Коля снова сел на велосипед и уехал на природу. У него, видите ли, пленэр. Он творческая натура, не может долго без своих красок и кистей. Целый день будет сидеть где-то в парке, на природе. Релаксировать. А мне что прикажете делать? Посуда, уборка, готовка, и так каждый день. Разные мы. Я о хлебе насущном. А он всё о высоких материях. А на них щи не сваришь, как говорила моя бабуля.
Коля вернулся под вечер, весь сияющий. Подбежал ко мне и начал воодушевленно рассказывать:
– Любонька, представляешь, я сегодня нашел в нашей балке такое красиво дерево. Глаз не мог от него оторвать. Это дикая груша. Раскинула свои широкие ветви, будто бы хочет путника обнять. Я под ней хорошо так устроился. Тенечек, прохлада. А после, когда напился чая твоего, заваренного с душой, – и Коля поцеловал мои руки, – взялся за кисти и начал писать… Я как будто чувствовал душу этого чудесного дерева.
– Окрошка в холодильнике.
Я устала, поэтому ешь сам, – оборвала я мужа. Меня почему-то в последнее время бесили Колины рассказы.
Я лежала в комнате на диване и думала: «И зачем мне всё это нужно? Вон угол в детской комнате почернел. Ремонт нужно делать. Деньги нужны. А их всё не хватает… Может, брать один выходной в две недели?» Мысли роем кружились в голове, жужжали, жужжали…
И я не заметила, как уснула. Проснулась уже ночью. Рядом лежал Коля. Как всегда, заботливо обнимал меня за плечи. Я была укрыта одеялом и понимала, что муж обо мне позаботился. «Надо не прозевать будильник», – подумала я и вновь окунулась в объятия сна.
– Любонька, кофе и бутерброды на столе. Жду только тебя, – голос Коли пробудил меня.
Я вскочила. Проспала. Нужно бежать. Это моему мужу торопиться некуда. Он всё «пишет» свои каракули. Вот если бы их еще кто-то покупал… Надоела такая жизнь. Чего меня угораздило стать женой художника, а не водителя, например. Жила бы себе сейчас – горя не знала.
– Коля, в общем, я решила… – твердым голосам я начала свою утреннюю речь. – Нам нужно пожить отдельно. Ты творческая личность, любишь одиночество… Я устала от себя, тебя… Хочу отдохнуть.
Коля смотрел на меня и ничего не понимал. А я, чтобы утренний разговор не затянулся, не дала ему выбора. Укусила бутерброд, сделала глоток кофе и захлопнула дверь.
На автобусной остановке не было никого. Понятно. Значит, автобус уехал. Я присела на скамейку. И снова мысли о бытовом стали раздувать, как шарик, мою голову.
– Как живете? – вдруг рядом раздался вопрос.
– Вы мне? – на другом конце скамейки сидела старушка.
– Да-да… – на ее милом по-детски лице появилась располагающая улыбка. Она обнажала беззубый рот. – Как живете? Я вижу, Вам грустно? Тоскливо? А я вот тоже опоздала на автобус. Хотела в город, к внукам собралась… И вот, старая, проспала. Дождик усыпил своей капелью, – и бабуля вынула из сумки яблоко и протянула мне.
– Ой, внуки – это хорошо. Наши вот сын и дочка никак нас с мужем не обрадуют. Может, оно сейчас и к лучшему… Вот Вы спрашиваете, как я живу… Денег вечно не хватает, тут ремонт нужен. А муж у меня художник, вечно занят своими картинами. На работе одни проблемы. Никак не могут сделать нормальную вентиляцию, а нам, поварам, как работать в духоте? – строчила я в ответ старушке, как Анка-пулеметчица, о своем наболевшем.
Хотела еще дальше продолжить душу изливать, но тут меня перебила бабуля:
– Дочечка, Вы меня не поняли. Я Вас спросила, как живете? Не сколько Вам нужно денег и какие проблемы на работе и кто Ваш муж… – и снова эта улыбка ребенка, располагающая, наивная.
– Так я Вам про это и рассказываю, – пыталась оправдаться я.
– Деточка, жизнь состоит из радости, прекрасного, красивого, того, что приносит удовольствие. Только удовольствие не то, что человек получает от еды, покупки нового платья или повышения зарплаты. Вот есть у вас мечта?
– Мечта? Мне некогда мечтать. На моих плечах…
И снова бабуля меня перебила:
– Мечтать время есть всегда! Вот посмотрите на тех же птичек. Они заботятся о своих птенчиках, строят гнезда. Но и поют. Как красиво поют! Находят же время…
И бабушка начала свой рассказ. Как в голодное военное время ее мама учила замечать вокруг красивое и радостное.
– Бывало, три дня во рту крошки не было. А мама говорит: «Так, берем листики и угольки и рисуем лес, в который мы пойдем собирать ягоды». И когда мы, дети, начинали рисовать, то забывали о голоде и несчастье. И как чудо – кто-то принесет из соседей горстку муки или крупы нам, а то и вовсе курицу… Когда отпускаешь проблему и живешь красотой этого мира, он сам тебе начинает помогать. Так вот мы у мамы все выжили. А было нас четыре брата и три сестры. Вот я поэтому и спрашиваю всегда: «Как живете?» Вам повезло, дорогуша, что у Вас муж художник. Он ведь свет для Вас, а Вы для него радость! Рисуйте с ним! Вот увидите, как Ваша жизнь изменится.
И тут подошел автобус. Мы сели на разные сиденья. На работе я целый день думала о словах бабушки. А как я живу? Я ведь действительно зациклилась на вещах, проблемах. И моя семейная жизнь идет под откос. И тут я вспомнила, как мечтала поехать в Грузию, услышать их песни. Сама я в девичестве очень любила петь. Ох, как давно я не пела. А ведь муж меня часто просил спеть. А мне всё некогда…
Вечером, вернувшись домой, я увидела на кухонном столе огромный букет полевых цветов и нарисованную Колей открытку, на которой были изображены горы, красивая поляна и двое влюбленных. Я, как никогда, засмотрелась… и почувствовала объятия мужа.
– Прости, если не сделал тебя счастливой. А может, как в молодости, мотнем в путешествие? Наша «ласточка» в гараже в боевой готовности…
– Коля, прости меня! Я стала грубая… А давай почаевничаем и запоем нашу любимую?
В тот вечер мы пели песни. Коля то играл на гитаре, то делал наброски с меня… А я думала: «Я живу!»
И вот эта легкость к происходящему помогла действительно решить многие проблемы. У Коли появились богатые заказчики, я перешла на работу, которая мне нравилась. И теперь по выходным мы вместе ездим на пленэр. Муж пишет, а я пою и отдыхаю душой. А ведь бабулечка права: надо жить, а не проживать жизнь!