Если спросить: «Любите ли вы произведения Гиляровского?» - я уверенно отвечу «да». Если спросят - люблю ли книги Конан Дойля, отвечу точно так же. Но на вопрос «А может нам замутить что-нибудь эдакое, смешать Гиляровского и нашего, знаете ли, Шерлока Холмса?», то я окажусь в таком же недоумении, как и герой Косталевского в фильме «Гараж», когда тот узнал об эпохальном проекте, разрабатываемым Карпухиным (Вячеслав Невинный), касательно разведения обезьян в Сибири - «А... зачем это нужно?»
Вот и «Хитровка. Знак четырех» - сродни разведению морозоустойчивых обезьян между Томском и Хабаровском. А как же - это имеет огромное значение для отечественного кинематографа. Интересно, какие еще «кроссоверы» нас могут ожидать в будущем? Могу лично подкинуть сюжетов некоторым режиссерам, у которых, по-видимому, наблюдается кризис идей. Ну, скажем... Баллада о доблестном рыцаре Айвенго на фоне рассказов Аркадия Аверченко. Или приключения Квентина Дорварда и Кисы Воробьянинова. А, что? Они оба - дворяне, Киса даже предводителем был.
Выбор Михаила Пореченкова на роль Гиляровского - вполне удачен, портретного сходства никто и не требует, но типаж именно тот. Так что проблема не в том, как персонаж выглядит, а в том, какую околесицу он подчас несет и насколько странно себя ведет. Тут уж Пореченков ни причем, у нас есть сценарий и режиссер, который всему голова.
Вот прямо с места в карьер, сцена в дорогом ресторане. Не поймешь, кого корчит из себя Гиляровский. «А я, пожалуй, кислых щей!» «Телячий студент со сметаной?» Официант окатывает героя Пореченков океаном презрения, а тот, того гляди и скажет сейчас - «А можит, мил человек, у тябя и пяльменей нетути?!» Вот это, собственно, к чему? Режиссер хочет показать и убедить зрителя, что Гиляровский был простаком с кругозором купчишки третьей гильдии? Это человек-то прошедший настоящую школу жизни в действительности.
Или показать, что Гиляровский так шутит? Я думаю, что Гиляровский шутить любил (почему бы и нет?), но крайне сомневаюсь, что он любил выглядеть натуральным болваном перед кем бы то ни было. И уж точно знал, где уместно спрашивать щи.
Легендарная Хитровка с первых же кадров бросается в глаза. Бросается своей аляповатой бестолковщиной. Эдакий скомороший балаган вместо мрачного царства зла и порока, есть такой термин - «лубок», вот здесь он представлен во всей красе. Вот в этом, в общем, фильм Карена Шахназарова и обесценивает все труды Владимира Алексеевича Гиляровского.
Последний ведь не лубок рисовал, как известно, общий сборник его произведений был не допущен к печати цензурой. Вот смотрит современный зритель, это кино и наверняка не поймет - почему запретили-то? И с чего вдруг, вот на каком месте чтения статей Гиляровского, Станиславский в фильме приходит к выводу, что писатель «любит» Хитровку? Гиляровский, что, червяк - любить навозную кучу? Он для чего, по мнению режиссера на Хитровку эту самую ходил, любоваться или для остроты ощущений, или, может быть, только ради хайпа? Увы, но киношный Гиляровский, несет какую-то дичь о «свободе», дескать, человек там (на Хитровке) сам решает, как ему поступить. Читая самого Гиляровского, я вот таких выводов не сделал.
Не хотел ли Гиляровский обратить внимание общества на проблему большого города и как-то сподвигнуть общество и власть к её решению? Может быть на этом следовало поставить акцент? Ах, да. У нас же тогда не останется места для «Знака четырех». И так для «собаки Баскервиллей» времени не хватило.
Очерки Гиляровского, так же, как и произведения Максима Горького и сильно забытого Иеронима Ясинского (упомяну этого автора, так как его «Типы Царского сада» уместно сравнить с «Трущобными людьми») менее всего нуждаются в том, чтобы их смешивали с коммерческой западной литературой, пусть даже хорошей.
