1 часть здесь, если кто пропустил)
О Большом Каретном можно рассказать еще много любопытного, начиная с его названия.
За спиной молодого щёголя Володи за деревянной оградой школы виден дом 2 (просфорня бывшей церкви Спаса Преображения), где жила в детские года актриса Мария Ермолова, в чью честь и переименовали Большой Каретный в 1956 году ("переименован он теперь"). Некоторая ирония заключается в том, что до 1922 года многострадальный переулок назывался практически по имени этого же дома, точнее церкви, которой он служил - Большим Спасским. Такого молодая советская власть допустить не могла и переименовала переулок в соответствии с его историческим профилем - тут издавна делались телеги и в 17-18 веках переулок назывался Тележный Ряд, но кареты, видимо, солиднее. Потом исторический дом снесли, а переулку вернули советское название.
Ни одной фотографии из знаменитой квартиры Кочаряна я в жизни не видела. Но вот семейные посиделки в квартире Анатолия Утевского. Думаю, они не сильно отличались от происходящего этажом ниже, разве что состав гостей там был более молодой и пестрый.
И занимательных историй, связанных с этой квартирой, можно вспомнить массу. Чего стоит одна ночёвка Высоцкого в ванне, наполненной тёплой водой, потому что другого места не нашлось. Но гораздо интереснее то, что в этой бесшабашной толпе просто витал дух творчества - все что-то сочиняли, исполняли, играли на гитаре, пели. В такой обстановке не мог не расцвести талант Высоцкого. Причём поначалу он пел только чужое, а когда вставлял что-то своё - стеснялся признаваться в авторстве, говорил, что где-то слышал. Артур Макаров вспоминал, что вдруг в знакомых блатных песнях появлялись новые куплеты, которых никто не знал - и только под нажимом Володя признавался, что сам их сочинил. И, конечно, дух соперничества - каждому хотелось показать, что он умеет и не хуже прочих. Пели все - хоть артисты, хоть юристы. Когда появился магнитофон, записывали свои опыты. Посмотрите на запись 1962 года, одну из самых ранних:
Москва, На дому у Левона Кочаряна, 06 апреля 1962 года
https://vk.com/music/playlist/-33182277_21443079
Поют актёры Высоцкий, Стриженов, Мордюкова, будущий режиссёр, юрист Кочарян и даже муровец Утевский. Причем одинаковые песни поют Олег Стриженов и Нонна Мордюкова, Стриженов и Утевский, Стриженов и Кочарян - подначивают друг друга, не иначе) У Высоцкого здесь и свои песни, и песни Кохановского, и знакомая каждому советскому человеку по новогоднему фильму "На Тихорецкую состав отправится...". А вот через год, в 1963, на плёнке уже только собственные песни:
Москва, На дому у Левона Кочаряна, март (май?) 1963 года
https://vk.com/music/playlist/-33182277_81739150
Именно здесь впервые звучит песня, посвященная Большому Каретному, да ещё и с посвящением: "Песня посвящена Лёве Кочаряну. "Большой Каретный". На этом основании посвящение часто печатается в книгах. Но в дальнейшем песня исполнялась без него. Известно, что Высоцкий часто делал такие подарки и одна и та же песня могла посвящаться разным людям. Анатолий Утевский считает, что песня посвящена ему: "Позже, года через четыре, была написана песня о Большом Каретном, которую Володя посвятил мне. Помните: «Где твой черный пистолет?» Володя все время его вертел, рассматривал…" Инна Кочарян, кстати, с этим согласна: "Пистолет у него, конечно, был, но был пистолет и у Семёна Владимировича. Ствол был залит баббитом, и Володя с ним играл. Это Женя мне потом рассказала. Хотя пистолетов было гораздо больше — и у Гладкова был, и у Скорина, все они тогда работали в милиции. Но в принципе эта песня была посвящена Утевскому. И только ему! Он тогда уже здесь не жил. «Нет, нет да по Каретному пройдешь…» Володя просто подарил ему эту песню".
Но кто бы ни был адресатом, без сомнения, песня посвящена всей тёплой дружеской компании, самому её духу.
Эту песню сейчас так часто крутят, что создается ощущение, будто это одна из самых популярных песен Высоцкого. Однако это не так. Известно всего 19 сохранившихся фонограмм. Основная масса приходится на 1963 - 1967 года, причём действительно публичных выступлений из них - три-четыре, не более. Остальное - квартирники для друзей или под запись на профессиональной аппаратуре, что можно условно назвать "публичным", но не концертным явно. Среди них можно выделить запись дуэтом с И. Шалаевой:
Где твои семнадцать лет? (дуэт с И. Шалаевой)
Видимо, примеривался, как будет с хором. И хор случился, но много позже - в 1977 году в Париже, при записи песен для диска "Натянутый канат". Мне нравится аранжировка Константина Казански, и аккомпанемент тоже неплох.
Забавно, что издатели пиратских, полулегальных и вполне легальных дисков частенько указывали в аннотации, что песня исполняется с цыганским хором. На самом деле никаких цыган там нет. Запись делалась в очень сжатые сроки, посторонних людей не было, только музыканты, участвующие в записи, журналист Жак Уревич, который организовал всё это, да жёны Высоцкого и Казански. Вот из тех, кто не играл в этот момент, и образовался хор для Высоцкого. Прислушайтесь - ведь "цыгане" поют с акцентом. Это Константин Казански, его жена Вероник, Жак Уревич и Марина Влади. Еще читала, что будто бы там участвуют и сёстры Марины, но не нашла этому подтверждения.
На видео звучит как раз эта запись. Ну и бонусом немного слов Ольги Кочарян (дочери Льва Суреновича) и несколько кадров из его квартиры. В качестве видеоряда использован отрывок из док. фильма "Владимир Высоцкий. Я не верю судьбе" (2013 г. Режиссер: Людмила Снигирева). И ещё одна забавность: не только в этом фильме, во многих других авторы очень любят иллюстрировать песню "На Большом Каретном" кадрами съёмки итальянской компании 1979 года в Нижнем Таганском тупике, во дворе дома № 3 (ныне это улица Высоцкого и музей Высоцкого). Какое отношение этот адрес имеет к Большому Каретному - для меня загадка.
И два действительно публичных исполнения после долгого перерыва. В 1979 году перед эмигрантами в Торонто:
"Потому что я вообще начинал когда писать свои песни, я никогда не рассчитывал на то, что у меня будет в будущем большие аудитории, там, стадионы или даже вот такие вот компании большие как сегодня. Я предполагал это писать для очень маленькой группы своих близких друзей. Мы жили в Москве много лет тому назад на… в квартире в Большом Каретном у моего друга, у Лёвы Кочаряна в течение полутора лет. Там хорошая компания собиралась: там бывал часто и с нами вместе провёл эти годы и Вася Шукшин, и Тарковский Андрей, Макаров такой Артур, там, Толя Утевский — вот ваш знакомый... Туманов Миша. В общем, многие-то даже из присутствующих здесь их знают". (12 апреля 1979, Торонто, Ambassador club)
И возвращаясь к истокам, в феврале 1980, выступая в институте комплексных транспортных проблем при Госплане СССР:
"Я вообще свои выступления никогда не называю концертами. Для меня это не концерты, а каждый раз встречи, и дело в том, что авторская песня вообще предполагает непринуждённую атмосферу, атмосферу раскованности, дружественную и такую свободную, потому что предназначалась эта песня по самому началу, когда я начал сочинять, когда начал петь, только для очень узкого круга моих самых близких друзей. И я никогда не рассчитывал на большие аудитории — я никогда не думал, что у меня будут залы, дворцы, стадионы, и не только здесь, но и там, в других странах. Я думал, что я всегда буду петь в компаниях, своим друзьям, дома — за столом, с напитками или без — неважно. Самое главное, я думал, что это так и останется, в общем, в нашем кругу. <...>это была компания ребят, которые... некоторые до сих пор, тут, работают, вы их знаете: из ныне здравствующих — и Тарковский Андрей, и такой писатель Макаров, ещё такой режиссёр и сценарист Володя Акимов; а из тех, которых нет уже — это Вася Шукшин и... Лёва Кочарян, режиссёр, успевший снять только одну картину... Мы жили вместе, в одной квартире на Большом Каретном переулке. Я про него написал даже песню "Где твои семнадцать лет? — На Большом Каретном". Вот... Хотите, спою её сразу? После песни: «Вот это… <Аплодисменты> В общем, это такая получилась песня... раньше она была бравая, а теперь печальная, потому что, действительно, там сегодня нет моих друзей... двоих, которые, в общем, рано... перестали жить и... э... тогда, когда мы собирались... Это в течение полутора–двух лет мы жили просто всё... каждый божий день в одной и той же квартире, собирались вместе, и я пел свои песни. Из поездок, из которых приезжал, привозил какие-то новые, и даже уже вошло это в какой-то у нас закон, в нашей компании, что я обязательно привозил с собой новые какие-то песни, когда уезжал куда-то, при возвращении. Ну вот, и я помню эту атмосферу, которая тогда у нас была, и у меня единственная задача есть, когда я выхожу вот так вот к людям, к вам — чтобы хоть немножечко вернуть вот ту атмосферу». (29 февраля 1980, ИКТП)
Спасибо, что прочитали. Если вам понравилась статья, познакомьтесь с другими материалами канала: Каталог статей "Стихии Высоцкого" . Лайки, подписка и комментарии тоже лишними не будут. Дзен требует активности подписчиков.