А имя ей было Эльза, или как она любила себя почему–то называть, Эля. Нормальное такое татарское имя, если вы не знали, да, у немцев позаимствовано, и что, россияне у них половину культуры позаимствовали, не то что такую мелочь.
Мы познакомились в рок–клубе, в начале нулевых. Ну как, в рок–клубе, это сильно сказано, это была небольшая молодежная тусовка «в коморке, что за актовом залом», где два раза в неделю репетировала маленькая студенческая рок–группа. Ближе к концу репетиции подтягивались друзья музыкантов, которые приносили свои скромные пожертвования. Организовывался шведский стол – пиво, сухарики, чипсы, все такое, ну и происходило это веселье в будни и не до полуночи, поскольку все студенты у всех пары и работа, да и кому–то добираться было далековато. Но и то хорошо, поскольку других развлечений в нашем маленьком городке не было.
Девочка мне глянулась сразу. Замечу, что большинство знакомых мне Эльз почему–то блондинки, а эта была жгучая брюнетка с белой кожей и миндалевидными черными глазами. Мы поулыбались друг другу и после очередной банки пива, я, совсем как на светском рауте, взяв ее под руку, отвел в сторону, ну и в общем и целом предложил проводить до дома.
Пока мы шли, выяснилось, как мало у нас общего, кроме любви к рок–музыке. Эльза была технарем до мозга костей и училась на зубодробительном отделении мехмата, я – в каком–то открывшем в нашем городе филиал «потемкинском университете», на юриста, поскольку это было модно. Впрочем, мы оба любили читать фантастику, о чем и болтали всю дорогу. Перед самым подъездом ее дома я уловил момент и поцеловал ее в губы, как будто на прощанье. Но обоим это так понравилось, что она разрешила проводить ее до квартиры. То есть мы продолжили целоваться на лестничной клетке, и у мусоропровода, поскольку в этой типовой девятиэтажке это было единственное пригодное для этого место.
Многое она мне тогда не позволила, да и я, если честно, смущался может быть даже больше нее, поскольку думал, что если начну мять ее грудь на первом свидании, то никогда больше ее не увижу.
Наконец, мы расстались, и я как на крыльях спустился по лестнице и вышел на улицу. В тот момент мне показалось что даже ночной двор в свете уличных фонарей приобрел иной вид, одновременно и знакомый и незнакомый. Знал бы я тогда, что это значило…
На следующий день мы созвонились и договорились о встрече в парке. И опять разговоры о литературе и в попытках подстроиться друг к другу я даже начал импровизировать, высмеивая парковый дизайн, прохожих, известных личностей и даже общих знакомых. Последнее ей понравилось больше всего.
– Какой ты злой, – и это было комплиментом.
Я проводил ее до дому, и мы вновь целовались на этот раз часа два не меньше и мои руки гуляли под ее кофтой, сначала несмело, а потом все наглее и наглее, время от времени Эльза вспоминала про то что она приличная девочка и сбрасывала их с себя.
Прорыв случился после празднования в каморке дня рождения одного из музыкантов. Кроме обычного пива он выставил литр коньяка, так что даже девочки, которые клялись, что не пьют крепкого не смогли отказаться. Мы с Эльзой задержались на ее лестничной площадке, и я полез к ней в джинсы (она же из рокерской тусовки, напоминаю) с легким массажем, не прерывая поцелуя. Из вежливости Эльза сделала то же самое и опомнился я только когда она вытащила свою мокрую руку из моей ширинки. Она вытерла ее об мою рубашку, легонько толкнула меня и убежала не попрощавшись. Все это она проделала с невозмутимым лицом.
Я был счастлив и растерян, так что выйдя из подъезда заблудился в ее районе, идя куда глаза глядят, и лишь чудом вышел к знакомой дороге. Эту забывчивость я списал на общую эйфорию и алкоголь.
Эльза сама позвонила мне через два дня и как ни в чем не бывало спросила, когда мы увидимся. Это уже была особая встреча, приправленная общим осознанием что наши отношения, вышли на новый уровень.
– Я тоже хочу, – заявила она прямо, – но не в подъезде.
И аккуратно и твердо убрала мою руку от своего пояса, глядя мне в глаза.
Детьми мы уже не были, девочка она была видная и встречаться с молодыми людьми начала со старших классов, но романтики хочется всем, а заниматься в первый раз сексом у мусоропровода не хотелось даже мне, не смотря на все гормоны и эндорфины.
– Послезавтра у меня днем никого не будет дома, – говорит Эльза после продолжительного поцелуя, – у сестры началась сессия. Приходи часам к десяти.
У меня тоже сессия, чуть не сорвалось с языка, но я промолчал. На учебу можно и забить.
В назначенный день и час я стоял у ее дверей в жутком нетерпении. Мне казалось, что она откроет мне дверь в каком–нибудь пеньюаре, но она встретила меня в выцветшем халатике, под которым, правда, ничего не было, в чем я быстро убедился.
Едва мы закончили, Эльза начала одеваться – свежий комплект белья уже ждал на кресле у постели.
– Сестра может вернуться в любой момент, – прошептала она, обняв меня.
Я намек понял и тоже быстро начал собираться. Мы поцеловались на прощанье, и я выбежал из квартиры. В лифте я улыбнулся, и улыбка эта у меня сошла только когда, когда я вышел из подъезда и понял, что не знаю где нахожусь в прямом смысле этого слова.
Это был спальный район, но совершенно мне не знакомый. Вернувшись в подъезд, я не узнал и его, как будто за открытой мною дверью открылся односторонний портал. Я обежал двор, стараясь понять, что это за розыгрыш.
Свернув за дом, я обнаружил оживленную трассу и трамвайные пути. А трамваев у нас в городе никогда не было. У меня промелькнула догадка, что я путешествую во времени, но глянув на дома и людей, я отбросил эту идею. Дома ладно, но одежда, и прически и машины были вполне современными, хотя у нас и эти критерии не могут считаться основными.
Я вгляделся в номера проезжающих машин и понял, что нахожусь в России и скорее всего в Башкирии, потому что у большинства из них стоял регион «02». Осталось понять, в каком я городе, такие мелочи как я сюда попал, я решил оставить на потом.
Спрашивать у местных не хотелось, чтобы не приняли за идиота, и я дошел до трамвайной остановки. Улица Зорге, город Уфа. У меня отлегло от сердца, что не Новосибирск, к тому же в Уфе у меня были знакомые и я знал, как их можно найти в эпоху сотовых телефонов. Сначала я отдышался на скамейке у центрального автовокзала и прикинул, что мне делать дальше.
Вот только денег у меня было совсем немного. Прямо скажем, выбраться из города не хватит. Да и паспорта я с собой не взял, не в поход ведь шел. Оставался только автостоп, навыков которого у меня было немного, но прикид в целом подходил – джинсовый костюм, длинные волосы неформала. Только вот выезжать автостопом было уже поздно, поскольку разница в два часа с Москвой лишала меня всякого преимущества на трассе – попросту, сейчас в Уфе было уже почти два часа дня и никаких надежд, что я поймаю что–то еще за два часа.
Я пошел в сторону Гостиного двора, или как он тут называется, выискивая по пути отделения милиции. В первом же, которое мне показалось респектабельным, я написал заявление об утере паспорта и взял справочку. Теперь нужно было вызвонить знакомых, на что у меня ушли все деньги в местном центральном отделении почты.
Моему уфимскому знакомому, Сереге, я рассказал, что отстал от поезда. От него же позвонил родителям и попросил не беспокоиться, насочиняв что–то про день рождения на даче. Вечером мы пошли тусоваться на местный бродвей – Гостинку, пить пиво, но я был настолько ошарашен сегодняшним происшествием, что интереса ни к тому ни к другому не испытывал. Слишком фантастичным был этот прыжок в другой город. И что самое главное, почему он произошел именно со мной? Имя Эльзы крутилось на языке, но причинно–следственная связь не выстраивалась.
С одной стороны, если бы этот портал, встроенный в подъезд работал более–менее регулярно об этом бы уже знали, дом расселили и засекретили, да там бы во дворе уже полевая лаборатория физиков стояла. С другой стороны, если это случилось только со мной и это у меня в голове, то мне стоит быть осторожнее… осторожнее с чем? Вот и ответ, прямо перед прыжком у меня кроме секса ничего не было… Но я и раньше им занимался, да, но не с Эльзой…
С утра я вышел на трассу и за сутки на трех попутках добрался до родного города, без особых приключений. Даже и врать драйверам особо не пришлось, поскольку я действительно был бедный студент, путешествующий автостопом.
Заявление об утере паспорта я благополучно отозвал. Историю с подъездом я решил никому не рассказывать. Даже Эльзе, которой я позвонил сразу по приезду, чтобы услышать, как она отреагирует. Мне показалось, что она очень удивилась, но с радостью приняла предложение о свидании.
В этот раз все было по–другому. Из общения исчезла какая–то легкость и я заранее подбирал и обдумывал слова. Меня не покидало ощущение, что ей все известно и ока как–то с этим связана. Кажется, она заметила, это и взяла меня под руку, чего я за ней раньше не наблюдал.
Прощались мы снова в подъезде, но уже без всяких фокусов с шаловливыми ручками. И когда я выходил из подъезда, я словно шел на казнь и очень обрадовался, когда увидел знакомый двор.
Слава богу, подоспела сессия и нам на время стало не до романтики и лишь когда остались самые легкие экзамены, мы снова оказались пьяными и целующимися в подъезде, и она прошептала мне:
– Мои все завтра едут на дачу, приходи.
После первой эйфории от такого предложения, я немного занервничал, мое путешествие по–прежнему оставалось логически необъяснимым, как и его связь с Эльзой или ее подъездом.
На всякий случай, я прихватил с собой денег, паспорт и даже перочинный нож.
Эльза встретила меня уже в коротком летнем сарафане и сразу позвала в спальню. Но едва дошло до дела, я понял, что не могу. И даже волшебные ручки не могли мне помочь.
– В чем дело? – с возмущением спросила Эльза
И мне пришлось ей рассказать про подъезд. Признаться, я не был удивлен ее реакцией – она потупила взор, накинула на себя простыню и, помолчав, сказала:
– Ты сошел с ума, я хочу, чтобы ты ушел, – твердо произнесла она.
С тех пор прошло более десяти лет. Я долго мотался по стране и в итоге вернулся в родной город с пустыми руками, алиментами и подорванным здоровьем. Про историю с подъездом, я если и вспоминал, то только как о курьезе.
Эльзу я встретил случайно – она сидела в торговом центре, на одной из скамеек, рядом с ней бегал мальчик с какой–то новомодной штукой, стреляющей пузырями. Я подошел, она мило улыбнулась, познакомила меня с сыном, который недоверчиво зыркнул и продолжил пускать мыльные пузыри.
Выяснилось, что она здесь проездом и живет сейчас в Москве, а сына привезла маме показать. Я пригласил ее вечером в кафе, здесь же в моле.
Сначала мы поговорили о старых знакомых, потом о бывших, часть из которых оказалась как раз из старых, знакомых и постепенно подготовив ее с помощью белого вина, я добрался до главного вопроса.
Эльза икнула, извинилась за это и сказала:
– Как видишь, я решила эту проблему. На время.
О том, что ее оргазм связан с неким открывающимся порталом для ее партнеров, она поняла давно. И пробовала решить эту проблему разными способами, даже провожая их. Не помогало. Однажды она со своим парнем вынуждена была возвращаться из Брянска, куда их выкинул подъезд.
Не помогала даже смена квартиры для секса. Обнаружилась лишь одна любопытная деталь. Если это происходило в панельной девятиэтажке, как у нее, так портал срабатывал точно в таком же доме, а если в каменном доме постройки 50–х годов, то, соответственно, и выход был из подъезда дома, примерно тех лет постройки. Она никому не признавалась в этом и предпочитала разрывать отношения сразу.
Решение нашлось уже после расставания со мной – всего то надо было уснуть вместе с партнером. Тут она расплакалась. Оказалось, что все шло хорошо, пока муж почему–то не выскочил за сигаретами после секса. И с тех пор она не видела его уже пять лет.
Я заказал себе сразу виски и предложил продолжить у меня дома. Эльза на секунду сконцентрировалась, потом залпом допила бокал и кивнула.
Я дождался, когда она уснет. Секс с Эльзой не принес даже и той тени удовольствия, что я испытывал на той лестничной площадке. И виной тому было не только ее расплывшееся тело, но и мои собственные тараканы, занявшие за последнее время все командные должности в голове. Я не мог воспринимать эту Эльзу как ту Эльзу, все время сравнивая и сравнение было не в пользу сегодняшней. Хотя ей вроде как все понравилось.
Я огляделся. Это была квартира, снятая на ночь в самом старом доме, какой я смог найти. Из моих вещей здесь была только одежда и городской рюкзак со сменным бельем, который я принес сюда заранее.
Встал, вышел на кухню, оделся и посмотрел на стол с клетчатой клеенкой, пепельницей с тонкими окурками и пустой бутылкой испанского хереса. У меня была мысль добавить к этому натюрморту еще и записку с какими–то объяснениями, но мне не хотелось.
Осторожно прикрыв входную дверь, я вышел в подъезд. С каждой ступенькой уровень адреналина в крови повышался и на выходе мне пришлось остановиться и отдышаться. Пожалуй, сейчас случится самое лучшее, что может произойти со мною этим вечером, на этой неделе, в этом году. Я открываю дверь и делаю шаг вперед.
