Ольга так и не придумала, что скажет Маше и как объяснит свое появление. Вся эта поездка показалась ей невероятной глупостью, как только она села на поезд – зачем она вообще в это вмешалась? Ответ был очевиден и совсем ее не радовал: она вновь позволила себе поверить, что у них с Егором что-то может получиться. Это выглядело абсурдным – разве можно говорить о примирении сейчас, когда он признается в том, что не просто изменял ей, но еще и завел внебрачного ребенка? Но, с другой стороны, это же было так давно... К тому же он пришел за помощью именно к ней, как к единственному человеку, которому доверял.
Следом приходили другие мысли – конечно, а к кому еще он мог прийти, если эта сумасшедшая рожала у нее? И вообще, сколько можно клевать на его удочку, они же столько раз уже это проходили! Нет, она просто выполнит свой долг, выяснит, все ли в порядке с братом Риты, если он существует, а потом вычеркнет Егора из своей жизни.
Незаметно для себя она погрузилась в сон, и только тогда на краешке ее сознания вспыхнула мысль – а что если все это неправда, и эта женщина вовсе не рожала у нее? Или назвала Егору ненастоящее имя? Что, если все это время они ищут не там? Но, как оно бывает в полусознательном состоянии, эта мысль так же легко исчезла, как и появилась...
Проснувшись, она долго не могла понять, где она и какое сейчас время суток: беспомощно озиралась, всматривалась слеповатыми без контактных линз глазами в экран мобильного телефона, пока не вспомнила, что едет к Маше, совершая, возможно, самый глупый поступок в своей жизни. Хотя, что может быть глупее ее замужества, разве нет?
Кое-как приведя себя в порядок, она все же решила не сваливаться на голову Маше неожиданностью, а позвонить – притвориться, что приехала сюда по делам и случайно вспомнила про нее. Если Маша откажется встречаться, это уже будет поводом для подозрений, и тогда она решит, что делать.
На этот раз Маша ее узнала, видимо, сохранила номер телефона.
- Ало. Оля?
- Да, привет. Извини, что опять так рано.
- Ничего, я не сплю. Ты как? Что-то случилось? Прости, я так и не перезвонила тебе...
Ольга постаралась придать своему голосу беспечности и сказала:
- Да ты представляешь... Я тут в твоем городе внезапно оказалась. Подумала – может, встретимся?
Повисло молчание.
- Ну... Давай, конечно, – послышался, наконец, голос Маши. – Ты надолго?
- Да нет, на пару дней, – соврала Ольга, которая надеялась уехать сегодня же, как только сможет убедиться в том, что Маша ни имеет никакого отношения к этой истории.
Опять молчание.
- Если неудобно, ничего страшного, – сказала Ольга, не представляя, что она тогда будет делать дальше. Надо было все рассказать Егору, пусть бы сам ехал и разбирался!
- Удобно, только... А ладно, приезжай. Я сегодня весь день буду дома.
Она продиктовала адрес, и это ее «только» и «ладно» насторожили Ольгу так, что она даже подумала – неужели Маша и есть та самая ненормальная, что пишет Егору? Нет, такого просто не может быть. Но под влиянием своего испуга она решила на всякий случай хоть кому-то сообщить, куда она едет: если Маша и правда окажется той, кого они разыскивают, это может быть опасным. В качестве доверенного лица она решила выбрать Василия – он, все же, полицейский. Не рассказывая ему, в чем дело, она написала, что поехала на одну важную встречу и на всякий случай решила сообщить, где она. Проделав это, она почувствовала себя героиней фильма, что наполнило ее уверенностью.
Маша жила на окраине города в частном доме, но это Ольга знала и так, Вася же уже сообщил ей этот адрес. Раньше она думала, что это будет какой-нибудь современный коттедж или что-то вроде того, в каждом городе есть такие районы, где люди обретают компромисс между желанием жить поближе к земле и находиться недалеко от благ цивилизации. Но когда такси подъехало к нужному дому, тревога вернулась – это был обычный частный сектор, где, на самом деле, легко можно делать все что угодно, не вызывая подозрений у соседей.
Ольга расплатилась с таксистом и хотела уже попросить его подождать на тот случай, если придется быстро отступать, но тут ворота распахнулись, и Ольга нос к носу столкнулась с подростком, от одного вида которого ее сердце подскочило к горлу.
- Здрасте, – сказал он, выдавая знаменитую улыбку Егора. – Вы к маме, да? А я в магазин пошел, скоро вернусь!
Ольга проводила его взглядом, так и не выдавив из себя ни слова, потом повернулась к дому.
На крыльце стояла Маша и молча смотрела на нее. Когда Ольга подошла, она вздохнула и сказала:
- Я так и знала, что рано или поздно ты все равно обо всем узнаешь...
Они проговорили до вечера. Ольга и подумать не могла, что сможет так легко простить подругу и не держать на нее никакого зла. Может, это случилось потому, что мальчик был абсолютно здоров, а Маша явно не страдала никакими психическими расстройствами, и ожидая худшего, этот вариант показался Ольге не таким уж и страшным.
Конечно, Маша просила прощение, даже немного всплакнула, объясняя Ольге, что не смогла устоять перед напором этого "Казановы", а потом сильно жалела об этом, поэтому и была в такой депрессии. Егору она о сыне никогда ничего не говорила, и мальчик вообще считал своим отцом ее бывшего мужа, пока тот, уйдя от нее два года назад к другой женщине, не заявил мальчику в ответ на его обвинения в подлости по отношению к матери, что, вообще-то, тот ему не сын.
- Он, конечно, спрашивает кто его отец, но я ему не сказала. И не скажу, незачем прошлое ворошить.
Мальчик Ольге понравился. Когда он вернулся из магазина, ничуть не смущаясь, принял ее приглашение попить с ними чай, вежливо отвечал на ее вопросы, ничуть не бахвалясь своими наградами, рассказал про увлечение футболом.
- Он скромничает, – вмешивалась Маша. – Я тебе покажу, сколько у него кубков! Такой молодец! Эх, если бы нам в Москву перебраться, его бы в сборную взяли, но...
Тут она запнулась, виновато посмотрела на сына.
- Да ничего, мам, – отмахнулся он. – Я и не особо мечтал стать спортсменом.
- А кем ты мечтаешь стать? – спросила Ольга.
Маша опустила глаза, видимо, заранее зная ответ.
- Музыкантом! – сообщил мальчик. – У нас с ребятами своя группа, хотите послушать? У нас репетиция в пять. Это тут, рядом, в гараже.
Ольга вздрогнула, на миг представив, как бы Егор гордился таким сыном. Хотя... Рита вон ненавидит музицировать, пусть и отучилась в музыкалке. Ни разу не села за пианино после выпускного, а ведь Егор пилил ее за это сколько раз. А, может, его способности Ритке не передались, может, они только по мужской линии переходят?
Она отказалась от посещения репетиции, и когда мальчик ушел, они с Машей открыли бутылку вина, за которой весь вечер обсуждали свою женскую долю. Где-то посередине их разговора объявился и виновник – у Ольги зазвонил телефон, и высветилось его имя «Егор».
- Ты где, лапуля, я тебя потерял? – пожаловался он.
- Я у мамы, – соврала Ольга.
- И меня даже не предупредила? А я тут приехал, стою с цветами под твоим окном как дурак.
- Ну, как приехал, так и уедешь.
- Ты чего там, самогонки накатила?
- С чего ты взял?
- А то я тебя не знаю! Голос у тебя такой, словно ты там уже чего-то приняла.
Ольга решила завершать разговор.
- Все, мне нужно идти. Я завтра вернусь, обсудим всё.
- Э, погоди! Можно я тогда хоть переночую у тебя? Я через весь город, между прочим, тащился!
Проще было разрешить ему, чем спорить, к тому же от жары и выпитого на пустой желудок вина ее и правда повело.
- Возьми ключ у соседки, – велела она. – И веди себя осторожно, не спали мне квартиру.
Когда она положила трубку, Маша спросила с грустью:
- Так и не можешь его прогнать?
Ольга покачала головой.
- Не могу, – вздохнула она. – Кажется, я его люблю...
Это признание они обсудили за следующей бутылкой вина, и Ольга рассказала Маше про то, что Егор умудряется появиться ровно в тот момент, когда у нее наклевывается новый роман, и все испортить. Упомянула она и про Гришу, который пусть и не очень настойчиво, но явно ухаживает за ней, и дай она ему зеленый свет, они бы уже давно встречались. К полуночи подруги постановили: Егор не стоит их переживаний, и Ольга должна его забыть, используя для этого такого подходящего Гришу, раз уж он сам проявляет инициативу.
Утром, сев на обратный поезд, Ольга никак не могла избавиться от головной боли, и даже выпитые две таблетки не возымели своего действия, поэтому у нее никак не получалось ухватить нужную ей мысль – что ее так беспокоит? То, что у Егора есть сын – так она с этим уже давно смирилась. Говорить ему она об этом не будет, поклялась Маше, что будет молчать. А что тогда? Другое обещание, данное вчера Маше, что она прогонит Егора из своей жизни и закрутит роман с другим? К утру ее уверенность в том, что она сможет это сделать, несколько растаяла. Но вроде бы и не в этом дело.
Только подъезжая к дому, Ольга вспомнила – ведь они проверили всех женщин из списка, и ни одна из них, получается, не подходит? Выходит, что Егор ошибается, и существует еще кто-то? Но кто? Сколько у него еще этих женщин?
Злая на саму себя за все эти мысли, злая на Егора, она открыла ключом свою квартиру, в глубине души надеясь, что он еще здесь – она же написала ему время, когда вернется, и раз уж у него есть теперь ключ... Но Егора не было. В квартире оставались неясные следы его пребывания – пустой пакет из супермаркета на полу, одноразовая бритва в раковине, кастрюля с бульоном от пельменей... А самого Егора, как обычно, будто след простыл. Ольга подумала, что, может, это и хорошо – вряд ли бы она смогла сейчас умолчать и не рассказать, что у него где-то там есть сын, отличный мальчик, который, как и он, увлекается музыкой. А ведь Ольга обещала Маше, так что к лучшему, что Егора нет, и она может пока переварить эту новость, постаравшись убедить себя в том, что ему лучше ничего не знать.
«Ты приехала, все нормально? Может, завтра тебя тоже подменить?» – спросил Гриша в сообщении. Он и до этого ей что-то писал, но Ольга по понятным причинам не нашла времени ему ответить. Да и сейчас тоже не хотелось ничего писать – придется поддерживать беседу, а у нее на это совсем нет сил. Она наскоро приняла душ, съела бутерброд и легла в кровать.
От подушки все еще пахло одеколоном Егора. Она вдохнула этот запах, закрыла глаза. И что ей со всем этим делать? Повернувшись на другой бок, она почувствовала, как крошки впиваются ей в ноги, и выругалась – Егор так и не избавился от своей дурацкой привычки есть в постели! Ольга приподнялась и принялась стряхивать их на пол, ругая Егора так, будто он был рядом. В этот момент ее пальцы нащупали что-то странное, не похожее на обычную крошку. Она включила ночник и поднесла находку к свету.
Это была сережка. Простой гвоздик, дешевый, у которого и застежки нормальной нет, видимо, только силиконовая, она сама носила подобные в молодости. Ольга рассматривала сережку в виде треугольника, чувствуя, как в ее душе поднимается ярость – у нее уже много лет не было таких сережек. А у Риты уши вообще не проколоты...