ЗАКЛЮЧЕНИЕ ВСТУПИТЕЛЬНОЙ ЧАСТИ
Всем утра доброго, дня отменного, вечера уютного, ночи покойной, ave, salute или как вам угодно!
Сказавши "А", надобно говорить и "Б", ничего не поделаешь... Наша вяло-интерактивная игра подошла к той стадии, когда и отвертеться уже не получится, и в грязь умной физиономией тоже вроде бы как-то не хочется... Т.к. замысел "САМАГО ЛУЧШАГО СЕРИАЛА" засел в моей дурной голове уже примерно в апреле, а на публикацию вступления я отважился лишь в июле, время на обдумывание, сами понимаете, у меня было довольно. Хочу выразить признательность всем откликнувшимся после второй части ступительной преамбулы: ваши предпочтения по выбору времени рождения нашего героя были почти едины, стало быть, на том и порешим. Искренне надеюсь на активное ваше участие в дальнейшем, особенно - на советы людей знающих (благо таких на канале много).
Итак, поразмыслив, я решил отказаться от следующей стадии традиционного написания сценария - синопсиса. Дело, конечно, небывалое, где такое видано, да ведь ежели мы с вами начнём оный сочинять, то пропадёт вся дальнейшая интрига, а публикация собственно сценария будет напоминать украшение сверкающими висюльками облезлой к 10-му января ёлки. Ведь и сам сценарий - в том виде, в каком он используется в кинематографе - вещь для чтения та ещё... Приведём хоть короткую цитату из "Ивана Грозного" Эйзенштейна. Согласитесь - занятно, конечно, но весьма на любителя.
Филипп: "Нет удела более великого, чем по старине державой владеть. По примеру отцов, дедов, прадедов править. Бояр слушать, с боярами власть делить"
Иван: "Врешь, чернец! Несешь околесицу!"
Филипп: "Не желаешь слушать пастыря? Так сиди один, поносимый, обреченный, проклинаемый! Один!"
Иван: "Не как царь, как друг прошу, - тяжким бременем власти раздавленный. Не бросай меня в одиночестве. Будь со мной: помогай крепить державу Российскую. И прими для сего на Москве Митрополию Московскую."
Филипп: "Дашь мне право перед тобою печаловаться? За осуждаемых тобою заступаться?"
Иван: "Нет напрасно осуждаемых! Стой! Быть по-твоему."
А потому я решил сочинять нечто среднее между синопсисом и художественной прозой - так оно выйдет и более читабельно, и визионерски - более представимо.
Что в итоге хочется получить? Этакую квинтэссенцию из образчиков литературы, мемуаров и биографий в виде позднейших (т.е. сегодняшних) несколько идеалистических (не без этого!) представлений о первой трети XIX столетия, облечённую в квазимемуарную форму повествования от лица человека случайного, но счастливого - тем хотя бы, что довелось ему стать очевидцем Эпохи, её действующим лицом. Такой окололитературный опыт in vitro, пусть и искусственно взращённый, но имеющий такое же право на существование, какой имеют и вещи, созданные при помощи искусственного интеллекта
Названия у нашего окололитературного эксперимента покамест нет, надеюсь, оно придёт (явится, приснится?) позже. Есть только герой - Иван Яковлевич Рихтер, которого мы, подобно гомункулусу, вывели из умозрительной пробирки, и который уже терпеливо ожидает нас... Allez!
"Любезнейший государь мой Андрей Александрович!
Немало удивлён и польщён был письмом Вашим, равно как и предложением поделиться воспоминаниями о некоторых страницах моей жизни, имеющими непосредственное отношение до людей, интересующих и Вас, и Ваш журнал, в присланном Вами номере которого упоминается и моя фамилия. Должен поделиться некоторыми сомнениями: хоть описанное там - вполне справедливо, и - за некоторыми замечаниями - и в самом деле имело место происходить, однако же, не уверен, что неловкое перо моё способно достоверно живописать вопрошаемое. Да и самая память моя - за относительной давностью и седьмым десятком лет, которым за что-то наградил меня Господь, - тоже способна подвести, а прослыть на публику выдумщиком и, что называется, tricheur, обманщиком в мои прискорбные года и вовсе было бы нежелательно. Вы, верно, знаете о недуге моём, преследующем меня ещё с событий 1812-го. Не могу, к сожалению, похвастать, что с той поры испытываю улучшенья, скорее - наоборот. Так что - прошу принять глубочайшие мои извинения, но едва ли мне будет способно удовлетворить интерес Ваш и журнала, заверяю лишь, что к обоим отношусь с глубочайшим почтением...
В первых годах царствования Государя Александра Николаевича получил я неожиданно письмо от издателя одного из известных наших журналов с весьма настойчивой просьбою - припомнить кое-что. Удивившись сперва, что кому-то вообще есть дело до старика, воюющего денно и нощно с собственными немощами, и никогда не занимавшего ни статских, ни военных должностей, достойных чьего-то внимания, я сперва вынужден был отказаться от соблазна - подобно выстиранным предметам гардероба - вывесить собственные воспоминания на обозрение публики. Однако же, спустя некоторое время, понадобившееся мне для более-менее связного построения в памяти событий моей жизни, отправил я тому редактору своё согласие - с тем условием, что торопить меня он не станет, а правки - коли понадобятся таковые - согласуемы будут сперва со мною. Занятие это, признаться, увлекло меня не на шутку, и я, подобно герою великого Гёте, мог бы повторить за ним: " So gib mir auch die Zeiten wieder,
Da ich noch selbst im Werden war" (Отдай же годы мне златые, когда и сам я был незрел..." Прошлое зримо встало передо мною, и сам я - теперь уже словно и не я, а некоторый молодой человек: гляжу на него со стороны прожитых лет, и мне то стыдно за него, то лестно порой сходство со мною, а то внезапно накатит волна жарких сожалений - о том, что ничего этого уже не повторится, и об ушедших навсегда, и о себе, чья участь уже предрешена, и чей недолгий удел - успеть по возможности предать бумаге всё, что достойно её, да вовремя принимать бесполезные микстуры и декохты.
*********************
На сегодня я, пожалую, завершаю, ибо на размышления о том, куда, собственно, повернуть сюжетную колею надобно времени едва не больше, чем на физическое их оформление. Что же до уже написанного выше, то, думаю, на экране это могло бы выглядеть следующим образом:
- камера сквозь открывающиеся двери попадала бы в полутьму уставленного книжными полками кабинета, мягко били бы напольные часы, за столом сидит немолодой мужчина, и пишет, пишет... Весь сегодняшний текст проговаривается, разумеется, вслух, всё это время камера скользила бы по стенам, увешанным портретами. Негромкая, еле слышная классическая музыка была бы в самый раз... Даже, думаю, лучше всего подошла бы 7-я симфония Бетховена, Allegretto... очень негромко, но различимо. Нажимайте ссылку ниже смело
Далее наш Иван Яковлевич подобно ореховой скорлупке будет выпущен на просторы безбрежного океана с названием История, я же пока лишь весьма относительно представляю - чем именно сей персонаж мог вызвать любопытство редактора Андрея Александровича, в коем знающий читатель, несомненно, без труда опознает небезызвестного г-на К. Впрочем, кое-какие сюжетные наработки у меня есть, но - повторюсь - любые ваши предложения, замечания, правки, идеи крайне важны! Я же удаляюсь на месячное обдумыванье дальнейших перипетий - довольный, что наконец-то приступил к делу...
С признательностью за прочтение, мира, душевного равновесия и здоровья нам всем, и, как говаривал один бывший юрисконсульт, «держитесь там», искренне Ваш – Русскiй РезонёрЪ
Полностью и в хронологическом порядке с проектом САМЫЙ ЛУЧШiЙ ИСТОРИЧЕСКiЙ СЕРИАЛЪ можно познакомиться в каталоге "РУССКiЙ РЕЗОНЕРЪ" LIVE
ЗДЕСЬ - "Русскiй РезонёрЪ" ЛУЧШЕЕ. Сокращённый гид по каналу
"Младший брат" "Русскаго Резонера" в ЖЖ - "РУССКiЙ ДИВАНЪ" нуждается в вашем внимании
