На дзен-канале «Прорывист» обнаружил интересный текст, касающийся распространённого мифа об отъеме советской властью квартир у интеллигенции.
Особенно хорошо этот миф показан в булгаковском «Собачье сердце», где профессор Преображенский дико сопротивляется «уплотняться» и отказываться от своих комнат в пользу кого бы то ни было…
Почему «Прорывист» называет это мифом? Потому что ни у литературного Преображенского, ни у других десятков или сотен тысяч жильцов крупных городов никаких собственных квартир не было.
Цитата:
«До революции и в Москве и в Санкт-Петербурге абсолютно всё жилье в центре — это доходные дома. Квартиры не продавались. Только-только начинал развиваться некий аналог долевого строительства, но это касалось лишь окраин. То есть абсолютное большинство живших в центре столиц жили в арендованных квартирах».
После того как доходные дома были национализированными их новый собственник – государство могло распоряжаться квартирами так, как считало нужным.
Но «Прорывист» пишет о Москве и Петрограде. А что в провинции? Например, как дело обстояло в уездном Екатеринбурге?
Таким образом, в годы царствования Святаго государя-императора Николая II Романова собственное жилье (частные дома) в Екатеринбурге имела только одна треть жителей!
Две трети дореволюционного Екатеринбурга жили в съемных квартирах, казармах, в господских домах.
Это в Екатеринбурге. В заводских поселках «квартира», как правило означала угол с кроватью в деревенской избе.
Вот например, как описывал «квартиру» в Пеньковском заводе Д.Н. Мамин-Сибиряк
«У меня тут живет жилец один, — говорила Фатевна, отворяя передо мной тяжелую, обитую кошмой дверь, — ну, да он так, не велик барин и потеснится немного…
— Как же это так? Это неудобно будет… — протестовал я, — я никого не хочу стеснять…
— Ишь ты: не хочу стеснять… Да здесь город, што ли, для тебя? А по-моему, вдвоем-то даже веселее…
Мои вещи были внесены в большую светлую комнату, выходившую большими окнами прямо на пруд; эта комната, оклеенная дешевенькими обоями, выглядела очень убого и по своей обстановке, и по тому беспорядку, какой в ней царил. Белый некрашеный пол, пожелтевший потолок, неуклюжий старинный диван у одной стены, пред ним раскинутый ломберный стол с остывшим самоваром, крошками белого хлеба и недопитым стаканом чаю, в котором плавали окурки папирос; в углу небольшая железная кровать с засаленной подушкой и какой-то сермягой вместо одеяла, несколько сборных дешевых стульев и длинный белый сосновый стол у окна. На этом столе лежали грудой книги, планы, бумаги, стоял отличный микроскоп, рядом с ним, в оловянной чашке с водой, копошилось и плавало что-то черное: мышь не мышь, таракан не таракан; окурки, рассыпанный табак, пустые гильзы и вата дополняли эту картину».
Когда на Урале начали хрустеть булками можно прочитать ТУТ.
Больше истории на сайте PERVO.INFO
