаете, как к нам относится, - ответил Игорь, но без ноток грусти и укора. - Короче - послушала отца. Ну, значит, так тому и быть!
- Конечно, дружище, на этом жизнь не кончается, только начинается! - подбодрил его Сева. - У тебя такие ли будут!
И он вначале следующего танца потащил Игоря в круг и подвёл к стоявшей рядом с отцом-военным, молоденькой девушке. Сам тоже выбрал одну дамочку у сцены и на пару с ней, рядом с Игорем устроился в неспешном танце.
И тут Истомин с улыбкой во всё лицо, повернулся к оставшемуся у подоконника Терещенко:
- Ой, как мы тебя ждали! - он обнял Александра за плечи. - Наши женщины все... Нет-нет, ты погляди на этих голодных акул, - и он обвёл рукой этот сияющий зал, - как они на нас, на тебя, смотрят!.. Всем танцевать хочется с профессионалом. Ага!
- В том-то и дело, что акулы, - отозвался Терещенко и сверкнул своей заразительной улыбкой, от которой таяли все женщины, улыбкой, когда возле губ появлялись по-детски обаятельные складочки.
Эта пара у окна - Истомин-Терещенко - давно не давала покоя женской половине зала, но они продолжали свой весёлый диалог, несмотря на томные и жаркие взгляды роскошных красавиц сегодняшнего вечера.
- Слышишь, Сашка, моя Маринка хочет с тобой потанцевать, - шепнул ему на ухо Истомин. - Не откажи! Пошли к ней, вон она, стоит рядом с оркестром.
В это время из динамиков раздалась чудесная мелодия Поля Мариа "Влюблённые поют" и пролилась по залу волшебными ритмами.
Александр окинул взглядом Истомина и, наклонившись к нему, произнёс:
- Ты её привёз сюда, свою Маринку, вот ты сам с ней и танцуй. А я с Наташкой приехал...
- Не понял! Ты чего это? - и Славка в удивлении округлил глаза.
- Ничего, иди танцуй! - и Терещенко, оторвавшись от подоконника, толкнул Славку в сторону зала. Сам же, пробираясь сквозь толпу танцующих, пошёл к окну, где стояли его начальники.
Александр вышел к ним и галантно поклонился, затем обращаясь к Егорову, произнёс:
- Позвольте пригласить на танец вашу дочь, полковник, не возражаете? - и протянул сразу обе руки к Наташке, которая стояла и робко жалась к отцу.
- Кто же тебе может возразить! - ответил удивлённый Султанов за полковника Егорова, потерявшего дар речи.
- Я? Нет, я...- и она окинула быстрым взглядом свою форму.
- Наташка, иди сюда! - и Терещенко вытащил её из отцовских рук.
Она растерянно ответила на его жест и протянула к нему свои ладошки, которые сразу утонули в его тёплых руках. Александр быстро подхватил её и сразу повёл в круг танцующих.
- Зачем вы, Саша? - стоя рядом с ним в этом красивом танце под чудесную мелодию, спросила Егорова. - Я же в форме, не удобно. Не ловко, как-то!
- Ну и что? Я тоже в форме! - его энергия и задор не терпели возражений.
- Но... Но смотрите, сколько вокруг красивых, по вечернему одетых женщин! И многие хотели бы с вами потанцевать, я знаю, - снова завелась она. - Может быть это нужно для дела, и вы меня выбрали поэтому? - она подняла глаза на майора.
- Все дела мы оставили на работе. А сейчас мы на танцы пришли?
Она кивнула в ответ.
- Вот и танцуй!
Она держалась за него, легонько прикасаясь к плечу, сперва очень напряжённо, но потом его ласковая улыбка не оставили никаких сомнений в искренности и напряжение, копившееся за весь день, вдруг спало. Стало легко, появилась бодрость и она впервые за вечер рассмеялась.
- С кем это ваш Терещенко танцует? - спросил Султанова, подошедший полковник Пинский из гарнизона военного городка. - Что это за девушка в форме?
- Это его старший помощник, Наталья Егорова, - ответил Евгений Петрович, окинув полковника суровым взглядом.
- Что это он, не нагляделся на неё в кабинете за день? - усмехнулся Пинский и обернулся на свою, подошедшую дочь в декольтированном платье на высоких каблуках, которая смотрела вопросительно на эту весёлую парочку.
- А что тут удивительного? - переспросил Султанов. - Вместе работают - вместе танцуют!
Он откашлялся и упёрся взглядом в Алексея Михайловича, которого данная ситуация изумила не меньше, чем тех, кто сейчас задавал подобные вопросы.
- Ну-ну! - с улыбкой произнёс Пинский и, взяв свою дочь под локоток, отошёл в сторону.
- Не хочет, значит, наш майор, видеть рядом с собой подобие его Галины, - продолжал Султанов свои размышления, - а они такие теперь для него все. Смотри, они вокруг так и вертятся!
- А Наташка ему что, громоотвод, что ли? - буркнул себе под нос озадаченный Егоров.
- Подожди, Алёша, они наверное в кабинете о деле не договорили. Видишь, о чём-то переговариваются, что-то обсуждают, - успокаивал друга Султанов. - Чего ты?
- Ничего, просто так. Наташка с утра не в себе была и на вечер этот ехать не хотела, форму даже не сняла, потому что танцевать и не думала, плохо ей было. Только бы всё нормально обошлось, - почти шёпотом добавил Егоров в конце.
- Ты о чём? - Султанов вопросительно смотрел на друга, видя его настороженное лицо.
- Нет-нет, ничего, Женя!.. - а сам при этом подумал: "Ведь Терещенко не знает ничего. Только бы её сильно к себе не прижимал! По молодости девок так хватал, что синяки оставались потом." А рядом Султанов продолжал весело размышлять:
- Она, Алёша, не только громоотводом готова стать ради дела, но и телевизионною антенной. Девчонка твоя настырная и с головой. Это точно, какие-то совместные вопросы по работе обсуждают, ты посмотри на них! - Султанов продолжал, как и многие вокруг, наблюдать за этой парочкой.
Музыка закончилась, танцующие остановились.
- Пойдём, съедим мороженое! - предложил Александр, наклонившись к Наташе. - Смотри, в буфете уже Коломийцев сидит, пошли к нему.
И Терещенко взяв Наташу за руку, потащил её за собой в буфет.
Егоров видел, как они промелькнули мимо столиков и скрылись за поворотом коридора.
- Куда это они? - громко спросил он, повернувшись на каблуках.
- Побежали в буфет. Игорь там мороженое сидит ест, к нему подсели, - ответил Султанов и рассмеялся. - Чего ты хочешь, дети ещё!
На другом конце зала, тоже о них шёл разговор:
- Она в форме и понятно, танцевать не собиралась, - оправдывался перед Маринкой Истомин. - Вот они в буфете, сейчас спрошу! - и Славка кинулся туда же за их общий с Игорем столик.
- Чего, ребята, танцевать ещё пойдёте? - спросил он, усаживаясь рядом.
Игорь пожал плечами, а Терещенко посмотрел в зал, но промолчал. Наташа отрицательно закивала головой и Славка обрадовался.
- Ну вот, Сашка, - похлопал он майора по плечу, - идём сейчас к нам за компанию, - и он кивнул в сторону эстрады, - там великолепная куча баб, познакомлю!
- Ой и весёлый ты сегодня, Славик! - рассмеялся Терещенко, но толком ничего Истомину не ответил.
Наташа с Игорем переговаривались и ели шоколадное эскимо. Истомин что-то шептал на ухо Александру, прислонившись к его плечу, тот улыбался в ответ и покачивал головой. Заиграла музыка из "Крёстного отца" и к ним через зал двинулась жена Суханова. Уже когда подошла в плотную к их столику, Терещенко толкнул Игоря:
- Смотри, сыщик, за тобой уже пришли, - поднял рывком растерянного, низкорослого Коломийцева со стула, вытащил у него из руки недоеденное мороженое, и подвёл к Тамаре. - Танцуйте!
Славке оставалось только удивлённо наблюдать, как майор вытаскивал из-за стола растерявшуюся в конец Егорову и снова, протянув к ней обе руки, принял в свои объятия и повёл в круг танцующих.
- Зачем вам это, Саша? - уже серьёзным голосом, сверкнув глазами, спросила Егорова, когда танцевали с Терещенко уже второй танец подряд.
- Музыка хорошая, правда?! - уклонился он от прямого ответа.
Ему не хотелось этого вечера в военном училище, не хотелось вообще сюда ехать, но утром его попросил Султанов, чтобы были всем отделом и вот, он тут со своими ребятами, и надо как-то соответствовать, а лучше сейчас держаться ближе к своим и подальше от этих чужих размалёванных дамочек, стреляющих глазами из всех углов по приморским холостякам. А его слава уже известная, и не хотелось ничего к ней больше добавлять, не то настроение. С Наташкой рядом он чувствовал себя защищённым от этих всех взглядов, она не Галина - она никогда не предаст! Он держал сейчас в своих руках дочь полковника Егорова, своего начальника и наставника, свою верную помощницу и надёжную защиту от этих "зубастых акул", как их очень правильно назвал сегодня Истомин. Эта неприязнь к женщинам, подобным его жене, ещё не прошла у Александра. Он с каждым разом брезгливо морщился, когда Галина вдруг возникала в его воображении. И все эти женщины её напоминали, а вот Елена Сергеевна... И он невольно оглянулся по сторонам. Но нет её здесь, так уж лучше уйти побыстрее отсюда, но обещал своим разделить этот сегодняшний "кошмар". И всё-таки, вопреки предположениям её отца, Наташка не была громоотводом, нет! Она была своя, привычная, и в чём-то уже родная для него. Музыка из "Крёстного отца" закончилась и Терещенко повёл Наташу к окну где стояли отец и Султанов, но вдруг из динамиков зазвучала "Бесаме мучо" в исполнении Далиды и Александр не мог удержаться, чтобы под такую мелодию опять не станцевать с Наташкой, которой, как он понимал, тоже этого очень хотелось, но стесняла милицейская форма. Это же он виноват, что провозившись в своём кабинете вместе с Игорем после приезда из Приморско-Ахтарска, не завёз её домой переодеться. "Конечно я виноват, кто же ещё! - думал он, танцуя рядом с Егоровой. - Загонял всех и себя тоже, но я выдержу, а она ещё девочка совсем, стесняется. Ей бы внимания побольше. Где, кстати, Жигулин?"
И он снова осмотрелся по сторонам.
Что думала в этот момент Наташа? Она танцевала с майором, которого многие дамочки заказали сами себе на сегодняшний вечер, а теперь проплывая мимо них в танце, бросали на неё презрительные и удивлённые взгляды, как на самое большое в мире препятствие и недоразумение. "Зачем он это сделал? Для чего он со мной танцует? Чтобы у кого-то вызвать ревность? - думала Егорова. - Но у кого? Или я чего-то не знаю?"
Она смотрела сейчас на этого блондина, на его пышные волнистые волосы, на эту приятную и добрую улыбку, весёлые глаза, на его высокую и крепкую фигуру, ощущала его прикосновения. Он плавно вёл её через зал, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, как и положено в таком динамичном, но лиричном танце, потом темп музыки замедлился и они почти остановились на середине зала, а соседние парочки налетали на них или обходили стороной. Терещенко смотрел сейчас на неё, как на свою партнёршу в танце и она поймала себя на мысли, что не похож он на человека, который будет вызывать у кого-то ревность, таким вот образом. Это за ним и без ревности, любая из присутствующих женщин, готова была бежать хоть на полюс, босиком. Да, на Терещенко это было не похоже - погоня за ревностью - и Наташа стоя рядом с ним в огромном и шумном зале, поняла ошибочность своих выводов о нём.
- Где Султанов? - тихо спросил он уже в конце, когда замолкли последние звуки мелодии. - Он мне очень нужен. Пойдём!
Он углядел полковника ближе к выходу из зала, они стояли снова рядом с Егоровым и внимательно смотрели на них, тоже очевидно, рассуждая о непонятном поведении маора. Александр подвёл Наташу к её отцу:
- Благодарю вас! - торжественно-официально с улыбкой произнёс он, и тут же обратился к Султанову. - Евгений Петрович, вас можно на минутку?
- Да, Саша!.. Отойдём в сторонку, чтобы не мешать, - Султанов достал из кармана очки и надел их на нос.
- По нашему делу проходит некий Соломатин, работник военного ведомства, - в пол голоса говорил Терещенко, стоя рядом с полковником, - нам нужен на него выход. Вы привезли с Наташкой протокол допроса Ильина из больницы сегодня, там не указан его адрес, Иван Тимофеевич не знает где они теперь живут его родственники, связи с ними нет, как года два.
- Да, он говорил, - подтвердил Султанов.
- У нас уйдёт на поиски уйма времени, которого нет. Сегодня здесь на вечере много ваших знакомых военных, через них как-то можем его найти? Посодействуйте!
Султанов что-то стал ему отвечать, Наташа уже не слышала этого, она смотрела на отца и ловила на себе его озабоченный взгляд.
- Как ты? Как ты себя чувствуешь? Ничего? - спрашивал он.
- Всё в порядке, папа! - бодро ответила она и снова спряталась за отца у высокого подоконника.
- Ну, теперь разговоров будет на неделю в Управлении, - задумчиво произнёс Егоров. - Майор Терещенко весь вечер танцевал только со своей помощницей. Как это называется, а?
Наташа пожала плечами и залилась довольным румянцем.
Минуты три они ещё разговаривали с Султановым, стоя в стороне ближе к выходу из зала, потом Терещенко быстро подскочил к подоконнику, взял оттуда свою брошенную фуражку, махнул рукой через зал и зычно позвал:
- Сева! - после чего на ходу поднял руку в верх и крикнул: - Всем пламенный привет и приятного вечера!
И на глазах у этой праздничной толпы побежал к выходу вслед за своим водителем.
Наташа с улыбкой посмотрела в окно на их служебную машину. Хлопнув дверцами, она завелась и стала медленно выезжать за ворота.
- Куда это он? Вечер в самом разгаре! - спросил у Султанова Алексей Михайлович. - Придёт ещё?
- Нет, будет дома, - ответил Евгений Петрович.
- С чего это вдруг? - удивился Егоров.
- Надя руку поранила на заводе, до локтя, говорит, разрезала. Дома ей надо помочь по хозяйству. Что, мол, она с одной рукой? А потом - просто устал за эти двое суток работы в бешеном ритме, - ответил Султанов и тоже вместе с Наташкой посмотрел в окно в след удалявшейся служебной машине.
- Без него тут неинтересно и скучно, - протянул Егоров и рассмеялся каким-то своим мыслям. - Что, доча, и мы давай собираться?
- У меня ещё дела тут образовались, Сашка кое о чём попросил, а вы поезжайте, - и Султанов стал разыскивать в толпе своих знакомых военных.
Жигулин тоже танцевал в тот вечер дома у маминой подруги с ней же, с этой самой Соней, платиновой блондинкой с ярко-карими глазами и жгучим взглядом. Её ровный бежевый загар выделялся на фоне светлых лямок длинного сарафана, изящно подчёркивавшего её пышные формы, при этом талия была тонкая и прямая, что придавало фигуре определённую красоту и грацию. Её стройность и лёгкие движения, только подчёркивали женскую привлекательность пышных форм груди и бёдер. Она была хороша в танце, весела и уверенна в разговоре и к тому же, чудесно готовила. Таких изысканных грузинских блюд, да ещё в таком количестве Жигулин не видел никогда. После каждого танца она подливала ему в бокал шампанского и, весело улыбаясь, снова выводила на середину комнаты. Когда перевалило за полночь и Андрей почувствовал усталость с лёгким головокружением он, наконец, очнулся и огляделся по сторонам, но мамы уже в квартире Сони не обнаружил. А эта горячая женщина ни чуть не скрывала своих желаний, подошла к нему в плотную, прижалась своим мощным телом и буквально засосала его пухлые губки, потом подтолкнула к дивану и опрокинула на него, прыгнув сверху, как тигрица. Его губы ответили ей и жажда молодости и тревожного желания перевесили чувства разумного. Он не понял, как оказался в постели рядом с этой страстной, жгучей грузинкой. Всё поплыло мимо, как в тумане, всё смешалось в голове: день, вечер и эта сумасшедшая ночь, такая томная и романтичная! Он уже не вспоминал Наташу, опоённый шампанским и страстными поцелуями этой женщины. Одиннадцатилетняя разница в возрасте почти не ощущалась, сказывался лишь её опыт в постели, полученный от предыдущих браков. От того, что она вытворяла с ним, Андрея сперва бросало в жар, а потом ушли и эти последние оковы стыда, он затих и к утру стал ласковым и податливым, как пластилин, ощущая уже по другому своё тело.
Они после столь бурной ночи, провалялись в постели до полудня. И лишь потянувшись рукой к будильнику через голову своей спящей на мягких подушках любовницы, Жигулин вспомнил про Егорову. Он тихонько встал с постели, замотался в брошенное у кровати полотенце, и вышел в коридор к стоявшему на тумбочке телефону. Набрал номер квартиры Егоровых и, когда в трубке услышал её голос, произнёс:
- Прости, Наташка, я не смогу сегодня быть с тобой в кафе. Пойди с Игорем, ладно?
И повесив трубку обратно на аппарат, он понял, что разом оборвал все свои прошлые лирические связи и теперь Егорова стала лишь коллегой по работе и только. А разве могло быть по другому, после года ухаживания за ней и ничего не получив в замен? Совесть Жигулина была чиста и он, выйдя из душа, снова прыгнул к Соне в постель.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
