Сегодня в рамках рубрики "Напереводили" мне хотелось бы снова разобрать три типа непростительных ошибок, которые совершают переводчики. Так получилось, что встретились они мне сразу в нескольких недавно прочитанных книгах, и "разум возмущённый" ещё не успел остыть.
Итак, первая группа - "зрительные ошибки" или "ошибки по самоуверенности" (о них я писал во втором выпуске рубрики).
Он немного похож, подумала <имя ГГ>, на Мехмета Завоевателя, каким его изобразил Беллини [*].
* Джованни Беллини (1430–1516) – итальянский художник из знаменитой семьи живописцев венецианской школы.
Джованни Беллини - действительно, один из самых знаменитых итальянских живописцев, который научился передавать фактуру ткани так, чтобы она казалась живой, определив тем самым характер венецианской школы.. Учениками Беллини были такие мастера, как Тициан, Джорджоне и Лоренцо Лотто.
Есть только одна тонкость: Джованни Беллини никогда не писал портрет Мехмета II Фатиха, т.е. Завоевателя (сейчас принято написание "Мехмед", но в советских источниках писали по-разному).
Своё прозвище султан Мехмед (давайте придерживаться общепринятого написания) получил не просто так: именно он осуществил многолетнюю мечту турок и взял в 1453 году Константинополь, а затем и практически весь Балканский полуостров, что привело Османскую империю к конфликту с могущественной Венецианской республикой. Конфликт этот вылился в шестнадцатилетнюю войну, завершившуюся только в 1479 году. По итогам войны Венеция потерпела поражение и была вынуждена отдать большинство средиземноморских колоний, ежегодно выплачивать дань, а также... послать в Стамбул хорошего портретиста.
Дело в том, что мусульманам (в целом) запрещено было изображать живых людей, а султану после знакомства с европейской культурой очень хотелось иметь свой портрет. Выбор пал на Беллини, только не на Джованни, а на его старшего брата Джентиле, художника по тем временам не менее известного.
Джентиле Беллини провёл в Стамбуле 2 года в качестве не только живописца, соединившего итальянский Ренессанс с декоративными традициями восточного искусства, но и военного советника, однако после нападения турок на Отранто и массовых казней христиан поспешно вернулся на родину.
Так что переводчик попросту спутал двух братьев Беллини, Джентиле и Джованни (а ведь был ещё и их отец Якопо, тоже художник). При этом, заметьте, не поставь он сноску, ошибки бы не возникло.
Аналогичный пример:
Эти пресс-папье не были произведениями искусства, подобно изделиям художников из Торонто, которые играли с цветом и фактурой стекла, с нитями и пятнами, создавая иллюзию движения. Нет, это были самые обычные старомодные, однако весьма искусно выполненные вещицы: millefiori [*], решетчатые, в виде корон, плетенные из тростника, с розами и фиалками, с ящерицами и бабочками внутри.
* Тысячелистник (ит.).
Здесь причина ошибки та же: самоуверенность. Помните, как-то мы разбирали пирожное мильфей?
Здесь переводчик спутал millefoglie (дословно "тысяча слоёв" или "тысяча листьев") и millefiori ("тысяча цветков"). Между тем миллефиори - одна из древнейших техник изготовления стекла, придуманная ещё в Древнем Египте, а затем ставшая фирменным знаком муранских стеклодувов.
В отличие от традиционного способа ("выдувания"), в случае с миллефиори сперва методом скручивания и вытягивания готовятся стеклянные прутки определённой формы и расцветки, которые затем нарезают на бусины или шайбы и вплавляют в готовое изделие, создавая нечто вроде мозаики.
Соответственно, и дальше речь идёт об узорах, которыми украшают стеклянные пресс-папье: сетка (а не решётка), срез стеклянных прутков (cane - а не "плетёные из тростника", что применительно к пресс-папье вообще странновато), корона (спиралевидные "шнуры"-меридианы) и т.д.
В данном случае я верю, что переводчик не знал термина миллефиори. Но это никак не может быть оправданием для внесения ошибки.
Следующая группа непростительных ошибок переводчика - "отсебятина". Не секрет, что любой человек, прочтя текст о неком предмете или реалии, может наткнуться на незнакомое слово. Но для большинства читателей это не имеет такого значения, как для переводчика: ведь его задача не только прочесть, но и изложить прочитанное на другом языке максимально близко к тексту.
Муж <имя ГГ> также покинул родной дом, бросил ее, перебрался в другое место после целых двух лет поисков собственного «я», двух лет бесконечных приездов и отъездов, уходов и возвращений, двух лет приступов самобичевания и раздражительности, внезапной импотенции и нежелания есть приготовленную с любовью пищу, жалкой и хвастливой спекуляции какими-то таинственными записочками; после двух лет приглушенных телефонных разговоров (когда ему казалось, что <имя ГГ> спит), пропущенных встреч и опозданий на званые обеды, загадочных колебаний, облаков вонючего табачного дыма, запаха бренди и странного аромата чужой кожи – чужого пота с примесью аромата гиацинта.
Согласитесь, картинка вырисовывается некрасивая, но в целом понятная. В целом - потому что "загадочные колебания" меня лично ставят в тупик. Честно говоря, я не привык особенно раздумывать над загадками, поэтому просто открыл оригинал. И что же?
missed dinner engagements, mysterious dips in the balance at the bank, bouts of evilsmelling breath full of brandy and stale smoke, also of odd-smelling skin, with touches of alien sweat, hyacinths and stephanotis.
Это оказались, если брать дословное значение, "загадочные (или таинственные) падения (или исчерпания) банковского баланса", т.е. на счёте вдруг становилось меньше денег, что вполне укладывается в вышеописанную некрасивую картину. Кстати, переводчик не просто выкинул "банковский баланс" (что категорически изменило смысл), но и внёс отсебятину в виде "колебаний", которые предполагают как снижение, так и повышение остатка на счёте (чего, как мы понимаем, не происходило). А заодно походя убил стефанотис.
Следующий фрагмент:
— Как у вас со временем, не хотите выбраться туда – сегодня открытие – взглянуть на Басуто? А потом мы сходили бы куда-нибудь поужинать или просто выпить, если не возражаете.
— Возражений не имею, – весело и любезно отозвался <имя ГГ>.
Каким вам по этой фразе представляется главный герой? Определённо, военный: уж очень это формальный ответ. А учитывая, что ГГ - врач, видится кто-то вроде доктора Ватсона.
Но нет, главный герой - гинеколог, заведующий отделением патологии беременности. И в оригинале он говорит совсем иначе:
”Would you have time to come and look at it? We could perhaps go on and have supper or a drink if you’d like that.”
<имя ГГ> said he’d like that very much.
Во-первых, как мы видим, ответ здесь вообще дан косвенной речью. Во-вторых, потеряна игра слов: "if you’d like that" - "he’d like that very much" (что-то вроде "если вы не против" - "он очень даже не против"). Т.е. налицо некоторая игривость и даже флирт, что вполне подтверждается текстом. И никакой солдафонщины.
И ещё один, совсем коротенький:
Читатель спросит: а где же рыцари и герои-воины, способные наконец-то явиться и познакомить осклизлые глаза этих уродищ со своими стрелами и картечью?
Меня лично сразу зацепило это "своими стрелами и картечью". Во-первых, притяжательные местоимения сразу выдают корявый перевод: как будто стрелы могли быть чужими. Во-вторых, чтобы сразу и стрелы, и картечь? В-третьих, картечь - это не снаряд, а, скажем так, набор снарядов, придуманный для максимального разлёта на коротких дистанциях. В раннюю эпоху в качестве картечи применяли мелкие камни и куски металла, затем - крупную дробь. Бывало, что в качестве картечи брали вообще всё, что попадёт под руку: например, мешок гвоздей или, как в "Пиратах Карибского моря", столовые приборы. Картечью стреляли не только из пушек, но и из ружей с большим диаметром ствола или мушкетонов с раструбом на конце: точность невелика, зато и целиться не обязательно.
Есть только один минус: попасть картечью кому-то в глаз - это надо постараться. Волей-неволей придётся лезть в оригинал. А там
to put an arrow or a bullet through those drooling eyes.
Т. е. "всадить стрелу или пулю в/промеж этих осклизлых глаз" (пусть будут, зря что ли, переводчик старался?). И сразу всё встаёт на свои места.
Наконец, третья непростительная ошибка - непонимание переводчиком сути происходящего. Как я уже говорил, и повторю ещё не раз, переводчик должен знать события, атмосферу и культурный контекст произведения не хуже автора (оптимально - лучше).
И тем не менее, мы регулярно встречаем пассажи типа:
А какой насыщенной жизнью жили мои игрушечные свинцовые пони!
Ну да, тяжёлое детство, свинцовые игрушки, привинченные к полу... (речь об оловянных, конечно: lead - не только свинец).
Она нерешительно схватила заколку для галстука.
Вообще-то "заколка" для галстука называется "булавка" или, в более технологичных вариантах, "зажим". Когда галстуки были ещё короткими, булавка удерживала узел. Сейчас её основное предназначение - не давать нижнему концу галстука торчать из-под верхнего.
Купальня султана размещалась в покоях его матери, Валид-султанши.
В наше время даже те, кто не смотрит турецких сериалом, знают термин "валиде-султан", аналог более привычного нам "королева-мать", т.е. мать правящего монарха. Можно сделать скидку на перевод середины 90-х, но ведь ключевое слово написано здесь с большой буквы, т.е. предполагается, что Валид - это имя. Как не вспомнить знаменитую графиню Довагер (Dowager countess)...
И последнее на сегодня:
<имя ГГ> принялся готовить блюдо из макарон,
что по-английски звучит как:
<имя ГГ> cooked pasta.
Приятного аппетита!
#напереводили #имхи_и_омги