ГЛАВА 45
В аэропорт встречать Диму поехал Иван. На обратном пути он рассказал подробно о всех событиях, происшедших на вилле в его отсутствие. Дима с живым интересом слушал рассказ. Иван рассказал, как поймали Бориса, и что он сидит запертым в кладовой. Его обитатели виллы решили не выпускать до самого приезда Димы.
Дима вышел из машины и едва сдержался от возгласа, когда увидел Катю. Она стояла на террасе в белом платье, плечи укрыты светлым палантином. Это была девушка из его сна. На неё показала его мать и сказала, что она его судьба.
К Кате подошла Алессия. Она так же оперлась о перила и ждала мужа. Стройная, хрупкая она была очень хороша. Катя проигрывала ей в красоте, и понимала это. Дима невольно сравнил молодых и красивых, каждая по своему, женщин.
Катя, по мнению Димы была простовата, Аллесия выглядела аристократкой, не смотря на обычное происхождение. Яркая, гибкая, на ней невозможно было не остановить взгляда. Её идеальная фигурка с тонкой талией и длинными стройными ногами свела с ума не одного мужчину.
У Кати красота была неброская: не совсем правильные черты лица, большие голубые глаза, пушистые длинные ресницы, пухлые губы, курносый нос. Она не была худенькой, тело было крепкое, натренированное, были заметны мышцы. Но если Аллесия казалась капризной и своенравной при первом знакомстве, то Катя внушала спокойствие и надежность.
Дима, едва вошел в дом, тут же прошел в кладовую. Через минуту все домочадцы услышали громкие крики Бориса. Иван морщился, но вмешиваться не стал.
Скоро Дима вышел из кладовой и ушел переодеваться. Иван успел заметить на его рубашке капли крови, а на руке разбитые суставы. На кухне мама Ивана шепотом спросила у сына:
-Ванечка, что происходит? Я ночью слышала шум, но не стала выходить.
-Правильно сделала. Ничего особенно не произошло. Муж Марины наведался пьяный, вот мы его в кладовку и определили. Дима на правах брата разборки устраивает.
Скоро на кухне собрались все. Дима с интересом поглядывал на Катю.
-Нас не познакомили. - С вызовом, громко заявила Катя. -Я телохранитель вашей супруги, меня зовут Екатерина.
-Мне Иван рассказал о вас. О делах поговорим позже. Давайте завтракать, я голоден.
Завтракали молча, Аллесия была мрачная, Катя сдержанно улыбалась, один детектив пытался поддерживать разговор, но вскоре и он замолк.
Дима разглядывал домочадцев, и вспомнил, что иногда и в их семье в столовой при появлении отца становилось скучно, все замолкали, даже если за минуту до этого шалили и хохотали. Не считая Аллесии, он был младше остальных, но отношение к нему было иное. Он был Хозяин, и, все присутствующие за столом, были от него зависимы. От его настроения, его желания, его приязни к членам его семьи. Диме на мгновение стало одиноко, но тут же он осознал, что это и есть то, о чем когда то ему пытался втолковать отец. И что Диме понравится зависимость домочадцев, что это приятно осознавать, что его расположения будут добиваться, бояться его, ревновать, пытаться занять место ближе к нему.
Дима первым стал из-за стола, пошел к выходу и бросил через плечо ни к кому не обращаясь:
-Бориса накормите.
Утро выдалось солнечным и теплым. Дима вернулся домой. Он привык к вилле и был рад возвращению. Он принял роль хозяина в своем окружении и ему это понравилось. Все так, как и предсказал отец. Дима знал, что сейчас он сможет любому человеку что то приказать, а не попросить. И его приказ будет исполнен. Проверить свое открытие Дима решил на работе. После завтрака он попросил Ивана свозить его на завод и виноградники.
И он хотел сегодня непременно показать на виноградниках, кто истинный Хозяин, и кого рабочие должны слушать.
На виноградниках Иван работал много и с самозабвением. Он подобрал отличную команду. В основном это были крепкие парни и девушки из России. Иван предложил Диме сделать зарплату работникам выше, чем у многих местных предпринимателей. Текучка прекратилась, все работали так, словно на себя. Почти не было опозданий, и никто никогда не приходил на работу в подпитии. Дима удивлялся, как это удалось Ивану. На виноградниках царила особая атмосфера. Как-то сложилось, что рабочие, без одобрения Ивана ничего не делали и не выполняли распоряжений Димы. Они кивали ему и шли к Ивану спрашивать, стоит ли делать то, что заставляет хозяин или нет. Дима сначала посмеивался, а потом это его стало раздражать все сильнее и сильнее. И однажды он сорвался.
В тот момент, как он позже понял, закончилась его дружба с Иваном. Иван при рабочих стал его называть по имени отчеству. Стал спрашивать вежливо, но не унизительно, разрешения на работы, которые раньше проводил самостоятельно. Рабочие ещё больше сблизились с ним. Из окна подсобки Дима видел, как иногда вокруг Ивана во время отдыха собираются работники и о чем-то беседуют. Часто здоровые, крепкие парни и девушки о чем-то говорили и смеялись. С ними смеялся и Иван. При виде Димы они тут же замолкали и расходились.
Дима так ни разу и не смог узнать, что их так смешило. Иван стал задумчивым и молчаливым. Он чаще стал приезжать с плантаций, оставаться на вилле. Дима пробовал извиниться, Иван уверил его, что не сердится, но прежнее доверие между ними не вернулось.
Иван уверенно вел машину. Дима вертел головой, узнавая места. Как же он соскучился! Ему было хорошо в отцовском доме. Но там все меньше оставалось того, что ему было дорого когда –то. Там главенствовала Марина. Там были её порядки, её правила.
Иван, как и в последнее время, был молчалив. Дима вспомнил, как они хохотали над любой ерундой, как вместе ездили на танцы, пили пиво, ухаживали за девушками, соперничали за внимании Аллесии.
Первый месяц совместной жизни c Аллесией для Димы прошел, словно в сказке. Каждое утро он просыпался от ощущения безграничного счастья, а когда открывал глаза и видел рядом на подушке лицо Аллесии, задерживал дыхание, чтобы не разбудить молодую женщину. Он любовался пушистыми длинными ресницами, нежными губами, припухшими от ночных ласк, ровным цветом нежной загорелой кожи на лбу и щеках. Ровный небольшой нос Аллесии сводил его с ума.
Он любовался её телом: длинными ногами, тонкими изящными запястьями, точеными плечами, высокой грудью, любил целовать ложбинку между грудей.
Но все приедается. У Аллесии оказался железный характер. Сначала это умиляло Диму, потом, постепенно стало раздражать. А уж, когда она ввела жесткий распорядок жизни, то и вовсе без надобности сбегал к Ивану на виноградники. Не то что бы Аллесия ему надоела, но пропасть между ними росла. Она не понимала его, он не понимал её. Её дерзость, озорство уже не вызывало улыбку. Она не хотела подчиняться Диме как и Иван. В чем-то они были даже похожи. Но Дима и в мыслях не мог допустить, что его жена будет независимой и будет иметь свое мнение, что у неё могут быть другие интересы и желания, и она будет настаивать, чтобы муж принимал это, как должное. Она так и не поняла за кого вышла замуж! Иван понял, но не захотел принять новые условия.
Сначала для Димы Иван был другом, старшим товарищем, непререкаемым авторитетом. Прошло совсем немного времена, но все изменилось: кто он и кто Иван. Иван его прислуга и только. В нем нет желания борьбы, жажды денег, власти. Он - низы! И никогда не станет тем, кто есть сейчас Дима.
Иван, словно услышал мысли Димы. Он повернул голову и посмотрел на Диму. Его взгляд был тяжелый и ничего не выражал. Диму бросило в жар. И это еще больше распалило его.
«Быдло! А я и не замечал. Я был в тяжелом состоянии, а он и воспользовался. «Дима, все будет хорошо», мысленно передразнил Ивана. У меня да, а вот как у тебя, еще посмотрим. Будешь пятый угол у меня искать!»
На виноградниках как и прежде царил порядок. На заводе была идеальная чистота. Придраться было не к чему. Это взбесило Диму. Не могло и не должно было быть так без него! Он ничего на этот раз не стал говорить Ивану, но решил, что два хозяина в одной берлоге не уживутся. И скоро он попросит Ивана покинуть его дом.
Через час Диме уже было невмоготу на виноградниках и он приказал Ивану заводить машину. Иван занимался с накладными и попросил Диму подождать его, но Диму понесло:
-Я сказал заводить машину! У меня нет времени тебя ждать. Запомни - я хозяин, я сказал- ты должен встать и делать! Тебе ясно?
-Ясно. – Спокойно ответил Иван. - Но я тоже здесь хозяин, ты не забыл?
-Ты не хозяин, ты партнер и твой пай меньше моего. И вспомни – если бы не я, у тебя и этого не было бы!
-Я не забыл. Но и ты вспомни, если бы не ты, то кто то другой стал моим партнером. Я не хочу ругаться с тобой Дима. Но я устал, несколько лет без отдыха. Дай мне пару недель отпуска.
Дима не знал что ответить, он в растерянности оглянулся на рабочих и только сейчас увидел, что они не работают, а смотрят на него и Ивана. И взгляды были у них не дружеские.
-Что встали? Работайте! –Гнев Димы обрушился на ни в чем неповинных людей.
Рабочие молча взялись за работу и это молчание было угрожающим. Иван собрал документы, аккуратно сложил их в папку и только после этого пошел к машине. Он завел мотор автомобиля и спокойно сидел за рулем, ждал Диму.
Дима сел в машину, он ругал себя за вспышку гнева, но извиняться перед Иваном у него и в мыслях не было.
После прошедших событий он по другому стал воспринимать все в Италии. Помимо осознания того, что он Хозяин всему, пришло осознание того, что он, именно он отвечает за тех, кто живет рядом с ним. Он почувствовал не только ответственность, но и власть над людьми, которые по воле случая оказались подчинены ему. И ему это понравилось.
Ни одним словом не перекинулись между собой, пока добирались до виллы, бывшие друзья. Так же молча они по приезду поднялись каждый в свою комнату. Через несколько минут в дверь комнаты Ивана тихо постучали. Иван знал, что так стучится мама:
-Мам, заходи.
Дверь открылась и в комнату проскользнула Аллесия. Иван лежал на кровати, но мгновенно подскочил:
-Аллесия, что случилось?
-Тихо, мне Дима сказал, что ты уезжаешь? Куда? В Россию?
-Ты вернешься? Возьми меня с собой!
Аллесия шагнула к Ивану и прижалась к его груди. Иван опешил.
-Лисенок, - шепнул Иван, -я вернусь, я ненадолго, а потом, если не передумаешь, я заберу тебя с собой. А сейчас уходи, не хочу, чтобы Дима сделал что-то тебе плохое.
-Ты не обманываешь меня? –Аллесия с любовью смотрела в глаза Ивану.
-Нет, конечно нет. Присмотри здесь за мамой, помогай ей.
Аллесия, шмыгнув носиком, вытерла слезы и, так же тихо, как вошла, вышла из комнаты.
Сердце Ивана в груди рвалось следом за любимой, он был счастлив и несчастлив одновременно. Он перестал скрывать перед Аллесией свои чувства. И причиной этого стало сегодняшнее утро. Он заметил, что Дима и Катя понравились друг другу. Иван был встревожен переменой в Диме. Дима утром больше внимания уделял Кате, словно Аллесии не было за столом. Это отметила и мама Ивана. Поведение Димы на виноградниках, демонстрация силы убедила Ивана, что прежние времена дружеских доверительных отношений окончательно прошли. И он принял решение: уходить. Дима здоров, порядок Иван навел и на вилле, и на виноградниках. Он стал мешать. Договорившись с Димой об отпуске, Иван с тоской думал об Аллесии, и вдруг она сама пришла к нему. Зная решительный характер молодой женщины, Иван понял, что брак Димы тоже подошел к концу. Ему срочно надо было найти пристанище для двух дорогих ему женщинах.
Иван начал собирать вещи. Он попросил маму остаться на вилле и помогать Алессии. Сказал, что постарается вернуться быстрее. Уже вечером он был в аэропорту и садился на самолет, летевшим в Россию.
Вера Ивановна расстроилась. После возвращения Димы на виллу, появилось напряжение. Если раньше на вилле звучали молодые голоса, часто слышался смех, то сейчас, казалось, что на вилле кто-то тяжело заболел. Новые жильцы, Катя и детектив, усиливали и без того нервозную обстановку.
Дима думал о Кате, больше всего понравилось Диме, что Катя сразу признала его превосходство. Она спокойно подчинилась ему, Диме было легко с ней, они с первой встречи понимали друг друга без слов, иногда им достаточно было взгляда.
Катю не приняли ни Аллесия, ни Иван с Верой Ивановной, ни Ремо, поэтому, если что-то было не по ней, она не выясняла отношения, сразу звонила Диме, а, если он был дома, шла к нему. Чаще она находилась в комнате, где установили аппаратуру. Это нервировало всех обитателей виллы.
В каждой комнате, кроме спален, установили камеры видео наблюдения, всех это раздражало, но приходилось молчать. Таким было распоряжение Димы после просьб Кати. На вилле стало непривычно тихо и пустынно.