Едва ведьма проползла под кустами и протиснулась в тайный ход, сад наполнился воинами. Они заглядывали под каждое дерево, пока испуганные птицы кружили над своими гнездами, тревожно щебеча.
Маришка сидела тихо, как мышь, прижавшись спиной к стене. Камень отдавал дневное тепло. Коленки, содранные о корни, саднили. Вода из чаши расплескалась наполовину. Воины Владыки ищут её, Госпожа Уно готовит незавидную участь, а весточки от друзей нет. Был бы на её месте кто другой – впору было бы впасть в уныние. Только унывать для ведьмы – хуже погибели.
- Проверьте террасу, - послышалось из павильона. Сапоги стражников, сделанные из мягкой кожи, протопотали прямо у ведьмы перед носом, прошли по дорожке и скрылись в зеве белой арки.
Маришка только теперь почувствовала, что не дышала и как горит в груди. Сделала вдох. Сквозь глазки в стене просеивались лучи заходящего солнца. А инкуба и след простыл.
- Вы уверены, что она не спрыгнула в море? - раздался знакомый голос. Госпожа Уно вплыла в сад, обогнула топчан и принюхалась, как дикий зверь. Мурашки пробежали по спине ведьмы.
- Мои уши справляются уже не так хорошо. Но стражи Владыки услышали бы всплеск, моя госпожа, - ответил сгорбленный слуга, семенящий следом.
Тем временем женщина уверенно двигалась ко входу в потайной ход.
- Я доверяю твоим ушам, как прежде, Раих.
- Благодарю вас, моя госпожа.
Была бы у Маришки сила, она бы зарастила проход корнями, источила бы камень так, что тот засыпал вход. Но всё, что она могла – это смотреть, как крадется, принюхиваясь, Уно. Ведьма чуть не вскрикнула, когда что-то коснулось её руки.
- Артефакты не сделают тебя невидимой, - прошептал ей на ухо инкуб, взявшийся невесть откуда, как, впрочем, он поступал всегда.
- Я и не рассчитывала, что стану незаметной, - ответила Маришка.
- Тогда зачем ты здесь сидишь? – поинтересовался дух.
И тут словно пелена спала с глаз ведьмы. «Как же я сама не догадалась? Госпожа идет на запах. Не будет меня – не будет и запаха».
С тяжелой ношей в руках подняться бесшумно в узком проходе было непросто - в стопы впивались мелкие камешки. Но такую боль можно и стерпеть. И ведьма, ступая осторожно, стала продвигаться прочь от узкого лаза. Краем глаза она следила за госпожой через смотровые дырочки в стенах, проделанные тайным мастером, вырезавшим ходы. Ещё несколько шагов и можно скрыться за поворотом, но бежать не убедившись, что погони не будет – ведьма не хотела. Да и куда ей бежать? Кроме тайного хода и податься некуда. Кроме инкуба и друзей-то во дворце не сыскать. Да и тому верить ли? Какая ему выгода в том, чтобы ведьме незнакомой помогать? Вот как крадется следом, того и гляди выкинет что-то, беду накликает…
Там, где Маришка могла просто подлезть под ветками, госпожа Уно продиралась сквозь кустарник. Женщина была всё ближе к тому, чтобы обнаружить тайный вход. И пусть сама бы она ни за что не пролезла в узкий лаз, но стражники-то точно сумели бы.
Вдруг прямо за спиной Маришки заскрежетало что-то, будто лезвие о ножны. Ведьма только и успела, что голову повернуть. Точным движением инкуб царапнул плечо девушки тонким клинком. Тонкая алая струйка покатилась вниз по руке. А Маришка и пошевелиться не смела. Руки заняты, бежать некуда. Дух же провел пальцем по сочащемуся порезу, а затем по стене, там, где стоял. И не успел он это сделать, как госпожа Уно развернулась.
- Что это? – спросила она слугу.
- Полагаю ветер, моя госпожа, - ответил мужчина, прислушиваясь.
Сестра владыки снова втянула воздух, раздувая ноздри.
Маришка смотрела на неё глазами оленя, почуявшего хищника. «Бежать или застыть?», - пронеслось в голове. Но инкуб мягко хлопнул её пониже спины.
- Ты оставила следы у входа, когда пробиралась через коренья. По ним она и идет. Твоя кровушка там приманит её ко входу, а здесь – собьет со следа. – пояснил Инкуб растерявшейся Маришке. – Ну? Чего стоишь?
Два раза ведьму просить не пришлось. И откуда только силы взялись. Вода в чаше от быстрой ходьбы так и плескалась. Ключ царапал грудь, горн бил по спине. Но попасться в руки женщине, обреченной братом на незамужнюю бездетную жизнь, ведьме совсем не хотелось.
Ходы вели вперед, подальше от покоев Владыки. Но Маришка остановилась лишь тогда, когда инкуб сам одернул её за руку.
Женщины за стеной полоскали огромные чаны, собирали утварь.
- Здесь тебя никто не учует, - пояснил Инкуб. – В эту часть дворца госпожа не приходит. Посидишь эту ночь здесь, а к утру решим, как тебя спасать.
- И всё же почему ты мне помогаешь? – спросила Маришка.
- Глаза у тебя красивые, - ответил инкуб, глядя на девичьи выпуклости, просвечивающие сквозь мокрую от воды ткань.
Ведьма и хотела возмутиться, да сил у нее не осталось. Едва оказавшись в безопасности, снова почувствовала, как веки смыкаются.
- Действие сонного порошка ещё не окончилось, - пояснил инкуб. – Дрема должна взять свое.
Сказал и исчез.
Маришка поставила остатки воды на пол, зачерпнула ладонью, сделала глоток, свернулась калачиком вокруг чаши и уснула, так и не услышав от инкуба ответ.
***
Ветер трепал плетеную корзину, как разъяренный пес. Он подбрасывал её в воздух, подхватывал, бросал вниз, прижимал к бревнам плотов. Листья на деревьях тревожно шумели над крышами хижин. Порывы холодного воздуха врывались сквозь прутья стен. Ведьмаки и Лука сидели, прижимаясь спинами друг к другу: полуголодные тела грели плохо, а так тепло выдувалось медленнее.
Какая-то женщина в три прыжка догнала корзину и поймала её уже у самой воды. Встряхнула, так, что брызги полетели в сторону и поспешила укрыться от непогоды в своем доме. Скрученные под крышами циновки тонкого плетения разворачивались умелыми руками жителей деревни. Так в хижины попадет меньше воды и ветра.
Запах соленой воды и водорослей стал отчетливее. Тучи затянули небо, и морская деревня погрузилась во тьму.
- Так мы и последних лучей солнца не увидим, - заметил Арман, привыкая к темноте.
Ветер вдруг распахнул дверь, и она ударилась о стенку хижины.
- Солнце уже село, - раздался голос Изифа.
Мимо его широкой фигуры промелькнула изящная тень.
Санья открыла клетку и протянула нож. Кристоф тут же подставил лезвию веревки, связывающие руки за спиной. Одно резкое движение, и путы опали. Она отдала нож Кристофу, и тот быстро освободил друзей. Освобожденные ведьмаки выбрались из клетки, и ветер понес стон наслаждения в море.
- Как же хорошо наконец встать на ноги, - разминая затекшие мышцы, сказал Лука.
- Я готов на руках ходить! – обрадовался Арман.
- Рад, что вы успели сделать глоток свободы, но теперь нужно спешить. Буря приближается и скоро будет здесь. Я приготовил узкую лодку, на которой вы сможете добраться до тех скал, где мы подобрали Санью. И лодки, и вас не должны хватиться до завтрашнего дня, если судьба будет благосклонна. Станете грести достаточно споро - сумеете опередить непогоду.
- Я приготовила вам в дорогу… Этого хватит на какое-то время, - смущенно сказала Девушка, вручая мужчинам плетеные торбы. От подарка пахло фруктами и рыбой. Странное сочетание запахов вызвало урчание в животах. Ведьмаки готовы были расправиться с угощением в то же мгновение, но Изиф уже развернулся к ним спиной и двинулся в темноту.
Деревня теперь выглядела совсем иначе. Нигде не сушилась одежда, сети были убраны, даже веревки и лестницы были припрятаны. Все фрукты, что успели созреть – были собраны. Ветер срывал лепестки с цветов, унося их в темноту, где каналы между плотами, как черные реки забвения, шум ветра, как стоны душ в мире, откуда нет возврата.
Ведьмаки осторожно ступали след в след за Изифом. Санья замыкала цепочку беглецов. Под ногами плескалась вода.
От хижины, где держали пленников, до окраины, где спряталась в густом кустарнике лодка, было рукой подать. И вскоре Изиф достал суденышко, опрокинул его на воду и вручил беглецам весла.
- Ни звезд, ни берегов не видно, - заметил Арман. – Надеюсь, мы сумеем держаться пути.
- Я пожелал бы, чтобы боги благоволили вам, - ответил Изиф, - Но кроме Луки ни одного не осталось, они давно покинули этот мир.
Мужчина вглядывался в темную даль, и его бирюзовые глаза на фоне черного неба казались яркими отсветами волшебного пламени.
- Мы сделали всё, что могли, а теперь идите, пока никто не заметил, что в бурю снаружи есть люди, - сказала Санья.
Одинокая капля скатилась по её щеке.
- Пожалуйста, не плачь, - взмолился Арман. - Ты ещё встретишь достойных мужчин, которые с радостью станут твоими мужьями.
- Она не плачет. Это дождь начинается, балбес, - с усталой улыбкой заметил Кристоф.
- Вы уже воруете свое время, - поторопил Изиф, и друзья один за другим перепрыгнули в лодку.
Прощальных слов больше не звучало. Кристоф взялся за весла, и суденышко медленно двинулось прочь от деревни.
Вдруг в тишине раздались голоса, а затем и свет вспыхнул в той стороне, где стояла хижина старейшин.
- Заметили, - прошептал Изиф.
Он схватил замешкавшуюся Санью за руку и вместе с ней шагнул между кадками, скрывшись в зелени фруктовых деревьев.
