– Ну тогда вообще не возвращайся! Навсегда можешь забыть дорогу домой! – мама вернулась внутрь, захлопнув за собой дверь.
С тех пор о дочери не было никаких вестей, да и как она живет, Светлана Михайловна была не в курсе. Всё, что она делала, – корила себя за произнесённые на эмоциях грубые слова.
Рано утром на ветхой скамеечке, неподалёку от крыльца старого, покосившегося деревянного домика, сидела старушка лет восьмидесяти. Она сцепила пальцы в замок и слушала пение птиц, думая о чём-то своём. Взгляд пожилой женщины был направлен в никуда.
Так продолжалось минут пятнадцать, пока через забор старушку не окликнула соседка, её ровесница:
– Михайловна! Доброе утро! На прогулку пойдёшь?
Светлана Михайловна повернулась на зов и с улыбкой ответила:
– Доброе утро, Викторовна! Сейчас, только тесто на пирожки поставлю.
Старушка медленно привстала и захромала в сторону дома. Доковыляв до небольшой кухоньки, взяла все необходимые ингредиенты и начала вымешивать руками тесто. Тяжело одной. Ноги уже не держат, как в молодости, зрение и слух подводят, до пальцев рук добрался артрит, из-за чего простую работу выполнять было невыносимо.
Светлана Михайловна закончила замес, убрала его под полотенце и направилась на прогулку по деревне, захватив с собой старенькую деревянную трость, без которой женщина не выходила за пределы участка. Подхватила под руку подругу, и пожилые дамы отправились по привычному маршруту, обсуждая новости.
– Ко мне внучата приехали, детишек своих привезли, – заговорила Зинаида Викторовна, смотря вперёд. – Такие озорные! Никите уже шестой год пошёл, а Катюше – пятый. И та-ак скачут по всему дому, не уследишь! – она засмеялась, вспоминая правнуков. – Хоть повеселее в доме стало.
– Рада за тебя, Викторовна, – тихо проговорила Светлана, с тоской в голосе.
– А твои-то когда заявятся? А то о них нет ни слуху ни духу. – спросила подруга.
Женщины подошли к магазину и взобрались по низким ступенькам.
– Ой, не знаю. – ответила старушка, громко вздохнув. – Скорее всего, вообще не приедут…
Светлана Михайловна всегда была женщиной своенравной, с характером. В молодости вышла замуж, родила дочку. Счастливую жизнь с мужем, к сожалению, построить не получилось: на работе несчастный случай произошёл, погиб моментально.
Долго горевала Светлана о муже, только делать было нечего, нужно растить маленькую Валю и самой подниматься. Повторно выйти замуж так и не вышло: с характером женщины ни один потенциальный жених совладать не мог.
Друзей у Светы почти не было: только Зинаида да кошка Мурка, днём гуляющая по деревне, а вечером возвращавшаяся в дом, чтобы поесть и поспать на печке. С уже давно выросшей дочкой женщина не общалась: сильно поссорились. Валентина не хотела оставаться в деревне, она стремилась в город, получать образование и строить карьеру. Мать же настаивала, чтобы девушка осталась с ней, помогала по хозяйству.
– Валюша, ну ты подумай, зачем тебе этот город? – Светлана пыталась отговорить дочь. – Чем тебе в деревне плохо? Работу и здесь найти можно, в деревне всегда есть, чем заняться.
– Вот именно, что, кроме грядок, тут делать нечего! – Валя собирала немногочисленные вещи. – А там и музеи, и театры, и эти… как их там, – она всё никак не могла вспомнить слово. – А, точно! Рестораны!
– Сдались тебе эти рестораны, – мать продолжила настаивать. – Тем более, там ты никого не знаешь, а тут все знакомые, всё ж полегче будет!
– Не, мама, я уже решила. – Валя уже собиралась уходить. – Я жизнь хочу построить. Лучшую. Я же буду приезжать, чего переживаешь?
– А я говорю, что ты остаёшься дома! – Светлана стукнула кулаком по столу, что аж чашки в блюдцах чуть не подскочили. – И не спорь! Нечего туда-сюда шататься!
– Ах так! – дочь не собиралась сдаваться. – Я выросла уже, сама решу, где мне «шататься»! Без тебя!
Валя быстрым шагом направилась к выходу, забрав вещи. Светлана – за ней. Девушка успела пройти через калитку и начала отдаляться от дома. Рассерженная мать не стала затаскивать непослушную девчонку обратно в дом, а лишь выкрикнула вслед:
– Ну тогда вообще не возвращайся! Навсегда можешь забыть дорогу домой! – и вернулась внутрь, захлопнув за собой дверь.
С тех пор о дочери не было никаких вестей, да и как она живет, Светлана Михайловна была не в курсе. Всё, что она делала, – корила себя за произнесённые на эмоциях грубые слова. Хотела вернуть родную душу, прижать к себе, извиниться, но понятия не имела, где искать Валю. Память подводила её, но Светлана до сих пор помнила круглое личико дочери, её красивую улыбку. Теперь же она могла видеть девочку только на старых, пожелтевших фотографиях.
Вот так случилось, что старушка никому не нужна.
Уже в который раз проигрывая в памяти неприятные воспоминания, Светлана Михайловна дождалась, пока подруга выйдет из магазина. Затем они стали потихоньку возвращаться на свою улицу. Попутно Зинаида Викторовна утешала женщину, мол, образуется всё, приедут к тебе, вот увидишь. Но Светлана уже не верила и не ждала. Она была готова встретить свою смерть в пустом домике, а не в кругу семьи.
Подруги добрались до своих калиток.
– Ну, бывай, Михайловна, – Зинаида попрощалась со Светланой. – Не унывай там. Вечерком к тебе зайду, поговорим.
Старушка кивнула в ответ и ступила на свой участок. С тяжелыми вздохами поднялась на крыльцо, доски тоскливо скрипели под её ногами, напоминая, что в доме ее никто не ждет. Женщина поставила трость у стены и, вспомнив об оставленном тесте, собралась было в кухню, как вдруг услышала неожиданный рёв двигателя. У забора остановился внедорожник.
Светлана вышла на улицу, открыла калитку, чтобы выяснить, кто это остановился у её дома и что ему нужно.
– Вам кого? – спросила удивлённая старушка, держась за ограждение.
Из автомобиля бодро вышла женщина лет пятидесяти и, взглянув на Светлану, улыбнулась, а в ее глазах блеснули слёзы. Светлана Михайловна сразу узнала эту улыбку.
– Привет, мама. – сказала Валя, подходя к ней с распростёртыми объятиями. – Как давно мы не виделись.
Женщины обнялись и тихонько заплакали, переполненные радостными чувствами.
– Прости меня, доченька, прости, ради Бога. – Шептала на ухо мама.
– Это ты меня прости, – сквозь бурю эмоций, захлестнувших ее, отвечала Валентина. – Столько времени прошло, а я всё обиду внутри держала, гордость не позволяла приехать, – она шмыгнула. – Но теперь всё будет хорошо, мама. Всё будет хорошо.
Она отпустила мать и повернулась к выходящим из внедорожника людям.
– Это – мой сын, Миша, – показал рукой на мужчину лет тридцати. – А это – моя невестка Юля! А здесь, – Валя подняла на руки трехлетнего молчаливого мальчонку, – Лёша, твой правнук.
Светлана внимательно рассмотрела внука и его семью, а затем расцеловала каждого члена семьи и пригласила их в дом. Михаил достал из багажника чемоданы.
– Ой! – вдруг вспомнила Светлана. – У меня ж не приготовлено ничего! А вы голодные с дороги.
– Мы тебе поможем, – ласково проговорила Валя. – Правда, Лёшенька?
Мальчик кивнул в ответ.
Светлане Михайловне казалось, что этот день – лучший в её долгой жизни. Она и представить не могла, что придет время, когда она сможет увидится с единственной дочерью. Сегодня настоящий праздник, который Света запомнит на всю оставшуюся жизнь.
До захода солнца она и её родня наводили в доме порядок, вместе готовили ужин. После ужина Светлана и Валентина сели на диванчик в комнате, чтобы пересмотреть старые, выцветшие фотографии. Они смеялись и плакали, будоража душу воспоминаниями прошлых лет. Мать расспрашивала дочь об успехах в жизни, о работе, семье, о жизни в городе. И даже когда стемнело, и вся деревня давно спала, в доме старушки горел свет и был слышен счастливый смех.
Конец.
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии.