Рассказать всю историю двухлетнего плена Головнина с командой в Японии в одной статье очень сложно, но я попробую уложиться, хотя бы в паре или двух. Начало плавания здесь:
Нападение Хвостова и Давыдова в 1806 - 1807 годах сильно усложнило русско-японские отношения. Головнин знал об этом и перед отправлением к Курильским островам тщательно изучил инцидент Резанова-Хвостова-Давыдова. В намерения капитана не входило вступать в контакты с японцами. Он собирался просто описать острова. Но случилось всё иначе. Как всегда: мы планируем одно, а случается совсем другое.
Головнин, однако не знал, что в Японии приняты были беспрецедентные меры после нападения Хвостова на японские фактории на Сахалине и Кунашире. Северные острова японское правительство усилило воинским контингентом до 3000 человек. На островах построили крепости с артиллерийским вооружением. Ужесточились законы, по которым русские, попавшие в плен, ни под каким предлогом не отпускались. А японцы, попавшие в плен к русским, если они благородные, то должны были сделать харакири. А неблагородных, типа рыбаков и прочих, вообще не рассматривать как «политический товар». И если японец по какой-либо другой причине окажется в другом государстве более года, то вернувшись на родину он терял доверие и всяческие привилегии. Этого Головнин, конечно же, знать не мог. Как и многие другие особенности японского мировоззрения.
Подойдя к острову Итуруп команда «Дианы» увидела на берегу юрты и лодки курильцев. Ничего не подозревая они высадились на острове для разведки. Судно нуждалось в пополнении запасов пресной воды и дров. Однако высадившихся окружил отряд японцев и стал требовать объяснений, с какой целью прибыли. Головнин уверил командира отряда японцев, что намерения их мирные, что им нужны только вода и дрова, получив которые, за соответствующее вознаграждение, они оплывут далее по своим делам.
Командир японского отряда сказал, что им следует проплыть к югу, где имеется поселение и их крепость Урбитч, и там можно будет получить всё необходимое. А для этого он напишет письмо к коменданту крепости, в котором уверит того в добрых намерениях русских и даст указания во всём содействовать морякам. Побеседовали мирно, угощали приезжих саке, на что в ответ Василий Михайлович презентовал японскому командиру бутылку водки. На том и разошлись.
На следующий день на корабль прибыла лодка с делегацией из четырёх мужчин - курильцев, встреченных на острове и одного, назвавшимся Алексеем Михайловичем. На вид был похож на Айна. По-русски говорил хорошо, и по-японски разумел. Делегация привезла обещанное письмо, и гостинцы. Алексей просил забрать их, так как они на остров были занесены бурей, и теперь не могут вернуться. Японцы их сильно притесняют. Сказал так же, что японцы сильно испугались, когда увидели русский корабль. Они ещё хорошо помнят как Хвостов с Давыдовым нападали на их посёлки и склады.
По совету Алексея Головнин взял курс на Кунашир, где на южной его окраине есть защищённая гавань и поселения. Так же можно было бы описать пролив, отделяющий Кунашир от острова Матсмай (Хоккайдо), который до того времени европейцам был неведом. Вот этот пролив и получил названия Измены, как и залив, в бухте которого «Диана» бросила якорь.
Хоть и зарекался Головнин не контактировать с японцами, но пришлось зарок нарушить. Мало того, на Кунашире, уверовав в благие намерения японцев, Головнин с шестью членами команды и переводчиком Алексеем, зашли в крепость на переговоры, не взяв даже оружия. Там их тепленькими и повязали. Это случилось 11 июля 1811 года.
Повязали не то слово. Буквально связали по рукам и ногам, а в этом японцы непревзойдённые мастера, да так, что и вздохнуть было больно. В таком виде их переправили в Японию, через пролив. А потом, ослабив только ноги, и только на светлое время суток, пешком гнали через весь остров в город Хакодате, что на южном побережье.
Можно было воспользоваться и носилками, но лежать в них со связанными руками, при постоянных толчках и мотылянии, выдерживали не все, и не более 10 мин.
Впрочем, относились к русским с должным почтением. Кормили исправно 3 раза в день. Однажды прислали доктора, который подлечил руки от потёртостей верёвками и уже неотступно следовал с ними до пункта назначения. Иногда давали курить табак, а местные угощали арестантов фруктами и саке. Для местных, какое бы село они не проходили, их всегда провожали всем селом, брали автографы. Русские пленники не были врагами, что было прекрасно читаемо на лицах жителей. Напротив, простые селяне - японцы - выражали сочувствие и старались помочь как могли.
В Хакодато прибыли 8 августа. Пленников поселили в специально построенном для этого здании. В клетки. Головнин описывал свою как помещение 6х6 шагов, очень чистое с двумя зарешёченными окнами. Дверь выходила в коридор и представляла собой решётку из бамбука запирающуюся на замок. В этом помещении была скамейка, на которой едва можно было поместиться лёжа, а воле входа стояла ширма с ямой для спецудобств. В яме был ящик, который можно было забирать снаружи, но так же под замком.
В такую же каморку поселили мичмана Мура. Штурмана Хлебникова, как потом выяснилось, не одного, а с матросом для компании поселили в камеру совсем без окон. Остальных же матросов держали в клетках внутри помещения, со всех сторон окруженных коридорами. Алексея держали в отдельной клетке. Одно было хорошо - сняли все путы и верёвки. Однако на допросы водили связанными по рукам. Впрочем, из такой тюрьмы можно было вырваться с помощью простого ножа, за 3 часа перепилив решётки на окнах. Но вопрос в том, где взять нож, когда японцы даже иголки не давали и чинили всю их одежду сами. Второй вопрос: куда бежать, когда остров перенаселён по побережью, а в центре представляет собой сплошные необитаемые горные хребты. И третий вопрос: даже если Головнин убежит, а что станет с его товарищами.
Всё это, а так же осознание безысходности, понимание того, что наверняка они больше не увидят России, угнетало больше всякой телесной боли и неудобств. Доктор уверял их не отчаиваться и, что всё будет хорошо, вопрос решится положительно, но как знать, может то была уловка, чтобы отвратить попытки самоубийства, могущие произойти в отчаянии. Японцам они не верили.
Начались почти ежедневные допросы. Всю компанию водили в город, в здание местного губернатора и допрашивали в присутствии множества чиновников. Допрос мог длиться весь день с перерывом на обед. Из столицы специально прибыл переводчик - Вехара Кумаджеро, японец лет 50-ти. Так же на допросах присутствовал и Алексей, но его способности в переводе ограничивались образованностью рыбака. Он многих русских литературных слов не понимал, а иные трактовал на свой лад.
Суть всех допросов сводилась к тому, знают ли они господ Хвостова и Давыдова. И причины по которым те напали на японские деревни. Однако помимо этого японских чиновников интересовало буквально всё касательно России. Иногда это доходило до смешного, а иногда откровенно раздражало. Но как бы на вопросы не реагировали члены команды Головнина, японские чиновники всегда сохраняли самообладание, а в особенности, губернатор. Спрашивал всегда спокойно и ласково. Чиновники-секретари записывали каждое произнесённое на допросе слово.
Никакого порядка в разбирательстве, посредством допроса, Головнин уловить не мог. Если спрашивали о действиях Хвостова, то следующий вопрос мог быть - есть ли у вас семья и сколько в ней детей. Иногда доходило до курьёзов. Когда спросили, где капитан учился, то дабы предотвратить серию вопросов о кадетском корпусе, Головнин сказал, что его обучал отец. А какие науки преподавал ваш отец? А каким состоянием обладал? А были ли у него братья или сёстры? Как их звали? И все в том же духе.
Когда мичмана Мура спросили, где он учился. Он сказал, что его дядя обучал. Ну и понеслось про дядю 😂. Потом спросили, где живут матросы, когда не плавают? В казарме. Какие у вас казармы, сколько этажей, опишите размеры. Потом Мура попросили нарисовать план Санкт-Петербурга и нанести на плане все казармы, потом его дом. Потом дома всех участников допроса, живших в Петербурге, а если не жили в Петербурге, то где? И почему попали на один корабль и т.д. Допросы просто выматывали. Но всякий допрос заканчивался опросом бытовых условий содержания арестантов, какие есть жалобы или просьбы, губернатор всегда обещал их выполнить. Впрочем, желание у наших друзей было одно - вернуться поскорее на родину.
В заключении содержание было сносным. Кормили три раза в день. Поили чаем или тёплой водой, которую давали по любому требованию. Некоторые охранники так прониклись к заключённым, что приносили им гостинцы, фрукты, пирожки. Иногда саке. Часто приходил доктор с переводчиком Кумаджеро и Алексеем. От Алексея можно было узнавать много подробностей о содержании других заключённых и об обстановке в целом. Как-то раз с данной компанией к Головнину пришёл чиновник, видно первое лицо, и сказал, что вероятно капитану скучно, поэтому может выбрать себе в компанию одного из матросов. Головнин выбрал Макарова, но сказал, что они могут приходить к нему по очереди.
А на вопрос: всегда ли они будут содержаться таким образом, ответил, что не всегда. Всех переведут в другое место, но не скоро. Это «не скоро» хотя и не радовало, но казалось, делало правдой все остальные обещания. А ещё и то, что их всех отпустят на родину. Но в это мало верилось.
Когда не было допросов, то развлечений было мало. Однако каждый день приходили разные городские чиновники в сопровождении доктора Того и переводчика Кумаджеро. Они всё расспрашивали, записывали всяк на свой манер русские слова. В японии очень было модно иметь вещь с надписью на чужом языке. Стражники всегда приносили с собой какие-нибудь вещи, в основном это были вееры, чтобы русские что-нибудь на них написали. Но так как матросы были неграмотные, а у Головнина выяснился некрасивый почерк, то этим делом всегда занимались Мур и Хлебников. Иногда приносили на подпись по 20-30 вееров.
Однажды нашим героям попался веер с надписью Адама Лаксмана, того самого, из первого русского посольства в Японию. Хотя прошло уже 20 лет, но выглядел он как новенький. Видимо такие вещи японцы хранят как реликвию и сдувают с них пылинки. Как знать, может и сейчас где-нибудь в Японии можно найти те самые вееры с надписями Мура и Хлебникова. Было бы здорово!
Расследование тянулось долго. Головнину и команде не верили, что Резанов, Хвостов и Дывыдов действовали как частные лица, представляющие торговую компанию в Америке. Японцы думали, что они были уполномочены на такие действия самим императором Александром. В пользу этого говорило множество свидетельских показаний, тех же курильчан, которых бурей забросило на Итуруп. Они, боясь пыток признались, что не бурей были заброшены, а российскими властями, чтобы проводить разведку и шпионить. А так же масло в огонь подливали голландцы, которые всячески порочили русских. Тем самым Россия отождествлялась с государством агрессором - близким соседом Японии, а экспедиция Головнина была так же разведывательной.
Усугублялось это ещё и тем, что все бумаги отправлялись в столицу для вердикта Сёгуна, а решения оттуда приходилось ждать месяцами. Но вскоре пошли слухи, что всю команду будут переводить в город Матсмаэ к новому губернатору острова. А пока суд да дело, нашим героям принесли сундуки с личными вещами, которые старпом Рикорд оставил на берегу Кунашира перед тем как уйти в Охотск. Из тех личных вещей капитану мало что понадобилось. Но тогда ему в голову пришла мысль вести своеобразный дневник, делая узелки на нитках разного цвета, которые он мог теперь распускать из некоторых своих одеяний.
Каждый день обозначался в таком дневнике одним узелком. Если происходило какое-либо событие, то к простому узелку добавлялся узелок соответствующего цвета. Хорошее - белый, плохое - синий, так себе - зелёный. Очень скоро из этих нитей и узелков образовалось интереснейшее панно.
И теперь Головнин с точностью архивариуса мог воспроизвести в памяти то или иное событие. Все эти события в подробности он опишет в своей книге, опубликованной в 1818 году и переведенной почти на все европейские и многие восточные языки. Её я и имел честь прочитать:
«Записки флота капитана Головина о приключениях его в плену у японцев»
Ссылка очень длинная, но можно найти на https://ru.wikisource.org/wiki/...
Продолжение следует.
