Собираясь в командировку, которая больше походила на авантюру, Константина не покидали мысли о человеке, с которым его познакомил Кондратьев. С первых минут знакомства, Костя понял, «резервист», Пётр Платонович, из того вида «вооруженных сил», где «бывших» не бывает. «Алексеич охарактеризовал его, как надёжного, верного человека, но что- то в нём есть такое, что в руки не возьмешь. Выскользнет непременно. Намеки, экивоки, шутки со смыслом, и никакой конкретики. И неприятные глаза-буравчики, от которых поневоле отводишь взгляд.
* * *
Погода сегодня – не приведи господь. Хозяин собаку не выгонит. Мокрый снег с дождем, порывистый ветер. А завтра уже зима. Ничего не подозревающий народ в предновогодней суете: где, что прикупить, да подешевле, не подозревая, что «прикупает» мину замедленного действия, в красивых западных упаковках, на которых указана вся таблица Менделеева, но, нигде не написано –на, тебе, Боже, что Европе негоже.
Спал Константин из рук вон плохо. В голову лезли дурные, соответствующие текущему моменту мысли. Приснился Афганистан, и кровь. Очень много крови. «Ладно», - подумал приходя в себя, Константин. - «Бог не выдаст, свинья не съест. Справлюсь».
* * *
Мятежная Республика встретила не прошенных гостей промозглым сырым ветром. До гостиницы доехали спокойно, без эксцессов, хотя встречались устрашающего вида бородачи, угрюмо смотрящие из под лобья, и, враждебно настроенная молодежь. Крытые армейские грузовики, везущие, явно, не подарки от Дедушки Мороза, обездоленным чеченским детишкам.
Нервно суетящийся Пётр Платонович сказал, что на некоторое время исчезнет. Будет зондировать обстановку. Подготовительная работа предстоит серьёзная.
– Ты, Костя, дуй в редакцию, сделай страшно заинтересованную физиономию обитателя палаты номер шесть, имитируй бурную, журналистскую деятельность, не забывая снимать всё, что попадается на глаза, и при этом, очень постарайся, чтобы камеру не расколотили о твою чугунную голову, которая согласилась приехать в гнездо шершней. Обязательно посети местный рынок, присмотрись, прислушайся, и «случайно» не грохнись в зиндан, в напарники к Эдику. Если он, конечно, тьфу, тьфу, ещё видит белый свет через решетку над головой. В общем, не мне читать лекции матёрому волчаре. Каждому своё. Со временем у нас, парадокс. Его и много, и в то же время мало. Сегодня у меня встреча. Ты не дёргайся, набирайся сил и терпения. В редакции побольше восхищайся мужеством и свободолюбием великого вайнахского народа. И запомни, Костя, это не Афган, это Кавказ! Там ты знал, где враг. А здесь тебе утром в глаза смотрят умиленным взором, клянутся, что вы кунаки навек, впаривают тебе товар из своей лавки, нахваливают, а ночью в дом врываются абреки с эмблемами «Борз», и пиши, пропало. Был Костя, и нет Кости. Остались одни кости, независимо от того, где находятся. В земле, или в рабстве. Извини за неудачный каламбур. Чеченский бандитизм он особенный, круто замешанный на исламском радикализме, которым большинство просто прикрываются, не веря ни в Аллаха, ни в шайтана. Всё зависит от нашего с тобой социального статуса. Продать ли пленника, убить, или ради развлечения запытать до смерти. В общем-то, всё сродни Афгану, только помноженное на два. А это тебе граната, и смертный патрон, в комплекте с пистолетом, вместо медальона. Здесь он ни к чему. Надо?
- Ну, уж, уволь, товарищ полковник «сумеречных войск». Я не сопливый солдат – первогодок. Крайние меры мне ни к чему.
- Ну, и ладушки. Считай, инструктаж прошёл, экзамен выдержал.
Пошёл пятый день, как полковник словно канул в речку Аргун. Костя, подстраховываясь от всяческих неожиданностей, буквально заполонил публикациями полосы газеты, панегириками в адрес президента Дудаева и его сподвижников и просто прихлебателей. Положение его здесь стало выглядеть более чем странным. В глазах сотрудников читалось: «Ну, высказался, ну вылил ушат помоев на свою страну, и проваливай, нечего тебе делать на священной Чеченской земле». Действительно, со стороны его присутствие здесь, стало выглядеть подозрительным.
* * *
В полночь приехал полковник. Уставший и какой-то задерганный.
- Заждался, Константин? Давай расслабимся, у меня коньячок Дагестанский имеется. Да и разговор у нас предстоит серьёзный.
- Ну, давай. Немного снимем стресс.
-А что это ты, господин колонель, не посвящаешь меня в тонкости спецоперации? Переговоры будут? Если да, я в этом большой дока, и дров не наломаю. А ты, если, что «Засадным полканом» будешь.
- Дурак ты, Константин. Какие к чертям собачьим, переговоры?? Забудь. Нет у нас времени на пустую болтовню. Все эти дни я искал другие пути освобождения Эдика. Это выкуп. Не зря я, мотался. Всё, что нужно сделал. Деньги – товар, и молниеносный отход. Без шума и пыли. Аппетиты местных золотопогонных работорговцев волчьи, такие, что хочется сразу им пулю в лоб пустить. Но, таковы реалии. И никакие переговоры тут не работают. Он продал жертву, он же и выкупил, за в четверо большую сумму. Деньги поделили. А почему спешка? Вот-вот введут войска, и бизнес на некоторое время завянет. Конечно, не надолго. А у нас времени в обрез. Озвереют боевики, и выкуп не поможет. Что у тебя?
- Прости, полковник, а что должно быть у меня, если я ни о чем, ни сном, ни духом? Информации всяческой, любая разведка позавидует, бочка фекалий вылита на Россию сполна. И мне пришлось поплавать в этом дерьме, ради маскировки. Можешь почитать об этом в здешней газетёнке. А от кого маскировка-то? И ради чего? Какова моя миссия здесь вообще?
- Скажу тебе правду. Подсадная утка. Громоотвод. Чем больше мельтешишь, тем меньше внимания ко мне. Ну, и как резерв, в случае моего провала.
- Понятно. Использовали в темную.
- Ты, Костя, не обижайся. Не ты первый, не ты последний. Это просто один из приёмов конспирации, и ничего более. И миссия твоя была наиважнейшей. Пожалуй, поважнее моей.
- Я не девочка, что бы обижаться. Скажи мне, полковник, это у Ляксеича-то ума палата, такие комбинации выкручивать?
- Не придуривайся, Костя. Ты прекрасно знаешь, дилетанты в такие игры не играют. Если честно, я сам не знаю, чьих рук и голов сия заморочка. Возможно, спецслужб, возможно, конкурентов. Но, эти торговцы живым товаром, явно, кому-то перешли дорогу. А Эдик, всего лишь возможность выйти на банду. Так что, Костя, я тоже работаю в темную. Как личность: малоизвестная и неприметная. А ты – моя полная противоположность. Известнейший МедиаКинг. И я прячусь в твоей тени. За деньги. И не осуждай меня за это. Ты ведь тоже не альтруист. Что поделаешь, времена…
- И долго нам ещё кружиться?
- Нет. Кружится больше некогда. Завтра в ночь едем. «Провожатые» доставят нас куда следует, а там… как повезет. Чечены звереют все сильнее и, судя по всему, вышли из под влияния русской части мафии. Обстановка осложнилась настолько, что я уже сомневаюсь, стоит ли тебя брать и подвергать такому риску. Если со мной что-то случится, ты - запасной вариант. А так, ни тебя, ни меня. Честно, я в Афгане так не переживал, как здесь. Конечно, мои «подвязки» помогут нам, чем смогут. Но гарантии нет никакой. Эдуард в лагере, это точно. Бандиты запросили за него много. Выяснили ещё, что дед его, будучи комполка в Афганистане, изрядно заселил райские кущи Аллаха правоверными воинами, и были на грани того, чтобы не продавать Эдика целиком, а отправить его в мешке, разобранным на запчасти. Прости за цинизм, но это вполне реально. У меня есть вся запрошенная сумма, но это еще не всё. Они требуют репортажа «с места события», причем репортажа, воспевающего широту души и безмерную доброту вайнахов, отпускающих «с миром», душителя прав и свобод Чеченского народа. Ни больше, ни меньше. Без репортажа не будет освобождения Кондратьева младшего.
- Однако! Будет тебе репортаж…
- Костя! У тебя еще есть несколько часов на раздумья. Можешь отказаться. Найдем другого журналиста. Но, твоя известность, твоя незапятнанная репутация- это соль операции. Если честно, Эдик им и на хрен не нужен. А вот репортаж от твоего имени дорогого стоит!
«Так вот почему, Алексеевич хотел, чтобы поехал именно я. Он был в курсе всего происходящего. Почему не сказал? Значит, не спецслужбы? Нет, конечно. Это конкуренты. Молодые, зубастые, голодные. Алексеич и Эдик - не проходные пешки. И «всему голова» в этой многоходовке – господин полковник кинжально-плащевых войск, рвущийся к власти и деньгам. А у Алексеича просто не было выхода, зато был заманчивый вход. На что только не согласишься, чтобы вызволить отпрыска из беды! Ладно, эмоции оставим на потом. Главное, у полкана надежная «крыша», огромные деньги, потому и прет как бронепоезд. Так, Костя, думай, чего добивается это «скользкое тело»? Конечно, известности, славы защитника угнетённых и обиженных. А это прямой путь во власть. Скоро ведь, губернаторские выборы. И репортаж ему о «хороших» чеченцах, нужен как корове седло. Вытащит Кондратьева-младшего, и потребует трескучий репортаж о подвиге отставной козы полковника Петра Платоновича… черт, я даже фамилию его не знаю! Как все просто! А? Твари, продажные. Нашли на чём делать деньги. На перепродаже своих собственных солдат и офицеров, на крови своих сограждан! Ну, будет тебе, сволочь, репортаж! А вот какова моя судьба после этого, известно только богу. Да ладно, «Платон мне друг, но истина дороже». Прорвемся».
- Ты хорошо продумал свой репортаж? Главное, чтобы ты не увидел, не сорвись. Держи себя в руках. Иначе вся комбинация пойдет насмарку. А войдут федералы, и тогда никакие деньги не помогут.
«Сколько можно трещать одно и тоже? Федералами он пугает! У самого полковничьи штаны мокрые. Как же! Бизнес рухнет»,- Костя криво ухмыльнулся, и не ответил ничего. «Посмотрим, деляга, что ты за спецоперацию сварганил. Зря я пистолет у тебя не взял. Хотя, патроны в нем наверняка «вареные».
Окончание рассказа здесь.
Кто забыл поставить лайк?
Уважаемые читатели и гости канала! Не забывайте оценивать рассказ лайком, он очень необходим как для автора, так и для рассказа).
Канал "Стэфановна", для тех кто не читал, предлагает Вашему вниманию рассказ