Глава 104
Мы с ребятами снова пошли по вагону и стали расспрашивать пассажиров, может быть кто-нибудь нашего тренера видел. Когда уже почти отчаялись искать, один мужичок, который ехал в купе у самого туалета, неожиданно вспомнил, что заметил Ивана Петровича, который в два часа ночи выходил из вагона на каком-то полустанке. Причем с собой у него была спортивная сумка через плечо.
Очень удивились этому и стали выяснять, что за полустанок такой. Спросили у проводника, тот ответил: да, мол, поздно ночью проезжали одну небольшую деревушку. Обычно там поезда не останавливаются, только если по требованию пассажира и то не больше чем на минуту. Видимо, Иван Петрович и был тем человеком, который пожелал там выйти. Только проводник сильно хотел спать и не мог точно вспомнить, как в подробностях все происходило. Словом, дело ясное, что дело темное.
Мы пошли к начальнику поезда, чтобы тот связался с этим полустанком и выяснил, на самом ли деле там выходил наш тренер. По телефону тот созвонился, и выяснилось, что да, был такой человек. И не то чтобы был, даже есть. Сидит грустный в маленьком зале ожидания, обхватив руками голову, и чего-то ждет. Никуда не уходит. Не спит, не ест, не пьёт и на улицу не выходит. Словно потерялся в пространстве.
Начальника поезда мы попросили высадить нас на следующей крупной станции, благо ехать до нее оставалось всего часа полтора. Там выбрались, нашли одного водителя пассажирской газели, который согласился совершить это небольшое путешествие с нами, скинулись на последние деньги и отправились на тот самый полустанок, где неожиданно десантировался наш Иван Петрович.
Когда мы его там нашли, он бросился нас обнимать, даже пустил скупую мужскую слезу. Потом, уже на обратной дорогое, рассказал, что с ним приключилось. Оказывается, он проснулся около двух часов ночи, когда все ребята дружно спали, и решил, что ему обязательно нужно выйти на ближайшей же станции. Подошёл к проводнику и сообщил о своём решении. Тот, не думая, согласился и сообщил машинисту.
Как раз поезд притормозил, и Иван Петрович в окошко увидел огни деревни. Он спешно вытащил сумку (как только меня не разбудил, я как раз спал на нижней полке?) и вылез из поезда, хотя тот почти не остановился: только ехал медленно. Ну, для человека тренированного это сущие пустяки.
– Не знаю, ребятки, почему я решил там выйти, – признался Иван Петрович, горестно качая головой. – Что-то на меня нашло. Все она, водка проклятая, виновата.
Кто-то из нас сказал тихо: «Кажется, у Петровича белочка началась». Нам стало грустно, а тренер, услышав эту фразу, аж потемнел лицом. Мы подумали, что сейчас отругает парня за хамство, но Иван Петрович только низко голову опустил – по нему видно было, как сильно человек переживает случившееся.
Мы вернулись на станцию, купили билеты и сели на другой поезд. На радостях от того, что мы его так благополучно подобрали, Иван Петрович возместил наши расходы. С тех пор он завязал с крепким алкоголем. Перешел исключительно на квас.
– Тоже мне страшная история!– насмешливо сказала Катя. – Я думала, ты действительно что-нибудь жуткое расскажешь. Чтобы как в детстве: слушать и пугаться с каждым словом все сильнее. А у тебя что получилось? Рассказ о том, как тренера посетила «белочка», – девушка рассмеялась.
– Ну что же я буду тебя пугать на ночь глядя? – ответил Гриша. – Вот расскажу вдруг, а ты еще потом встанешь ночью, соберешь вещи, как Иван Петрович, да и скроешься где-нибудь на полпути до Санкт-Петербурга.
Катя продолжала смеяться:
– Нет, такого со мной точно быть не может! Правда, я однажды потерялась в поезде.
– Как же так получилось? – спросил Гриша.
– Мне тогда семь лет было. Мы с мамой в тот день очень много ходили по городу, были в Детском мире, в зоопарке, в музее. В общем, колесили весь день. Чаще всего пешком, а ещё на метро, трамвае и троллейбусе. А поздно вечером нам нужно было ехать на поезде в другой город. И вот мама ведет меня за руку по вагону, заводит в наше купе, сажает на нижнюю полку и говорит: «Сиди здесь, никуда не уходи, я сейчас схожу за бельем, постелю, и ты ляжешь спать».
Я кивнула, мама ушла. Я посидела минутки три-четыре, и мне стало интересно посмотреть, что происходит вокруг. Махнув рукой на мамин запрет, пошла гулять по вагону. Смотрела на людей, даже помнится кто-то мне конфетку дал. Но люди были не расположены особо разговаривать, потому что они уставшие и собирались спать.
И вот я походила туда-сюда минут десять, наверное, а потом... мама меня потеряла. Я-то не помню сама, что было дальше. Это мне мама потом рассказала. Возвращается она с постельным бельем от проводника, а меня на месте нет. Соседи говорят: «Посидела немного и вышла». Стала мама быстро ходить по вагону и в купе заглядывать и спрашивать, не видел ли кто маленькую девочку.
Нашла она меня в самом последнем купе мирной спящей. Оказывается, я шла мимо, увидела расстеленную кроватку, решила, что моя, легла на нее потихонечку и уснула. Люди, которые сидели рядом, решили меня пока не тревожить: вот мама у ребенка найдется, и заберет. Так и получилось.
Когда прибежала мама, она очень волновалась за меня. Увидев, скорее схватила на руки, давай обнимать-целовать и радоваться, что обрела свою дочку. Сказала тем людям, что сейчас принесет им новое постельное белье. Но они улыбались и ответили: ничего страшного, она же ребенок. Так мама меня и отыскала. Я даже испугаться не успела.