Этот пост написан для участия в историческом марафоне на канале Библио Графия
Книгу "Горы и звезды" Николая Задонского 1965 года издания я помню в маминых руках новенькой, в белом матерчатом переплете с золотым тиснением заголовка. Маме очень нравилась книга, она ее часто перечитывала, и в 8 классе я тоже за нее схватилась. И тоже потом часто перечитывала.
Произведение это названо не романом, а документально-исторической хроникой, и это такой сплав художественной документалистики, который задал отношение к исторической прозе в целом на все последующие годы. Многие исторические повести я бросала читать, чувствуя, что в них один сплошной вымысел - море воды вокруг пары-тройки известных фактов, фантазии на заданную тему, но очень многие, попадающие в выбранную категорию стали любимыми на всю жизнь.
Итак, книга - жизнеописание реально существовавшего военного деятеля николаевской эпохи, генерала от инфантерии, наместника Кавказа Николая Николаевича Муравьева, который за время службы дважды брал крепость Карс и после второго взятия во время Крымской войны, получил приставку к фамилии Карсский. Как вы знаете, Карс потом обменяли на Севастополь по Парижскому мирному договору.
Николай Задонский, родился в городке, рядом с которым в своем имении жил в последние годы жизни его герой. С детских лет помнивший могилу генерала, автор заинтересовался его судьбой после написания хроники "Денис Давыдов". Он разыскал в архивах его документы - записки, часть которых была опубликована, дневники, переписку и на этом материале строил свой рассказ.
Николай Муравьев - сын Николая Николаевича Муравьева-старшего, создателя и руководителя Московского Училища колонновожатых - будущей Академии Генерального штаба. В 17 лет отец привез сына, получившего домашнее образование (отец сам преподавал сыновьям курс точных наук), в Петербург, где тот вместе с братом Александром (будущим декабристом) стал преподавателем Петербургского училища колонновожатых, где читал геометрию и фортификацию. Братья с друзьями и родственниками Матвеем Муравьевым-Апостолом, Артамоном Муравьевым, Львом и Василием Перовскими организовали преддекабристскую организацию Священная артель, президентом которой был Николай.
Участник войны 1812 года. В описаниях исторических событий Задонский цитирует записи Муравьева, отчего его рассказ обрастает достоверными подробностями. Во всяком случае читать это мне было интереснее, чем "Дневник Александра Чичерина" или "Дневник Павла Пущина".
Сами записки Муравьева дают более связное и последовательное описание происходящего, чем отрывочные записи в дневниках молодых офицеров. Да еще заслуга Задонского в том, что пересказывается все более художественно, хотя четко и без излишней лирики, но с диалогами и подробностями, и дополняется архивными сведениями для полноты. Есть описания военачальников, интересные случаи, характеризующие их отношения, но в целом на описание войны уходит не так много страниц. Все кратко и по делу )
После окончания войны Муравьев служит под началом Ермолова, в 1817 году выполняет дипломатические поручения правительства в составе посольства в Персии, а затем в участвует в экспедиции к восточному берегу Каспия и в Хиву.
Будучи затем в Петербурге с отчетом об экспедиции, где Муравьев издает два тома своих путевых записок, встречается со многими декабристами, среди которых его старые друзья, знакомые и родственники, среди них выпускники отцовского училища. Результаты экспедиции были оценены - Муравьев получил звание полковника и продолжил службу в Тифлисе.
Вы, конечно, узнали кто идет рядом с полковником по узким улицам. Да, это Грибоедов. Они знакомы не первый год, между двумя своими миссиями Муравьев в качестве секунданта участвовал в знаменитой четверной дуэли, по условиям которой после поединка противников должны были стреляться секунданты - Якубович и Грибоедов. После смерти Шереметева второй поединок состоялся лишь через год на Кавказе и Николай Муравьев был секундантом Якубовича, прострелившего Грибоедову мизинец, как раз по этому изуродованному пальцу спустя несколько лет дипломат и был опознан после трагедии в Тегеране. Теперь же они довольно тесно общались, будучи вхожи в дом Прасковьи Николаевны Ахвердовой, где вместе с детьми Ахвердовых воспитывалась княжна Нина Чавчавадзе. Софи Ахвердова стала женой Муравьева, Нина - Грибоедова.
Повествование наполнено столькими именами, процитированы строки стольких писем, что после прочтения книжных страниц строчки учебников истории кажутся сообщениями о знакомых и родственниках...
После восстания на Кавказ стали прибывать сосланные декабристы. Смещается с должности Ермолов, и его место занимает Паскевич, с которым у Муравьева довольно натянутые отношения... Именно из-за этого Муравьев переводится с Кавказа, снова едет с дипломатической миссией в Египет, после которой получил звание генерал-лейтенанта. Но быть придворным генералом у него не получается. После показательных маневров в Красном селе, когда из неудобной позиции Муравьев загнал превосходящие силы государя в болото, через некоторое время его отправляют в отставку.
Через 10 лет Муравьев вновь принят на службу...
И впереди - опять Кавказ, те же места, где он воевал когда-то. И снова перед ним - Карс.
Я не могу судить сейчас о книге объективно. Вроде бы я много читала в детстве с самых ранних лет, но эта книга - как первая любовь. Она так понравилась мне когда-то, что я теперь не могу беспристрастно перечитывать и фиксировать какие-то несоответствия с сегодняшней позиции и исторической ситуации, не могу замечать интонации и отношение, возможно, продиктованное официальной точкой зрения. Да, честно говоря, и не хочу. Мне интересен этот человек, мне по-прежнему есть за что его уважать, я еще много раз перечитаю отдельные страницы, да хотя бы с описаниями государевых учений, я рада найденным в интернете и прочитанным его юношеским письмам брату Александру - знаете, эти письма, отправлявшиеся с каждой почтой, похожи на сегодняшние блоги. Мне теплыми кажутся строки, в которых он подтрунивает над юным математиком - младшим братом Михаилом. Я ищу портреты и публикации, и радуюсь переизданиям книг - у меня уже есть одна из частей его "Записок " и есть письма декабристов Муравьеву. Он их сохранил!
Это история, которая уже случилась, как бы к ней ни относились и как бы ни пытались трактовать. Это люди, которые прожили свою жизнь согласно своим представлениям о ней. А у нас сейчас есть возможность с ними познакомиться чуточку поближе, благодаря тому как бережно они относились к бумажным свидетельствам, позволяющим проследить цепочки их жизней.
Николай Николаевич Муравьев-Карсский
