- Дочка, я не твоя родная мама!
Если бы на Татьяну обрушился потолок, то она меньше бы удивилась, учитывая год постройки дома, но, после сообщения мамы, она смотрела на неё, не в силах произнести ни слова. Наконец, ей удалось спросить:
- Что ты сказала? Мама? Ты точно хорошо себя чувствуешь?
- Нормально я себя чувствую! Очень тебя прошу, Танечка, не воспринимай меня как душевнобольную. Я в здравом уме, твёрдой памяти - полностью осознаю, что хочу тебе сказать. Я не твоя мама!
- А кто тогда моя мама?
- Твоя настоящая мама - Вероника.
- Это та дальняя родственница, которая оставила мне свою комнату?
- Да! Ой, Танечка! Это такая страшная история, не хотела я её тебе рассказывать, но видно, настало время. Вероника не такая уж и дальняя родственница. Она сестра твоего отца, сводная сестра, не помню точно, кто у них общий - отец или мать, их рано не стало, а детей воспитывали бабушка и дедушка.
Но это ладно, не об этом разговор - выросли они нормально и хорошо. Началось всё, когда Вероника выросла. Ей двадцать было, когда ты должна была родиться. Замуж она собиралась, но жених ей изменил перед свадьбой, Вероника не простила. Сашка, жених её, под дверьми ночевал, на коленях стоял - прощение вымаливал, не простила. Он уехал далеко, что с ним не знаем, больше никогда его не видели.
Вероника тебя через полгода после отложеной свадьбы родила. Как она тебя любила, это немыслимо! Не отходила от тебя ни на шаг. Но случилось так, что познакомилась она с парнем. Южных кровей он был, горяч, необуздан, но красив какой-то неземной красотой! Мы тогда не здесь жили, на юге.
Глядя на него, забывали девчонки обо всём, а он это знал и этим пользовался. Вот наша Вероника тоже в него влюбилась! И тоже так, что обо всём забыла! И обо всех, о тебе тоже! Надо, однако отдать должное Тимуру, так звали этого парня, что и он полюбил нашу Веронику, хоть и по- своему, но сначала всё хорошо у них было. Осыпал он её золотом, украшения покупал, одежду, ничего не жалел.
Любое, только посмотрит она, покупал. Отговаривали мы её от таких отношений, но не слушала нас Вероника, а потом и вовсе к нему ушла. Вот тогда всё изменилось. Про тебя Вероника Тимуру ничего не говорила, думала, со временем, поженятся, она про дочку ему скажет и тебя заберёт в новый дом. Но не тут-то было!
Как только узнал он, что дитё у Ники, заревновал, забесился и запретил ей приходить к нам. Раньше она хоть днём забежит или вечером, как Тимур по делам уедет, запрета ей не было, так она прибежит, с тобой наиграется, подарков надарит и к приезду Тимура домой возвращалась. А как узнал он про дочь, так и закрыл Веронику на замок. Уезжает - охрану оставляет, да и куда она от запертой двери!
Уговаривала его Вероника, он ни в какую, в ад жизнь её превратил. Золотом одаривал, но на улицу - только с ним! Затосковала она, худеть стала, невесёлая, плачет, а Тимуру такая не нужна. Стал её бить! Откуда мы узнавали? Слухи доходили до нас, знали все, что русская женщина у него живёт, да, видно, так он с ней обращался, что за пределы дома это вышло.
Решил тогда муж мой сестру выручать, не оставлять же её на погибель, собрал друзей и поехал. А Тимуру донесли, что едут к нему. Кто сказал, неизвестно, только встретил он мужа и что там было, даже думать страшно. Милиция ( тогда ещё милиция была) не связывалась с ними, отец Тимура высокопоставленный чиновник был, сыну ни в чём отказа не было.
Так и прикрыли дело. Ну что тут делать? Жили мы тогда в южных краях, там своя власть, свои законы. Но стали слухи доходить, что сам Тимур не против избавиться от "жены" своей русской, совсем она слегла. Да и кто бы такое отношение выдержал. Вероника всегда бойкая была, острая на язык, видно, что хоть словами, но боролась с ним, за что ещё больше он её обижал.
А не отпускал уже из- за упрямства! И не нужна, и жизни не дам! Собралась тогда я, к матери его пошла, одна, в ноги упала, кричала криком, просила поговорить с сыном, отпустить родственницу нашу. Уговорила, согласилась она, ничего не обещала заранее. Сын в доме - царь и бог, ничего без него не решается. Надежда была на то, что мать послушает!
Видно, послушал или сам уже искал пути, как избавиться от Вероники. Тебя мы тогда к племяннице моей увезли, неизвестно, как дело повернётся, не место здесь было ребёнку. В один из дней у нашего дома машина остановилась - стёкла тёмные, кто в машине, не видать. Стоит машина, никто не выходит. Присматривались, наверное!
Мы к воротам подошли, со стороны дома, а на улицу не выходим, боязно, ждём, что дальше будет! Постояла машина и открылась задняя дверь. Вышла мать Тимура, руку кому-то подаёт, глядим, а следом за ней Вероника выходит. Вся в чёрном закутанная, да и даже через тряпки видно, что худющая, лишь глаза из под платка видны.
Я мужа оттолкнула и на улицу, он за мной, когда понял, кого нам привезли. Вероника мне на руки и упала. Я её в охапку, там и держать то нечего. А мать его тихо так шепчет, дверь в машину прикрыла, от окон отвернулась:
- Уезжайте отсюда, как можно быстрее уезжайте, дом помогу продать, родственники купят. Не даст Тимур вам жизни, гордость его, пропади она пропадом, сил нет...Завтра пришлю к вам человека, о доме договоритесь, и уезжайте! Видит бог, не усмотрела я за Вероникой, хорошая женщина, но гордая, он слово, она десять, вот и получилось так... Сына не оправдываю, но в милицию идти вам бесполезно, везде свои. Уезжайте!
И узелок мне протягивает. Я, не глядя, его схватила, сама не понимала, что делаю. Лишь бы быстрее за ворота уйти. Узелок дома поставила, а сама к Нике. Совсем плохая она была, всё лежала. На следующий день, как и обещала мама Тимура, адвокат пришёл, с домом договорились, живность, всю мебель - всё, что в доме было, оставили тем, кто жить будет.
Деньги нам за это отдали! Дом продали не в убыток, видать Тимуровы родственники вину свою понимали. А нам и так - только уезжать, никто оставаться не хотел, а Вероника ко всему равнодушна была. Даже о тебе не спрашивала, всё больше спала. Собрались мы и уехали, от греха подальше... Ни на секунду об отъезде не пожалели...
