Ярко светило солнышко, пели птицы, а тёплый летний ветерок играл длинными зелёными ветвями ивы, склонившейся к самой реке. «Просто идиллия!» – вздохнула Алина. Не хотелось думать о том, что ей совсем скоро придётся возвращаться домой… Здесь, у бабушки в деревне, девочка чувствовала себя спокойно и уверенно. Там – дома – постоянный стресс и обиды…
Алина была единственной дочерью Лилии Олеговны – женщины красивой, но слишком импульсивной и самолюбивой. Когда-то Лиля уехала из родительского дома, поступила в педагогический институт и, на радость матери, получила диплом учителя русского языка и литературы. Отработав год, Лиля решила выйти замуж наперекор родителям: те были категорически против зятя с сомнительным прошлым и подмоченной репутацией. «Я его люблю, а он – меня! – заявила Лиля, – Мы всё равно будем вместе!» Тогда ей казалось, что это очень романтично: они одни, влюблённые и непринятые, против всего мира! Современные Ромео и Джульетта! Родители, естественно, отказались оплачивать свадьбу и помогать молодым. Дочь, гордая и влюблённая, отправилась за своим любимым в соседний город, где он, благополучно отсидевший до этого 7 лет, и из-за этого ещё более романтичный и необыкновенный в глазах провинциальной идеалистки Лилечки, так и не смог найти работу. За копейки, как он говорил, работать мужчина не собирался, а миллион вчерашнему зеку никто не предлагал. Помыкавшись по съёмным квартирам вместе с гражданским мужем почти год (тот так и не женился на вчерашней студентке), Лиля поняла, что это не так уж интересно и увлекательно. Грязь, нищета, постоянные выяснения отношений… Да и любовь её к тому времени несколько поблекла в связи с постоянными финансовыми проблемами и не совсем адекватным поведением любимого (дошло до того, что он предложил девушке заработать на квартиру, продавая … себя! У него, дескать, есть связи…). После такого предложения пелена с глаз влюблённой дурочки спала окончательно, и Лиля, каясь и потупив глазки, вернулась в родную деревню. Однако забыть о том, что с нею произошло, она так не смогла – оказалось, что Лиля беременна.
Девушка не хотела этого ребёнка, но мать уговаривала рожать – не брать грех на душу, убивая ребёнка. Да и срок к тому времени был уже большой. Вот и пришлось Лиле рожать без мужа. Здесь, в родной деревне, её и родителей знали все. Наслышан был местный народ и о её истории любви со Славиком – тот тоже был выходцем из здешних мест. На зону он тоже уходил отсюда… Как выяснилось, у мужчины где-то ещё была официальная семья: жена и двое сыновей. Поэтому Славик и не спешил жениться на новой пассии. Естественно, позор не минул Лилю: оно слово – деревня! За спиной постоянно шептались местные кумушки, а дети тыкали пальцами и хихикали. Лиле казалось, что все вокруг говорят только о ней. Особенно, когда стало заметно, что она беременна. О, как она ненавидела эту беременность! Как хотела, чтобы этого ребёнка не было! Лиля даже хотела оставить новорожденную дочь в роддоме, но врач, принимавший роды, её отговорил: у неё был большой риск больше не родить. «Не будет у тебя детей больше – что тогда запоёшь?! – говорил Владимир Янович, – А девку-то родила крепенькую, здоровенькую! Маме на радость вырастет!» «Что люди скажут?! Без мужа ведь родила!» – плакала Лиля. «Пусть поговорят – надоест языками чесать, сами успокоятся! Ты не одна такая!»
Дочь Лиля всё-таки забрала. Люди, действительно, поговорили и забыли: другие поводы появились. Да только счастливой Лиля не стала, родив нежеланную дочь. А несчастливая мать разве может воспитать счастливого ребёнка?! Росла Алина явно Лиле не на радость…
- Не лезь! Что ты повсюду свои пальцы суёшь?! – кричала Лиля и хлопала Алину по руке: дочь хотела погладить дворовую кошку, – Потом лишаи лечить!
- Сядь посиди! Ты что, не можешь спокойно посидеть на лавочке полчаса?! Ты платье чистое выглаженное только надела! Вот и сиди спокойно, нечего в грязь лезть! – орала Лиля, выйдя с Алиной погулять на улицу. В то время, как остальные дети бегали и прыгали, играли в жмурки и в салочки, падали и вымазывали свои совершенно не наглаженные и не накрахмаленные вещи…
Лиля переехала в посёлок по соседству – подальше от любопытных всезнающих кумушек. Родители помогли ей купить небольшую однокомнатную квартиру, где женщина и поселилась вместе с дочерью. Лиля вышла на работу в местную школу. Теперь она была уважаемым человеком: учителем русского языка и литературы. Дочь отдала в детский сад. Однако полюбить малышку она так и не смогла…
Алина очень остро чувствовала нелюбовь матери. Та могла ударить и накричать просто так, ни за что. Они будто не жили, а играли в какую-то игру, в идеальную жизнь: со стороны картинка должна была быть красивенькой. Идеальные мать и дочь. Лиля всегда одевала Алину показательно красиво: девочка шла в сад в наглаженном платье, с огромными белыми бантами, в белых гольфах с рюшами. Как же ненавидела Алина эти самые гольфы, которые она выстирывала хозяйственным мылом каждый вечер! Мать проверяла, а если ей не нравился результат – тыкала этими мокрыми гольфами прямо в лицо 5-летней дочери: «Какая ты свинья! – пренебрежительно фыркала, – Даже гольфы выстирать нормально не можешь! Безрукая! Перестирывай!» Девочка перестирывала до ран на руках… То же происходило и с платьями: в каком утром пошла – в таком же должна и вернуться. Так считала мать. Недопустимым она считала вымазать одежду, пролить на неё что-нибудь – за это всё Алину она наказывала. Часто – физически. Могла и лишить чего-нибудь. Например, ужина…
Всё в доме Лили было для неё – для Лили. Алина спала в кресле-кровати, а её вещи занимали всего 2 полки в большом шкафу матери. Позже, когда дочь пойдёт в школу, Лиля выделит Алине 1 книжную полку и 1 ящик письменного стола. Все вещи девочки она будет проверять, а порядок жёстко контролировать. Не раз Алина застанет вывернутым её ящик с тетрадями. Прямо на пол. Матери, дескать, не понравилось, как они сложены: не в том порядке, неаккуратно…
Вообще, о том, чтобы иметь пресловутое личное пространство, Алина и не мечтала…
Все их соседи умилялись тому, как Алина общается с мамой. «Мамочка». Девочка называла мать только так. Однако никому и в голову не приходило, что делает она это не от большой любви, а от необходимости: Лиля требовала, чтобы дочь обращалась к ней только так и не иначе: идеальная семья. Как же иначе!
Лиля так и не смогла полюбить собственную дочь… Она не читала ей сказок на ночь, не целовала перед сном, не жалела, когда Алина сбивала коленки (мол, сама виновата – под ноги смотреть надо), никогда не становилась на её сторону в конфликтах. Девочка всегда знала, что защитить себя сможет только сама – на мать рассчитывать не приходилось. Скорее, наоборот: если Лиле становилось известно, что дочь с кем-то поссорилась или что-то не поделила, то виноватой в этом она всегда считала именно Алину.
- Посмотри, какая Анечка умница! Она так хорошо танцует! Грамоту вчера получила! – расхваливала Лиля дочь подруги, Алинину ровесницу, которая пришла вместе с матерью к ним в гости, – Не то, что ты – двигаешься, как бегемот!
- Мам, но я ведь не хожу на танцы! – попыталась возразить первоклассница Алина, – Ты же сама сказала, что тебе некогда со мной водиться!
- Не умничай! Какая разница?! Не в танцах дело! – повысила голос мать, – Как ты, вообще, смеешь мне возражать?! Выйди из-за стола!
За столом как раз резали вкусный торт, который принесла тётя Таня, и Алине очень хотелось попробовать хоть маленький кусочек…
- Выйди, я сказала! – уже кричала мать, выталкивая её в спину. Женщина не рассчитала силы, и Алина упала посреди коридора, больно ударившись локтём. Она кусала губы, чтобы не расплакаться.
- Растяпа! Упасть на ровном месте! – хихикнула мать ей в спину, – Такое могло случиться только с тобой!
Алина спряталась под одеяло с головой. Ей хотелось просто исчезнуть, раствориться.
- Позови Алинку есть торт! – попросила тётя Таня Анечку.
- Обойдётся! Куда ей торт – и так как бегемот, неповоротливая! Вот Анечка у тебя – умница и красавица! Будущая чемпионка! А Алинка…
- По-моему, ты не справедлива к дочери! – развела руками Татьяна, – Я такой воспитанной и вежливой девочки не встречала ещё! Она же тебе слова поперёк не скажет никогда! И тебя она любит…
- Ты бы знала, чего мне стоит укрощать эту строптивую девчонку! Она вся в своего непутёвого отца! – закатила глаза Лиля.
В это время Алина, укрывшись с головой одеялом, тихо глотала слёзы: девочка не могла понять, почему мама так к ней относится. Ведь она-то любила мать и мечтала о том, чтобы чувство это стало взаимным…
Алина долго и безрезультатно пыталась заслужить любовь матери. Она прекрасно училась, лучше всех в классе рассказывала стихи. Лиля никогда не помогала дочери с уроками: Алина с первого класса занималась сама. Конечно, выручала продлёнка: здесь учительница Мария Степановна объясняла домашнее задание. Алина всегда делала его быстрее и лучше всех. Девочку хвалили на каждом родительском собрании. Лиля воспринимала это как должное.
- Слушай, подруга, да у тебя же идеальная дочь! – восхищалась Татьяна, – Учится отлично, убирает за собой, вещи свои складывает, посуду моет, тебе во всём помогает и слушает безоговорочно! Повезло тебе с Алинкой!
- Ещё как! – кривилась Лиля. Дочь по-прежнему оставалась для неё чужой. Она придиралась к малейшим её промахам…
Единственным человеком, который Алину любил, была бабушка – мать Лили. Она воспитывала девочку до 3-х лет, пока дед не попал в больницу с инсультом. После этого Николаю Петровичу потребовался постоянный уход, и Лиле пришлось забрать дочь. Дед умер спустя пару лет. Каждое лето мать привозила Алину к бабушке. Здесь девочка по-настоящему отдыхала. В деревне у бабушки она могла расслабиться: не было постоянных упрёков и насмешек матери, никто не требовал ходить по струнке и отчитываться за каждый шаг. Не нужно было показательно улыбаться и играть роль счастливой дочери счастливой матери. У бабушки Алина могла быть сама собой: маленькой глубоко несчастной нелюбимой девочкой. Пожилая женщина жалела внучку, она любила её и пыталась как-то компенсировать нелюбовь Лили. Однако девочке нужна была материнская любовь.
- Бабуль, а почему мама меня не любит? – как-то спросила Алина. На тот момент ей едва исполнилось 7лет.
- Почему же не любит, любит! Просто она не умеет этого демонстрировать! – попыталась та отбелить дочь в глазах внучки.
- Не любит! Вот тётя Таня Аньку любит: она её обнимает и целует. И Аня улыбается ей по-настоящему! А моя мама заставляет меня всем улыбаться и называть её «мамочкой». Сама она никогда меня не поцелует и не обнимет, никогда не пожалеет… Только кричит и кричит всегда! Всё я делаю не так, всё не правильно…
- Такая уж она есть! Ты прости её, Алиночка! – пожилая женщина обняла девочку. На её глазах блестели слёзы.
Не раз Нина Ивановна просила Лилю оставить Алину ей:
- Переведи её в нашу деревенскую школу, я и с уроками ей помогу – дома ведь, пенсионерка уже. Тебе же будет легче! – говорила женщина дочери.
- Это моя дочь! – заявляла та в ответ, – Дети должны жить с родителями.
Конечно, она была права. Но только не в её случае. На самом деле, Лиля просто была зависима от мнения окружающих. Она боялась прослыть в чьих-то глазах плохой матерью, бросившей родную дочь на бабушку. Это чьё-то мнение было для неё гораздо важнее, чем чувства родной дочери. В этом была вся Лиля…
С появлением в жизни Лили Александра Алине стало чуть легче. Мужчина поселился в их квартире летом, пока Алина была у бабушки на каникулах, окончив на одни «5» четвёртый класс.
- Это Александр Яковлевич! – представила молодого мужчину мать, – Он будет здесь жить!
- Почему сразу «Александр Яковлевич»! Можно просто дядя Саша! – улыбнулся мужчина и подмигнул Алине. Лиля скривилась.
Александр Алину не обижал. Он долгое время пребывал в шоке от того, как была вышколена девочка: та практически не попадалась им на глаза. В однокомнатной-то квартире!
- Почему ты не включаешь мультики? – как-то спросил он у Алины. Та после школы, сделав уроки, читала книгу.
- Мамочка не разрешает. Телевизор для неё! Она смотрит разные сериалы и передачи! – честно ответила девочка словами Лили.
- Но ведь мамы нет дома! Ты могла бы пока посмотреть мультики, т – развёл руками мужчина.
- Она мне не разрешает, – снова ответила Алина.
- А гулять почему не идёшь? – мужчина нахмурился.
Ответ девочки для него неожиданностью не стал…
- Лиль, но так нельзя! – Александр пожал плечами, – Она же не ребёнок – робот! Делает только то, что ей скажешь! Алина и дышать без твоего разрешения боится!
- Это называется воспитание! Не вмешивайся, пожалуйста! – отмахнулась женщина, – Это моя дочь!
Однако после этого разговора у Алины появилось время на прогулки с подружками, и мать даже разрешила ей записаться на танцевальный кружок, о чём девочка мечтала ещё с первого класса…
С появлением Александра Лиля ещё больше отдалилась от Алины (хотя, казалось бы, куда уж дальше!). Теперь она девочку просто не замечала. Алине жить стало легче: она уже привыкла быть невидимкой для матери. Знала: чем меньше она попадается той на глаза, тем меньше упрёков и подзатыльников получает…
К сожалению, Александр долго не продержался: он так и не смог понять странные отношения между матерью и дочерью в этой маленькой семьи, поэтому, соответственно, не смог в неё влиться. Лиля вдруг очень захотела от него ребёнка, а мужчина испугался, что родится ещё один обездоленный человечек.
- Ты же совсем не любишь свою дочь! – сказал он в порыве гнева, – Зачем тебе ещё один ребёнок? Чтобы он стал таким же несчастным, как Алинка?!
- Я хочу исправиться! Хочу стать хорошей матерью! Думаю, у меня получится полюбить этого ребёнка, ведь он будет желанным, не то, что дочь. Пойми: я не хотела её, поэтому и не смогла полюбить! Всё будет по-другому! – пыталась доказать свою правоту Лилия, – Это мать уговорила меня её родить!
- Какая же ты мать после этого?! Не пойму, как можно не любить собственного ребёнка?! Тебе нельзя рожать, Лиль! Ни в коем случае! Сначала полюби ту дочь, которая у тебя уже есть! – покачал головой Александр.
- Я не могу! – развела руками Лиля, – Пробовала уже – не могу!
За тонкой стеной Алина слышала каждое их слово. Не хотела слышать, укрылась с головой одеялом, однако слышала всё равно. Каждое слово матери острым ножом врезалось ей в самое сердце. «Я никогда не буду такой, как моя мать!» – шептала девочка, умываясь слезами…
На следующий день Алину отправили к бабушке. Лиля посадила её в автобус, а спустя 3 часа Нина Ивановна встретила девочку на остановке. Только здесь Алина смогла немного успокоиться и снова побыть обычным ребёнком…
Лето пролетело, будто один миг. Опять возвращаться домой, к матери. Алина уже знала, что Александр уехал на Север – Лиля звонила матери и жаловалась, что семейная жизнь снова не сложилась. Во всём происходящем женщина, как это ни странно, винила собственную дочь… Кто же ещё может быть виноват во всех её неприятностях! Как же Алине не хотелось возвращаться домой!
Ярко светило солнышко, пели птицы, а тёплый летний ветерок играл длинными ветвями ивы, склонившейся к самой реке…
- Бабуль, давай скажем маме, что я заболела! Тогда я смогу побыть у тебя ещё хоть недельку! – протянула девочка, обнимая Нину Ивановну. Она погладила её морщинистые руки, прижалась к ним щекой.
- Ага, тогда нам обоим влетит! Ничего, милая, приедешь, как обычно, на осенних каникулах, – бабушка ласково погладила внучку по голове.
Автобус вёз Алину домой. По щекам девочки текли слёзы…
- Что-то ты поправилась! Раскормила тебя бабка! – поприветствовала Алину мать, с которой они не виделись почти 3 месяца. С автостанции они ехали молча…
Отношение матери к Алине не изменилось: она всё так же не замечала дочь. Иногда они могли не разговаривать целыми днями. Лиля даже стала меньше к ней придираться. Алина недоумевала ровно до тех пор, пока не услышала разговор матери с подругой:
- Я рожу ещё одного ребёнка! – заявила Лиля как-то Татьяне. Алина, переписывающая в соседней комнате домашнее задание, замерла, прислушиваясь.
- От кого? – не поняла подруга, – Ты беременна?!
- Не важно от кого! – Лиля развела руками, – Я просто хочу ребёнка! Забеременеть – дело не хитрое!
- Но у тебя ведь есть Алина! Не сказать, что ты её очень любишь! – постаралась выразиться корректнее подруга.
- В этом-то и дело! Я её не хотела – вот и не люблю! А этого ребёнка я хочу – значит, и любить буду! Понимаешь?! Я хочу почувствовать, каково это – любить своего ребёнка!
- А если не будешь любить? – тихо спросила Татьяна.
- Буду! Я это чувствую! – безапелляционно заявила Лиля.
- Ну, раз чувствуешь, – Татьяна пожала плечами, – дерзай!
… Лиля родила Юлечку, когда Алина перешла в 8 класс. От кого – не знал никто. Женщина носилась со своей беременностью, как с хрустальной вазой. Она пила витамины, посещала школу будущих мам, читала книги по психологии. Девочка родилась здоровенькая и симпатичная. Ровно в срок. Дома её ждала красивенькая кроватка с пологом, модная дорогая коляска и новые, старательно выбранные вещи. С любовью.
- Я ничего не чувствую! Будто это чужой ребёнок! – прошептала Лиля, взглянув впервые на младшую дочь, – Что со мной не так?!
- Это послеродовая депрессия! Стресс, гормоны – всё наладится, подожди немного! Будешь любить вторую дочь не меньше первой! – утешала её пожилая акушерка.
- Этого-то я и боюсь! – сама себе проговорила Лиля…
Вернулась домой из роддома мать ещё злее и раздражительнее. Она не кормила Юлю грудью: смесями из бутылочки. И не потому, что у неё не было молока – просто не захотела. На руки малышку она старалась брать пореже – «воспитывала». Вообще, Лиля уже в тысячный раз пожалела о том, что родила вторую нелюбимую дочь. Ничего не изменилось!
Теперь Лиля заботилась о двух девочках, однако её забота не делала их счастливыми… В отличие от Алины, Юля была капризной, часто болела. Это ещё больше раздражало Лилю. Та часто срывалась, кричала на малышку, даже шлёпала её иной раз, хотя той только исполнилось полгода. Часто, вернувшись из школы, Алина заставала мать на кухне за чашкой кофе с коньяком и включенным на полную громкость телевизором. В комнате в это время до хрипоты кричала её младшая дочь.
- Ничего: покричит и успокоится! – отвечала женщина на немой вопрос Алины, прихлёбывая кофе. С каждым днём в её чашке становилось всё меньше кофе и всё больше коньяка: так «успокоительное» действовало лучше. По крайней мере, в этом была уверена Лиля.
Старшая сестра спешила к младшей, брала её на руки. Та долго ещё всхлипывала и, в конце концов, засыпала у Алины на руках. Девочка гладила её крохотные пальчики, мягкие волосы и не понимала, как можно не любить эту малышку. Она её полюбила сразу, едва увидев. С тех пор так и повелось: Алина негласно взвалила на себя обязанности няньки и матери по совместительству. Она вставала к Юле по ночам: даже кроватку девочки передвинула поближе к своей. Она готовила ей смесь и кормила малышку из бутылочки. Алина гуляла с коляской после занятий, прямо в парке, сидя на лавочке и укачивая малышку, читала домашний параграф по истории или географии. А ещё Алина очень волновалась, когда ей приходилось уходить по утрам в школу. Она с утра кормила Юлю, надевала ей чистый памперс. С дочерью оставалась мать…
Переживала Алина, как оказалось, не зря. Однажды, вернувшись из школы, Алина застала мать спящей, а Юлю, как обычно, горько плачущей. Малышка охрипла: явно плакала она давно. Лиля была пьяна. С тех пор, как она родила младшую дочь и убедилась, что хорошей матерью ей не стать, женщина нередко расслаблялась таким образом. Только, вот, до подобного состояния пока не доходила…
- Мам! Не пей, пожалуйста! – Алина вышла на кухню ночью, услышав шорохи. Лиля сидела за столом. Перед ней стояла бутылка водки и стакан.
- Не твоё дело! Не смей меня учить! Это всё из-за тебя! Из-за тебя я не смогла выйти замуж и полюбить Юльку! Иди спать! – крикнула она. Девочка ушла. Она снова плакала, обняв сестричку. Та сладко улыбалась ей во сне. Утром Алина не пошла в школу: мать была совершенно не в состоянии смотреть за младенцем…
Кое-как окончив 8 класс, Алина, забрав Юлю, уехала на лето к бабушке.
- Внученька, ты что! Как же Юленька без мамы! Мы же с ней без Лили не справимся! – причитала Нина Ивановна, встретив внучек на остановке.
- Справимся, бабуль, пусть мама от нас отдохнёт! – прятала глаза Алина. Она не признавалась любимой бабуле в том, что происходит с её дочерью: не хотела расстраивать.
Лиля же, действительно, отдыхала: она только обрадовалась, узнав, что Алина забирает с собой Юлю. Не будет детских истерик по ночам, грязных памперсов и запаха молочных смесей! Не будет постоянного укора в глазах старшей дочери и надежды в глазах младшей! Какая же она дура! Понадеялась, что сможет полюбить своего ребёнка! Не всем дано стать настоящей матерью. Не всем! Вот ей, например, не дано. Лиля налила в рюмку водки. Только так она могла забыться и ни о чём не думать…
- Лиль, что ты творишь! – Татьяна смотрела на подругу, открывшую ей дверь. Та еле стояла на ногах.
- Проходи! – проговорила та с трудом, – Выпьем!
На столе у всегда чистой и опрятной Лили стояла начатая бутылка водки и лежала нарезанная кольцами колбаса. Пыль, крошки, грязь и запустение…
- Будешь? – кивнула подруга.
- Лиль, у тебя же дети! Их же заберут социальные службы! – Таня смотрела на давнюю знакомую расширившимися от ужаса глазами, – Я думала, тёть Катя ошиблась! Это она мне позвонила: мол, ты уже неделю пьёшь. Она тебя в магазине видела пьяную и грязную…
- У меня водка кончилась! – пьяно улыбалась Лиля. Таня покачала головой: говорить о чём-то было бессмысленно…
Однако Лиля, как это ни странно, этот её визит запомнила. И даже сделала выводы. Правда, совершенно не те, на которые рассчитывала Таня. Теперь женщина пила за закрытой дверью. Она заранее покупала спиртное и еду, никого не впускала. Когда мать запивала, Алина не посещала школу: она нянчила Юлю. Та после возвращения от бабушки, родную мать стала бояться. Лиля к детям была по-прежнему равнодушна. Она смотрела за Юлей, оказывая тем самым услугу старшей дочери – так считала она сама. Теперь уже Алина готовила еду и убирала… Лиля, получив выплаты, уходила в очередной запой – старшая дочь еле-еле успевала забрать у неё немного денег на продукты. За коммунальные услуги платила Нина Ивановна – она пару раз звонила дочери, когда та была пьяна. После этого Алина ей всё рассказала.
- Лиль, давай, я заберу детей! – говорила она дочери, экстренно приехав к ней после услышанного, – Они же тебе только мешают! Ты в порядок себя приведёшь, на работу выйдешь! Ты же молодая ещё – вся жизнь впереди!
- Нет! Детей я не отдам – я хорошая мать! – пьяно хохотала та, – Не заберёшь – я документы всё равно спрятала! А заберёшь – я в полицию пойду! Их вообще в детский дом отправят!
Казалось, Лиля продолжала кому-то мстить. Только месть эта падала на плечи её детей…
… - Алина! Скорее! Там ваша мать! Там Лиля! Она сознание потеряла! – к девочке подбежала соседка снизу, – По дороге в магазин! Люди «скорую» вызвали!
Алина усадила Юлю в коляску. Она не спешила. Мать шла за водкой: выпитого накануне ей показалось мало. Девочка уже давно ни о чём её не просила: Лиля всё равно никого не слушала и не слышала. Алина мечтала поскорее сдать ОГЭ. Тогда они с Юлечкой смогут уехать на лето к бабушке. До первого экзамена оставалось 10 дней…
Когда подошла Алина, врачи «скорой» уже усаживались.
- Куда вы её везёте? – спросила девочка у молодого фельдшера.
- В морг! – пожал плечами тот, – А куда ещё везти труп?!
- Как труп? – побледнела девочка, – Там моя мама!
После этих слов побледнел уже фельдшер…
Лилю похоронили через день. Алина почти не плакала, а Юля даже не заметила, что матери не стало – главное, что рядом была её любимая старшая сестра…
- Главное – это не то, чтобы дети жили с родителями, главное – чтобы дети жили в любви! – обняв девочек, говорила Нина Ивановна, когда они все вместе приезжали на могилку к Лиле. Однако делали они это не часто: Алина не скучала по матери, а Юля – тем более. Делать вид, что это не так, девочки не хотели: слишком долго прожила Алина в таком «идеальном» с виду мире. Теперь нелюбимая когда-то дочь превратилась в не любящую... И от этого было немного легче…
Автор: Ирина Богданович