- Саша! - крикнула Нина, зная, что у мужа что-то со слухом. Он нехотя вышел из сарая.
- Что еще? Соскучилась, поругаться не с кем?
- У меня тетя умерла в городе, сейчас позвонила ее соседка.
- Езжай, я тебя не держу.
- А ты?
- А у меня и дома дела найдутся.
После похорон Нина вернулась с хорошей новостью. Тетка завещала ей квартиру.
- Оформляй наследство, Тоньке достанется, не будет с детем по съемным скитаться.
- Саша, я сама хочу пожить в городе, так устала от всего. От зари до зари в сараях да на огороде. Ты только представь, какая житуха у нас начнется.
- А мне и представлять не надо, я отсюда ни ногой. Здесь родился, здесь и помру.
- Не упрямься, сгорбился уже от непосильного труда. Должны же мы пожить для себя.
Нина уже переоформила квартиру на себя, а ее муж, как упрямый осел, ни в какую не хочет переезжать. Однажды разругались в пух и прах. Женщина собрала самое нужное из вещей и уехала.
Первое время обида не давала ей позвонить мужу, потом дочка к ней переехала, забот прибавилось, а переступить через себя не могла. Ждала, что Саша сам позвонит, но тот тоже молчал.
- Тоня, ты бы съездила к отцу, проведала его, вдруг заболел. Что-то душа у меня болит.
- Не успели расстаться, а ты уже переживаешь, что с ним может случиться? Одни куры остались, остальное он все распродал.
- А ты откуда знаешь?
- Смешно прямо, перезваниваюсь с ним иногда, сам сказал. – Нине стало не по себе, годами наживали, а муж в одночасье все продал. Был бы рядом, она устроила ему бы взбучку, а ехать в деревню совсем не хотелось.
Она уже начала привыкать к городской жизни. Удивлялась, что бока-то у нее не болели от постоянного лежания на диване при просмотре телевизора.
Обленилась совсем, продукты закупала дочь, в ее обязанности входило приготовить покушать да накормить. Внук уже взрослый, смотреть за ним не надо. Через некоторое время устала сидеть в квартире.
- Пойду я, дочка, пройдусь по магазинам, как по музеям.
- Ты запишись куда-нибудь, у нас тут недалеко есть центр, найдешь себе дело по душе.
- Уж не на танцы ли мне записаться?
- А почему бы и нет? – Нина немного покривлялась, показывая свою неуклюжесть, но предложение дочери взяла на заметку.
Прошлась по ближайшим магазинам, цены ее заставили задуматься, на пенсию трудно прожить. На базарчике встретила Наталью, которая торговала молочкой. И та проговорилась.
- Сашка твой стал похаживать к Тамарке, часто вижу. Гляди, возвращайся, а то женится муж-то. Останешься одна. – Закипело все у нее внутри, но вида не подала.
- Да поди в работники взяла, свое-то все спустил, а у Тамарки хозяйство дай боже.
- Не без этого, только она, кажется, даже духом воспряла, дома стала ходить в нарядах, к чему бы это? Вот об этом я тебе и толкую.
Нина пришла домой мрачнее черной тучи. Тоня долго допытывалась, что же могло матери испортить настроение.
- Небось своих встретила, что-то плохое об отце рассказали?
- Рассказали, с ума спятил на старости лет. Скоро шестьдесят, а он к молодухе ходит. Гляди, подженится.
- Мама, давай трезво посмотрим на это. Ты уехала, оставила его одного. Ему что теперь затворником быть? Пусть общается, а то со скуки помрет.
- Ты бы все-таки съездила, разузнала все, а то душа болит, не дай бог еще дом надумает продавать.
Тоня на выходных поехала в деревню, но отца дома не застала, вышла на улицу, стала выглядывать. Из окна выглянула тетя Поля.
- Тоня, ты никак отца выглядываешь? – женщина кивнула. – Иди к Чернявским, он там теперь живет, сошелся с Тамаркой.
- А дома когда бывает?
- Утром рано проверяет, все ли на месте.
От этих слов уже и Антонине стало не по себе. Каждую неделю созваниваются, а он хоть бы словом обмолвился. Прикрыла на крыльце привезенное в подарок и в обратную дорогу.
Пересказала все, что знала, и начала мать упрашивать, чтобы вернулась в деревню.
- Мама, вы прожили вместе около сорока лет, неужели тебе его не жалко?
- А меня он жалеет, выставил на посмешище. Я еще должна ему в ноги упасть, не дождется, пусть подыхает на хозяйстве у Тамарки.
На следующий день записалась на танцы. Ох, и трудно ей пришлось, на первых порах, ноги и руки были, как железные. Потом что-то стало получаться. Нашла себе там партнера, Ильича, который не на много был старше ее.
После занятий стали прогуливаться, опыт за плечами у обоих большой, поделиться есть чем. Вот и говорили, Нина могла говорить только об огороде, Ильич слушал, потому что у него была дача, но вся площадь засеяна газоном.
- Нина, если вы мне не откажете в помощи, весной организую грядки и буду выращивать овощи дли себя.
Почти всю весну прожила Нина на даче с Ильичом, разбили огород, пестовали рассаду, приезжала домой дня на два, не больше.
А к осени заявила Тоне:
- Доча, мы с Ильичом будем зимовать на даче.
- Не замерзните? Я так полагаю, ты замуж вышла. Тоже, как и отец, устраиваешь свою личную жизнь. Но тогда – вы квиты.
В какой-то мере Антонина даже рада, квартира, хоть и двухкомнатная, но им втроем было тесно. Спальня освободилась, и она перешла туда, а сына перевела с кухни в гостиную.
Сбежала Нина от работ на огороде, к ним же и вернулась, только с другим мужчиной.