26
Постепенно все ожило. На улицах стали появляться люди, спешившие по своим каким-то делам.
Этого я уже не увидел, просто слышал.
И на вокзал я не попал.
Нет, не подумайте ничего плохого, не передумал я. Просто так получи-лось.
Если честно, смутно помню все это.
"ЭЙ, СЛЫШЬ, ДАЙ НА ПИВО!".
Окрик - мне в спину!
И -
... удар по почкам, дубиной, а, может быть, - ногой. Побежал я, помню, куда глаза глядят, а потом упал, или сбили меня, не помню уже... И удар в голову, уж не помню чем.
Больно. Так больно, что я даже кричать не могу. Рот наполнен кровью, голова гудит, в ушах жуткий свист, ничего не видно, я, кажется, ослеп, ка-жется, мне конец. Шаман танцует и огонь под монотонный ритм его бубна разливается в моей голове. Ночь опять наступила в моих глазах и ... зубы, где мои зубы...
Мрак. Боль. Шум.
Тротуар, кажется... грудь не дышит, только свист какой-то... пошевель-нул рукой... кажется, я умираю.
Небо такое синее, значит - не ослеп, один глаз видит... или мне опять ка-жется... И, кажется, я отрываюсь от земли... или нет... проваливаюсь куда-то. Боль уходит, невесомость, скорей бы провалится туда, бубен замолкает посте-пенно и огонь гаснет. Огонь... Небо... Белые облака, за ними прячутся звез-ды... Быстрее, быстрее, быстрее...
Каблуки по асфальту бьют, словно набат в голове, будьте вы прокляты, даже не остановилась, падаль. А где я вообще?
Надо встать...
Тут я помню уже лучше.
Открыл глаза, и снова вернулась боль. Трава, сыро, кусты, дорога и ма-газин, не тот, ночной, а наш. Вспомнил - я бежал. Как же мне больно. И глаз один только видит. Рот в огне, но языком боюсь пошевелить, проверить зубы на месте ли. Рука опухла, кажется, сломана и пальцы на ней тоже. Любое движение отзывается болью во всем теле и не продохнуть - ребра, наверное, тоже сломаны. Вдох, свист в легких и опять сладкая истома бессознания.
- Эй, ты что, эй, - похлопывание по плечу. И резкая боль во всем теле. Только и застонал я в ответ. В единственный видящий глаз било яркое солнце.
- Эй, вставай. Ты что? - не унимался голос.
Я повернул голову. Надо мной склонился вроде, тот самый алкаш из ма-газина или это шаман с бубном. С удивленным ужасом он смотрел на меня.
- Ты что, парнишка, ты что? - спрашивал он, как будто из другого мира.
Мне было не сказать ни слова. Я плакал или может быть, мне казалось, что плакал. И тут осознание. Я дышу, хоть и хреново, но дышу.
Хотел сказать спасибо, но попытка открыть рот обернулась дикой болью, я только плакал.
- Ну, вставай, пошли, - говорил он.
Как мне это удалось? - я всё же встал. Сделал пару шагов и начал падать. Мужик держал меня, но от этого только больнее стало. Голова пошла кругом, а небо так близко стало.
- Валька!!! - звериный рык из небытия.
И - всё.