"Дурак тот, кто не поднимался на Фудзияму.
Дважды дурак тот, кто поднимался на неё дважды."
- И вот спит он, значит, а этот, второй, так и норовит к нему в сидор залезть. Типа шмон устроить. Такие вот дела.
- Ну а дальше, дальше-то что?
- Да что, - Пашка хмыкнул, - самое интересное. Только я вам про это не расскажу. Только мораль выдать могу.
- Гад ты, Паха, - вздохнул Валера. - Как всегда, на самом интересном. Ладно, давай свою мораль.
- А мораль, парни, такова, - Пашка назидательно поднял вверх палец. - Нефиг крысятничать! Поняли?
- Вот примерно так оно всё и будет, - сказал Казаков. - В самом начале. Ну, и дальше... рассказывать?
Ребята слушали его, затаив дыхание. Два парня, лет двадцати, соседи по купе, случайные попутчики. Но так уж получилось, что у Казакова не было шансов остаться неузнанным, сохранить инкогнито, так сказать. Дёрнул же чёрт, на первой же книге, в первом же тираже, свою фотографию "засветить". Ну а теперь уже поздно. Действительно… не делать же пластическую операцию?
— Так что, рассказывать? — повторил Казаков. Но ребята синхронно замотали головами в знак отрицания.
— Не надо, Андрей Валентинович, — сказал один из них.
"Саша, вроде бы?" - подумал Казаков.
— Доедем уже скоро, всё равно рассказать не успеете. Мы лучше потом прочитаем. Полностью.
— Да, — согласился Казаков, — полностью - оно, конечно, лучше. Только пока напечатают, пока до магазинов дойдёт… Электронной книги сразу не будет, потом, может быть.
— Мы подождём, — сказал второй парень. — Чего уж там…
"А этот - Андрей, - вспомнил Казаков. - Тёзка, однако."
Три года назад Андрей Валентинович Казаков написал книгу. Даже не так - Книгу. Вроде бы, ничего особенного, обычный научно-фантастический роман, даже и не слишком научный. Больше фантастический. Или даже фэнтезийный. Написал просто так, без всяких мыслей о славе, деньгах и прочем - и выложил в сеть, в открытый доступ. А чтобы не мучаться с иллюстрациями, на обложку загрузил свою фотографию. Вот с этого всё и началось.
Роман моментально стал бестселлером в сети, Казаков уже и сам не помнил, сколько скачиваний и прочтений книга получила в первую же неделю, но цифры были внушительные. Через десять дней стали приходить письма от издательств, ещё через неделю начались звонки, а потом - и личные визиты литературных агентов. Казаков оглянуться не успел, как его взяли, что называется, "в оборот", предложив целую кучу контрактов на условиях - одно другого краше. Первый же тираж, едва попав на полки книжных магазинов, сразу испарился - пришлось выпускать ещё один… и ещё… и снова. А сам Казаков стал самым узнаваемым человеком планеты. Естественно, книгу попытались украсть, и украли - но произошло самое настоящее чудо - ни одного "левого" тиража так и не было выпущено. И даже на пиратских сайтах роман Казакова замечен не был - словно всех книжных "пиратов", намеревающихся выложить Книгу в сеть, нестерпимо мучила совесть. Ну а теперь Казаков вез в издательство свой очередной роман, по-старинке, в виде бумажной копии, без всяких файлов и флешек, в этом отношении он был очень консервативен. И не удержался, похвастался перед попутчиками… да и как было удержаться? Перед этими благоговейными взглядами и восторженными отзывами в адрес той, первой Книги.
— Однако, подъезжаем, — сказал Саша, и Казаков очнулся. — Вы где выходите, Андрей Валентинович?
— Андрей Валентинович, наконец-то! Рад, очень рад, что обратили внимание на наше скромное…
Василий говорил без умолку. Василий Сергеевич, "для вас - просто Василий", издатель, главный редактор, кто он там - Казаков не запомнил. Главное было другое. Главное - портфель оттягивал его руку, девятьсот шестьдесят семь страниц, распечатанных на лазерном принтере. И Казаков, со вздохом облегчения, водрузил этот портфель на стол, прямо перед Василием. Василий сразу замолчал.
— Книга? - спросил он, почему-то - шёпотом.
— Книга, — подтвердил Казаков.
Василий сделал движение, словно в ладоши хлопнуть хотел - но сдержал свой порыв. Однако руки потирать всё равно начал.
— Замечательно. Просто великолепно. Я даже читать не стану. Сразу контракт. Все условия. Если что не устроит - решим.
— Всё же прочитайте, — сказал Казаков. — Не хотелось бы кота в мешке продать.
— В портфеле, Андрей Валентинович, в портфеле, — Василий заулыбался и начал расстёгивать замки. Открыл, портфель, заглянул внутрь. — Однако…
— Что такое? — сердце Казакова сжалось. Неужели - снова?
— Ничего не понимаю, — растерянно сказал Василий.
Из портфеля он достал пачку офисной бумаги, новенькую, даже нераспечатанную. Положил перед собой на стол, разорвал упаковку, вытащил несколько листов - абсолютно чистых с обеих сторон. Поднял на Казакова заискивающий взгляд и просительно улыбнулся.
— Это вы пошутили, Андрей Валентинович? А книга, я так понимаю, в электронном виде?
— Нет, — сказал Казаков, — это не я пошутил. И электронной версии у меня с собой нет. А что там ещё, в портфеле?
Василий молча заглянул в портфель, сунул в него руку и вытащил сложенный листок бумаги. Развернул, прочитал - и так же молча протянул Казакову. На листке красовалась надпись печатными буквами:
"От восторженных фанатов. Прочитаем - вернём!"
— Так, — сказал Казаков, — понятно. Попутчики… фанаты, мать их. Восторженные…
— Поезд? — предположил Василий. Казаков молча кивнул. — Умельцы… полицию бы на них, Андрей Валентинович. Что ж, присылайте файл на почту. Да прямо сейчас домой позвоните - пусть кто-нибудь и пришлёт. А? И в полицию всё же обратитесь, распоясались совсем… фанаты.
— Нет, — медленно сказал Казаков, он знал, что сейчас произойдёт. — Не надо… полицию… пустое всё…
— Правильно говоришь, пустое, — донеслось из угла кабинета Василия и Командор шагнул вперёд из сгустившейся тени. — Всё тлен и суета, сын мой, раб божий. Покайся, пока не поздно, покайся и вынайся! Или было уже?
— Было, — ответил Казаков. — Не раз уже было.
— Ну вот, — одной рукой Командор огладил рясу, хламиду, сутану, или в чём там положено ходить Инквизитору. Вторую руку он держал за спиной. — Сам говоришь - было. А это вот что?
Вторая рука Командора появилась из-за спины и он тряхнул пачкой листов, исписанных каллиграфическим почерком, в которых Казаков сразу узнал свою рукопись - не компьютерную распечатку, а именно рукопись, кажется, даже не на бумаге, а на пергаменте.
— Ни апокрифа, ни догмата, ни Евангелия, — брюзжал Командор, — ни даже ереси какой-никакой завалящей. Ей-богу, даже не читать, в руках держать противно. Сжечь бы тебя, ирода - так и не за что, вроде бы!
— Ну и сожги, — буркнул Казаков. — Или кишка тонка?
— Конечно тонка, товарищ Казаков, — Командор поправил пыльный шлем. — Церковь - средоточие мракобесия и… а, неважно. Лучше мы вас расстреляем, товарищ, точнее - гражданин Казаков. За измену Родине. Ну вы же знаете о международном положении, о внутренних врагах и пятой колонне - и туда же. Вы что, троцкист?
— Да я вообще беспартийный, товарищ… гражданин комиссар. Да и не перестреляете вы всех.
— Повторяешься, Казаков, повторяешься, — Командор присел на край стола и хмыкнул. — Забыл мои правила? Даром, что рожу отъел… не то, что у Шарапова.
— Иди к дьяволу, — посоветовал Казаков. — Ну чего ты ко мне пристал?
— Это к самому себе, что ли? — Командор ухмыльнулся и когтистой пятернёй поскреб левый рог. Потом задумчиво посмотрел на вторую лапу, сжимавшую свиток парируса. — А с этим что делать?
— Сожги адским огнём, — посоветовал Казаков. — Только рукописи - они не горят, знаешь ли…
— Знаю, — Командор подбросил свиток вверх и очень ловко проткнул его когтем указательного пальца. — Так то рукописи…
Небрежным жестом он швырнул свиток себе за спину, туда, где среди клубящегося мрака клокотал багровый огонь. Во тьме полыхнуло.
— То - рукописи, — назидательно повторил Командор. — Короче, жду я тебя, Казаков. Придёшь - поговорим по душам.
Он снова почесал левый рог, переступил копытами…
— А полицию все равно надо! — Василий сунул бумагу обратно в портфель, а сам портфель пододвинул к Казакову. — Андрей Валентинович, так они скоро и в дом к вам залезут! Впрочем, дело ваше конечно. А что насчёт книги, когда ждать?
— Не знаю, — честно сказал Казаков. Он смотрел в портфель, на ровные строчки шрифта Times New Roman, отчётливо выделявшихся на белых листах, на всех девятистах шестидесяти семи. — Я ещё подумаю.
Он захлопнул портфель и торопливо вышел, почти выбежал из кабинета Василия.
— Так контракт я вам пришлю, Андрей Валентинович! — крикнул ему вслед Василий. — Любые условия, все вопросы решим!
Но ответа не последовало.
Казаков больше не написал ни одной книги. Когда он умер, в весьма преклонном возрасте, проводить Мастера пришло очень много людей - и потом, уже после похорон, на могилу Андрея Валентиновича Казакова ещё несколько лет приезжали люди со всех концов света - проститься с автором Книги. Через столетия даже имя его забылось, хотя и было напечатано на обложке Книги, но дело было в том, что каждый, кто начинал Книгу читать, уже через несколько страниц забывал и название Книги, и имя автора - и просто читал Книгу, написанную Мастером. Мастером, который не написал больше ничего - потому что больше было не нужно.
Конец
Алёна ©
