Автор канала Дремучая Сибирь однажды у меня в комментариях написал, обращаясь к молодым шахтёрам:
Я немало поработал в шахте и хотел бы дать некоторые советы молодым горнякам.
Все равно вы будете ездить на лентах, хоть оборудованных, хоть нет. Так вот, если вы видите что впереди какое либо препятствие, всяко разно старайтесь спрыгнуть с ленты, цепляйтесь за что угодно, прыгайте вниз, лучше сломать ноги, чем погибнуть. И еще, всегда снимайте спасатель, когда едете на ленте, были случаи когда ремнем цеплялись за что нибудь и травмировались.
Помнится, когда учился в КРО (курсы рабочего обучения), старый преподаватель нам говорил практически то же самое. Да, он настаивал на неукоснительном исполнении ТБ (техника безопасности), но при этом делал поправку:
– Чего греха таить – технику безопасности нарушали, нарушают и будут нарушать. Разные причины для этого – поскорее работу сделать, во что бы то ни стало план выполнить, на-гора побыстрее выйти. Но когда нарушаете ТБ, делайте это на холодную голову с трезвым расчётом.
В частности, он приводил в пример скребковый конвейер С-53.
– Если рештаки заштыбуются, по инструкции полагается конвейер остановить, пускатель заблокировать, цепь рассоединить, сбросить её с рештаков, лопатой выкинуть из рештаков штыб, снова кинуть цепь на рештаки, соединить её, разблокировать пускатель, запустить конвейер и лопатой погрузить на него штыб. Всё это время забой будет стоять и есть вероятность, что план будет сорван. Что делается на самом деле? Конвейер топчат! И забой работает, и рештаки очищаются от штыба.
Правда, если рештачный став не выровнять, чтобы не было провалов и подъёмов, то очень скоро он снова заштыбуется. За это мы не любили С-53. А ещё если цепь самопроизвольно на приводной головке рассоединится (частенько такое случалось при длинной «бороде»), то это вообще «туши свет». Пробивали цепи деревяшками, помогало, но всё равно порой останавливались и шли на «Кама Сутру» с конвейером.
Но речь сегодня не о скребковом конвейере, а о ленточном. Если быть точным, про езду на ленте.
Была у нас лента на уклоне – длинная и скоростная, став не очень высокий. Ездить по ней было запрещено, но мы всё равно ездили. Идти пешком в гору по трапу далеко, а после трудовой смены ещё и тяжко. По всей длине ленты протянут КТВ (кабель-тросовый выключатель), от ленточного полотна до кровли высота приличная – стоишь в полный рост и каской за металлокрепь не цепляешься. Место где спрыгивать тоже есть. Мы не раз спрашивали своего начальника:
– Почему ленту не оборудуют для езды? Там же идеальные условия для этого!
Начальник пожимал плечами:
– Если поставить посадочные-сходные площадки, вагоны не пройдут, а рельсы двигать некуда.
С присечкой борта начальство, видимо, заморачиваться не захотело, чтобы увеличить ширину выработки. Проще запретить езду на ленте, пусть шахтёры уставшие после смены пешочком наверх топают. А если кого поймают на ленте, премии лишат, а это уже экономия фонда заработной платы.
И тем не менее, на свой страх и риск мы ездили по ленте. Пока однажды жареный петух не очнулся...
К тому времени я уже перешёл на другую шахту, трагедия случилась с ребятами из бригады, в которой я работал. Как обычно после смены звено добычников вышли на хвост уклонной ленты, глянули наверх – не видно, чтобы кто-то спускался навстречу. Прыгнули на ленту с некоторым удалении друг от друга – делалось это для того, чтобы спрыгнув с ленты, было время уйти с точки приземления и следом едущий за тобой товарищ не прыгнул на тебя сверху. Шахтёры это знают, говорю тем, кто в шахте не работал.
Едут. Лента пустая, но по ней вниз летит мелкая угольная крошка, подгоняемая воздушной струёй. Плюс скорость ленты. В итоге по лицу ощутимо и неприятно бьют угольные камушки, бомбардируя кожу словно дробью. Не всегда, но иногда такое бывало. В таком случае опускаешь лицо вниз, подставляя каску под нескончаемый поток «шрапнели», изредка поднимая голову, чтобы посмотреть сколько ещё ехать.
Вот так же и в тот раз. Крошка летит, ребята уткнулись лицами вниз в ленту. Спустя какое-то время впереди едущий поднял голову и... прямо перед ним – недавно смонтированный над лентой редуктор скребкового конвейера! Расстояния между лентой и нижней точкой редуктора не хватит, чтобы проехать под скребковым конвейером. А прыгать с ленты уже попросту нет времени! Подними шахтёр голову на две-три секунды пораньше, всё могло закончиться не так плачевно. Как он потом рассказывал, перед глазами в одно мгновение пролетела вся жизнь и вопрос – почему на хвосте ленты нет никакого предупреждения о смонтированном конвейере, ведь все же знали, что на ленте ездили, несмотря на запреты.
Шахтёр на высокой скорости ленты впечатался лицом в редуктор, сломал лицевую кость. Благо, шею не свернул и он остался жив. Вслед за ним едущий тоже не успел спрыгнуть, но он хотя бы сгруппировался. Если не ошибаюсь, отделался переломом руки. Остальные ребята успели и КТВ дёрнуть, и попрыгать с ленты.
К счастью, «нулевых» не было. Серьёзную травму получил первый – лицо изуродовано шрамами, долгое время ходил с повязкой на выбитой глазнице. Когда я увидел его впервые после травмы, он ходил уже без повязки с одним глазом.
Отец уже был на пенсии, в шахте не работал, о трагедии слышал. Встретились на остановке. Спрашивает отца:
– Узнаёшь?
От его вида у отца по спине холодок пробежал (они работали в одном звене):
– Как же ты так?
Товарищ покачал головой:
– Да вот... Теперь тоже на пенсии и на инвалидности.
Не скажу про всех ребят, но знаю, что некоторых тогда уволили из шахты. Точно знаю, что один из них ушёл на соседнюю шахту и спустя несколько лет в числе 67-и шахтёров погиб во время взрыва 2 декабря 1997 года. От судьбы не уйдёшь, «Шубин» заберёт к себе...
