А Ярик действовал наугад, – не целясь: попадёт-не попадёт, как получится. Бывало, в детстве с пацанами намечали цель, какое-то время всматривались в неё, – ну, например, в яблоко на ветке яблоньки-дички… А потом закрывали глаза, и так, с закрытыми глазами, надо было попасть камешком в намеченное яблоко. Хорошим результатом считалось, если твой камешек – пусть не в яблоко попадал, а хотя бы пролетал поблизости. Непревзойдённым мастером в этом деле был Андрюха Грядунов, командир поселковой пацанячьей ватаги. На выбранную цель Андрюха смотрел исподлобья, пару-тройку секунд. Почти всегда попадал безошибочно. Как-то Тимка Семенцов на всякий случай отбежал подальше, неуверенно высказал предположение:
- Поодгляядываешь, Грядунов!
Андрюха не удостоил Тимку взглядом. Сбросил футболку, кивнул Ярику:
- Глаза завяжи мне.
И – попал в выступающую над водой ветку старой коряги.
Однажды Ярик проследил за Андрюхиным взглядом. На секунду замер: в густых ветках ивняка – маленькое плетеное гнёздышко какой-то птахи. Ярик перехватил Андрюхину руку, но – поздно: неприглядная серая птаха удивлённо и горестно кружилась над цветущим клевером…
Ярик не помнил, как размахнулся и ударил Грядунова – прямо в его торжествующую ухмылку… Видел только, как Андрюхина голова резко откинулась назад, и Ярик ещё раз ударил его, и ещё… Понятно, Грядунов всё же опомнился. Дрались они долго, катались по земле, отплёвывались кровью из разбитых губ… Андрюхино командирство с этого дня на убыль пошло. Пацаны, не сговариваясь, равнодушно отворачивались, когда Грядунов подходил к ним на берегу или в Дубках.
Сейчас Ярослав мимолётно вспомнил то старательно плетеное маленькой птахой гнёздышко, сбитое – наугад! – Андрюхиным камнем. Так и он – наугад – написал смс-ку и отправил её на свой номер… А потом, вечером, когда уже точно знал, что капитан Дружинин дома, отправил Дарье Павловне своё сообщение… Он не знал, – попадёт или нет… Не знал, кто прочитает его смс-ки – Дарья Степановна или её капитан. Помнил только, что попадания всё-таки случаются, – даже когда бьёшь вот так, наугад.
… Штурман Димка Линников закружил дочку, прижался губами к её волосам:
- Выросла-то как, Варюха! Не заметил я… а ты у нас уж почти невеста.
В Варюшкиных глазах мелькнула какая-то горькая усмешка. Евгения Алексеевна тоже улыбнулась, – победоносно и уверенно:
- Да! А как ты думал, – там, в своих морях! Пока ты заграницами любуешься, я детей воспитываю! Видишь, какую дочку я тебе вырастила, пока ты плаваешь! Вон она, – сама ужин приготовила!
Варя негромко уточнила:
- Котлеты Денис помогал жарить.
Мать тут же подхватила:
- Да! И сына я тебе вырастила, – вон какого! В садике не нахвалятся! И дома – помощник, мужик! А хорошо так, да, Дим?.. Ты плаваешь… я дома, – и дома, заметь, всё, как надо: и чистота, и ужин вот… И дети воспитанные, не чета другим.
Линников устало потёр лоб и глаза, усмехнулся:
- Кто ж говорит, Жень… Конечно, хорошо… когда – так.
И встретился с безмолвным отчаянием в дочкином взгляде:
- Не хорошо, пап! Ты ничего не знаешь!
Евгения Алексеевна снисходительно кивнула, – разрешила:
- Вы тут пока подарки посмотрите, а я – в душ.
Варя смотрела на отца, глаза его искала:
- Пап!..
А штурман Линников с деланой весёлостью говорил:
- А это вот… – маме! Как считаешь, Варюш?.. Выбирал, – чтоб к её глазам. По-моему, как раз. Она любит этот цвет.
Варя не взглянула на красивую, очень модную блузку нежно-бирюзового цвета:
- Пап!..
Отец достал из блестящего пакета тёмно-васильковые брючки – девчоночью мечту:
-А это тебе! Примерь, Варюша. И… вот ещё, – ты хотела.
Денис сосредоточенно рассматривал роликовые коньки. Поднял на сестру серьёзный взгляд:
- Ещё лучше, чем у Ирки Дробышевой. Теперь она у тебя будет просить покататься. – Малый подумал: – Ну… можешь дать ей, – не надолго. Она ж тебе давала, – три раза прокатиться.
Денису отец привёз настоящую чёрно-белую тельняшку и морской бинокль.
-А это… – Отец открыл футляр в форме алого сердечка: – Маме хотелось… к её платью…
И Варюшка не сдержалась, – от жалости к отцу, от такой бережной улыбки в его голосе перехватило дыхание:
- Пап!.. У мамы… Она… другого… теперь… И он её… встречает…
Денис перевёл глаза с отца на Варю, прижался к сестре и горько, безутешно заплакал…
Евгения Алексеевна в высокой чалме из полотенца застыла на пороге ванной…Словно хлестнули по лицу её же слова, – недавно она так высокомерно-поучающе бросила их Даше:
- Она у меня правильно воспитана: материнский авторитет непререкаем. Поэтому лишних вопросов Варюха не задаёт. У меня – всё, как положено: я – строгая мать, она – послушная дочь. И я знаю, что Варька никогда и ничего от меня не скроет.
Выходит… Это что же получается?.. Варя… знала?.. А… малый, – он отчего вдруг расплакался?.. А… Димка?..
А Димка… Штурман Линников обнял детей. Улыбнулся. Просто, – как о чём-то совсем незначительном… – сказал:
- Тебе показалось, Варюш.
Ну, как если бы Варюшке показалось, что за окном дождик начался…
Дочка перебросила за спину пушистые косички. Слезинками блеснула недоверчивая надежда… И он повторил:
- Просто показалось, Варюша. Так бывает. – Подхватил на руки Дениса: – Завтра поедем выбирать велосипед. Потом удочки проверим, а вечером – на Кальмиус. – Кивнул на большущего полосатого и наглого кота: – Боцман уже догадался, что к чему, – видишь? Рыбы ждёт. Варюш, так где там котлеты твои? Дашь рецепт нашему коку Алексеичу. Он разные умеет, а у тебя всё равно самые вкусные.
Варя быстро и умело накрыла на стол. Женя вошла на кухню, – как была, в своей чалме, в мягком халате. Как-то нерешительно присела на краешек стула. Но уже через секунду вскинула надменный взгляд. Только всегдашняя Женина уверенность будто разбавилась неясной растерянностью… – виноватой, что ли?
Дмитрий беззаботно предложил:
- Жень! У нас же, помню, было там. Давай, – за прибытие.
Димка налил, но так и не выпили, – лишь приподняли бокалы…
После ужина Варюша увела малого спать. Дмитрий с Женей молча сидели за столом. Потом Димка достал сигареты, поднялся. Приоткрыл окно, закурил. За спиной расслышал Женин шёпот:
- Дим!.. А что теперь?.. Как мы… теперь?
Штурман Линников не повернулся.
… Даша вошла в комнату, обняла Александра за плечи:
- Устал?.. У нас с Полюшкой всё готово. Сегодня Полинка сама пирог пекла, – изумительный получился! – Рассмеялась: – Я уж думаю: ей бы на кондитера учиться, а не в металлургическом!
Дружинин так и сидел, – уронил голову на сжатый кулак. Дашин взгляд упал на телефон:
- Кто-то звонил? Владимир Иванович?
Александр не ответил. И голову не поднял. Даша взяла телефон, быстро пробежала глазами сообщение…
Растерянно посмотрела на мужа:
- Саш!..
Из кухни выглянула Полюшка:
- Мам! Пап! Стынет всё! Наговоритесь ещё! Твои ж пары перенесли, мам! И завтра ты целый день дома!
Александр негромко сказал:
- Не вздумай… при дочке об этом.
За столом почти ни к чему не притронулся. Похвалил Полюшкин пирог. Поднялся:
- Кажется, и правда устал.
Полюшка с беспокойством взглянула на мать. Дарья Павловна молча вышла за мужем.
Полинка убирала со стола, тревожно прислушивалась к тихому разговору матери и отца. Ничего не понимала в их словах:
- Саш!.. Саша, я не знаю, что это!..
- Я тоже не знаю, Даша. Мне… Мне сейчас в порт надо. Завтра поговорим.
- Саша!..
Полюшка услышала, как закрылась за отцом дверь. Вошла в комнату:
- Мам?..
Дарья Павловна не успела убрать телефон. По быстрому маминому взгляду Полинка поняла, что какая-то неожиданная беда связана с этим телефоном. Прочитала сообщение, вспыхнула:
- Мам!.. Это же неправда! – Заплакала: – Это неправда! Я же видела, как там, у причала… я видела, как ты шла навстречу папе! Это неправда! Папа вернётся? Скажи, мам, – он же вернётся? Я ему сама скажу, что это неправда!
Даша обняла Полинку:
- Конечно, неправда, Полюшка. И… отец скоро вернётся. Ему просто надо было в порт, – у них там бывают срочные дела.
… После пар Полина отыскала Ярослава в дальней тополиной аллее. Издалека увидела, – несколько парней с четвёртого курса сидели на спинке скамейки, Ярик – в их числе. Он что-то рассказывал однокурсникам, – то и дело раздавался смех. Полина замедлила шаги. Достала мамин рабочий телефон, набрала номер, с которого была отправлена вчерашняя смс-ка.
Ярик мельком взглянул на свой телефон, равнодушно сбросил звонок с незнакомого номера.
Полинка остановилась неподалёку от скамейки, негромко окликнула:
- Кузнецов!
Ярослав чуть удивлённо оглянулся. Ухмыльнулся, небрежно шагнул со спинки скамейки прямо на землю. Кивнул парням:
- Бывайте, мужики. Видите, – дело у меня.
Они прошли в самый конец аллеи. Ярик остановился, взял Полинку за плечи, сочувственно усмехнулся:
- Ты, малая, смотрю, – всё же решила влюбиться в меня. Сказано ж тебе… – Как-то бережно снял с Полюшкиных волос тополиную серёжку… И почему-то задержал ладонь на её голове…
В этот же миг его голова метнулась в сторону – от удара в ухо… и сразу же – в нос. Ярослав удивлённо окинул взглядом невесть откуда взявшегося курсанта-моряка. Успел перехватить его руку, – Алёшка Воронцов снова размахнулся, чтоб ещё раз заехать ему:
- А – ничего так, морячок. Не слабо. Умеешь.
Рослый Алёшка двинул плечом, – освободил руку:
- Не смей подходить к Полинке!
Ярослав прижался носом к рукаву рубашки:
- Дурак ты, моряк. Зря распереживался так: она – сестра моя.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цвет