Хорошо иметь домик в деревне! То есть изначально мы с сестрой Кирой мечтали о даче, но те, что нам нравились, стоили очень дорого, а те, на которые хватало денег, до мечты не дотягивали. Все лето мы активно занимались интернет-поисками и мотались по всей области на «смотрины», но безрезультатно.
Закончилось лето, прошла осень, я давно перестала искать домик в деревне, но сестра не унималась. Однажды ей в голову пришла гениальная идея: вместо «Продам дачу» забить в поисковике «Продам дом в деревне». И почти сразу же Кира наткнулась на, как она выразилась, «жемчужину в навозной куче». Жаль только, что зимой.
— Иришка, иди скорей сюда, — радостно заорала сестрица. — Смотри: две большие комнаты, застеклённая веранда, кухня, сад, до леса триста метров, а до пруда - пятьдесят! И просят за такое чудо-чудное просто копейки… Ты не поверишь!
Я положила подбородок на Кирусино плечо и посмотрела, сколько просят. Цифра была до смешного маленькой. Нереально маленькой. Такого не может быть, потому что не может быть никогда!
— Ну, по-моему, это какой-то «развод», — озвучила я своё недоверие вслух.
— Да, это не исключено, — немедленно согласилась сестра. — Но до этого села всего два часа на электричке. Давай в субботу все-таки съездим, посмотрим.
...Владелицей дома оказалась невысокая и круглая, как колобок, женщина лет шестидесяти пяти. Она обрадовалась нам, как родным, усадила в «зале» чаёвничать. В комнате было не убрано, «парадные» чашки плохо вымыты и липли к пальцам. Но мы старательно делали вид, что с удовольствием пьём жидкий чай и едим крыжовенное варенье, чтобы не сердить хозяйку.
У меня на языке вертелся главный вопрос: почему она так дёшево продаёт своё имущество? Но задать его не решалась, чтобы не спугнуть старуху. А словоохотливая Валентина Петровна (так её звали) и без наводящих вопросов все выболтала.
— Мне дочка объявление давала. Сначала одну цену поставили, затем на треть понизили, а потом ещё уменьшили. Почему? Для сельского жителя что главное? Огород! А я свой лет десять как соседке продала. Иногда городские, вроде вас, приезжают. Посмотрят и нос воротят: участок маленький, в окнах щели, крыша прохудилась, за водой к колодцу далеко ходить... Я женщина честная, все как есть говорю.
— А почему вы огород продали? — поинтересовалась Кира.
— Да как болеть стала, так и продала. У меня болячек — целый букет, — сообщила она вроде бы даже с гордостью. — А моему Фёдору, царствие ему небесное, кроме водки распроклятой, вообще ничего не было нужно. Крыльцо разваливается, дымоход забит, от штакетника одно воспоминание осталось, а ему все трын-трава. Зенки зальёт, и ну меня с вилами по участку гонять. Прошлым летом преставился. Дочка меня теперь к себе жить зовёт. Вот дом продам и сразу к ней перееду.
— Спасибо за чай, — сказала сестра, поднимаясь из-за стола. — Мы, с вашего позволения, к озеру сходим, лес поглядим.
— Сходите, девоньки, сходите, — махнула рукой хозяйка. — Как из калитки выйдете, налево свернёте и дальше по тропке. Пруд тут рядышком, рукой подать. А от него и до леса недалеко.
На покрытом льдом озере местные детишки с гиканьем и визгом катались кто на чём мог. А лес — это вообще нечто потрясающее, ветви деревьев в снежных шапках выглядели просто сказочно.
— Красиво! — сказала Кира.
— Ага, окрестности клёвые, — кивнула я. — А вот сам дом...
— А что дом? У нас в заначке на покупку дачи сколько отложено? Намного больше, чем этот дом стоит. Оставшееся потратим на ремонт. Когда потеплеет, нагоним мастеров, они крышу перекроют, окна заменят, ремонт сделают и скважину на участке пробурят — отдыхай не хочу!
— Хочу... — улыбнулась я, представляя, как летом буду под ивой на берегу озера валяться с книжкой. — Наверное, ты права.
— Меня другое беспокоит, — посерьёзнела Кира. — Почему почти за целый год Валентина Петровна покупателей на свою избушку не нашла? Ведь не может быть, что мы одни такие умные!
— И почему же? — спросила я, догадываясь, что у моей сестрицы наверняка уже есть собственная версия.
— А что, если потенциальные покупатели, прежде чем совершить сделку, побеседовали с соседями и узнали от них что-то... страшное?
— Например? — нахмурилась я.
— Вдруг хозяйкин муж, когда ещё был жив, допился до белой горячки и кого-то в доме... того? Прирезал, например, либо топориком по башке тюкнул. Или сам увидел зелёных чертей и повесился прямо в «зале». И теперь по дому бродит приведение!
— Меньше смотри по телеку передачи про экстрасенсов! Тогда не будут везде призраки мерещиться.
— И все-таки давай местных поспрашиваем.
Моя сестра не только особо впечатлительная, но и упрямая до невозможности. Если что-то втемяшит себе в голову, можно даже не пытаться её переубедить.
Поэтому после экскурсии на озеро и в лес мы отправились прямиком к магазину — деревенскому информационному центру.
Пожилая женщина, которую мы остановили возле магазина, стала охотно отвечать на наши вопросы:
— Федька Прохоренко? Знаю, конечно. Тот ещё забулдыга был. Федора вечно с ним из-за пьянок скандалила, а он её регулярно поколачивал.
— Федора? — удивлённо переспросила я. Вот тебе и первая нестыковочка образовалась. — Странно, она нам Валентиной Петровной представилась.
— Это у неё прозвище — Федора. Как в детском стишке про Федорино горе. Валентина и в молодости лентяйкой и неумехой была — на огороде сорняки по пояс, в доме грязи по колено. Но так она женщина добрая, непьющая и дочку хорошую воспитала. Вот только с мужем сильно не повезло.
— А от чего он умер? — спросила Кира.
— С дружком палёной водкой отравились. Валерка выжил, а Фёдора «скорая» даже до больницы не довезла. Так в машине и помер. А вы чего интересуетесь?
— Да вот дом у Валентины Петровны надумали покупать.
— И молодцы. Его ещё Федорин отец ставил, он добротный, сто лет простоит. Но к нему руки нужно приложить...
— Приложим! — решительно заявила сестра, а затем, поблагодарив женщину, схватила меня за руку и потянула за собой.
В тот же день мы заключили сделку и вскоре приехали отдыхать на «фазенду» — дышать свежим, пусть и морозным, воздухом. И вот наступила первая ночь наших деревенских каникул. Бросили жребий, кому где спать. Мне выпала кровать в спаленке (никелированные шишечки, панцирная сетка, провисающая почти до пола), Кире — диван с выпирающими пружинами, стоящий в «зале». Пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по комнатам, легли...
Я, надышавшись непривычно чистым воздухом, уснула, едва коснувшись головой подушки. Проснулась оттого, что кто-то энергично тряс меня за плечо.
— А? Что? Который час? — вскочила я.
— Полдвенадцатого, — раздался в кромешной темноте голос сестры.
— И чего тебе не спится? — буркнула я недовольно.
— Ириш, в доме кто-то ходит.
— Цепями звенит? — спросила я насмешливо. — Кровавые следы оставляет? Леденящие кровь стоны издаёт? Тогда это точно приведение.
— Да ну тебя! Я своими собственными ушами... — Не договорив, Кира вдруг замолчала. И тут я явственно услышала, как кто-то ходит. Топ-топ-топ, пауза, топ-топ- топ, снова пауза, топ-топ-топ-топ...
Такое впечатление, словно за стенкой осторожно шагал кто-то маленький, как ребёнок. Но никакого ребёнка здесь быть не могло! В доме вообще никого не могло быть, потому что перед сном я собственноручно заперла дверь и проверила окна. Я внимательно прислушалась к звукам.
— Трусиха, — со снисходительным превосходством сказала сестре. — Это же кошка! Наверное, соседская забежала.
Я преподаю биологию, и меня всякими мистическими штучками не проймёшь.
— К-к-какая кошка? — заикаясь от пережитого страха, прошептала Кира.
— Обычная, полосатая. Но, судя по звукам, большая и упитанная. Сейчас мы её поймаем и на улицу выгоним.
Я смело вышла в «залу» (сестра пугливо пряталась за моей спиной), щёлкнула выключателем... И вдруг увидела, что из угла в угол стремительно метнулось что-то крупное, серое и косматое. И исчезло.
— Эт-т-то кошка?! — Кирины зубы выбивали дробь. — Скорее йет-т-ти!
Признаться честно, у меня внутри тоже все заледенело, но усилием воли взяла себя в руки и ответила почти спокойно.
— Следы реликтовых гомидоидов, если это, конечно, не мистификация, были замечены в других местах, а не здесь...
— У тебя совсем крыша поехала?! — завопила Кира. — По дому бегает жуткая нечисть, а ты про гуманоидов талдычишь!
— Гомидоидов, — машинально поправила я. — И ты первая про снежного человека вспомнила. Но они, если мне не изменяет память, двухметрового роста, а в этом м-м-м... существе максимум метр.
— Может, собака? — с надеждой в голосе спросила сестра.
— Бегающая на задних лапах? — возразила я. — Знаешь, мне даже показалось, что на нем была какая-то одежда. Ты, случайно, не разглядела?
— Я случайно чуть не умерла! — Кира ничком упала на диван, пружины жалобно скрипнули. — Это... хуже, чем привидение!
Кира филолог и верит во всякую мистику. Мне же, как представителю естественных наук, было необходимо найти логическое и реальное объяснение увиденному.
— Мы на ужин грибы ели. Может, среди хороших один галлюциногенный затесался?
— Ты же биолог. Разве бывают грибы, вызывающие одинаковые глюки?
— Ну да... Бред, конечно, — согласилась я с ней. — Но ведь я его точно видела! Маленький, лохматый и в одежде.
Моя сестрица вдруг резко села и задала абсолютно неуместный вопрос:
— Ты не в курсе, здесь Интернет ловит?
— Не знаю. Мы с тобой, как приехали, свои мобильные вообще ещё не доставали.
Сестра быстро выудила из сумки телефон, уселась по-турецки и надолго замерла, не отрывая взгляда от дисплея.
— Что ты с таким интересом читаешь?
— Погоди, — раздражённо отмахнулась она и только минут через пять удовлетворённо кивнула. — Ну вот, все сходится.
— Что — все?
— Абсолютно все! — изрекла она. — Это был... обыкновенный домовой!
— Ерунда! Домовых не бывает! Так же как леших, кикимор, водяных и русалок. Все они — мифические персонажи.
— Это ты у нас — мифический персонаж. Точнее, библейский — Фома неверующий. А вот послушай, что про домовых пишут. — Она начала читать громко и с выражением: — Домовые — это энергетические существа, которые видят весь энергетический мусор, находящийся в жилищах людей. У них, так же как у людей, бывает разное настроение. Главная функция Домового — заботиться о благосостоянии жильцов. Если хозяева аккуратные, в доме постоянно порядок и добрые отношения, то и домовой весёлый, радостный. Такому хозяину он старается помогать. А в квартире с постоянными ссорами, с разбросанными вещами чистоплотный Домовой пачкается, и настроение у него резко ухудшается. Ленивых, нерадивых он не любит, поэтому тоже начинает безобразничать: портить технику, прятать вещи, ворчать, может умышленно перессорить обитателей дома. — Кира оторвалась от телефона. — Поняла?
— Что я должна была понять?
— В этом доме всегда были скандалы и бардак. Вот домовой и хулиганит. А мы с тобой завтра угощение ему поставим — колбасы, что ли. Или конфет. А ещё уберём тут все как следует. И ругаться никогда не будем. Наш Нафаня увидит, как все хорошо, подобреет и больше не будет нас пугать.
...С тех пор прошло пять лет. За это время мы с Кирой успели выйти замуж и родить по ребёнку: сестра мальчика, а я — девочку. Наш домик в деревне мы обожаем и часто здесь отдыхаем — каждая со своим семейством. Того лохматого существа, которое так напугало нас в первую ночь, я больше ни разу не видела и, честно признаться, до сих пор не верю в существование домового. Но, приехав на отдых, первым делом ставлю на подоконник миску с молоком и кладу несколько печенюшек (говорят, Хозяин любит сладкое). На всякий случай...