Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
НАЧАЛО
Мы быстро поняли друг друга и я убрала озеро, разделяющее нас. Встревоженная мать тут же кинулась к своему ребёнку, но малец вцепился в меня мёртвой хваткой и никак не хотел отпускать, поэтому, для спокойствия матери, я согласилась сопроводить их до поселения, которое они почему – то называли городом. Там, уже сидя за огромны столом, внутри дома дерева за кружкой чая, которая мне больше напоминала кастрюлю, мы завели неспешный разговор со старшим этого поселения о жизни сказочных великанов. Оказывается, на жизнь они, в общем – то не жаловались, жили свободно, занимались потихоньку бытовым ведовством, питались за счёт охоты и собирательства, единственное, чего им не хватало, так это хлеба. Они пытались разработать поля, но в замшелом лесу слишком темно и сыро, чтобы там что – то выросло. И мне в голову пришла мысль о торговле. Ведь ничто так не сближает людей, как торговля и обмен. Я спросила, чего у них в избытке, что могут продать или поменять на хлеб, и выяснила, что они могут поделиться хорошо выделанными шкурами, а ещё гигантскими грибами и орехами, очень странными на вид, но в то же время очень вкусными. В общем, поле деятельности расширялось и у меня в голове начали развиваться планы, один лучше другого. Попрощавшись с великанами, и договорившись о встрече завтра, я, для большего эффекта, переместилась не сходя с места, прямо у них на глазах.
Когда я оказалась на дороге у забора собственного государства, солнце уже склонялось к западу. С внутренней стороны ворот раздался ликующий вопль. Это от радости вопили мои подопечные, и, судя по громкости воплей, всё это время люди были очень напряжены и вот сейчас все вздохнули с облегчением. Я демонстративно, как актёр, работая на публику, одним махом снесла защиту с ворот, по царски, неторопливо вошла в них, и, показывая всем своим видом, что ничего не боюсь, торжественно объявила, что в государстве наступил мир.
Часом позже, я приказала вынести столы на площадь, с помощью скатерти самобранки, заставила все их едой и объявила пир на весь мир, приказав явиться всем, от мала до велика, перед мои ясные очи. В нашем государстве наступил долгожданный мир. Но, прежде чем жить и поживать, нам нужно было посчитать потери, подвести итоги, готовы ли мы к грядущей зиме, и выработать политику, как дальше жить. Ради такого грандиозного мероприятия, я даже надела праздничный сарафан Яги, весивший, наверное пол тонны, но вместо кокошника, оставила корону. Смотрелась она, конечно, с этим нарядом не очень хорошо, но, думаю, классическая древняя мода от этого не очень пострадала. Выйдя из терема, я выслушала слова благодарности от стоящего у крыльца народа, и усадила всех за стол, и только потом завела речь о том, что в деревне нужен большак. Только большак надёжный, такой, которому всё моё царство – государство доверяет. И выбрал народ Судислава, того самого мужика, который лихо по полю от великана удирал и который мне очень понравился. Был он не так молод, как казался, лет ему было около четырёхсот, умел прекрасно со всеми торговаться, что мне тоже импонировало. И у меня как будто камень с души свалился. Теперь я, наконец, могла взяться за книгу и без всякого беспокойства, если что, оставить этот мир. А Судислав, приняв управление из моих рук, тут же принялся за дело. Он выяснил, кто погиб, остались ли пустые дома, и поднял первый тост за погибших. Народ помянул своих родных и близких, и тут же пошли разговоры о великанах. Я коротко рассказала в чём дело, а новый большак подсел поближе ко мне и принялся внимательно слушать мои новые идеи об торговле и мене. Народ повеселел и начал думать, как нам дальше жить...
Ближе к ночи, когда солнце заходило за горизонт и бросало на землю последние свои лучики, когда пир подходил к концу, в ворота въехала груженая рожью телега, и перед нами возник ошарашенный Устин... Теперь долго по царству ещё будут ходить анекдоты, как мужик войну пропустил.
А ночью, когда все разошлись по домам и улеглись спать, когда в государстве наступила тишина, я снова соорудила себе в горнице диван, и принялась читать книгу Бабы Яги. Там не было описания её биографии, зато там были её заметки, наблюдения, иногда заклинания, эта книга больше напоминала научный труд какого – нибудь профессора, который наблюдал годами за экспериментальными мышами. Я с удовольствием читала эту книгу всю ночь, а под утро и вправду нашла то самое заклинание, о котором говорил главный из воинов. На всякий случай, убрав за собой, я переоделась в привычные мне, джинсы и футболку, подошла к зеркалу, и проведя рукой по раме, начала читать заклинание. И снова мне показалось, что там, где – то в глубине зеркала горит маленький огонёк. Только в этот раз, мне показалось, что где – то, в конце тоннеля стоит огромная свеча, и играет своим горящим фитильком, призывая меня.
-Ну, что же, – сказала я, дочитав заклинание, – если вы нас туда зовёте, то значит мы идём к вам, – и легонько надавила на полотно зеркала носком сапога.
Я, конечно, мечтала об этом, но всё равно, когда нога провалилась в зеркало, и меня потянуло неизвестно куда, очень испугалась и схватилась за раму. Но, это было бесполезно. Меня уже втянуло в чёрный омут зеркала, и я краем глаза заметила, что за мной метнулась какая – то тряпка. Сначала я увидела, как на паркетный пол, мокрым комом шлёпнулась скатерть – самобранка, затем я увидела перед собой огромную горящую свечу, стоящую передо мной, затем я увидела ноги в кроссовках. Только после того, как я увидела стоящую на полу современную обувь, я облегчённо вздохнула и подняла голову. Передо мной стоял Григорий, и изумлённо смотрел на меня.
-Что, уже свечку мне поставил за упокой? – горько усмехнувшись, спросила я.
Григорий дико посмотрел на меня и ещё больше выпучил глаза.
-Что – то ты сегодня больно странная, – ответил он, не мигая, будто сканируя меня, – не могу понять, что случилось с тобой такое... Порчи на тебе нет, проклятья нет, но всё равно, ты какая – то другая. Корону зачем – то нацепила, и сапоги странные...
-Чего это странные, - возмутилась я, – ничего ни странные, нормальные. Мне, например, они очень даже нравятся, мягкие, можно сказать ручная работа, к тому же красные...
-Я такие помню из детства, – грустно улыбнулся Григорий, – матушка очень любила такие сапоги...
-Так это и есть те самые, – без всякой задней мысли, ляпнула я, – это сапоги Яги.
-Да, откуда они у тебя? – с недоверием спросил ведун.
-Эээ, так это... Гриша, ку-ку, очнись, ты посмотри откуда я вылезла...
Он с недоверием посмотрел на зеркало, сказал:
-Точно, – и снова уставился на меня.
-Да, чего ты на меня уставился, – наконец не выдержав, возмутилась я, – я в Тридевятом неделю проторчала, кроссовки не выдержали моего гнева, развалились, пришлось залезать в сундуки Яги, а там, извините, кроссовок не было... Пришлось надевать, что было. А были только сапоги. И вообще, отстань от меня. Я домой хочу, нормально выспаться, – я подняла с пола скатерть – самобранку, нырнувшую в последний момент за мной, повернулась к зеркалу, приподняла его и продолжила кряхтя, – а это я забираю с собой. Мне нужно, чтобы оно всегда у меня было под рукой.
Я уже почти переместилась в свой любимы дом, как вдруг услышала робкий голос ведуна:
-Как там, в Тридевятом?
Я обернулась, в голосе ведуна послышалась неподдельная тоска.
-Раньше было очень плохо, сейчас нормально. Раздала всем люлей, – пожала плечами я, – навела мир и порядок, даже будем развивать торговлю с великанами.
-Да, ты шутишь? – ахнул Григорий, - даже матушка этого сделать не смогла.
-Ну, она не смогла, а я сделала. Правда в этом Варвара помогла.
-Варвара? – кажется, удивлению ведуна конца и края не было, – а эта – то там как оказалась?
-Да, не знаю я, – честно призналась я, – Гриш, правда не знаю. Завтра сгоняем к ней, туда, в пустыню, и может быть, всё узнаем. Я пошла, ладно, а то зеркало тяжелое.
Григорий кивнул, я переместилась к, теперь уже своему дому, положила зеркало на лавочку, осторожно отжала скатерть и аккуратно повесила на бельевую верёвку. Немного подумав, решила не закреплять её прищепками, а вдруг что – нибудь испорчу в тонко настроенном механизме, и, прихватив зеркало с собой, отправилась в дом. Походив с ним сначала по горнице, потом своей комнате, внезапно поняла, что нет ему места в этом доме. Куда бы я его не поставила, оставлять его было страшно. А вдруг оно упадёт, а вдруг об него что – то ударится... И тогда я приняла решение перенести его на чердак. Не дожидаясь утра, нашла среди вещей Марьи плотный вязаный половик, хорошенько вытряхнула его, и прихватив зеркало, переместилась прямо к сундуку. Завернув свою драгоценную ношу в половик, я собралась засунуть его в бездонный сундук, но потом передумала. Сундук этот был для вещей, которые носились туда – сюда, а зеркало должно быть нетронутым и обездвиженным и доступным в любую минуту. Пол ночи я сооружала конструкцию, похожую на подставку в тереме Яги из остатков деревянной мебели Марьи и только под утро отправилась спать.
Поспав часа четыре, я проснулась полная сил, и готовая к бою. К какому бою было уже неважно, потому что после недельного проживания в сказочном государстве, все проблемы, ссоры, недовольства, нажитые здесь, на родной земле, как – то стёрлись и забылись. Я и правда уже ничего не помнила, что случилось до того, как... Единственное, что не забылось, так это то, что приезжает бабушка, что нужно перенести Ритин дом и в первую очередь, посмотреть что стало со старухой. Сладко потянувшись, я вскочила с кровати и сунув ноги в тапки, отправилась на крыльцо умываться. Но, едва выйдя на улицу, наткнулась на Григория, скромно сидящего на лавочке, под окном.
-О, а ты тут чего делаешь? – удивлённо спросила я и направилась к рукомойнику.
-Сижу, жду, когда ты проснёшься, – скромно ответил он, но тут же не удержался и спросил, - Марин, неужели ты в самом деле в Тридевятом была?
-Ну, ты же видел, откуда я вышла, – ответила я, умываясь, – ты только за этим пришел?
-Нет, я пришел, чтобы сходить с тобой в логово старухи, но не утерпел, и спросил. Прости, но в такую сказку с трудом вериться.
-Ммм, слушай, Яга же тебя тоже обещала отправить туда? – спросила я.
-Да, она мне даже успела там невесту найти. Правда, ей был тогда всего год от роду... Сейчас она, наверное, уже взрослая дама... Агафьей звали, не видела её?
-Агафья? – переспросила я и начала повторять это имя, - Агафья, Агафья, нет, не припомню что – то не попадалось мне такое имя. Это же женщине лет тридцать всего... Слушай, ну, убей меня такой не припомню. Извини, но может быть я её убила, там столько всего произошло. Лет сто назад по нашему времени в царстве побывал Лагач с Варварой, возможно и кто-то ещё, но свидетельства их прибывания я не обнаружила, ну и набедокурили там полномасштабно. По – моему, у них была цель, уничтожить всё государство, но, то ли не вышло, то ли что – то ещё... А может, я просто ошибаюсь в цели... Но, в общем, больше половины людей этого государства безвозвратно исчезло... Их заколдовали... И как ты думаешь в кого? В жаб... Они почти сразу же на меня напали. В общем, я ничего не поняла, но государство от нечисти вычистила, старуху замочила, великанов успокоила, и предложила торговать, вот, вроде бы и всё... А, да, ещё... Старого большака, которого назначила Яга уже нет, его офигевший сыночек участвовал в заговоре...
-Остановись, Марин, – вздохнул Григорий, – слишком много информации. Да, и ни к чему она мне...
-В смысле ни к чему? – опешила я, – а ты что всю жизнь здесь отсиживаться намерен, а я должна разрываться на два фронта?
-Да, к чему мне теперь тот мир, – уныло сказал он, – где мне там жить, что делать, если матушки нет...
-Ты совсем, что ли ополоумел, - рассердилась я, – Яга в том мире жива, – ведун встрепенулся, будто его ударило током, – Яга это я. И теперь в том мире от меня зависит многое, они совершенно не умеют жить самостоятельно, ими обязательно нужно управлять. И, скорее всего, это её вина,- я подняла палец вверх, имея в виду, всё ту же бабу Ягу, - но я, всего лишь молодая девчонка, которая многого в жизни не понимает. Ты должен соображать, что править тем государством без твоих советов я не смогу, у тебя совесть есть?
-Да, как же я туда без матушки пойду?
-Да, тьфу ты, – рассердилась я, и начала медленно говорить, показывая на пальцах, – там я Баба Яга, и они меня называют "матушка", ферштейн? А если я появлюсь с тобой, то никто даже не выскажет сомнений, что я Яга, а ты мой сынок с суицидными наклонностями... Великовозрастный балбес Гришенька...
-А чего это я... – возмутился ведун, но я его остановила.
-Ты есть хочешь?
Ведун опешил от такой перемены темы разговора, и замер на месте. Но, через несколько минут ответил:
-Хочу.
-Ну, так пошли, – я бережно сняла скатерть с верёвки и направилась в дом, ведун поплёлся за мной, - Гриш, скажи честно, а ты знал, что Марья жила не в своём, а в чужом доме, ну, что она жила в доме королевы, знал? – спросила я, застилая скатерть на стол.
-Да, откуда, – возмутился он, – я же честно даже не догадывался, только диву всегда давался, откуда такая силища, создать такой лес, ручей, дом...
-А силищи – то особо и не было, – констатировала я факт, и погладила скатерть, – милая дай нам, пожалуйста попить, поесть, и, если можно блинов.
Скатерть тут же среагировала на мои слова, и выставила на стол небольшой горячий самовар, тарелку с блинами, крынку со сметаной, и несколько мисочек с разной свежей ягодой.
-Ммм, это что – то новенькое, – удивлённо произнёс Григорий, – я такого ещё никогда не видел.
-Вот так – то, – сказала я кокетливо, – а вам это даже в голову не пришло, взять и похвалить, постирать волшебную скатерть...
-А что, так можно было? – ошарашенно спросил ведун.
-Любая вещь, даже супер – пупер волшебная, нуждается в чистоте,- нравоучительно сказала я, и тут на столе появилось четыре миски.
-А а эти тут зачем зачем? - удивился Григорий, показывая на две лишние миски.
-Ну, значит жди всю компанию к столу, – заключила я.
Долго ждать не пришлось, буквально через минуту в дверях появились наши два кадра, уже даже с лавочкой в руках.
-А чего это вы? – удивлённо просил Григорий.
-А это они свои недоделки исправляют,- ответила за Петьку и медведя я, – едоков – то у нас четыре, а они, не знаю почему, устроили нам всего два сидячих места, вот теперь за лавкой и ходят. Непорядочек у вас с сидячими местами, - хихикнула я, глядя как смущается Петька.
-Да, ладно тебе, – протянул он, – Марин, есть что пожрать?
-А тебе что, лечение требуется? – изобразив наигранное удивление, спросила я, – ты не видишь, что на столе еда? – за спиной у друга тихо захихикал Кирюша, – ладно, садитесь, чего уж там, – сжалилась я.
Все дружно уселись за стол, и начали кушать.
-Марин, – вдруг прервался Петька, – ты бы мне отдала свой телефон. А то вдруг твоя бабушка позвонит, а ты недоступна, неудобно будет... Ты не думай ничего плохого, я только из-за этого.
Я немного подумала, и потом ответила:
-Нет, пока нет. Я сейчас по делам метнусь, а потом, может быт да. Итак, чем заниматься собираетесь? – спросила я наилучших друзей.
-Ну, – закатив глаза, начал парень, – пока не знаем. Может быть одну из построек разберём во дворе...
-Ты Григория на рынок должен свозить, ты не забыл? – спросила Петьку.
-В смысле на рынок? – возмутился ведун, - мы с тобой на охоту собирались.
-На охоту? – встрепенулся медведь, – я с вами.
-Ну, тогда и я туда же, – подал голос Петька.
-Никто и никуда, – резко ответила я, – мы просто сейчас смотаемся на разведку в пустыню, посмотрим что осталось от старухи.
-В смысле осталось? – удивился парень, – её волки, что ли съели?
-Ну, можно и так сказать, – засмеялась я, – на самом деле я её грохнула в Тридевятом, а здесь непонятно что творится...
-Ааа, я понял, - кивнул Петька, - это шутка такая, это просто вы стебётесь надо мной, да?
-Вовсе нет, – ответил Григорий, – она сейчас оденется, ты на ноги её посмотри.
-Да, на, вот, посмотри, сапоги прямиком из сказки, – я пошла в сени и достала с полки сапоги.
-О, это семимильные, что ли? – совершенно спокойно спросил Петька.
-Петь, а ты чему – нибудь в этой жизни удивляешься? – слегка раздраженно спросил Григорий.
-А чего я такого сказал? – удивился мой друг, – я же сам уже однажды в семимильных шагал.
-Так, всё, аут, разошлись, – я встала между ведуном и парнем, и улыбнулась, – мальчики, если бы вы знали, как я соскучилась по вашим спорам...
-Марин, ты чего, совсем того, – Петька покрутил пальцем у виска, а Кирюша подошел ко мне и обнюхал сапоги.
-Нет, они совсем не волшебные, - разочарованно произнёс он, – но пахнут старостью.
-Это потому что тридцать лет в сундуке пролежали, - ответила я, – ну, а по нашему, так все триста... Ладно, вы завтракайте, а я одеваюсь и мы пошли, – скомандовала я Петьке и Кирюше.
Через минуту я уже была готова, а через две мы уже стояли в пустыне, у старухиного домика. Первым делом я начала на улице икать котёл, который видела каждый раз, как смотрела на неё в зеркальце, но ничего не нашла. Скорее всего, он был у меня в сумке там, в Тридевятом. Из чего можно было сделать вывод, что старуха ушла в сказку следом за мной, ну, или буквально за несколько минут до меня.
-Слушай, Григорий, а у неё есть доступный и легкий выход туда...- я неопределённо мотнула головой.
-Думаешь, зеркало? – насторожился он.
-Если честно, то не знаю. Но, возможен и такой вариант. Ведь у Лагача тоже стояло зеркало, но он был настолько бездарен, что не умел с ним обращаться. Но, чёрт побери, как она нас могла так облапошить?
-А если она просто могла перемещаться? – предположил ведун.
-Может быть, ничего не стоит отрицать, но какой ей смысл был сюда возвращаться? Ну, и жила бы в своё удовольствие, где хотела, что ей в пустыне – то гаситься, выходит, что на нифига нас и не боялась.
-А может, ей здесь нравилось, – сказал Григорий и поддел ногой что – то присыпанное песком. На поверхность вылезла лягушачья шкурка, – о, царевна – лягушка тут тоже была, шкурку сбросила, но обещала вернуться, – хихикнул он.
-Скорее всего, это её еда была. Что – то уж больно часто она их тут намешивала, гурманиха, блин. Иначе, зачем старухе в пустыне лягушки?
-Ну, например, ей скучно было, и не хватало собеседника,- предположил Григорий.
Я посмотрела на ведуна с укором:
-Очень смешно, ага. Скажи ещё, что она любила петь, и ей не хватало зрителей. Посмотри как много шкурок валяется кругом. Наверное они таяли от её голоса.
-Злая ты, Марина, – хмыкнул ведун, – ладно, пошли в дом, посмотрим, что в нём. Ух ты... – воскликнул удивлённо он, как только распахнул дверь.
Я выглянула из-за его плеча, и увидела Гришу и себя в огромном зеркале. Комната была совершенно пуста, там не было ничего, кроме зеркала от пола до потолка.
-Ну, вот тебе и ответы на все вопросы, – хмыкнула я.
-Вот же стерва. Это же она перехитрила, мозги запудрила, и заставила нас иперенести её туда, куда ей нужно было, – добавил Григорий.
-И скорее всего, шарилась по дому Лагача, когда мы уже в нём жили, – задумчиво сказала я.
-Угу, вернее не по дому, а по моему подвалу, по моему драгоценному подвалу, в котором куча бесценных книг! – ведун почти перешёл на крик, – это что же такое выходит, что если у тебя в доме есть зеркало, то значит у тебя по дому шлындрает кто хочет? Нет, ребята, так дело не пойдёт... -Григорий был возмущён до бесконечности, - Марина, сейчас же убери зеркало из дома.
-Гриш, ты не поверишь, но его дома нет. Я поносилась с ним по комнатам, и поняла, что ему там не место, у меня ведь не дом, а проходной двор, медведь ходит туда - сюда, слон в виде Петьки... короче, я унесла его на чердак. А всё, что у меня лежит на чердаке, лежит под такими печатями, центробанк позавидует...
-Тьфу ты... Ну, как у тебя всё так вовремя получается, – восхитился Григорий, - невероятное чутьё. Ты смотри, – он погрозил мне пальцем, - не игнорируй его.
-Да, это не чутьё, это стечение обстоятельств, – честно призналась я, но по выражению лица ведуна, поняла, что он мне не поверил.
-А это что такое? - спросил он, заглянув за дверь.
Мне из-за его спины ничего не было видно, я попыталась заглянуть ему через плечо, но ведун шагнул внутрь, жестом показав, чтобы я оставалась на месте. Присев у большого фанерного ящика, который когда – то был чьей - то посылкой, проверил его на ведовство и откинул крышку.
Там ничего особенного не было. Сверху лежали какие – то фотографии, под ними паспорт с фотографией молоденькой девушки, практически моей ровесницы, судя по дате рождения, документы на какую – то собственность, внизу аккуратными стопками лежали деньги...
-Вот, полюбуйся, наличные. К гадалке не ходи, сразу можно сказать, что это наши деньги. Это же она сновала туда – сюда по подвалу, и воровала у нас всё, что плохо лежит. Нужно проверить что за девица, – он протянул мне паспорт, – и если это наша старуха так омолодилась, то позаботиться о её собственности.
-Какой ты, однако, стал меркантильный, – фыркнула я, – ещё буквально несколько дней назад всё было проще.
-А зачем добру пропадать, – пожал плечами ведун, – я уже понял, что любая собственность в наше время приносит огромный доход... А доход это сытость и спокойствие...
-Да уж... С доходом нам точно повезло, - хмыкнула и легонько пнула ящик носком сапога, – куда ни плюнь, у нас везде сплошной приход. Если бы я не видела это своими глазами, то в жизни бы не поверила, что вокруг ведунов, которым нельзя брать деньги за работу, крутятся безумные миллионы...
-Ну, это же не за работу, это наша добыча, это можно... и нам это достаётся от чёрных по закону, – начал было говорить ведун, но я махнула на него рукой, я совсем другой смысл вкладывала в свои слова, но доказывать ничего не собиралась, не видела смысла.
-Ладно, согласна. Забирай всё, да погнали домой. Там Петька тебя ждёт, пойдёте, как раз вот эти деньги тратить, – ведун посмотрел на коробку.
-А не много ли тех трат?
-Нормально, ты хоть халявы – то не жадничай, я же не в бутик тебя велю тащить, а на рынок, чтоб по - средненькому, чтоб без выпендрёжа, чтоб как все нормальные люди...
-А почему не в бутик? – подозрительно прищурившись, спросил Григорий.
-Слушай, да иди ты... куда хочешь,- рассердилась я, – хочешь в бутик, иди в бутик, только мозги мне тряпками не выноси. Мне Марьи за глаза хватило. Лично я одеваюсь на рынке, как все обычные люди, и мне номально, мне есть чем выпендриться, понял? – ведун кивнул, - ну, раз понял, тогда пошли, – я закинула все бумажки в коробку, схватила ведуна за руку и переместила домой.
-О, чего это такое вы тут принесли, трофеи? – любопытный Петька, тут же засунул нос в коробку, схватил документы и принялся читать, – квартира, квартира, квартира, дом... Слушай, Марин, в наших руках уже столько собственности, что даже если мы поселим всех своих родственников поодиночке, то всё равно ещё останется. Родственников не хватит.
-Вот уж точно, - проворчала я, - куда нам столько. Эту собственность уже просто нужно продавать. Только вот какая загвоздка, вот как мне квартиру старухи продать, если я там вылила святой воды бочку, сожгла несметное количество свечей, а воз, как мне кажется, и ныне там. Как мне её людям продавать с ведьмовскими примочками?
-Так ты боролась с ней, когда ещё немощной была, – сказал Григорий, - а сейчас всё будет по – другому. Ты сходи туда на денёк, да всё силой своей проверь и очисть. И тогда, вот посмотришь, и капли колдовства там не останется, а там уже глядишь, и можно будет продавать...
-Спасибо за совет, – буркнула я, мне теперь каждый совет по поводу квартиры из уст ведуна был неприятен, – но сейчас пока не до неё. Давайте, валите за тряпками, – я достала из коробки пачку денег и передала её Петьке. Тот посмотрел на меня, как на больную, – господин изволит ходить по бутикам, – съязвила я.
-Ааа, – многозначительно протянул парень, - только сначала на рынок сгоняем, я ему цены покажу, тему объясню, а потом мы пойдём по бутикам, – согласился парень.
-Идите, куда хотите, – замахала я на них руками, - только не мешайте моему плану, я к Рите пошла.
-Эээ, куда ты пошла, – возмутился Петька, - нас сначала перекинь.
Я перенесла мужиков к рынку и собралась отправиться к Рите, но вспомнила про зеркала, и мне стало не по себе. Нельзя бросать такие драгоценные вещи на произвол судьбы, особенно посреди пустыни, особенно в домике ведьмы, на такие вещи, всегда найдётся охотник, а ещё мне не давало покоя, собственное зеркало на чердаке. Перед глазами так и маячила картина, как из зеркала вылезает злобный карлик, и начинает пакостить на поляне. В итоге нервы мои не выдержали, и я направила свои стопы в пустыню, в лачугу старухи. Как только ведун начал вопить о зеркале, она мне просто не давала покоя, а ещё коробка эта, как будто специально, поставлена так, чтобы отвлечь наше внимание.
Первое, что я сделала, внимательно осмотрела зеркало, ничего в нём необычного не было, разве что рама была простая, без всяких украшений и резьбы, возможно, её хозяин был мужчина. Я почесала затылок и подумала:
Ну, надо же, получалось как в пословице – не было ни гроша, да вдруг алтын. То ни одного зеркала, то сразу три, и это я ещё не спрашивала у великанов. Такой алтынище бросать никак нельзя, каким бы он ни был, его нужно брать. А вот это зеркало можно завернуть во что угодно, поставить на него печать и спокойно убрать в сундук. Поставить с краю, и пусть оно лежит себе на здоровье.
Я забрала зеркало, переместила его на чердак, стянула половичок со своего зеркала, и завернув чужое, прочитала на нём заклинание, которое вычитала в книге у Яги. Заклинание было простое, никто не мог воспользоваться зеркалом, без моего разрешения. Я собралась было вернуться обратно, но решила законсервировать таким же образом и своё. Благо, теперь тряпок было у меня хоть пруд пруди. Пока я искала чем завернуть зеркало, Кирюшу я не видела, но когда прочитала заклинание, он уже стоял позади меня, за спиною, и едва я переместилась обратно в пустыню, его тушка тут же замаячила передо мною.
-Кирюша, – я топнула ногой, - а ну, иди отсюда.
-Куда иди? – спросил он, как будто издеваясь надо мною.
-Обратно иди. Чего ты за мной припёрся?
-А ты чего сюда в третий раз припёрлась, а? Нет, меня не обманешь, ты тут прячешь что – то интересное.
-Да, ничего я тут не прячу, – принялась оправдываться я,- просто зеркало отсюда уносила, такие зеркала нынче дефицит.
-Да? – он хитро посмотрел на меня, и указал лапой в сторону лачуги, – а это тогда что такое?
-Это? – я повернулась к дому, посмотрела на него особым взглядом, и воскликнула, - вот я балда. В доме – то мы посмотрели, а вот над домом...
А над домом зияло огромное дупло и от него буквально разило чернотою. Кирюша, как кошка взобрался на дерево, склонился к дуплу и зацепив что – то когтем, потянул на себя. Из дупла, на крышу лачуги, выпал свёрток, завёрнутый в пергамент, и проехавшись по ней, шлёпнулся в песок, к моим ногам. Я удивлённо уставилась на него. Я никогда не видела, чтоб от предмета тянула такой бездонной злобой.