Жизнь моя теперь сплошная боль и раскаяние… Я осталась одна-одинёшенька на всем белом свете…
Меня зовут Надежда, живу я в небольшом посёлке. Несколько месяцев назад продала квартиру в городе, потому что не в силах туда возвращаться, не в силах вспоминать все те ужасы, что рвут и, наверное, до конца жизни будут рвать мою душу.
Меня воспитала няня
Моя мать работала лаборанткой в институте, воспитывалась в детдоме и до конца своей жизни не знала, кто её родственники. Была ярой комсомолкой и коммунисткой. Меня она родила от секретаря горкома комсомола, у которого уже была семья. Мой так называемый отец и слышать не хотел о внебрачном ребёнке, ибо за "аморалку" могли и из комсомола выпереть. Сказал моей маме, что устроит её в аспирантуру и поможет защитить диссертацию, лишь бы она молчала. О таком безродная лаборантка с кафедры физики могла только мечтать. Поэтому мама согласилась.
Меня она никуда не отдала. Но и заботиться о воспитании не очень хотела. На счастье, нашлась добрая няня - баба Аня, одинокая соседка, очень аккуратная женщина. Позже я узнала, что она происходила из шляхетского польского рода, её семью вывезли и замучили в Сибири много лет назад. Наша соседка имела много нерастраченной любви, которую отдавала мне. А уж как моя мама была рада! Ещё бы - баба Аня и накормит, и платье новое пошьёт, и гулять водит, и музыке и французскому языку учит, и денег за это много не берет. Не няня, а мечта!
Но моя мама всего не знала. Потому что у меня с бабой Аней была своя тайна - Иисусик и Дева Мария, а ещё Боженька, которого никто не видел, но какой всем помогает.
Когда я уже стала школьницей, моя жизнь разделилась пополам. Я не могла понять, почему в школе говорят, что Бога нет, почему моя мама мне как чужая. Она же никого не любит, не жалеет, мало разговаривает со мной. Не то что няня…
Однажды я проговорилась и сказала, что очень бы хотела, чтобы она хоть немного была похожа на...Деву Марию. Тогда мать, которая, хоть и не любила меня, но никогда не била, так врезала мне по лицу, что я оказалась в другом углу комнаты. Из носа потекла кровь.
"Не смей больше говорить такое, - кричала. - Я разберусь, я им покажу, как заманивать пионерку в свои паучьи сети!"
А перед окончанием школы у мамы появился кавалер со смешным для меня именем - Семён. Он был лет на десять моложе мамы, высокий черноволосый. Он писал под её руководством (мама к тому времени уже стала профессором) диссертацию. Мне Семён не нравился, но с его появлением она стала лучше одеваться, хорошо готовить и даже интересоваться моей школьной жизнью.
Но все очень быстро изменилось. Защитив диссертацию, Семён поблагодарил маму за все и сказал, что едет домой... вступать в брак. Там его ждёт порядочная еврейская девушка из уважаемой семьи. Маму тогда будто подменили, она от всей души приложилась по физиономии бывшего аспиранта букетом белых роз, которые он принёс ей на прощание. После этого замкнулась в себе, начала курить, стала ещё более молчаливой и без эмоциональной, а меня, кажется, вообще перестала замечать.
Из физики в бизнес
Я окончила школу, поступила на физмат, как мама. Там с головой окунулась в студенческая жизнь. Парням я нравилась. Они мне тоже. В их объятиях я искала понимания и тепла, которого никогда не имела дома. Все наставления няни Ани сохранить целомудрие до свадьбы забылись. Любовников мне хватало, только о женитьбе никто не говорил - все считали меня "своим пацаном", с которым ещё и переспать можно…
Несмотря на такую разгульную жизнь, я хорошо училась, а когда начались изменения в стране, то стала ходить на митинги.
Домой я приезжала несколько раз в год. Тогда мама упорно молчала, а когда я пыталась спросить о чем-то будничном, отвечала коротко, отворачивалась от меня и шла на балкон курить, и сидела там, пока я не засну. Баба Аня, когда я была на третьем курсе, умерла. Я хотела, как можно быстрее создать семью и больше никогда не возвращаться к матери.
Но замуж никто не брал. После окончания института пришлось возвращаться домой. Работы не было, денег тоже, мать едва сводила концы с концами, зарплаты не давали месяцами или выдавали тканью, или водкой. Она, профессор и коммунистка, так понять и не смогла, как найти себя в новых условиях. Единственное, без чего ей было невмоготу жить - это без сигарет. Из-за почти круглосуточного курения заболела астмой. Ужасно кашляла и задыхалась. Ну, а я с несколькими знакомыми решила взяться за бизнес.
Мы ездили в ближайший порт, где ночью тайно вывозили нам ворованный зарубежный товар, преимущественно одежду и косметику. Все это мы развозили по крупным городам. Было непросто, часто останавливали рэкетиры требовали отдать половину или даже все. Но со временем всему научишься: и договариваться, и воровать, и "бросать". У меня начали понемногу появляться деньги.
Часть привозила матери. Она смотрела на тяжело заработанные первые мои рубли с нескрываемым отвращением, обзывала спекулянткой и проституткой, однако деньги брала - на сигареты.
В поездках прошло несколько лет. Я решила открыть несколько киосков, поставила палатки на базаре. Мать неистовствовала, но, получив свою пачку сигарет, отворачивалась и шла на балкон. В моей личной жизни не было никаких изменений: новый любовник, непродолжительные отношения, пустота. И снова все сначала.
Материнство? А что это?
Забеременев, я даже не знала, от кого дитя, потому что встречалась одновременно с тремя: женатым налоговиком Петром, который прикрывал мой бизнес, водителем-гулякою Ванькой, который развозил товар, и давним другом Сашей. Тот недавно развёлся и решил восстановить наши отношения.
Первой о беременности я рассказала маме. Радости от неё не ждала, крика также. Мама, не вынимая изо рта сигареты, сказала равнодушно:
"Иди на аборт, идиотка, не затягивай, как я. Была бы когда-то мудрой, то не мучилась бы с таким дерьмом, как ты".
Но слушать её не хотелось, хотелось... родить. Но как жить с ребёнком, как его растить, воспитывать - я не знала.
Решила сказать об этом трём кандидатам на отца. Пётр сразу вынул деньги и сказал что-то такое же, как моя мать. Ванька выругался и заявил, что завтра уволится с работы, потому что ему "такой паровоз на дух не надо". А Саша, хотя и не имел семьи, похлопал по плечу и прошептал:
"Надька, какая из тебя жена и мать, деньги имеешь - избавься от проблемы и забудь".
Тогда такая злость на меня напала... Я решила всем доказать, что могу родить - и женщиной, и мамой быть, и бизнес держать.
Но опять чуда не произошло. Ребёнка я вынашивала тяжело. Пока лежала на сохранении, один мой киоск подожгли, другой - ограбили, а продавцы на базаре обокрали меня как могли. Я решила стерпеть, родить, а потом со всех обо всем спросить.
Однако мой сын родился раньше времени, семимесячным, едва его к жизни вернули. Не до бизнеса было. Постоянное пребывание в больнице, тяжёлые роды истощили меня. Да и малыш был в реанимации, кормить его не могла, молоко от нервов пропало. Состояние сына не улучшалось, он не мог самостоятельно дышать.
И когда врачи сказали, что нужно везти сына в столицу, чтобы там в приличной клинике бороться за его жизнь, я ответила, что... измучилась и бороться не хочу. Впоследствии я тысячу раз пожалела. Но тогда мне действительно было все равно. Не знаю, как случилось так, что какой-то нелепый медик случайно отсоединил кислород моему сыну. Его за несколько секунд не стало. Страшно подумать и сказать, но мне к тому времени наконец стало... легче. Я забрала молча тело и дала чужим людям похоронить.
Мать, которая ни разу не навестила меня ни в больнице, ни в роддоме, лишь молчала и курила. На известие о смерти внука отреагировала... надрывным кашлем. Через несколько дней слегла. В больницу ехать отказывалась, говорила, что хочет умереть.
Мне же было безразлично. В душе была такая пустота, что словами не описать.
Мыслями я едва ли не каждый час возвращалась в тот день, когда не стало моего сына, все думала, как бы было, если бы он выжил, как бы кормила его, пеленала, возила в коляске и даже прикладывала к груди. В такие минуты не хотелось есть, спать, я уже не осознавала, на улице день, или ночь, только видела перед собой посиневшее своё дитя.
А в комнате кашляла мама. Её надрывный кашель возвращал меня к реальности. Посреди ночи мне захотелось выйти. Куда? Куда угодно. Для чего? Сама не знала. Вдруг услышала слабый голос матери:
"Не уходи, потому что я буду умирать, не хочу быть сама".
Я сказала тогда, что она всю жизнь сама и никогда не хотела меня замечать, так пусть и... умирает сама. И ушла.
Вернулась на рассвете. Мать уже не дышала. Через день я и её похоронила.
Кем была для меня мама? А собственно, никем. После похорон в квартире оставаться не хотела, идти к людям также, говорить с кем-то тем более не было желания. Ноги сами привели меня к... церкви. Как раз была вечерняя служба. Я села на скамейку, а дальше ничего не помню.
А исповедаться не могу
Очнулась в какой-то комнате. Надо мной склонилась монахиня, она сказала, что я потеряла сознание, и меня пришлось забрать в приходской дом. Впоследствии вызвала "скорую". Врачи сказали, что никакой болезни у меня нет, просто нервное истощение, хотели забрать в больницу, но сестра Вероника (так звали монахиню) убедила их этого не делать. В церковном доме я проспала три дня. Что делать дальше, не знала, рассказывать о своих приключениях и потерях не хотелось. Сказала лишь, что за несколько дней потеряла всех своих близких...
"Если хотите - можете остаться, боль пройдёт, вы только молитесь", - тихо сказала сестра Вероника. Пришёл священник, отец Андрей, он не возражал, чтобы я побыла в приходском доме, правда, попросил меня паспорт на всякий случай. Я механически готовила еду, убирала в церкви, стирала, иногда бывала на службах. Тогда вспоминала няню Аню и срывалась на плач. Из-за этого перестала посещать храм. Отец Андрей предложил исповедаться, открыть Богу душу.
Но я к этому была не готова…
Впоследствии вернулась домой. Попросила соседей присмотреть за жильём, свернула свой бизнес и пошла в церковный дом. Там прожила три года.
Больше не смогла. Вернулась в противную квартиру, где мне снова стало плохо.
Потому продала своё жилье, купила дом в деревне.
Теперь живу одна, каждый день обдумываю свою жизнь. Где и что я сделала не так? Почему так сложилась моя жизнь? Иногда хожу в сельскую церковь, а исповедоваться не могу. Мне легче было вот так написать о своей жизни...