Он родился в Риге в семье офицера ВМФ. Перевели отца в Москву - поехали.
Юра рос мальчиком нежным и трепетным, обожал наряжаться в мамины платья, на день рождения просил куклу. С малых лет видны в нём были недюжинные актёрские способности, он любил танцевать, выступать.
Но папа-военный плевался и запрещал сыну "модничать". Он решил сделать из рохли мужчину и отправил его в Нахимовское училище. Вернулся Юра полураздетым и побитым, в шоке и ужасе. Произошёл психологический надлом, от которого он так и не оправился.
Позже папа махнул на него рукой - иди куда хочешь. И Юра пошёл в артисты. Он был хорош в юности - высокий стройный блондин с красивыми грустными глазами.
Юра закончил знаменитую "Щуку", стал работать в "Современнике", приглашали его и во МХАТ, и в другие театры, где он с успехом выступал и запомнился многим. А потом была роль Егора Шилова в фильме "Свой среди чужих, чужой среди своих", которая принесла ему всесоюзную славу.
Он всегда был мягок и неуклюж, а для этой роли Михалков велел ему и похудеть, и научиться резким мужским движениям. Он и лошадь седлал, и даже вместе с Костей Райкиным сиганул со скалы, после чего их едва не унесло бурной рекой. Но ему всё равно милей были плавность, изящество.
В мужской среде он терялся, а с женщинами чувствовал себя как на празднике. Платонически он любил многих актрис, а по нему сохли очень многие поклонницы.
Потом Михалков пригласил его на роль Штольца в "Несколько дней из жизни И. И. Обломова" - а Юре ужасно хотелось сыграть Илью Ильича. Во время похорон в его гроб положили тот самый знаменитый "обломовский" халат, реквизит из театра.
Потом были и "Раба любви", и "Неоконченная пьеса для механического пианино", и "Родня", и "Очи чёрные" - Никита Сергеич увидел в Богатырёве и многогранность, и умение перевоплощаться. А как дивен Юра в роли Филиппка в картине "Объяснение в любви"!
Большой и несуразный, обидчивый и ранимый, он многим казался большим ребёнком.
Ему не с кем было поговорить о том, что он "не такой". Он боялся - позора, насмешек, тюрьмы. Он даже был женат, Надежда Серая стала ему добрым другом. Было несколько коротких связей со "своими", но они каждый раз заканчивались то болезненным разрывом, то откровенным вымогательством денег.
От невзгод и печалей спасала живопись. Его дружеские шаржи восхищали многих, они милы и неповторимы. А другие картины загадочны, исполнены какого-то глубокого непостижимого смысла - и грустны. Печальные лица и позы, прозрачная дымка, улетающие одежды, иногда узнаваемые герои старых пьес - он хотел выразить свои чувства. И не мог.
Юрий планировал организовать персональную выставку, но не дожил до этого важного дня. Большая часть его картин исчезла, даже след их до сих пор не найден.
Он часто пил в последние годы. Его коллеги по цеху то и дело заваливались к нему, поймав "затаренного" таксиста, у которого только и можно было купить среди ночи водку в те времена. И Юрий платил за всё. Платил, платил. Разумеется, этим нагло пользовались все кому не лень.
Его периодически пытались женить, а он не мог даже откровенно объяснить своё отказ. Очень любил детей - и знал, что никогда не станет отцом.
Постепенно он оборвал все дружеские связи с коллегами по цеху, окружил себя какими-то мутными персонажами, которые беззастенчиво его обворовывали. Он растолстел, обрюзг, иногда лежал в кардиологии.
Но даже из больницы его то и дело увозили на сцену. Его хвалили, ему аплодировали. Кто-то требовал бросить пить, заняться спортом, взять себя в руки, чёрт возьми. А ему просто надоело жить. Он горстями пил сердечные препараты и антидепрессанты, и снова шёл работать. Очень был ответственным, никого не мог подвести.
А режиссёры восхищались - ему не требовался нашатырь к глазам, чтобы прослезиться в кадре. Он мог заплакать сам, в любой нужный момент.
Потом он получил большой гонорар за свою последнюю роль в картине "Очи чёрные". И собрал собутыльников в своей квартире на Гиляровского. Стало плохо с сердцем, он потерял сознание.
Пьяные друзья не сумели объяснить приехавшему врачу из Скорой, какие уколы категорически противопоказаны Юре. И он скончался, так и не очнувшись.
Как удивительно тупы и непробиваемы бывают иногда родители.
Особенно отцы - подавай им сына-мужика. Ломают трепетных мальчиков об колено, потом до конца дней жалуются всем, как им не повезло с наследниками. Мальчики спиваются, вешаются, мрут от передоза. А папашки сокрушаются - родился урод, уродом и помер...
Автор - Елена Д.
