4 июня 2023 года исполнилось 120 лет со дня рождения всемирно-известного дирижера, выдающегося музыканта ХХ столетия Евгения Александровича Мравинского и 35 лет (19 января 1988 года), как его не стало. Однако, до сих пор не уменьшается степень его величия в искусстве воссоздания лучших творений авторов прошедших эпох в их эталонном исполнении. Божье предназначение - служить Музыке – обязывало его быть неподвластным данности. «Быть у времени в плену» означало для Мравинского «переселение души» в эпоху композитора. Проникновение в атмосферу сочинения, и – учитывая правила, соответствующего эпохе стиля – раскрытие в произведении авторского замысла. Техника Мравинского была своеобразной, как будто он управлял не оркестром, а самой музыкой.
Руки Мравинского обладали неповторимой выразительностью и пластичностью жеста. Они всегда были там, где нужно, а иногда предоставляли солирующему инструменту творческую свободу.
Музыка, как и природа, столь разнообразна, что дирижёру приходиться жестом создавать эффект бури, шелеста леса, картину ада или борьбы за любовь. Печаль и радость жизни земной! Все это было подвластно Мравинскому. Дар перевоплощения и самоотречения был у него настолько велик, что ему не нужно было совершать усилия над собой, чтобы понять Сибелиуса и Брукнера, Хиндемита и Стравинского, Моцарта и Гайдна, Шостаковича и Прокофьева, Генделя и Шуберта, Римского-Корсакова, Вагнера и Чайковского и многих, многих других композиторов.
Перед выходом на сцену он всегда был сосредоточен на мысли донести все оттенки, не расплескать ни одной капли , не испортить ни одной ноты музыкального произведения. Высокий, стройный с одухотворенным лицом в безукоризненном фраке с неизменной элегантностью и аристократическим поклоном он нес праздник для публики, которая боготворила его. Его фанатичное стремление к порядку привило ему навык уважения к чужому времени, к чужой собственности, труду; к пунктуальности в общении с людьми. Порядок в партитуре, в режиме работы оркестра, порядок - несмотря на непритязательность - в быту, опрятность в одежде.
В 1986 году в программе концерта звучала Шестая, «Патетическая» симфония Петра Ильича Чайковского – любимейшее произведение Мравинского. Когда прозвучал последний затихающий звук, подобный прощальному удару сердца, в зале наступила гробовая тишина... Аплодисментов не последовало... Минуты этой сакральной тишины показались Мравинскому вечностью. Едва заметным жестом правой руки он закрыл партитуру, и только после паузы, грянул гром аплодисментов. Мравинский многократно выходил на сцену и кланялся , благодаря своих слушателей, за то, что они приняли в дар полную чашу любви к бессмертной музыке Чайковского. Были у него и любимые дирижёры, как ему казалось, недосягаемой для него высоты: Абендрот, Фурхтвенглер, Тосканини, Мюнш, Ансерме, Караян, Штидри, Коутс и многие другие.
Вопреки внешней мужественности и волевому характеру, он обладал очень нежной и ранимой душой. Кроме самых близких людей, никто никогда этого не видел, и не мог даже предположить такое. Однако он нередко мог ронять слезу над партитурой, от радости встречи, от вопиющей несправедливости и сострадания, но никогда не стыдился слёз своих. Свою религиозность он пронес через всю жизнь. В атеистическом СССР! Бог – голос совести, он есть в тебе или его нет. Дед – Константин Иосифович при крещении надел Женечке золотой крестик с выгравированными словами «Спаси и сохрани». Этот крестик и хранил его до конца земного пути. Евгений Александрович никогда не отрекался от веры, не скрывал и не стремился кого-либо склонять к вере, или переубеждать неверующего. Он открыто посещал церковь, исповедовался и причащался, а незадолго до смерти в 1987 году соборовался.
- Две стихии владели Мравинским: ПРИРОДА – своя среда и Музыка. Природу с жадностью познавал. Любимой книгой был учебник «Об инстинктах и нравах насекомых» Фабра. Обожал географию и мечтал о путешествиях. Изучал повадки «меньших братьев» наших, любил и умело обходился с лошадьми. После гимназии поступил в Университет на биологический факультет. Но... проучился всего лишь один год! Пересилила Музыка и неколебимая воля матери Елизаветы Николаевны, написавшей ему на фото в 1928 году: «Я буду слишком разочарована, если ошибусь в звучании твоей Души».
Евгений Александрович поступает в Консерваторию на два факультета – композиторский – класс Щербачова, и дирижерский – к Александру Гауку, становится горячо любящим учеником и преданным другом.
Мравинский и Шостакович жили в одно время, в одной стране. И оба жили в музыке. Несмотря на различие темпераментов и тяготений. Для Евгения Александровича Природа «своя среда», Дмитрий Дмитриевич к природе был равнодушен, не любил мошкары, комарья, и был как бы «вне внешнего». Зато знал всех игроков футбола поименно: кто, сколько и когда забил голов. Из пятнадцати симфоний – шесть были исполнены впервые Евгением Александровичем. Плюс к симфониям, Мравинский поставил премьеры «Песнь о лесах», скрипичный и виолончельный концерты.
Сотворчество началось с Пятой. Поначалу Дмитрий Дмитриевич был взволнован непомерной тщательностью репетиционного процесса, но успех был настолько блистателен, что союз этих двух людей стал долговечным.
Евгению Александровичу часто предлагали «обрести за границей достойные условия проживания и свободу творческой деятельности». Настоятельно уговаривали заключить хотя бы на год контракт с японским оркестром. Но воспитанный отцом – действительным статским советником и дедом – известнейшим военным инженером фортификаций (оба в чине генералов), он, даже в самые лихие для Отчизны годины, не смел помыслить о постыдном поступке «дворянина-невозвращенца». Аргумент всегда был один и тот же: «А мне немного нужно... главное – ничем не обрастать, вторую экспроприацию я не переживу...».
Что касается «свободы творчества» то и тут он был над временем, несгибаем и бескомпромиссен: в репертуар включал авторов, заинтересовавших его, заронивших в его душе отклик. Мравинский, встречаясь с эмигрантами первой волны и слыша их ностальгические нотки, отчетливо представлял себе, как покинув свой край, ему будет не хватать родимой Тверской, исхоженной с пожизненным другом Николаем Черкасовым вдоль и поперек, улочек и моря Усть-Нарвы, родных могил и осиротевших четвероногих друзей...
Дореволюционный Петербург был для мальчика счастливым детством: обожаем в семье – «наш маленький лорд» называла его родня; влюблён в первую учительницу по фортепьяно Ольгу Ачкасову... Никольский собор, в котором он еженедельно исповедовался и причащался, посещал все церковные праздники, Львиный мостик через канал Грибоедова, родимая Подъяческая, волшебница – Театральная площадь, с её «небожителями» - артистами Мариинки, в которой он имел абонемент на балетные и оперные спектакли... Жоржик Фогт – дружок, живший по соседству, с которым мечтали о побегах и путешествиях и с которым избороздили все пригороды Питера... Колокольная с талантливой компанией молодежи, куда нередко наведывалась очаровательная Любовь Орлова. Посещение Колокольной, которая неотвратимо сиротела, сохранилось почти до последнего периода жизни Евгения Александровича. Конечно же, все это Мравинский горячо любил, часто видел в снах и бережно хранил в своей памяти.
Роковые семнадцатые годы лишили всего, кроме Музыки и Природы. Этим и был он богат, несмотря на чудовищные условия существования: утрата отца, непосильный труд Елизаветы Николаевны в костюмерном цехе Мариинки, интернатное проживание и обучение в нём, постоянный голод... И только внутренний стержень духовной высоты определили выбор достойного пути. Помогло совершенное владение фортепьяно: озвучивал «немые» кинофильмы, аккомпанировал в балетном училище (ныне им. А.Я. Вагановой), что служило небольшим материальным подспорьем.
Что касается Петербурга-Ленинграда, естественно стало сложнее: сменились критерии оценок во всем, изменились устои общества. Предстояло решать судьбоносную задачу: с кем ты, что ты можешь ДАТЬ? Мравинский избрал путь ТВОРЧЕСКОГО СОЗИДАНИЯ. Вобрав, по законам канона, всё лучшее из прошлого, не руша его, он бережно и терпеливо доводил вверенное ему дело до высочайшего профессионального уровня. След, оставленный Мравинским в истории музыки глубок и неизгладим.
А, в смысле «нажимов», бывало всякое: 1948 год – ждановская «борьба с формализмом». Причем именно Мравинского, за исполнение музыки своих современников – Прокофьева, Шостаковича, Хачатуряна и многих других – считали рассадником формализма. Выстоял! Съезд Композиторов услышал из его уст, о том, что бороться нужно не с формализмом, а с дилетантизмом. Всякие мелкие проказы – Отмена юбилея оркестра в 1982 году, снятие солистов с гастрольных поездок – «изобретались» на подпольном уровне. Никогда, ни один первый секретарь горкома или обкома, не сказал Мравинскому ни единого резкого слова. Родионов и Романов даже иногда посещали его концерты. Вся «мышиная возня» захлёбывалась, разбивалась о неприступную крепость надземного духа Мравинского. И победу одерживали Музыка и Правда.
В шестидесятых годах Моисей Абрамович Гринберг упорно настаивал на переезде Евгения Александровича в Москву, предлагал руководство Государственным оркестром. Но и это лестное предложение не склонило Мравинского. Достойно сожаления уничтожение усадьбы Мравинских в Куузе (ныне Климово) Выборгского района.
- Это настоящее «Дворянское гнездо», где проводили отдых многочисленные родственники Мравинских-Домантовичей, где в былые годы встречались Евгения Мравина, Коллонтай, - родные сестры – Северянин и любимый всеми отрок Женя. Замышлялось превращение усадьбы в Дом отдыха и творчества для музыкально одаренных детей, которые могли бы сочетать пребывание на природе с благотворительными концертами.
Мравинский Евгений Александрович продолжал дирижировать до последних дней жизни. В последние годы он предпринял интересный эксперимент — вместе с режиссером А. Торстенсеном стал проводить постоянные телетрансляции своих концертов. Они нашли совершенно оригинальный способ представления зрителю симфонической музыки — с использованием нескольких камер. Зритель видит именно ту группу инструментов, которая в данный момент является ведущей. Музыка как бы оживает, становится осязаемой. Создать подобное было под силу только великому дирижеру.
В материале использованы выдержки из беседы Владимира Хохлева с второй женой Мравинского – Вавилиной А.М. Санкт-Петербург, 2013.
Поставьте лайк и подпишитесь. Всем ЗДОРОВЬЯ И БЛАГОПОЛУЧИЯ.
