Ася причесалась перед большим трюмо, поправила лямку сарафана. В фойе у зеркала толпились первые школьные красавицы. Здесь искали ответ на извечный вопрос: «кто на свете всех милее, всех румяней и белее». Левакина, супер активная блондинка из восьмого «Б» долго начёсывала свой помятый Сэссон, настойчиво формируя пышные волны. Готово! Довольная результатом, Левакина приветливо, доброжелательно улыбнулась Соловьёвой. Её широкая улыбка осветила тусклые стены фойе. Популярная Оксана держалась высокомерно, заносчиво, почти как Снежная королева. Соловьёва представила, как от нечаянного взгляда королевы она медленно покрывается инеем, а расчёска в её руках превращается в сосульку, и улыбнулась. Она с большим интересом изучала, классифицировала всех, с кем встречалась в новой школе.
..Хайруллинн забежал в кабинет в последнюю минутку, пытаясь скрыть запах дешёвых папирос. Дубов с соседом по парте с умным видом обсуждали авто-мото-вело новости. Ребята из Шафеевки тусовались отдельно, каждое утро они занимались спортивной ходьбой на сверхдлинные дистанции, ежедневно преодолевая около семи километров туда и обратно. Поэтому марафонцы активны, жизнерадостны, деятельны. Две Ольги с упоением рассматривали какие-то фотографии. Жизнь кипела. Лица радостны, ещё не омрачены неразрешимыми школьными задачами. Все проблемы и заботы ещё впереди.
Открылась дверь, вслед за звонком влетела на высоких каблуках какая-то нелепая, несуразная учительница истории. Ей на вид не меньше двадцати пяти. Модный костюм не скрывал неуклюжей фигуры. Густые волосы иссиня-чёрного цвета коротко подстрижены под мальчика. Из -под супермодной оправы на пол-лица беспомощно смотрели девичьи глаза. Она очень волновалась. Ася, посочувствовав историчке, достала очки из сумки. Сзади раздался громкий, разочарованный голос:
- Ах, она ещё и очкастая!
Историчка после короткого знакомства начала урок. Дрожащий голос приобрёл уверенность, куда-то улетучились её нелепая фигура и лошадиная улыбка.
Следующий урок литературы. Серафима Даниловна предстала перед классом, элегантно одетая, с тщательно уложенными «Амурскими волнами» на гордо поднятой голове. Без долгих предисловий она устроила опрос по дополнительной литературе. Даня заняла любимую стойку: ноги на ширине плеч, руки сцеплены в замок и сложены на груди номер пять, подбородок приподнят вверх.
Первой жертвой опроса стал... конечно, оппортунист Хайруллин.
-Хайруллин, так в школу ходить нельзя. Нужно немедленно постричься.
- У нас в деревне нет парикмахера. А после уроков Кбо закрыто.
Он, шумно вставая с места, устроил из этого целое представление. Видно, засиделся человек, так много мыслей одолевает, а поделиться не с кем. Глаза правдолюбца горели нездоровым огнём, длинные волосы прикрывали одухотворённый лоб. На Даню обрушился целый поток вопросов о всеобщей мировой несправедливости.
-Ладно-ладно. Даю тебе две недели,- миролюбиво сказала Даня.
Она и сама не рада, что разбудила этот спящий вулкан. Классная с трудом успокоив эту разбушевавшуюся стихию, заранее предвкушая удовольствие, обратила свой орлиный взор на Дилю.
-Диля, расскажи нам, какие книги ты прочитала за лето?- Даня смотрела на свою любимицу с умилением и восхищением.
- Прочитала по программе Толстого и Шолохова, а ещё дополнительно Ги де Мопассана, Стендаля и Золя.
Любимица не подвела духовную наставницу. «Какая речь!? А как начитана, умна?! А какая красавица!?» - известные имена отзывались в ушах Дани сладкой музыкой, короткое, но блистательное выступление вызвало в ней бурю положительных эмоций.
Даня мгновенно унеслась мечтами в своё далёкое прошлое, когда и она была молодой, красивой. Хорошее было время! Но нарастающий шум в классе возвратил седовласую мечтательницу назад к пресной действительности. По инерции она продолжила опрос.
Серафима Даниловна впилась своими рентгеновскими «лучами» в Соловьеву, пытаясь оценить ей интеллектуальный уровень. Ей трудно «читать» на её лице, оно почти бесстрастно. Преподавательница изящной словесности ещё не знала, что чтение является для новенькой самой сильной страстью. Родители и сёстры часто находили её с книжкой в руках то на крыше, то в укромном месте в саду. С одинаковой скоростью она заглатывала любовные романы, комсомольские издания, сухую «Правду» и даже папин журнал «За рулём».
Даня внимательно слушала список авторов, аннотации прочитанных книг. Изящные брови классной от напряжения сошлись на лбу. Она анализировала лексикон, начитанность, стиль, одним словом, оценивала, как подвешен язык. На её лице, как в калейдоскопе отразились недоумение, изумление, восторг, а колючий взгляд потеплел.
Даня осталась довольной - ещё одним любителем литературы в классе стало больше. Она даже не стала напоминать ей про обязательную школьную форму. Диля ревностно слушала ответы, чувствуя в новенькой конкурента. Её раздражала манера новенькой отвечать, как по писаному, раздражала необычно правильная форма изложения. Литература — это её поприще, её конёк, она привыкла блистать у доски.
После школы Ася завернула в парк. Она шла по дорожке, шурша золотистыми листьями, смотрела на совершенно безоблачное небо, на солнце, целующее макушки пожелтевших берёз, и радовалась. Ей хотелось немедленно поделиться со всеми, как ей повезло! Вокруг такие простые искренние, хорошие лица. Добродушный и совершенно безобидный Денис, её сосед по парте, Краснов, пытающийся с ней шутить, простодушная Люция. Все они сразу приняли Соловьеву в свой круг. Если не считать высокомерной Оксаны и надменной Дили, дети в общем нормальные. Мальчишки даже добрее и проще, чем девочки.
Ася пришла из другого общества. Ей в диковинку такая простота нравов. С первого класса её неизменными спутниками были неискренность, зависть, жестокость, предательство, разборки, перевороты и заговоры. Восемь лет она провела в волчьей стае, где царили законы джунглей, где окружали лица, чей звериный оскал был скрыт под детским выражением невинности. Она приспособилась не только жить с ними вместе, но и стала их лидером. Это научило её кожей чувствовать настроение толпы. Соловьева и здесь кожей чувствовала оценивающие, холодные взгляды одноклассников, но понимала, что новеньких всегда оценивают, пока не станешь своей.
С порога Ася доложила обстановку:
-Бабушка, нам задали читать «Грозу» и написать сочинение.
-Ну, читай раз задали, - отозвалась бабуля, которая кормила трёхлетнюю внучку.
-Ура-ура! Я уже читала «Грозу»! А историю почитаю перед уроком.
- Садись лучше попробуй пирог с калиной.
Ася по диагонали перечитала пьесу Островского и нацарапала на черновике план сочинения. Самое главное-это план, а потом пойдёт как по маслу, усвоила она со школы. С уроками она справилась быстро. В шесть начиналась дойка у мамы. На ферму Ася каждый раз шла как в цирк.
Елина младшая дочь каждый раз устраивала для доярок бесплатное представление. Бесстрашно дёргала за соски, но едва корова заносила ногу, как юная доярка, схватив ведро, с диким криком моментально отскакивала в проход. Коров она страшно боялась. Подходила к животному с осторожностью, постоянно следя, как дышит, передвигает ногами. Ей казалось, что эти полтонны живого мяса непременно её раздавят. Никогда ей не было ещё так стыдно, она, представляла, как маме неловко перед товарками за такую дочь. Она с завистью смотрела, как рядом её сверстница спокойно садится под корову и как доит, будто это самое простое и лёгкое дело. Через два дня прыжков в канаву, сопровождающихся истошным криком, Еля сказала:
-Дочка, иди домой. Там работы много. Подои коров, помоги бабушке.
-Хорошо, мама, - разочарованная и расстроенная Ася поплелась домой.
-Бабушка, меня мама отправила тебе помочь.
-Вот и хорошо, а то я тут не справляюсь одна. Достань картошку с погреба для поросят.
-Я мигом, бабушка.
В битком набитом, пахнущем сыростью погребе Ася набрала несколько ведер мелочи. Потом помыла на огороде в корытце. Бабушка варила картошку для свиней на открытой печке на огороде. Ася с азартом мыла посуду, подкладывала дровишки в печку, потом принялась мыть полы. Она готова была переделать всю работу, лишь бы увидеть в маминых глазах одобрение. Но как бы она не оттягивала неприятное занятие, в сарае её ждали ещё … две бурёнки. Первотёлка с маленькими резиновыми сосками, из которых добыть молоко надо было ещё попотеть. Она смирно стояла, а вторая корова по кличке Атаман с висячими бородавками на сосках, страшно лягалась, пытаясь омочить ноги в ведре с молоком. Ведро с грохотом летело в сторону, молоко проливалось.
Она с теплотой вспоминала добрую смирную коровушку Шурку. Соски у неё были податливые и мягкие и молоко бежало струёй.
Ближе к девяти Ася пошла встречать маму с работы.
-Мама, я не смогла подоить Атамана. Она лягается, как ненормальная. И соски у неё как у лягушки. Все в бородавках.
-Ничего страшного, я сама подою, -спокойно сказала Еля.
-Мама, я полы помыла и картошку вытащила из погреба. И бабушке помогла варить ужин.
-Молодец, -сказала Еля, никак не показав своего разочарования.
Ася догадывалась, что мама не считает её молодцом. Она её просто утешает. Зато бабушка осталась довольной. У неё теперь появилась помощница. Нелегко одной нянчить маленькую внучку, готовить ужин, кормить кур, гусей и поросят.
Предыдущая глава
ЧИТАТЬ С НАЧАЛА
Предлагаю прочитать ЖЕНЩИНА-ОБЕЗЬЯНА
ТЫ ЛУЧШЕ ВСЕХ (НАЧАЛО)
ВСЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ