После звонка в аудиторию просунулась смущенная физиономия Михайлова.
– Аленка, тебя можно? – он залился румянцем.
Девчонки прыснули.
– Ну? Чего надо? – я с трудом скрывала возмущение.
Леонида знаю с пеленок: мы выросли в одной песочнице, где обменивались игрушками и детскими болезнями: я ему – свинку, он мне – ветрянку. Наши мамы дружили «семьями» на детской кухне. Но вот детство закончилось – и наши пути-дорожки, понятное дело, разошлись.
И надо ж такому случиться – Леня поступил на тот же факультет, что и я. Из подгузников он, разумеется, вырос, но так и остался единственным маминым сыночком. В то время как я стала любимой папиной дочкой. Поняли разницу? А теперь представьте, как меня доставали Ленькины ухаживания и намеки на общее прошлое. Ну какое прошлое? Разве что общий горшок в квартире соседки Гали, которой нас сбрасывали наши мамочки, бегая по салонам и магазинам!
К тому же Леня был абсолютно не в моем вкусе - смазливый и слишком «правильный». Его физиономия бессменно висела на доске «Ими гордится факультет». Друг детства не пил, не курил и все свободное время проводил на репетициях институтского ансамбля народного танца. Такой себе пай- мальчик. А мне нравились парни другого сорта...
...Он протянул мне самодельный конверт, перевязанный розовый лентой: – Это тебе. С днем рождения!
Я развязала ленту (еще бы соску прицепил!) – оттуда выпала поздравительная открытка.
– Спасибо! – процедила я сквозь зубы. – Это все?
– Нет, – Леня замялся. – Еще хочу пригласить тебя в ночной клуб... – он назвал довольно модное заведение, славящееся своими скандальными программами.
– Куда?! – я чуть не поперхнулась от неожиданности. – Леня, а тебя мама- то отпустит?
– Отпустит, – он словно вообще не замечал, что я издеваюсь. – И подруг бери – я уже и столик заказал... На четверых. Ну что, придешь?
В этот момент к нам подошла Карина, моя одногруппница.
– Соглашайся, Алена, – дернула она меня за локоть. – Это же круто! – и не дожидаясь моей реакции, подружка потрепала Леонида по щеке и пообещала: – Будет обязательно!
Вечер, если не считать традиционного семейного ужина в окружении многочисленной родни, был свободен, и я, поддавшись на уговоры девчонок, отправилась в клуб. Услышав, что сопровождать нас будет Леонид, мама расплылась в улыбке и заверила протестующего папу:
– Не волнуйся, дорогой! Этот мальчик совершенно безопасен для нашей Аленки, я же его с коляски знаю – он плохому не научит!
Мы договорились встретиться у входа. В назначенное время к нам подошел официант и пригласил войти. Заказанный для нас стол был уже заставлен закусками и шампанским.
– А где же цветы? Мы с именинницей все-таки... – откровенно завидуя, хмыкнула Карина.
Открыв шампанское, официант наклонился к моему уху:
– Не волнуйтесь, цветы тоже будут, только чуть позже.
Тут началась программа. На крохотной эстраде потух свет – по залу пронесся легкий шепот: «Лео... король... Лео...» Женщины в зале завизжали и захлопали в ладоши в ожидании мужского стриптиза. На сцену вышли несколько парней в костюмах рыцарей и под рок исполнили танец-поединок, постепенно срывая друг с друга «латы». Изрядно разогрев публику, они под прикрытием щитов покинули сцену, освободив ее для «короля». Зазвучала музыка, и в мельтешащем свете на сцену вышел... Леня! Бог мой, что тут началось! Дамы повскакивали с мест, в сторону эстрады полетели деньги, женские аксессуары и какие-то карточки (как я потом поняла, визитки). Леонид даже не взглянул на меня.
– Неужели разденется? – ахнула я.
Он танцевал соло – и как! В конце номера в его руках неожиданно появилась алая роза. Крутнувшись в пируэте, Леня стал на одно колено и положил ее к моим ногам.
Публика взорвалась, готовая разорвать своего кумира на сувениры, а я смотрела на его обнаженную влажную спину, рельеф тугих мышц, капельку пота, стекающую по виску, и мечтала только об одном: чтобы все вокруг провалились в тартарары, и мы остались наедине, как Адам и Ева в раю...
