Песню, о которой сегодня пойдёт речь, Владимир Высоцкий однажды назвал "Второй «Большой Каретный»". Однако на самом деле к Большому Каретному переулку она не имеет никакого отношения. Как же так получилось?
В этом доме большом раньше пьянка была
Много дней, много дней,
Ведь в Каретном Ряду первый дом от угла —
Для друзей, для друзей.
За пьянками, гулянками,
За банками, полбанками,
За спорами, за ссорами, раздорами
Ты стой на том, что этот дом,
Пусть ночью, днём, всегда — твой дом,
И здесь не смотрят на тебя с укорами.
И пускай иногда недовольна жена,
Но бог с ней, но бог с ней!
Есть у нас что-то больше, чем рюмка вина, —
У друзей, у друзей.
За пьянками, гулянками,
За банками, полбанками,
За спорами, за ссорами, раздорами
Ты стой на том, что этот дом,
Пусть ночью, днём, всегда — твой дом,
И здесь не смотрят на тебя с укорами.
Варианты авторского исполнения здесь --> https://vk.com/page-50031359_49862900 (черновиков, увы, не видела).
Настоящий Большой Каретный
О нём я уже писала не раз. И о компании Лёвы Кочаряна, и о песне, посвящённой этому времени: Большой Каретный; Большой Каретный. Часть 2. Володя в этой компании был младшим по возрасту, но равноправным по положению участником. Именно в большой творческой компании Большого Каретного стали появляться первые песни Владимира Высоцкого.
К сожалению, в этой же компании лежат и истоки дальнейших проблем Высоцкого с алкоголем. Позднее Артур Макаров очень деликатно описывал происходящее:
В нашей компании было принято — ну как вам сказать? — выпивать. Сейчас я пью немного, но не только по причине того, что я стал старше и болезненнее, а по причине того, что редко наступает в тебе такой душевный подъем, такое созвучие души с компанией, когда хочется это делать дольше, поддерживать в себе, дабы беседовать, развлекаться и для этого пить, иногда ночи напролет.
Мы не пили тупо, не пили для того, чтобы пить, не пили для того, чтобы опьянеть. Была нормальная форма общения, подкрепляемая дозами разного рода напитков. К определенным датам (особенно ко дням рождения кого-то из нас) мы всегда готовили какой-то капустник. Это разыгрывалось нами самими, да еще записывалось попутно на магнитофон, когда он у нас появился. (Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого / интервью и литературная запись Валерий Перевозчиков. - М.: Московский рабочий, 1988. - С. 100.)
И, конечно же, никому не приходило в голову запрещать выпивать младшим членам взрослой компании. Это было в порядке вещей. Ни одни творческие и дружеские посиделки не обходились без выпивки (да и сейчас разве по-другому?), а рано пристрастившись, остановиться трудно. Может быть, и в этом одна из причин дальнейших проблем Высоцкого с алкоголем.
Тем не менее, строчки "В этом доме большом раньше пьянка была много дней, много дней..." относятся совсем к другому месту. Всё-таки Большой Каретный переулок и улица Каретный Ряд - адреса немножко разные. И компании там собирались тоже не совсем одинаковые.
Так чей же дом был одно время родным для Владимира Высоцкого?
Это была квартира его студенческого друга, однокурсника Георгия Епифанцева и его первой жены, Лилии Ушаковой. Георгий раньше своих сокурсников стал сниматься в кино, зарабатывать приличные деньги и обзавелся своим углом. Еще в студенческие годы Епифанцев снялся в роли Фомы Гордеева в одноименном фильме. Это едва не стоило ему диплома, но все закончилось благополучно - за Жору просил весь курс: "Его не хотели возвращать на наш курс, а мы пошли все вместе к папе Вене (так мы звали ректора В.З. Радомысленского) и сказали: "Мы не будем без него заканчивать студию! Он талантливый, он всё сдаст!" И он всё сдал блестяще, он же умница был необыкновенный" (Цыбульский М. Георгий Епифанцев). И его же единственного из выпускников после этого зачислили в труппу МХАТа, несмотря на негласное правило: студентов, снимавшихся в кино, в этот театр не принимать!
Вот как об этом товарище сына вспоминала Нина Максимовна Высоцкая:
"А когда Володя стал студентом, к нам на Мещанскую стали приходить Валя Буров, Валя Никулин, Жора Епифанцев… Жора помогал нам переехать в новый дом. Он говорил: «Ну вот мы и переехали!» – и пришел к нам со своим добром.
– Епифанцев мне рассказывал, что когда он оставался ночевать, то Вы стелили ему и Высоцкому на полу, чтобы было равенство.
– Нет, не было этого. Еще Семен Владимирович купил громадную кровать. И она переехала сначала в новую квартиру, потом в Черемушки… Эта кровать стояла в спальне, и Володя с Жорой Епифанцевым спали на этой кровати, потому что на полу места не оставалось. Жора… Здоровый и нахальный, мог открыть холодильник: «А у вас мясо есть?!». Вел себя как дома. Здоровый мужик и бесцеремонный. Это у него на полу спал Володя! И Жора об этом рассказывает в своих выступлениях… Как будто Володя спал у него на кухне – под столом! Я ему позвонила: «Жора, как тебе не совестно! Как можно говорить такие вещи на публике! Это в высшей степени неэтично. Почему ты Володю в таком свете выставляешь?!» А он говорит: «Ну а я что?! Нина Максимовна, и я часто на полу спал. Может, я выпил перед выступлением.» Вот он такой.
Конечно, это молодая романтика – тогда могли спать где угодно, даже на полу. Но все-таки. Конечно, его жена Лиличка (балерина Лилия Ушакова. – В.П.) была интеллигентная женщина. И даже если Володя спал на полу, то это было вполне прилично. Кстати, Володя и познакомил Жору и Лиличку, а потом они поженились.
<...>
Да, была такая троица: Роман Вильдан, Жора Епифанцев и Володя Высоцкий – они дружили тогда. Выпивали, конечно. У них в студии были занятия по светским манерам, ну, например, как держать себя за столом. Так они в чашки вместо чая иногда наливали вино. И преподавательница рассказывала: «Я ничего не понимаю, к концу занятия они все такие веселые.» – Манеры у них преподавала княгиня Волконская. – Да, она очень удивлялась, почему они такие веселые."
(Высоцкая Н.М. О друзьях и соседях, о времени и о своей семье // Владимир Высоцкий. Только самые близкие: интервью и литературная запись Валерия Перевозчикова)
Видно, что матери Высоцкого не очень нравится такая компания. Но ведь позднее уже Жора Епифанцев, первым из небогатой студенческой братии заимевший собственный угол, сторицей отплатил Высоцкому за гостеприимство:
"Я первым из ребят стал сниматься в кино, моей женой тогда была балерина Большого театра Лилия Ушакова; в общем, мы первыми построили кооперативную квартиру. Это квартира номер двести шесть, дом пять дробь десять в Каретном ряду. Двери этой квартиры для наших друзей не закрывались, а если теряли ключ, что бывало довольно часто, то лазили через окно. И с 61-го по 67-й год этот дом был для Володи вторым его домом. В любое время, в любом состоянии он мог прийти к нам как к себе домой. Квартира была однокомнатная, поэтому Володя иногда ночевал на кухне. Там у него была раскладушка, постель — и всегда белоснежные простыни, за этим строго следила моя жена. И все было под рукой: и холодильник, и еда, и чай. Володя часто работал на кухне, И там были написаны многие его песни. На одном из моих дней рождения Володя спел песню «Ведь в Каретном ряду…»:
И пускай иногда недовольна жена,
Но бог с ней, но бог с ней!
Есть у нас что-то больше, чем рюмка вина, —
У друзей, у друзей.
Да, мы выпивали, но ведь главным было — общение, разговоры… Мы могли говорить бесконечно! Тогда мы открывали для себя Волошина, Ахматову, Цветаеву… О Пушкине Володя мог говорить сутками! Мало кто об этом знает, но он великолепно знал Пушкина.
А главное в Володе — это работа, это муки творческие! Ночами он сидел на этой кухне и работал над двумя строчками. Восемь строчек в день при каторжном труде!" (Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого / интервью и литературная запись Валерий Перевозчиков. - М.: Московский рабочий, 1988. - С. 126-127.)
Видимо, вспомнив выволочку от Нины Максимовны, Жора приукрасил некоторые детали, но сути дела это не изменило:
За пьянками, гулянками,
За банками, полбанками,
За спорами, за ссорами, раздорами
Ты стой на том, что этот дом,
Пусть ночью, днём, всегда — твой дом,
И здесь не смотрят на тебя с укорами.
Марина Добровольская, однокурсница парней (её воспоминания о Георгии цитировались выше), тоже рассказывала, что очень часто встречала Высоцкого у Епифанцевых в этот период, и не на праздники, а просто так. "Было время, когда ему некуда было пойти. Я знаю, что он тосковал, когда они расстались с Изой, но и с ним тоже бывало трудно. Я помню как мы с Лилей целый вечер возили Володю по Москве. Он пришёл уже трезвеющий, но ещё в тяжёлом состоянии. У Лили тогда оставить его было нельзя - куда везти? Тогда только что родился маленький Никита - поехали на Беговую. Денег на такси не было, а Володя в жуткой депрессии. В общем, нам с Лилей досталось..." (Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого: книга вторая / интервью и литературная запись Валерий Перевозчиков. - М.: Алгоритм, 2023. - С. 76.)
И пускай иногда недовольна жена, но бог с ней...
А как же "второй Большой Каретный"? Откуда взялся?
А получилось так, что исполняя эту песню у Лёвы Кочаряна, автор так её и представил. И даже адрес изменил: вместо "Ведь в Каретном Ряду первый дом от угла" было спето "Ведь в Каретном Большом первый дом от угла..."
Но это был просто небольшой реверанс в сторону хозяина. Ведь во всех остальных случаях пелось так, как было написано. Да и начал отдаляться уже от компании Кочаряна Высоцкий к тому времени, и сама компания поредела, уже не так много свободного времени было - у всех семьи, работа, дети...
На сегодняшний день известно всего восемь фонограмм с исполнением этой песни и в семи из них поётся "в Каретном Ряду".
Жила песня недолго, менее двух лет. Первое исполнение датируется приблизительно сентябрём 1964, далее пел в узком кругу в течение конца 1964 - 1965 г.г., последняя известная фонограмма - запись для К. Мустафиди - "для истории" - в 1973 году. Черновиков, похоже, не сохранилось, или они не доступны простым смертным. В собрании сочинений 2018 года сказано: "Текст печатается по машинописи, правленной автором (1973)". Посвящения на машинописи, как я понимаю, нет и поэтому в книге его нет тоже. Не знаю, правомерно ли публиковать текст песни с посвящением Г. Епифанцеву в таком случае, но это было бы справедливо. Мне кажется, эта песня - больше выражение благодарности Жоре за приют - не только физический, но и душевный, в отличие от первой песни ("первого" "Большого Каретного"), где воспевается бесшабашная юность с её идеалами товарищества, братства. Где мои 17 лет?..
В заключение хочется процитировать коротенький фрагмент воспоминаний актёра ТнТ Александра Сабинина, участника ещё одной юношеской "Каретной" компании. С Высоцким они познакомились задолго до описываемых событий, через "старшего брата" Володи - Анатолия Утевского (надо же, и в той компании Володя был самым младшим!). Именно Сабинин привел школьника Высоцкого в драмкружок В. Богомолова и именно его Владимир представил Ю. Любимову как своего "крестного отца в актёрскую профессию". Возможно, Сабинин даже не пересекался с компаниями Кочаряна и Епифанцева. Но, какая бы из "Каретных" компаний не вспоминалась, объединяло их прежде всего одно общее чувство:
— Володя часто приходил на репетиции, брал гитару: «Ребята, идите сюда… Вот послушайте новую песню». И вот однажды он спел «Где твои семнадцать лет…». И это был такой сильный сгусток ностальгии по юности, что у меня перехватило горло… И сейчас, когда я слушаю эту песню, мне становится невыносимо грустно. (Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого: интервью и литературная запись Валерия Перевозчикова. - М.: Московский рабочий, 1988. - С. 152)
В одну и ту же реку, как известно, нельзя войти дважды. Но так иногда хочется...
Спасибо, что прочитали. Если вам понравилась статья, познакомьтесь с другими материалами канала: Каталог статей "Стихии Высоцкого"
