На следующий день Дениса положили в областную больницу на плановое обследование. Чудо, что мы успели с ним встретиться в детдоме.
Кто впервые на моем канале - он про родительство и детей. В том числе и про того ребенка, который дался мне труднее всех - приемного.
Несмотря на то, что это откладывает плотное знакомство, для нас это скорее хорошо: во-первых, перед усыновлением ребенка все равно обязательно обследуют, а во-вторых, мы поточнее узнаем, что там у Дениса с сердцем, и, может, его сперва стоит не усыновить, а взять в приемную семью. Это стандартная рекомендация, государственным детям куда легче входить в медицину, если что-то выявлено. В этом нет какого-то злого умысла по геноциду населения, просто Системе с Системой легче взаимодействовать.
Кроме того, мы надеялись продолжить общение в больнице. Живём мы рядом, приемные часы вполне вменяемые для рабочих людей, соответствующую бумагу в детдоме обещали дать. Времена были ещё доковидные, в больницы пускали всех, кому не лень. А ещё - трудно даже поверить - больным разрешали гулять в больничном парке.
Больничный парк тогда парком никаким не был, деревьев в нем ещё не выросло. Но была ксиловская детская площадка - редкость для провинциального города, и гуляли там, кроме больных, все, кому не лень. Там мы и рассчитывали и с Денисом контакт наладить, и с детьми познакомить.
В общем, план был настолько прекрасен, что не мог не поломаться. Он и поломался. Со второго раза получили бумагу от детдома, пришли с ней в больницу всем табором, с детьми. А там - карантин по гриппу, посещения запрещены.
По моему характеру я бы просто развернулась и ушла горевать - ведь сказано "нельзя", какие тут могут быть варианты? Ведь если б было можно, то логично вывесить список условий, кому можно... Хорошо, что в нашей паре такая рохля только я. Витя сперва уломал цербершу на входе пропустить его в отделение, нашел там лечащего врача. Посещения не выбил, но информацию о ходе обследования нам обязались давать. И давали. В частности, проинформировали, что ничего особенного у Дениса с сердцем нет.
Самое смешное, что диагноз до сих пор с Денисом. Где-то Система дала сбой - вероятнее всего именно потому, что сразу после больницы завертелось усыновление. Поэтому про его сердце ничего не знает участковый педиатр, но оно всплывает в подростковом кабинете каждый раз, когда нужно брать справку для лагеря.
Сперва я просто не знала, что числится за Денисом по медицинской части. Я вообще была той ещё наивной чукотской девочкой, считающей, что врачам вообще виднее, и, если они пишут — значит, можно не сомневаться.
А теперь уже представляю свои действия по снятию диагноза, и делать их не хочу. Лень проворачивать эту махину. Денису его сердечность в жизни ни разу не помешала, так что пусть числится. Может, через три года, в 18 лет, чем-то поможет.
< Предыстория || Продолжение >