Глава 18.
Ася довольно быстро пошла на поправку. Кости, к счастью, были целы, силы постепенно вернулись, и уже через неделю она смогла встать с постели.
Но память не спешила возвращаться, лишь смутные обрывки воспоминаний, как кадры кинолент, иногда мелькали в голове.
Одежда, в которой девушку нашли, была изорвана в клочья, и Василине пришлось ей сшить сарафан из старого ситца с васильками, вытащенного из старого сундука.
- Глянь-ка, - щурилась она, рассматривая свое творение уже на Асиной фигуре, - как ладно вышло. Давненько я уже платья-то не шила, все в куфайках хожу - и зимой, и летом. Да юбка одна на все случаи жизни. Пригожая дивчина получилась, ой, пригожая...
Ася весело рассмеялась, покрутилась в новом наряде перед застывшими в немом восхищении Ленькой и дедом Захаром, и звонко, от всей души, расцеловала Захарьиху:
- Спасибо, баб Василин, сто лет не носила таких нарядов!
Баба Василина расцвела от удовольствия: она сама просила себя так называть. И так приятно это прозвучало из девчоночьих уст, словно мед по душе разлился. Так сладко стало.
- Носи, голубка, на здоровье и нам в утешение, - нараспев произнесла она, - ты своим появлением жизнь в наш дом вдохнула. Мы уже и улыбаться разучились, а теперь смеемся, почитай, кажий день. Спасибо тебе...
Что удивительно, потерянная память заботливо вычеркнула и терзавшие Асю переживания, которые изводили ее последние месяцы. И в душу снова вернулись покой и радость. А может, это любящая семья ее так исцелила? Как бы там ни было, несмотря на нужду и полыхающую совсем рядом войну, в их дом поселилась жизнь. И радость, которую они остро ощущали и по крохам берегли в своей душе.
Ася со свойственной ей энергией кинулась помогать по хозяйству - вымыла, выскоблила дом, наслаждаясь чистотой и домашним уютом. В огороде прополола всю траву, радуясь каждому огурчику и редиске, появившимся на свет. А Ленька, обычно пропадавший с пацанами на окраинах деревни, теперь с удовольствием крутился рядом - помогал Асе, таскал воду из колодца, поливал огород, ходил за травой для лошади Рыжки, козы Фроськи и десятка курочек.
Вскоре фашисты заняли районный центр - небольшой железнодорожный городок, находящийся в 15 километрах от их деревни. Все жители замерли в страхе и тревожном ожидании, не зная, когда встречать незванных гостей.
Спустя три недели в ворота дома деда Захара, который стоял на самой окраине, кто-то постучал. Ленька кинулся открывать.
- Не смей! - прикрикнул ему дед и жестом показал внуку, чтобы они с Асей спрятались в погреб. Мало ли?
Сам на дрожащих ногах подошел к воротам и зычно крикнул:
- Кого нелегкая принесла?
Василина тоже, крадучись, подошла в забору, прислушиваясь, а дед припал к щели в заборе одним глазом. Разглядеть ничего не успел, потому что в дырке тут же нарисовался чей-то глаз и негромкий голос отчетливо произнес:
- Дед, слушай меня внимательно и передай всем остальным: завтра с утра сюда явятся немцы, чтобы отобрать у вас скот, имеющиеся продукты и забрать молодежь и подростков для отправки в Германию.
Баба Василина зажала рот рукой, чтобы приглушить вырывающийся крик.
- Тише, не шумите, - снова произнес голос, - у вас еще есть время все это спрятать, прикинуться нищими и голодающими, а на площадь пусть выйдут одни старики в лохмотьях. Авось пронесет...
- Ага, и они потом сожгут деревню от злости, что не удалось поживиться, - подала голос пришедшая в себя Василина.
- Мы не дадим...
- Кто это вы? - спросил дед.
- Неважно. Мы вас предупредили. Ждите завтра гостей...
В щель было видно, как гонец, совсем юный парнишка, запрыгнул на коня и был таков. Ленька с Асей тут же отправились по домам предупредить народ. Люди всполошились, начали прятать припасы в погреба. Туда же готовились отправиться мелкая живность и дети. Коров и лошадей было решено увести подальше и спрятать в глубоком овраге. Для этой цели снарядили старших ребят. И вместе с ними Леньку.
Ранним утром в село торжественно въехали пять немецких грузовиков. Дед Захар, отодвинув занавеску, хмыкнул и покрутил головой:
- Явились, заразы, как по расписанию...
- Хосподи, - простонала Василина, выглядывая в соседнее окошко, - спаси и сохрани нас, грешных. А тому хлопчику, дай Бог здоровья, что вовремя нас предупредил.
Она перевела взгляд на Асю и не выдержала - рассмеялась. Ее новоявленная внучка категорически отказалась прятаться в погреб и вызвалась их "нарядить" для встречи незваных гостей. И сама нарядилась старушкой.
- Я вас одних не оставлю, - заявила она.
- Ой, рассмешила, - хмыкнула Василина, - а то они не увидют твою молодую мордашку.
- А вы про грим театральный что-нибудь слышали? - поинтересовалась Ася, - нет? Вот то-то и оно. А я тут вспомнила, как в школьном театре гримером работала. Таких старушек из девчат делала - обхохочешься...
Ася поработала на совесть, и сейчас, глядя друг на друга, они с трудом подавляли смех - грязные, оборванные, с приляпанными глиной плешинами на волосах. А Ася, в старой оборванной юбке, дырявом платке и с нарисованными на лице морщинами, так уморительно трясла клюкой, изображая старческую дряхлость...
- Ох, батюшки, их от одного только нашего вида Кондратий хватит, - простонала Василина.
В ворота тут же забарабанили...
Продолжение читайте здесь