Порт Хило
Начало здесь
Тепло, солнечно, благостно… Океан Тихий! Ветерок попутный, легкий – прогулочный, одним словом!
Отдышавшись от «навязчивого» гостеприимства американского континента и его обитателей, плавно плывем - водоизмещаем по тихой ласковой глади Великого Океана. Впереди "всего" 2 691 миля до гавайского порта Хило, что на самом большом острове Гавайского архипелага. Он так и называется Big island of Gavai. «Паллада», расправив все свои белоснежные паруса-крылья, не торопясь, слегка поклевывая бушпритом собственное отражение по курсу корабля, катится в сторону Сэндвичевых островов, которые так «неправильно» назвал один из великих мореплавателей.
Пробегая в сутки 200 – 220 морских миль, через 2 недели упорного труда палубной команды, остального экипажа и, конечно же, курсантов, «Паллада» подошла к тому Большому острову, где нас, как оказалось после, давно уже ждали.
Капитан всегда, перед каждым заходом, собирал помощников на совещание, и старший штурман Сергей Толовиков докладывал особенности входа в порт, опасности и другие особенности безопасного маневрирования и швартовки. Так было и в этот раз. Тут и выяснилось, почему мы идем не в столицу пятидесятого штата США, а в какое-то Хило? Оказывается, чтобы зайти в Гонолулу, необходимо заранее сообщать кому-то там в правительстве США? Кто бы заранее об этом подумал? Все по-нашему, на авось. Ан нет, не вышло.
Ну да ладно, Хило, так Хило! Гавайи же! Вошли, пришвартовались, как обычно, только без предыдущей помпы, как-то по-простому, буднично. Но пока шло обычная процедура оформления прихода судна, на пирсе у трапа образовалось группа гавайских американок с какими-то бумагами. После убытия официальных властей они попросили капитана и вот тут-то прояснилась необычная ситуация. Это была группа активистов «Комиссии по организации встречи «Паллады»!
Мы думали, что уже повидали все в этой «не бедной» Америке, но такое даже нам прийти в голову не могло. В той пачке бумаг, которые они представили капитану, были расписаны все дни – мероприятия, проводимые по дням стоянки и… списки курсантов и членов экипажа, с указанием кто, когда и с кем из американских граждан будет путешествовать по городу-острову. Тут же были призваны старшие помощники капитана: по учебной части Николай Медведев и по экипажу СПКМ Сергей Толовиков.
Всех расписали, сначала по вахтам, а потом уже и по поездкам, экскурсиям. На второй день произошел печально-комический случай. Приехавшие за «своими» курсантами американцы, вдруг обнаружили, что их забирают другие американцы!? Начался спор, сверка со списками, чуть не дошедшая до драки: «Мои ребята» шумел один мэн, «да нет же, мои» - не соглашался другой. Вмешались члены Комитета, помощник по практике… кое как разобрались, оказалось, что одни и те же фамилии были расписаны в разные автомашины. Конфликт уладили мирным, цивилизованным путем и все разъехались довольными.
Подошла и моя очередь посмотреть на Тихоокеанский «Парадиз». Утром Николай Алексеевич Медведев, капитан 1 ранга запаса, предложил нам со товарищи поехать на экскурсию по острову с женой старшего офицера ВМС США. Ну как было отказать супруге боевого офицера «вероятного» противника! Поехали. Остров гористый с высокой вершиной кратера вулкана на высоте более 4 000 метров. На вершине этого самого вулкана мы и сделали фотосессию с моим другом художником Судец Александром Давидовичем (Царство небесное). Потом ехали, спускаясь серпантином к побережью, любуясь красного цвета полями с какими-то «тыквами» на ней, тянущимися на многие километры.
Потом оказалось, что это ананасовые поля, на которых и произрастают те самые плоды, которые должны «есть буржуи»! На небольшом расстоянии друг от друга вдоль дороги стоят палатки под навесами и, где негр, а где и белый человек, сидят, лениво потягивая какой-нибудь напиток, пыхтя гаванской, конечно же, сигарой. Подъехали, остановились, вышли. Линда, так звали нашего гида, что-то сказала нигеру и тот лениво помахав в сторону рукой, вручил ей ятаган, похожий на мачете. Линда передала его мне со словами: «Иди, Леон, выбирай и тащи сюда». Сколько? «Да сколько унесешь!»
Ну тут нам «пруха-то и поперла». Намахавшись этим орудием американского пролетариата, притащили к палатке кучу самых спелых ананасов, Линда сунула «пастуху» какие-то баксы, и мы помчались дальше.
Потом было придорожное кафе с вкуснейшим гавайским кофе и пока мы наслаждались его ароматом, к нам подошла семейная пара и поинтересовались не с Паллады ли мы? Получив утвердительный ответ, представились нашими соотечественниками. Приятно было встретить русских людей в таком месте. Разговорились и Дмитрий рассказал, что они работают в советском торгпредстве в Нью-Йорке, а сюда приезжают ежегодно в отпуск, в сезон сбора кофе, закупая его на целый год вперед. Супруга его Наталья подтвердила, что он самый вкусный… и, вздохнув, чисто по-русски, - но и самый дорогой – аж целых 4 доллара за фунт!?
Но нас все эти финансово-гурманоидные рассуждения абсолютно не вдохновили (особенно четвертого помощника капитана с жалованием аж 153 ихних доллара в месяц… и 38 фунтов вкусного зернового кофе были абсолютно ни к чему ни мне, ни моей семье). Вспомнив ихнего же идеолога Дэйла Карнеги (благодаря которому я и очутился здесь), я искусно перевел светский разговор поближе к нашей грешной земле, и мы выведали у соотечественников все теневые стороны американского образа жизни, который никак не укладывался в наши советские мозги. А посему, вдоволь напившись самого вкусного кофе на земле, наговорившись о том, да о сем, любезно распрощались с нашими новыми попутчиками и погнали дальше.
Приехав к вечеру на корабль, делились с соплавателями увиденным и услышанным, жуя те самые ананасы с гостеприимных Гавайских полей.
На следующий день мы отправились на пляж – конечно же купаться и загорать, потому как не совершив это действо, не простили бы себе всю оставшуюся жизнь. Городской пляж, на который мы приехали на автобусе, представлял собой прибрежную полосу черного вулканического песка и камней с того самого вулкана, на котором мы были вчера.
Как потом мы вычитали в подаренных нам американских журналах «Нэйшионал джиографик», как раз на этом-то пляже под названием Ричардсон бич, аборигены и съели того самого Кука, про которого пел Владимир Высоцкий.
Дул небольшой теплый ветерок и на прибрежных волнах катались на волнах взрослые и дети. Делали они это, лежа на серфинговых досках, о которых мы в те далекие годы не имели никаких понятий. А делали они это так: развернувшись лицом к волнам, подгребая руками, двигаясь навстречу и дождавшись самой высокой волны, разворачивались к ней задом и начиная сильно грести, оседлывали ее, несясь с огромной скоростью к берегу. А перед береговой линией в расстоянии 50 – 100 метров от нее торчали из воды те же черные камни, возвышаясь над водой на 20 – 30 сантиметров! Волна с ездоками на ней, подходя к этим каменным грядам, вздыбливала свой гребень и самые отчаянные и ловкие пловцы перелетали через эту преграду, спокойно выкатываясь на пляж. Ух, у меня аж дух захватывало, глядя на эти акробатические прыжки над смертью. Ибо ошибись пловец и на огромной скорости вдребезги мог быть размазан о камни.
Заразившись этим азартом, я выпросил доску у семейной пары, которые уже накатались и лежа на теплых камнях загорали и закусывали своими американскими бургерами, запивая их прохладной кока-колой. Почти 2 часа пытался я оседлать волну, обучаясь этому незнакомому для нас спорту, но они почему-то прокатывались подо мной к берегу унося других пловцов… Наконец, о чудо, и я полетел! И благополучно прилетел. Выползая на берег, я почувствовал сильную ломоту в бедрах и приличную усталость в руках. Накатался, накупался, пора домой в уютную каюту. Оглядываясь в поисках хозяев доски, я не нашел их, а Светлана Аркадьевна («наша англичанка») сказала, что они уехали, попросив оставить ее вон у той пальмы! Ну точно американцы, все у них не так, не по-нашему.
Вернувшись на корабль, принял «доклад» вахтенного помощника, что ко мне приезжала вчерашняя Линда и не застав меня на борту, передала «небольшой» гостинец, только ведро просила вернуть. Я, говорит, тебе на койку высыпал, иди прибирай. Захожу в каюту и глазам своим не верю. На кровати гора спелых и переспелых плодов папайи, огромных как наши крупные баклажаны. И настолько спелые, что при разглядывании на свет, кажутся прозрачными. Отобрали с Олегом, которые покрепче, уложили в холодильник и смотрим друг на друга. Ну что говорю, зови штурманов, будем делать праздник живота! Ох и оттянулись мы тогда этими папайями, даже на ужин не пошли.
На следующий день, гуляя по городу с моим другом художником Александром Судцом, заглянули в небольшой магазинчик тропических экзотических растений. Саша предложил мне купить пополам горшок с «деревом счастья» и разделить на двоих, так как в горшочке сидело два тычка от того самого «счастья». Не помню, как у него, а у меня это «счастье» так и не проросло!? Может быть не надо было их разделять?
Да, Гавайи, это я вам доложу, что-то! Но всему приходит закономерный конец. И нам пришло время двигаться дальше. А дальше – это 3 827 морских миль, что простираются до порта Кусиро на юго-восточном берегу самого северного японского острова Хоккайдо.
Ваш яхтенный капитан Леонид Сегаль. Благодарю за подписку. Здесь дальше будет много парусных интересных историй.
Продолжение смотри здесь
