На фронте и в тылу в неимоверно тяжёлых условиях они спасли жизни миллионам воинов. Наравне с теми, кто героически стоял на защите рубежей, и с теми, кто трудился в тылу, стоят и работники медицинской службы. Хирурги, врачи, медсёстры, санитары работали без отдыха, иногда по несколько суток не отходя от операционных столов. Такими врачами были родители заведующей кафедрой микробиологии, иммунологии и общей биологии Александры Бурмистровой.
Моя мама Александра Кузьминична родилась под Рязанью, село Ясенок, в многодетной семье. До 13 лет она жила в деревне и окончила семилетку. Бабушка с дедушкой решили отправить её в Ленинград к двоюродной тёте Поле. И так, вместе со своей подругой, у которой тоже были родственники в этом городе, они уехали из своей деревни. Как и многие тогда семьи, тётя Поля с мужем жили в коммуналке, они смогли выделить маме небольшой уголок в коридоре. Тётя Поля очень болела, и мама помогала ей по хозяйству и ухаживала за ней.
Вдвоём с подругой девушки поступили в медицинское училище. После его окончания мама пошла работать в грудничковое отделение в больнице. Дежурства были частыми.
В одно из них мама сидела на подоконнике и смотрела за только что покушавшими детьми. И вдруг в дом напротив попала бомба и он рухнул. Тогда ещё никто не понимал, что началась война. Ленинград стали бомбить сразу, в августе уже сгорели Бабаевские склады, начался страшный голод, люди стали есть кошек и собак. Мама и сотрудники грудничкового отделения стали спасать детей, почти их всех оставили в больнице. Задача была такая – не дать крысам, которые моментально заполонили город, загрызть малышей. С работы никто не уходил.
Мужа тёти Поли забрали на фронт, сама она умерла, и мама осталась одна. Она рассказывала, что у неё два раза крали продуктовые карточки. Первый раз её спас заведующий отделением, он написал, что мама больна, и она смогла прокормиться. Второй раз спасение пришло от парня из её деревни, моряка, который уходил на фронт. Он пришёл к ней попрощаться, узнал о краже, вытряс из рюкзака всю еду и оставил ей. Парень этот тоже выжил, они смогли встретиться уже через много лет после войны.
За это время мама прошла специализацию по хирургии. В конце декабря ей исполнилось 18 лет и её забрали в госпиталь на фронт. Так как фронт стоял в Ленинграде, госпиталь располагался на Малой Охте. С этого началась её фронтовая жизнь.
У мамы характер был очень сильный, могла за себя постоять. Она всегда говорила: «Выжила в Ленинграде только потому, что была деревенской девочкой». Её папа, мой дедушка Кузьма Дмитриевич, за время царской войны (которая потом стала гражданской) получил два георгиевских креста «За мужество», воевал в Отечественную войну.
Другой мой дедушка, отец папы, был начальником станции Смоленской губернии «Акуличи», а бабушка работала телеграфистской. Люди были интеллигентные, образованные. Дед умел хорошо рисовать, бабушка писала музыку и стихи. Семья – многодетная, дети тоже образованные. Чтобы поступить в медицинский институт и стать медиком, а тогда из интеллигенции не брали, моему папе Леониду Ивановичу Голикову пришлось отработать слесарем. Он хотел стать патофизиологом, планировал поступать в аспирантуру. Но ему и его двум товарищам настоятельно рекомендовали стать военными, отказаться было нельзя. Потом была оборона полуострова Ханко (Гангут) – одни из самых тяжёлых дней. Папа был начальником 82-го передового военно-полевого госпиталя, хирургом. Почти полгода они спасали раненых 8-й стрелковой бригады, командиром которой был тогда ещё полковник Николай Павлович Симоняк. Операционные находились практически под землёй. Хирургам приходилось в тяжелейших условиях спасать раненых. Но больше всего погибших было во время эвакуации с полуострова. Папа был на одном из последних кораблей, он был переполненным, люди стояли вплотную настолько, что даже погибшие не падали под обстрелами немецкой авиации.
Выжившие прибыли в Ленинград, где он продолжил работу в госпитале вначале на Ленинградском, а затем на Прибалтийском фронте. В это время папа познакомился с Михаилом Константиновичем Аникушиным, будущим лауреатом Ленинской премии, известным скульптором, Героем соцтруда. Когда Михаил Константинович учился на пятом курсе Всероссийской академии художеств, началась война, он ушёл добровольцем и попал в госпиталь, начальником которого был мой папа. Будучи санинструктором, он выносил с полей десятки и сотни раненых бойцов. Его не раз хотели забрать на фронт, но папа смог отстоять товарища. Они вместе прошли войну, а затем дружили до конца жизни. В 1945 году Михаил Константинович создал портрет майора Голикова.
Из воспоминаний Леонида Ивановича Голикова:
«Никак я не мог заставить Михаила Константиновича отдохнуть после многочасовой изнурительной работы. А когда наступала передышка, он рисовал и лепил портреты раненых бойцов и командиров. Между прочим, многие из нас обязаны ему жизнью. В посёлке Волосово под Ленинградом его зоркий глаз заметил тонкую проволочку. Оказалось, что флигель дома, где располагался наш госпиталь, был заминирован».
Дальше их с мамой отправили в Монголию, где был открыт фронт с Японией. Папу назначили начальником госпиталя, где они вместе с мамой работали. И там родилась я.
Автор материала: Александра Бурмистрова, заведующая кафедрой микробиологии, иммунологии и общей биологии ЧелГУ.
Фото: личный архив автора.
